День второй
Обращение главам корпораций и правительственных учреждений, а также всем тем, кто поддерживает нас и наше благородное дело.
(расшифровка сигнала камеры видеонаблюдения)
Вампиры и люди не могут жить в мире. История не знает более порочного союза, чем иллюзия дружбы хищника и его жертв. Сознание человечества затуманено обещаниями ложного спокойствия и защиты. Настало время проснуться. Человечеству придётся открыть глаза! В юбилей кровавого пиршества мы восстановим древний порядок. Мы уничтожим эту заразу и покараем всех, ей потворствующих. Мы уже начали с тех, кто продал свои жизни, работая бок о бок с ночными чудовищами — и закончим всех их богопротивным родом!
Всем, кто нас слышит, помните: вы не одни!
История нас рассудит.
***
«Один час до заката.»
Следующий день принёс нам ещё два трупа.
Человек и вампир из городского совета были найдены вечерним сторожем. Способ убийства и сопутствующие повреждения повторяют предыдущие.
Шеф вызывает меня забрать Мартина и до заката отправляться побеседовать с Клифом Соммерсом. Мартин ждёт меня в дверях, на нём тёплое пальто, шляпа с широкими полями и сильные солнцезащитные очки. Он живёт на первом этаже многоквартирного дома, свет бьёт в окна, но экран поднят.
Машина со включённой дневной защитой предупреждает меня, когда я выхожу на солнце.
— Я думала, вы не любите дневной свет — а у тебя аж окна нараспашку.
Мартин пожимает плечами.
— Зимой косое солнце почти не чувствуешь. Конечно, долго под ним находиться тоже неприятно, но летом хуже, — он оборачивается на свой дом. — А по свету — так у нас в конторе ярче.
Я заминаюсь и смотрю ему через плечо. Снова на него. Снова через плечо.
— За полгода ты меня ни разу не пригласил.
— А ты меня.
Взгляд насмешливый, видит, что мне любопытно. Кивает на дверь.
— Пять минут ничего не решат.
Я едва не прыгаю от радости и забегаю за его спину в квартиру.
Мартин живёт один, но поддерживает тесные отношения с родителями. В прошлом году они с матерью едва не остались одни — отец сильно заболел. Мартин очень близок с отцом, пару раз я даже видела их вместе. Его отец выглядел измождённым и очень бледным. Хорошо, что медицина, порой, творит чудеса.
Через открытую дверь в спальню видно кровать с пологом на четырёх гидравлических столбах. Вечернее солнце бросает косые тени. Три комнаты и кухня, здесь по-своему уютно.
— А это...
— Эпифиллум, — Мартин встаёт рядом. — Его ещё называют Леди ночь.
Из горшков под потолком в одной из комнат свисают пышные цветы. Тяжёлые красивые бутоны на длинных стеблях. Узкие гофрированные листья.
— Инженеры заставили их цвести круглый год, но они всё равно распускаются ночами всего на несколько часов.
— То есть, ты их почти не видишь?
— Иногда вижу.
Он улыбается. Это так странно: о моих маленьких радостях известно всем, а тут...
— Я даже не знала...
— Ты не спрашивала.
— Я ужасный напарник.
— Ты отличный напарник.
Мартин смотрит на меня с лёгкой улыбкой. Кивает на дверь.
— Пойдём. Потом выбьем себе выходной, посидим, выпьем и будем смотреть, как они цветут.
Я киваю, и мы идём к машине.
— Уже видел расшифровку?
— Мгм, — Мартин прикуривает сигарету и садится на место водителя. — Спросишь меня — я скажу, что это чушь.
— Рада слышать.
Я закрываю дверь, выключая навязчивое «предупреждение». Мартин снимает шляпу и убирает очки с перчатками на приборную панель. Дневной экран заглушает низкое солнце.
— Лутра считает, что действовал человек — или группа людей. Но просит не терять бдительность.
— Психов везде хватает. Зато теперь ясно, что это не корпоративные разборки.
— Артур следит, чтобы всё не просочилось в прессу, не то дерьма не оберёмся.
— Куда уж больше.
— Есть куда.
Он затягивается и заводит мотор.
***
«Предупреждение. Предупреждение. Предупреждение.»
Я надеваю наушник и открываю дверь.
— Я сама с ним поговорю — оставайся здесь.
Мартин смотрит на меня.
— Точно?
— Я справлюсь.
Поправляю микрофон.
— Меня слышно?
Мартин кивает, настраивая коммуникатор. Я выхожу и одёргиваю куртку. Район богатый, но совсем молодой: небольшие участки ещё не разрослись. Дом у Клифа Соммерса простой, из декора на нём только плющ, — но не дайте себя обмануть: он — один из самых богатых людей за пределами корпораций.
Звонок. Я жду, глядя в круглый зрачок видеокамеры. Проходит минута, ничего не происходит.
— Мистер Соммерс, я знаю, что вы дома: автофокусировка происходит плавнее, если настраивать её вручную. Охрану вы к камерам не пускаете — предпочитаете всё контролировать лично.
Наконец, из динамика доносится голос:
«Вы хорошо подготовились, мисс Мэтьюз.»
— Это моя работа, мистер Соммерс. Разрешите войти, или мы продолжим разговор через видеокамеру?
«Я не вижу вашего ордера, мисс Мэтьюз.»
— Мистер Соммерс, я приехала поговорить. Но, если вам для этого необходим ордер, получить его будет несложно.
«Ваш кровососущий друг где-то рядом?»
— Я здесь одна.
Спустя долгие полминуты дверь открывается.
«Невежливо оставлять девушку на морозе. Проходите, мисс Мэтьюз, второй коридор налево.»
Я захожу. Шаги тонут в ворсе дорогого ковра и богатой отделке стен. Хозяин дома ждёт меня в кабинете.
— Вина?
В руках он держит открытую бутылку и наполняет бокал красным густым вином.
— Romanee-Conti Grand Cru la Tache, пятьдесят второго года.
Подносит бокал к лицу, вдыхая аромат. Протягивает его, было, мне, но:
— Ах да, вы же только проснулись, — садится в глубокое кресло. — Чем могу быть полезен?
Клиффорд Андреас Соммерс, человек, пятьдесят пять лет. Восемь из них занимает место руководителя партии Гьенфедел (Гфл в списках). Мы встречаемся уже третий раз, и не скажу, что эти встречи мне нравятся. Одна из стен в его кабинете отведена мониторам, на одном из них я вижу нашу машину.
Я сажусь напротив и открываю блокнот.
— Мистер Соммерс, что вам известно о произошедшем вчера двойном убийстве?
— Мисс Мэтьюз, вы всё ещё ходите с этой игрушкой? — он кивает на мой блокнот.
— В мире, где что угодно можно взломать, это хорошая привычка, — я устраиваю блокнот на коленях и смотрю на него. — Так вам что-нибудь известно?
— Только то, что описали в газетах: председатели крупнейших корпораций убиты противниками слияния. Вам будет полезнее обратиться в прессу.
— Где вы были вчера днём в промежутке с четырёх до шести?
— Думаете, я их убил? — он улыбается. — Мисс Мэтьюз, моё положение позволяет посылать подчинённых на такие дела.
Ненавижу его смех.
— Мистер Соммерс, вопрос серьёзный — потрудитесь ответить.
— На совещании. Я занятой человек, мисс Мэтьюз, у меня нет времени заниматься подобными вещами.
— Название вашей партии переводится как «возрождение». Что вы можете сказать по этому поводу?
— Красивое слово с северным акцентом.
Я разворачиваю планшет и передаю ему.
— Вы раньше видели этот минивэн?
Он берёт планшет, внимательно смотрит изображения с камер наблюдения. Качает головой.
— К сожалению.
— Точно? Посмотрите внимательней. Его видели рядом с домом Мороны Праймат.
Клиф Соммерс смотрит ещё раз, увеличивает номер — и снова качает головой.
— Как уже сказал, мне никогда не встречался этот фургон, — он возвращает мне планшет.
В моем ухе звучит голос Мартина:
«Сэм, его там не было.»
В куртке становится жарко.
— Вы соврали про совещание.
— А вы соврали мне, что пришли одна.
— Сейчас я одна.
— Ваш друг-вампир сидит у вас в ухе. Это то же самое, что пригласить его в дом.
— Мне нет дела до ваших принципов. Это ваших рук дело?
— Просто проверьте, где я был. Это ведь для вас так просто.
— Вы приказали убить Морону Праймат и Рэя дэ Фелита?
— Я бы никогда не убил человека.
— Вы видели этот минивэн?
— Нет.
«Сэм.»
— Рэй дэ Фелита оказал сопротивление и стал случайной жертвой. Вы убили их, обезглавили обоих и обставили все как ритуальное убийство.
«Сэм! Оставь его. У него алиби.»
— Так ищите того, кто это сделал, мисс Мэтьюз. Насколько, я знаю, у вас ещё два трупа.
Он замолчал, глядя на моё потрясенное лицо. Прессу взяли под строгий контроль — ещё ничего не должно было просочиться. Соммерс подаётся вперёд в своем кресле, смотря мне в глаза.
— Мисс Мэтьюз, я не убийца. Я — политик, это у меня получается лучше всего. Убийство в городском совете не может пройти мимо меня. И знаете, что я хочу вам сказать в свете этих событий? Внимательно смотрите по сторонам, Саманта. Вам это очень понадобится.
***
— Это не он.
Я сажусь в машину и закрываю дверь. Шумит печка, я выключаю её и снимаю куртку.
— Хотела его запутать?
Я обмахиваю себя блокнотом.
— Когда я сказала про головы, он испугался. Не злорадство, не презрение, Мартин, — это был страх. Он не знает подробностей, — я поднимаю палец. — Но соврал про фургон. Заводи, я хочу есть.
Солнце бросает на город последние золотые лучи. Прежде чем повернуть ключ, Мартин выключает дневное затемнение окон.
— На закате всё одного цвета. Не замечала? — поворачивается ко мне.
Я давно не обращала внимание на закат. Наша работа начинается часом позже, поэтому закат — примерно то время, когда я просыпаюсь, готовлю завтрак, чищу зубы, собираюсь... Одним словом, любоваться им я просто не успеваю.
И сейчас вместе с Мартином я сижу в машине и смотрю, как поворачивается наша планета. Как с этим меняется освещение. Как быстро исчезает за краем солнце.
— Я уже забыла, какой он красивый.
Несколько снежинок упали на стекло и теперь блестят волшебными искрами. На какое-то время всё исчезает у меня из головы, а в груди появляется щемящее чувство. Пронизанный алым золотом прозрачный воздух. Искры инея на дороге. Если это так действует на меня — какого Мартину? Я осторожно кошу на него взгляд: Мартин сидит, стараясь поймать своими привыкшими к темноте глазами все краски недоступного ему мира. Бледная кожа на свету просвечивает и кажется розовой. розовой, он ловит рукой закатные лучи, на ней заметнее видны вены. Если вы тысячелетиями живёте в тени, кожа забывает, зачем нужно защищать от солнца... Неизвестно, сколько бы он так сидел, в тишине, если бы, с наступлением сумерек, я осторожно не дёрнула его за рукав.
— Мартин...
— М? — он поворачивает голову и натыкается на мой жалобный взгляд.
— Кушать очень хочется.
— Ой... Да, конечно — извини.
Он заводит машину, мы трогаемся.
***
«1963» — ресторан-бункер, расположенный на глубине десяти метров под землёй, известен своим антуражем и едой, времён войны с вампирами. Японское рисовое карри, фондю, ростбиф, каплун, лазанья, грибной суп-крем, говядина тушёная в вине, миндальный малиновый тарт, пирог с почками, тушёный рис в рагу с яйцами и овощами, суп из бычьих хвостов, запеканка с фаршем, пирог с сухофруктами... От этого кружится голова. С недавних пор «1963», как и многие другие заведения общественного питания, перешёл на круглосуточную работу и стал предлагать меню для вампиров; при этом, человеческую еду готовят, в том числе, и ночью — а кровь, пусть и в меньших количествах, подают и днём. Кто хочет терять клиентов?
Мы выходим из машины, спускаемся по ступенькам, проходим по узкому коридору в зал. Посетителей немного: смена дня и ночи произошла совсем недавно. Нас встречает вежливый официант-вампир, спрашивает мои документы. Я улыбаюсь, показываю удостоверение. У нас принимают одежду, ведут к столику, и с каждым шагом меня охватывает смутная тревога. Зал полупустой, но сейчас мне хочется, чтобы здесь не было никого. Ведь недавно ещё, в машине, всё было хорошо — а сейчас что-то непреодолимо заставляет меня искать по углам...
Мартин наклоняется ко мне.
— Сэм, все в порядке?
Я киваю, ругая Клифа последними словами. Ничего же не сказал... Не надо было ходить одной.
Мы садимся, официант ставит передо мной стакан воды. Я заказываю омлет, солсбери стейк и сырный суп; Мартин — птичью кровь. Я не могу перестать высматривать... кого? Жестокого садиста, который пробивает жертву куском дерева. Возьми себя в руки, Саманта.
— Заказ займёт некоторое время, вы готовы ждать?
Нервно улыбаюсь, поднимая взгляд.
— Да, конечно. Приносите по мере готовности.
Официант уходит, Мартин провожает его поворотом головы, потом смотрит на меня.
— Настолько плохо?
Не надо было ходить одной.
Я молчу, прежде чем ответить. Внезапный приступ паники. К счастью, такое случается всё реже.
— Считаешь, мы тоже в опасности?
Мартин накрывает рукой мою. Тёплые руки. Становится легче. Я ловлю его взгляд.
— Я считаю, нужно поймать его раньше.
Кажется, кто-то смотрит в нашу сторону. Мартин меняет тему.
— Ты такая маленькая — как в тебя постоянно столько влезает? Вы же от этого толстеете.
— Все от этого толстеют — вам просто нужно лучше стараться. Девушки в академии меня за это ненавидели.
Я делаю глоток из стакана и заставляю себя смотреть прямо.
— Подожди — я ещё торт не заказала.
Приносят омлет и кровь в красивой бутылке. Мартин наливает себе в бокал. Я салютую ему водой.
— Чин-чин.
Разворачиваю тарелку.
— Поделишься, что нашел на Соммерса?
— Не я — Артур.
Мартин протягивает мне планшет.
— Шлюхи? — я хихикаю, наклоняюсь, чтобы лучше рассмотреть. — Четыре за раз — а он молодец.
Распрямляюсь и показываю на планшет вилкой.
— У дэ Фелита взломали глаза, — это не даёт мне покоя. — Таким способом можно подстроить алиби?
— Шлюх?
Я пожимаю плечами.
— Убийство хуже.
— Ты ведь, вроде, решила, что он не при чём.
— Мне не даёт покоя фраза «древний порядок». И это название «Возрождение» — зачем выпендриваться?
Я нажимаю кнопку коммуникатора.
— Артур, слышишь?
«Слышу, красавица.»
— Можешь поискать побольше на эту Анжелу Свон? И её связи с Гфл и Клифом Соммерсом.
«А тут искать не надо, — он стучит по клавишам. — Анжела Свон была членом Гьенфедел. Два года назад закончила политическую карьеру, ушла в предпринимательство.»
Я поднимаю глаза на Мартина.
— А Соммерс?
«А тут всё подчищено. Ребята, я сейчас немного занят — заканчивайте, что вы там делаете и приезжайте сюда. У нас тоже весело.»
Он отключается. Пока мы говорили, принесли остальной заказ, и я успеваю ткнуть пальцем в морковный торт, прежде чем официант уходит.
— Раз с мясом не получилось, попробуешь его.
Мартин вздыхает и смотрит на изображение в меню. Оранжевый, пушистый, на бисквитном корже и взбитых сливках.
— Мне уже дурно от одной мысли, что это попадёт мне в рот.
Я пожимаю плечами.
— Ну и ладно. Не зря говорят: «Торт хорошо есть вдвоем. Ты и торт.»
КРОВАВЫЙ ЮБИЛЕЙ. ЧЕГО НАМ ЖДАТЬ?
Око, сетевое издание
автор Томас Харрингтон
Всего несколько дней отделяет нас от самого спорного праздника в истории человечества, а именно: столетнего юбилея подписания мирного договора между людьми и вампирами. Город готовится принимать торжество, возводит площадки для мероприятий, спонсируемых Ступенью 6 и Гемостадией. Многие бронируют билеты, ещё больше закупаются вином и сигаретами, пока на них есть скидки. Однако, в то время, когда остальные только готовятся праздновать, организация, называющая себя «Преображение» уже начала свое кровавое торжество. За два дня убиты четверо. Рэй дэ Фелита, Алекс Спрингстин, Морона Праймат и Вэйланд Субаш — двое людей и двое вампиров. Убиты страшно и жестоко, и жестокость эта восходит к Тёмным Векам. Однако, даже Тёмные Века не помнят зверств настолько кровавых. «Преображение» утверждают, что это только начало, и подобными жертвоприношениями они собираются вернуть прежние порядки, когда жизни вампиров и людей не были переплетены друг с другом. Слова весьма громкие, и сказаны они достаточно уверено, чтобы их услышали.
Приняв серьёзный оборот, действия «Преображения» грозят расколоть общество. Одни назовут мирное сосуществование выгодным для обеих сторон — другие же станут утверждать, что вампиры — опухоль на сердце человечества. К таким «порядкам» нас ведут? Как отреагирует Система на столь грубое вмешательство в привычный уклад? Пока высказались лишь «Преображение». Затаив дыхание мы ждём ответа.
Мы убьём тех, кто пожирает нас, а потом сожрём тех, кого убьём.
(Хантер С. Томпсон, доктор журналистики)
Схожие статьи по теме: «Комендантский час упразднён на сутки»
«Праздничная иллюминация на Касл Сквер»
«Корпорации объявили день юбилея выходным»
Самоубийство вдовы председателя Континенталь групп.
Миднайт Нун, сетевое издание
автор Мелания Принц
Сегодня в восемь утра в своём доме было обнаружено тело Алисии дэ Фелита. По словам горничной Хелен Гжендович, вдова почившего днём ранее Рэя дэ Фелита, председателя группы дочерних предприятий корпорации Ступень 6, распустила накануне всю прислугу и охрану, а также отключила всю сопровождающую технику. Придя утром, госпожа Гжендович нашла тело хозяйки дома в ванне с бокалом вина. В спальне также был найден пустой пузырёк сильнодействующего анальгетика — как известно, Рэй дэ Фелита страдал от хронических головных болей.
Называется наиболее вероятная причина смерти: суицид. Осмотрев дом и тело, полиция отрицает возможность предумышленного убийства. Напомним, Рэй дэ Фелита и Морона Праймат, были первыми в череде двойных убийств, потрясших город. Гемостадия сводит к минимуму беспокойства...
--сигнал не отслеживается--
Мистер дэ Фелита,
у вас остался последний шанс. Откажитесь от слияния. Выбранный путь приведёт вас к гибели. Отступитесь. Спасите свою жизнь.
--сигнал не отслеживается--
***
— Письмо поступило на терминал дэ Фелита за два дня до убийства. По пути прошло через несколько одноразовых серверов — но я его найду. Подобное получил и Алекс Спрингстин, — Артур поднимает глаза от ноутбука. — Кстати, у дома Субаша тоже дежурил минивэн. Только серый. Тоже числится в угоне.
Он печатает не прерываясь. Правая рука через разъём в кисти подключена к ноутбуку, пальцы левой порхают по клавишам. Человек-компьютер. Мартин курит, не отрывая взгляд от экрана.
— Бывший хозяин?
Я подхожу, но смотрю на шефа. Его видно через открытую дверь комнаты наблюдения, он явно недоволен. Его жена, Летиша, тоже работает в городском совете, пусть и в ночную смену — он наверняка волнуется.
— Погиб пару лет назад. Фургон всё это время простоял на стоянке вещдоков.
Артур поднимает палец.
— Угадайте, где состоял хозяин?
— Возрождение. Соммерс точно что-то знает. Нам нужен ордер.
Мартин выпускает дым и показывает на один из экранов.
— Что с прессой?
Я же продолжаю смотреть на шефа. Артур возвращается к печати. У него отличное зрение, но он носит очки с простыми стёклами просто, чтобы понтоваться.
— Возникла утечка — этим занимаются.
— Ты занимался.
— Меня убрали — вот и вытекло, — смеётся.
— Не смешно.
— А что Флистер?
— Помните, я говорил, что у нас весело? Идите сами убедитесь.
Мартин тушит сигарету, мы проходим в комнату за стеклом, где хмурый шеф, скрестив руки, наблюдает за происходящим в допросной. Там Лутра и Эрмин пытаются получить показания от неизвестного мне мужчины. Его руки прикованы к столу.
Киваю на него.
— Это что?
— Выискивал что-то у дома одной из жертв. Увидел нас, попытался бежать, оказал сопротивление. Изра с полицией продолжает обыск.
Мужчина со светлыми волосами и бледной кожей. Лицо в ожогах — такие встречаются у вампиров, если те долго пробыли на солнце. Вот только сидит там человек.
— Генри Монаган, 38 лет. Называет себя Рескатор. Бывший военный, числится пропавшим. Настоящая личность скрыта весьма посредственно.
— Он может быть тем, кого мы ищем?
Шеф поджимает губы.
— Вряд ли.
Мартин кивает на наручники.
— Он опасен?
— Только для себя.
Его комм пищит, принимая входящий звонок.
— Прошу прощения.
Шеф выходит, закрывая за собой дверь. За стеклом Лутра и Эрмин продолжают допрос.
—... Вы копались у него в мусоре — что вы там искали?
Я открываю протокол.
«— Ваше имя Генри Монаган?
Человек перед ними долго не смотрит в глаза.
— Это моё слабое имя. Зовите меня Рескатор.
— Хорошо. Рескатор, вы знаете, почему вы здесь?
— Потому что попался.
Он улыбается. На месте боковых резцов, блестят металлические клыки.
— Рескатор, вам знаком человек, у дома которого вас нашли?
— Да. Мы служили вместе. — он опускает голову. — Он умер.
— Как вы узнали?..»
Мартин обращает моё внимание на комментарий, что Спрингстин нигде не служил.
«Генри прячет взгляд, стремится убрать руки, тихо звякают о кольцо в столе наручники.
— Это... сложно объяснить.
— Вы что-то почувствовали?
Без ответа.
— Рескатор?
Без ответа.
— Генри?
Допрос перенимает Эрмин.
— Мистер Монаган, вы оказали сопротивление при попытке к бегству у дома человека, которого убили сегодня днём. Вы понимаете, в какой ситуации оказались?
Генри снова хихикает и косит на них глаза.
— Я в подобной ситуации давно.
— Что вы имеете ввиду?..
Без ответа.»
Рядом со мной открывается дверь.
— ...будешь дома — проверь замки. Да. Я тоже.
Шеф выключает коммуникатор.
«— Вы считаете, что не должны здесь находиться?..
Генри опускает голову, чуть сжимается и начинает тихо покачиваться. Губы шевелятся, слова едва слышны.
— ...Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего...»
От этого у меня мурашки по спине...
Шеф подходит к нам, снимая с меня оцепенение. Кивает на экран.
— Он так молился минуты две. Лутра хотела завершать допрос, но Эрмин разыграл целый спектакль, и умудрился его отвлечь.
Я снова смотрю в экран, потом за стекло — и выключаю протокол. Через динамик продолжают идти голоса.
— Зачем вы приходили к Спрингстину?
— Я хотел узнать, виновны ли они в смерти моего друга.
— Кто они?
Генри снова молча отводит взгляд, Эрмин запрокидывает голову.
— Нет, это невозможно!
Генри смеётся. Эрмин встаёт, подходит к стеклу, устало смотрит на нас. Роняет голову набок, вывалив язык. Лутра не сводит с Генри глаз.
— Кто они, Генри?
— Работники корпорации, — снова хихикает, следя за Эрмином. — Они ищут меня, но я хорошо прячусь.
Шеф нажимает на кнопку и говорит заканчивать. Лутра и Эрмин выходят, Генри остаётся один. Провожает их взглядом, потом смотрит на стекло. Его глаза, тёмные, как у человека, медленно скользят по зеркальной поверхности. Останавливаются. Снова скользят. Когда они останавливаются на мне, я невольно отступаю на шаг.
— Он чувствует тепло, — шеф тоже смотрит на него.
— Как такое возможно?
— Не знаю.
Дверь открывается.
— Ну вы же поняли, что он ненормальный?
— Эрмин, — Лутра вздыхает. — «Ненормальный» — не объяснение. К тому же, он хочет помочь.
Шеф поворачивается к ним.
— Этот Генри... Рескатор. Я ещё не видел ничего подобного. Потребление вампирской крови не вызовет таких изменений — даже если ему споили всю кровь жертв.
И он прав. По всем признакам именно вампиры пошли от людей: у них встречаются атавизмы навроде тёмной радужки — или резцы вместо клыков. У людей — никогда.
— У нас есть право задержать его на сутки — Лутра, возьми лаборанта и узнайте всё, что можно.
Она кивает. Шеф идёт на выход.
— А, между тем, у нас каждый день по два трупа — нужно начинать отрабатывать зарплату.
В офисе нам машет Артур.
— Я нашёл! Следующие письма!
Он подбегает и выводит информацию.
— Сразу после Спрингстина письмо получила Дакота Стерлинг. Работает она в службе поддержки в паре с Фарой О'Райли.
— О'Райли?
Я смотрю на своих вампиров.
— Мне всегда казалось, что ваши фамилии звучат иначе.
Мартин просто пожимает плечами.
— У вампиров нет фамилий. Симер — имя моего деда. Вернее, Симар, но отец решил, что так благозвучнее.
Эрмин и Лутра согласно кивают.
— Она могла взять ту, что понравилась.
— Значит, остальные фамилии — тоже чьи-то имена?
— Скорее всего.
— Не отвлекайтесь, — шеф возвращает наше внимание к делу. — Нужно отправить к ним отряды слежения. Докладывайте о любой подозрительной активности. Они нападают днём, но позаботьтесь, чтобы вас не увидели.
— Обижаешь, шеф.
— Кто ещё?
— Эд Кинан и Клара Пренга.
Он разводит руками.
— Вы знаете, что делать.
Все расходятся, Мартин чиркает зажигалкой, а ясмотрю на часы. Холодный кофе из банки точно сможет меня разбудить. Ядрёнаядрянь.