8. Ты - это я
Этой ночью Тома неприлично плохо спала несмотря на то, каким насыщенным был сегодняшний день.
Девушка лежала на спине, мёртво пялясь в деревянный потолок. Всё тело будто парализовало, но и желания как-то шевельнуть конечностью не возникало. Будто вот-вот что-то потустороннее явится на её порог и если тело двинется, то спугнёт его. Любой ребёнок на её месте так и поступил бы, но Никифоровой казалось, что этот приход сулит что-то важное. Гробовая тишина, прерываемая лишь дыханием и шуршанием одеяла, из-за поднимающейся груди, в конце концов потихоньку начинала убаюкивать девушку, провожая под руку в желанное царство Морфея.
Первое время были лишь кромешная тьма и гробовая тишина. Настолько тихо, что можно услышать хлопанье собственных ресниц. Первый шаг в неизвестность, а за ним второй, третий... Владелица сна осмелела, продолжая идти уже с непробиваемыми уверенностью и напором, готовясь ко всему, что может преподнести сознание. Стоило сомкнуть веки дольше, чем на мгновение и отчуждённая мгла сменилась летним лесом, таким приветливым и по-детски игривым. Июньское солнышко потихоньку уходило за горизонт, но всё равно ещё продолжало греть. Тома огляделась в поисках хотя бы ещё одной живой души помимо неё. Десять шагов, двадцать, а лесная тропка уводила её всё дальше. Неприятное чувство надвигающейся беды появилось глубоко внутри и заставило сомневаться. Может развернуться, пока не поздно?
Но мысли прервал силуэт, который девушка заметила стоящим у берёзки. Аккуратно подойдя ближе, Тома заметила старушку, смотрящую прямо на неё с доброй, не сулящей ничего плохого улыбкой. Но от такого пристального взгляда всё равно было не по себе.
— Здравствуйте? Склонив голову на бок, Тома начала подходить ближе к пенсионерке, чья улыбка стала ещё шире.
— Здравствуй-здравствуй.
Ни "внучка" или "дочка" следом не последовало, что было весьма непривычно. Наверное, следовало сказать что-то ещё, но Рыжей ничего не приходило на ум, поэтому оставалось лишь сохранять неловкое молчание.
— Как же удачно я получилась...
Оценивающе, этот повидавший жизнь взгляд рассматривал её с головы до пят. Тихий старческий смешок отзывался в чаще гулким эхом, улетая всё дальше и дальше.
— Вы?
На лице выступило недопонимание. Тома опустила взгляд на свои руки, рассматривая их так, будто видит впервые.
— Конечно, ты — это новая я, я сама создала тебя. Но теперь единственное, что нас связывает — это мой дар. У тебя другие воспоминания, новая жизнь и знакомые, — будто паря, она невесомо подошла к девушке и положила руку на щёку, заглянув в ореховые глаза. — Я так горжусь тобой. Пережила ту зиму и держишься сейчас, не зря я тогда решила реинкарнировать с потерей памяти без возможности вспомнить.
Очередной смешок, но теперь он уже не вызывал страха, а наоборот, был до боли ласковым.
— Подождите... Я не понимаю, совсем не понимаю...
Каким бы хорошим складом ума ни обладала Тома, услышанное сейчас повергло её в шок.
— Расскажите мне всё, прошу.
Неподдельный интерес блеснул в молодых глазах.
— И правда не зря. — Бабушка говорила путанно, немного отступая. — Помнишь легенды о ведунье? — Не дожидаясь ответа, она продолжила. — Так вот это я была.
Пазл в голове начал понемногу складываться.
— Так значит...
Бабуля будто прочитала её мысли.
— Правильно, смышлёная. Времени мало, схватываешь быстро...
Раз времени и правда немного, значит, Никифоровой следовало сейчас заткнуться и лишний раз голос не подавать.
— Всё, что от меня есть в тебе — мой дар. Будущее может отвечать тебе загадками или дорогами, которые сплетутся в клубок змей. Тебе нужно будет до всего додуматься, а новые друзья помогут, рядом с тобой правильные люди, ты их чувствуешь. Особенно помогут тебе те, чья кожа белее снега.
— Умершие?
— Они самые, дорогая. — Слабый кивок. — В книжках твоих я оставила тебе речи, пока ты не видела. Увидеть предсказание ты можешь только во сне, он будет осознанным, аккуратней. Просыпайся сразу, если паника и страх внутри начнут завладевать тобой до кончиков пальцев, не геройствуй.
Тома сразу поняла, о каких книгах говорила ведунья, главное не забыть всё это после пробуждения. Всё время опущенный взгляд только заметил, что у бабули не осталось ног, она медленно испарялась.
— Бабушка?
— Времени и правда мало... Последнее, о чём я скажу тебе: не все хищники убийцы и не все зайцы невинны.
Последний вздох престарелой женщины, и сон оборвался. Резко и неприятно. Приподнявшись на локтях, Тома поморщилась. Голова гудела будто от переизбытка информации, ноги были ватными. Часы показывали ровно восемь утра, когда девушка посмотрела на них. Такое чёткое время пробуждения позабавило её.
Пока шла вниз, Тома задумалась о том, что увидела. Может, это был не сон, а первое видение? Если честно, девушка верила в то, что сны бывают вещими или могут рассказать о чём-то, чего не услышишь вживую. Попивая кофе, Рыжая не могла перестать думать. Она вспоминала слова старой ведуньи и пыталась самостоятельно найти ответы на волнующие вопросы. Когда дар, о котором она до этого не знала, впервые поможет ей? Как увидеть видение, что для этого нужно сделать? С какой стороны теперь подойти к делу? Кто хищник, а кто заяц?
— Заяц...
Томе стало не по себе. В голове невольно всплыл образ той самой маски из папье-маше. У девушки и до этого были сомнения по поводу личности Антона, но сейчас они надёжно закрепились у неё в сознании. Как бы логично это ни звучало, но такой вывод мог быть поспешным.
— Всё, перекур.
Громко поставив кружку на стол, она устало выдохнула и отправила в рот бутерброд с маслом. Нужно уметь вовремя останавливать себя, ведь так и до галлюцинаций и параноических мыслей не далеко. А ведь такое и обсудить ей не с кем. Покрутят пальцем у
виска и пошлют куда подальше, такого Томе точно не надо.
***
Антону, в отличие от рыжей подруги, повезло куда меньше. Мало того, что он не мог заснуть, так его в конце концов настиг очередной кошмар. Сегодня он не начинался с того, что Петров стоит босой на улице. Парень находился в полной тьме. Настолько глубокой, что не видел даже своих рук. Гробовая душащая тишина прервалась неожиданно, резко ударив в уши.
— ТРЯПКА! СЛАБАК! ДЕВЧОНКА СКОРО ВСЁ УЗНАЕТ И ВСЕХ НАС В МОГИЛУ СВЕДЁТ!
Звери, в компании которых Антон чувствовал себя настоящим, сейчас не выглядели такими милыми и пушистыми, как раньше. Они агрессивно кричали, устремив голодные злые глаза, выглядывающие из-под маски, на испугавшегося зайчишку. Их кости захрустели, переламываясь, как сучки. Одежда рвалась, а сами животные увеличивались в размерах, превращаясь в настоящих монстров. Все в крови, пугающие одним своим дыханием. Хриплый, демонический бас заставлял уши болеть ещё сильнее.
— ХОЗЯИН НЕДОВОЛЕН, МОЛИ ПРОЩЕНИЯ! МОЛИ ПРОЩЕНИЯ! МОЛИ ПРОЩЕНИЯ!
Зверьё закружилось в бешеном хороводе, не переставая кричать ни на секунду. Испуганному до чёртиков Антону оставалось лишь закрывать голову руками, стараясь спрятаться.
— Нет, нет!
Он проснулся в холодном поту. Подскочил настолько резко, что даже в сидячем положении в глазах начало темнеть, а голова неистово гудела, будто вот-вот взорвётся. Как самочувствие более-менее пришло в норму, Антону удалось оглядеться. Всё было как всегда: комната, в которой он вырос, кровать и подушка, хранящие его слёзы и переживания.
Старый дом с течением времени стал по-настоящему родным, даже со всеми его странностями, которые тот прятал глубоко-глубоко, как самый сокровенный секрет. Тени, живущие в темных углах, уже не пугали и не вызывали прежнего отторжения. Словно его проверяли на смелость. Видимо, проверку он прошёл.
Опустив босые ноги на холодный пол, Антон подпёр голову руками. Он устал. Устал от голосов в его голове, от кошмаров, где его презирают те, кто показали лучшую жизнь. Кошмары, где он убивает незнакомых и близких без разбора. Но он ведь не убийца... Он всё такой же двенадцатилетний хорошист Антон, любящий сладкое и каждую ночь прыгать до луны, пробуя её на вкус. Мальчишка, который влюблялся в симпатичных девочек и любил рисовать, мечтал стать настоящим художником.
Настенные часы нервно отстукивали новую минуту и секунды. Привычный звук настолько въелся в мозг, что начал раздражать.
Взяв очки, лежащие на тумбочке, и надев их, Антон двинулся в сторону кухни. С момента их переезда ремонта в доме не было, как и какой-либо перестановки. Каждый день мог быть настолько монотонным и похожим на другой, что маршрут передвижения Антона в доме иногда не менялся от слова совсем. Казалось, Петров настолько хорошо помнит расположение каждой, даже самой мелкой, вещицы в доме, что может ходить здесь не то, что без своих окуляров, но и полностью без зрения. Тьфу-тьфу-тьфу. Тот же самый стол, тот же самый чай, только чашка новая, ведь старой уже нет. Хоть какое-то разнообразие. Гипнотизируя взглядом коричневую жидкость, Антон невольно вспомнил глаза Томы. Такие внимательные, видящие тебя насквозь. Длинные ресницы обаятельно хлопали, привлекая внимание любого, и Антон не исключение.
— Снова она... Враг, враг, ВРАГ!
Дыхание участилось. Голос...
— Помеха, препятствие... Почему эта рыжая тварь ещё дышит?!
Антон потряс головой, пытаясь прогнать назойливый голос без помощи таблеток, от которых уже тошнит.
— Я не убью её! И никому не позволю!
— Щенок... Она никогда не полюбит тебя, она будет только мешать тебе и твоим настоящим друзьям. ВСЁ ИСПОРТИТ!
Снова гулкое эхо. Казалось, ещё чуть-чуть и барабанные перепонки треснут, окрасив руки, закрывающие уши, в кровавый красный.
— Красавица... Враг?
Антон заговорил нечеловеческим голосом, как в ту злосчастную ночь, когда чуть не потерял любимую младшую сестрёнку. Кассету воспоминаний в мозге будто перезаписали. Осекнувшись, он панически взял себя за горло, будто старался изо всех сил выплюнуть это нечто, меняющее его голос и сознание настолько.
А голос снова пропал также резко, как и появился. О его присутствии напоминал только нервно дёргающийся глаз и сжатые в нитку губы. С каждым годом всё это сводило Антона с ума всё сильнее, как бы он ни старался. Было страшно, что однажды он больше не сможет притворяться, что всё хорошо, настолько слетит с катушек, что пострадает не только он. Сейчас парень был подавлен как никогда раньше. Не хотелось прыгать до луны, общаться с кем-то, чувствовать симпатию, мечтать о том, как нежно целуешь любимую девушку. Чай давно остыл, стал на вкус обычной водой из-под крана, лишь
окрашенной в коричневый цвет.
***
— Меня уже начинает пугать этот шизик.
Складывая руки на груди настороженно протараторила Совушка, смотря на остальных сектантов.
— Да брось! Ты до сих пор не поняла, насколько он полезная игрушка?! Да он настолько поехавший, что его шиза ведёт себя, как мы!
Волчик заразился оглушительным озорным смехом, схватившись за живот.
— Не волнуйся, Совушка, нам это никак не повредит.
Привычно складывая руки сладко проговорила плутовка, обходя пташку.
— Это точно наш Зайчик. Трусливый, но верный, как собачонка. Его быстро развивающаяся болезнь нам только на руку, ой, на лапу!
Подхватив смех Волчика, она расхохоталась не тише.
***
Короткий завтрак не сильно огорчил девушку, ведь сейчас её глаза вновь горели тем самым огоньком энтузиазма и настоящей заинтересованности. Книга за книгой, коробка "тёмной магии" стремительно пустела, ведь нужно было перерыть всё, и больше, в поисках информации, которая может быть полезна Томе. Она не понимала, где может быть подсказка, как она выглядит и откуда появилась. Пока что она знала только о примерном местоположении. Первая книга, вторая — пусто. Перебирать каждую бесполезно, нужно найти более рациональное решение, вычислить какую-то закономерность. Не могла же та тётушка просто взять и сделать всё так просто. За нахождением ответа к этой загадке последует награда в виде ориентира. Есть всего семь типов некромантии. Первые две книги были о первом — воскрешение физического тела. Значит, этот тип, как и традиционная некромантия, не подходят. Если продолжать рассуждать, то, вероятнее всего, также не подойдут воскрешение эфирных тел и вызов Зазеркальных двойников Умершего. Может, сможет подойти вызов тени Покойного, стоит попытать удачу.
Первая попавшая под руку книга с подходящим содержанием оказалась удачной. Пролистав пару страниц, Тома заметила, что будто карандашом кто-то мелким почерком небрежно сделал заметку меж строчек. Вчитываясь, Тома поняла, что это латынь. Ранее она изучала этот язык и свободно могла поговорить на нём, но стала делать это всё реже, многое уже забылось, но не всё и не полностью. На первое время Никифорова решила расставить на нужных страницах закладки, чтобы после сесть и спокойно работать только с нужным материалом, не отвлекаясь на лишнее. Радость от осознания, что идёшь в правильном направлении, приятно будоражила и давала сил продолжать работу. Книги, в которых девушка замечала те самые подсказки, собирались аккуратной стопочкой в стороне, а пустые летели назад в коробку, чтобы не маячили перед глазами. Можно подумать, что эти заметки Тома оставила самостоятельно ещё пару лет назад, когда изучала язык и впервые читала каждый томик, но почерк был совсем другим: более резким, почерк больше походил на печатный вариант.
Через некоторое время вся библиотека чёрной магии была перебрана. Подняв стопку нужной литературы, Тома, хмыкая от тяжести книг, поплелась на второй этаж, заставляя лестницу кричать ещё сильнее из-за веса, оказываемого на неё. С облегчённым выдохом девушки книги перекочевали на письменный стол, где пролежат ещё долго. Смотря на эту груду, хотелось лишь плакать и скорбно выть от её размера. Но женское упорство пересиливало лень и прочие недомогания.
Подложив под зад подушку, Тома включила на фон музыку и принялась занято пересматривать все книги и страницы с закладками, выписывая всё в отдельный блокнот. Занятие оказалось не таким уж и нудным, как могло показаться на первый взгляд. Девушке было интересно порыться в поисках информации, строить теории о том, что значит каждая фраза и как новые умения помогут в дальнейшем. Она почувствовала себя той, кто сможет вывести этих озабоченных ублюдков прямо в лапы милиции. Это чувство приятно грело и давало огромную мотивацию. Сейчас она больше думала не о награде, а о том, что будет полезна, совершит то, чего искренне хочет. Подобные мысли разжигали огонь в глазах юной девы ещё сильнее, это пламя уже не потушить. Совсем скоро дело сдвинется с мёртвой точки и повествование как можно скорее дойдёт до кульминации, заканчивая одну из глав истории жизни Тамары Никифоровы, чьё тело стало сосудом для дара ведуньи.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Всем хей, на связи Тоберлейс.
Благодарю за прочтение новой главы моей истории! Если Вам понравилось, не забудьте проголосовать за главу, оставить комментарий со своими впечатлениями и рассказать о работе друзьям. Вам не сложно, а мне приятно.
До встречи в следующей главе,
Ваша Тоберлейс.