Некромант - ключ к спасению

— Ну что за баран, а?!

Недовольно хмыкнув, Тома свела брови к переносице. Она не любила, когда трубку сбрасывают до того, как она договорит.

— Ну и ладно...

На самом деле, вопрос был не особо важным, она хотела лишь уточнить, будет ли с ними кто-то ещё.

Посмотрев на часы, девушка поняла, что времени у неё больше, чем достаточно. Собирается Тома довольно быстро, поэтому она попросила дать ей час скорее для того, чтобы успеть выполнить хотя бы небольшую часть рутинных дел, дабы не оставлять это всё на потом.

Начать следовало со стирки. Здесь Рыжей тоже несказанно повезло, ведь с помощью лейтенанта Тихонова, который поддерживает девушку, ей досталась, конечно, далеко не новая, но стиральная машина "Волга-8". За всё время самостоятельной жизни эта малышка стала чуть ли не лучшей подругой Томы, ведь машина сэкономила приличное количество времени. С сушкой белья, конечно, так не работало, но и процесс лишних сил не забирал, ведь нужно было просто развесить их, а дальше сами справятся.

— Вещи загрузила, — отряхнув руки друг о друга, девушка задумчиво опустила взгляд в пол, размышляя о том, что ещё успеет сделать. — И, думаю, на этом всё...

Присев на холодный пол, Тома поджала к себе колени и обняла свою голову, зарываясь пальцами в длинные рыжие волосы. Она не поняла, в какой момент заплатка, закрывающая дыру глубоко внутри, протёрлась настолько, что сейчас Рыжая вдруг ни с того, ни с сего поникла. Девушка на протяжении длительного времени стала сомневаться во всём: что делает, как думает, с кем ведётся — всё это прямо сейчас показалось стальной девушке неправильным. Железо медленно, но верно покрывалось ржавчиной, что обычно говорит о скорой непригодности. Но ведь со ржавчиной можно бороться, верно? А раз есть возможность, надо вставать и тянуться к ней. Она сильная девочка. Она выжила той холодной зимой и выживет в эту, что морально, что физически.

Приложив усилия и поднявшись с непокрытого ковриком деревянного пола, Тома дошла до ванной и посмотрела на себя в зеркало. До этого орехового цвета радужка сверкала, а сейчас будто потухла, став светло-карей. Глаза — зеркало души. Они скажут о том, что владелец так умело и старательно скрывает. Жаль, что не все умеют читать таким образом. Опершись на раковину, кисти сами собой сжались в кулаки, а губы поджались.

— Слабачка... Посмотри на себя...

Тома не в первый раз практикует такой метод, только так у неё получается вернуться в колею и успокоиться.

Но одна, сама. Наедине с демонами внутри себя, что так и ждут, что лиса-одиночка сдастся и свернётся в клубок, приняв участь. Несмотря на то, что с ней был человек, который вырастил её и мужчина, кто продолжает поддерживать по сей день, Никифорова продолжает молчать, решая её проблемы самостоятельно

Карие глаза послушно продолжали смотреть в одну точку, лишь изредка моргая.

— Я себя собирала, добивалась всего и сейчас... — секундная пауза. — Не упаду!

Сорвавшись на крик, пластиковый стакан, со стоящими в нём щёткой и коробочкой с зубным порошком, полетел прямиком с раковины на пол. Это помогло девушке окончательно успокоиться. Закрыв глаза, девушка медленно вдохнула и также медленно выдохнула. Подняв веки, в зеркале Тома увидела вновь гордую, спокойную и холодную леди. Лицо не выражало лишних эмоций.

— Не упаду.

Поставив несчастный стаканчик на место, девушка вышла из ванной, не забыв выключить висящий на стене светильник. Вновь посмотрев на время, Тома поняла, что у неё в запасе было ещё целых тридцать минут, что не могло не радовать.

Поднявшись на второй этаж, Тома увидела печально выглядящую спальню: Дверцы шкафа были открыты и оттуда неаккуратно вываливались вещи, пол был усеян листами бумаги, которым явно не хватало места на письменном столе.

— Вот и нашла себе занятие...

Присев на корточки, Тома принялась собирать бумагу с пола, параллельно мельком читая записи, дабы невольно освежить память. Мысли о той злосчастной ночи при первой же возможности заполняли голову, портя и без того отсутствующее настроение. Но в отличие от недавних событий, сейчас девушка размышляла трезво и не поддавалась эмоциям. Из опасного путешествия она выудила, что одной соваться куда-либо будет просто отвратительной идеей, какой гордой она бы не была.

Без какого-либо энтузиазма положив стопку листов на стол, Тома двинулась в сторону шкафа. Уже было пора собираться на прогулку, о которой она чуть не забыла. А пока будет одеваться, заодно и вещи сложит. Тома решила не наряжаться, ведь всё равно будет в куртке, поэтому надела тёмные джинсы и тёплый свитер с воротником. Только дверцы шкафа закрылись, как девушка услышала крики, явно доносящиеся с улицы. Открыв окно, заинтересованность на лице Томы сменилась лёгким недовольством с нотками а-ля "Ты чё, дебил?", ведь орал никто иной, как Рома Пятифан. Счастливый, с улыбкой до ушей, он довольно пялился на спутницу, готовую прибить его здесь и сейчас.

— Тома, Тома, выходи из дома, а-ха-ха!

"— Ну и горланит как петух!" — пронеслось в голове у девушки.

Фыркнув, Никифорова закрыло окно, тут же завесив шторами. Не успело непонимание Ромы смениться огорчением, как на крыльце появилась причина его детской радости. Рыжая девушка, укутанная как капуста: укороченный чёрный пуховик, яркий красный шарф. Шапку Никифорова не носила, предпочитала капюшон своей куртки. Положив ключи в карман, Тома вышла за калитку и только после этого подала голос.

— И тебе не хворать.

Как всегда язвительная и недовольная, зато невредимая, без единой ссадины. Рома был искренне рад знать, что со старшей всё хорошо.

— Мы вдвоём идём, получается?

Только сейчас Тома поняла, что они и вправду стоят вдвоём и никто, видимо, не собирается присоединиться. Пока оглядывалась по сторонам, она и не думала заметить придурочную улыбку Пятифана, таращегося на неё. Услышав вопрос, тот мигом вылетел из транса.

— Ну... — парень неловко зачесал затылок. — Да.

Его смущение вызвало у Томы озорную ухмылку. Не каждый день увидишь Рому таким.

— Раз так, то пойдём, не будем терять время.

Она понятия не имела, что задумал этот шкет, поэтому, положив руки в карманы, интуитивно пошла в сторону спортивной площадки, лишь бы не стоять на месте. А Ромка, поняв, что вот-вот начнёт отставать, как с цепи сорвался и рванул за рыжей подругой, тут же догнав. Будем честны, он и сам не знал, чего хотел от этой прогулки, поэтому молча шёл рядом не зная, с чего начать разговор. Такая скованность явно не воодушевила спутницу. Казалось, свидание обречено на провал. Показательно громко выдохнув, старшая заговорила первой.

— Так чем ты предлагаешь заняться? Зачем же звал?

— Ну...

Рома опустил взгляд, пнув валявшуюся под ногами ледышку. Никакого плана у него не было, это решение, видимо, было импульсивным. Ему просто захотелось увидеть знакомую после такого нервяка. Если бы сейчас вместо неё здесь были Бяша и Антон, то мальчики точно придумали бы, как скрасить этот день, но с рыжей ведьмой было намного сложнее. Как вдруг, Пятифана осенило. Он вспомнил ту прогулку всей компанией и как Томка тогда веселилась и смеялась. Стоит попытать удачу и в этот раз.

— Есть у меня одна идейка...

Убедившись, что бдительность врага усыплена её хозяйкой, атакующий не останавливаясь нагнулся к ближайшему сугробу, и метким попаданием снаряд прилетел в затылок, прямо в цель.

Лицо Томы и её глаза по пять копеек надо было видеть. Однако, удивление на её лице тут же сменилось. Брови вопросительно изогнулись, слегка пухлые губы расплылись в кривой улыбке. Кивая, девушка прикрыла глаза.

— Поняла...

Едко ответив, она будто застыла на месте, чем ввела в заблуждение Пятифана.

— Том?

Ромка склонил голову на бок, ожидая ответ. И это стало его фатальной ошибкой. Через пару секунд в рельефное лицо от всей души прилетел плотный снежок, и добрая его часть осталась на ничего не понимающем лице.

Женские плечи задёргались. Не сумев больше сдерживаться, она залилась громким заливистым смехом, схватившись за живот. Настолько ситуация была нелепой и смешной, что нашей серьёзной леди стало плохо.

— Видел бы ты своё лицо!

Вытирая выступившие от искреннего смеха слёзы, Тома продолжала смотреть на спутника, который уже и сам начал улыбаться.

— Ну, держись, Рыжая...

— А?

Стряхнув оставшийся снег с лица, Рома подбежал к девушке и, схватив ту за талию, резко поднял, закинув на плечо. На мгновение задумавшись, в голову ему пришла просто офигенная идея. Не слушая недовольные женские возгласы, его взгляд устремился на довольно приличный сугроб.

— Слушай, Рыжая...

— Что ты там задумал, эй?!

Опершись руками на спину парня, девушка приподнялась, пытаясь увидеть коварную ухмылку на его лице.

— Да так...

Слегка подкинув лежащую на плече подругу, Рома побежал как раз в сторону этой огромной снежной кучи.

— Не-е-ет... Нет, нет, нет!

Поняв, что дело дрянь, Тома посильнее натянула капюшон, приняв всё как данность, и подхватила колкий смех школяра. В следующее мгновение парочка оказалась в снегу. Он коварно пытался залезть за шиворот, сильнее подморозить щёки, заставив пойти домой. Но им было всё равно, они задорно смеялись, то отряхиваясь, то снова засыпая друг друга январским снежком. Несмотря на зимние морозы, в душе было тепло. Чувствуешься себя в нужное время в нужном месте. Да просто банально нужным тому, кто сейчас рядом с тобой. А когда кончились силы ворошиться в снегу, как два хорька, они просто разлеглись в снегу и смотрели в чистое небо. На удивление, сегодня было не так облачно, как всегда, но мелкий снежок всё же шёл. Снежинки ложились на волосы, брови и ресницы. А некоторые девушка ловила ртом, вспоминая, как любила делать это в детстве. Со стороны и не скажешь, что это знакомые всем Пятифан и Никифорова, оба слишком улыбчивые и по-детски чудачливые. Но какое им дело до других, верно?

— Ладно, вставай давай, а то задницу отморозишь.

Аккуратно встав, Тома хорошенько отряхнулась, параллельно поправляя растрепавшиеся волосы.

— Ой, да ладно тебе.

Передразнивая подругу, парень встал вслед за ней, принявшись разминать конечности. Заметив это, в рыжую голову прокралась по-настоящему ребяческая идея.

— Ты водишь!

Толкнув того в плечо, девушка как ошпаренная рванула с места и побежала, куда глаза глядят, придерживая как на зло развязавшийся шарф.

— Ну держись...

Поправив шапку, Пятифан выждал пару секунд, будто давал фору, и рванул следом. Ему повезло, что добыча уж слишком выделялась на фоне пейзажей посёлка благодаря своим волосам, на них он и держал фокус.

Повернув на развилке налево, Тома временно скрылась из виду, благодаря чему выиграла время. Она даже не смотрела, куда бежит, просто инстинктивно завернула, и интуиция не подвела. Забежав на мостик, она остановилась, чтобы немного отдышаться. С дыхалкой у неё проблем как таковых не было, бегает Тома хорошо, но долго, тем более на морозе, у неё держаться не получается. Пока девушка рассматривала лёд на замёрзшей речке, хвост становился всё ближе.

— Рыжая! А ну иди сюда!

Знакомый голос заставил её повернуть голову в сторону. На горизонте показался кот, а это значит, что мышке снова пора бежать!

— Ну-ну, догони!

Едко посмеявшись, Тома понадёжнее завязала шарф и длинным оленьим шагом спрыгнула с мостика, дальше продолжив уже нормально бежать.

— Зараза...

Роме казалось, что вот, сейчас он её догонит и выйдет победителем, но проблема заключалась в том, что ему казалось.

Но вот, дорожка в лесу закончилась и вывела девушку на открытую местность, где как таковых тропинок не было. Пришлось протаптывать их самостоятельно. Но тут мышка и попалась в мышеловку. Здесь были настоящие сугробы: снег доходил ей до середины икр, а где-то и до колена. Зато Пятифан со своими колкими фразочками был всё ближе.

— Попалась!

Рывок, и Рома оказался прямо за спиной девушки, притянув к себе.

— Всё, всё, отпусти...

Устало выдохнув, Тома прикрыла глаза и положила свои руки поверх Роминых, что обнимали её в районе шеи и плеч. Повисла тишина, но она уже не была неловкой. Сейчас сзади неё стоял совсем другой Ромка, не такой, которого она знала со дня их первой встречи и дальше. До этого он был грубым и резким задирой, обижающим слабых и пренебрегающий моральными принципами, опираясь лишь на самостоятельно придуманный кодекс чести, правила которого часто противоречили действиям создателя. Зато сейчас Пятифан предстал перед ней нежной натурой, озорным зверёнышем, которому так хочется ласки, но в силу обстоятельств, сказать об этом и показать это он не может. Сейчас тяжелые времена для всех и детское общество не исключение — либо ты, либо тебя. И этот маленький в душе мальчик выбрал первое. Он не умеет делать красивые комплименты, ухаживать за девочкой, которая ему нравится и привлекать её внимание без негативных эмоций. Он попросту не знает, как сделать это по-другому. Но Рома — мальчик, умеющий переживать и сопереживать другим. Мальчик, который пошёл по головам, чтобы не быть съеденным заживо сверстниками.

А всё это время шедший снежок потихоньку оседал на них, делаясь всё заметнее, но оба игнорировали его и продолжали стоять молча и неподвижно, вслушиваясь в дыхание друг друга. Только они, белоснежное поле у мостика с речкой и больше никого. По крайней мере, как им казалось.

Два фенека настолько заигрались друг с другом, что позабыли о том, у чьего дома находится тот самый мост. Да и в принципе, даже если бы и не забыли, то не предали этому особого значения. Они не знали, что прямо сейчас, стоя у окна, это веселье и душевные объятия видел Антон, кто от шока уронил чашку, разбившуюся вдребезги, как и он сам. Он не мог поверить в то, что видит. Не верил, что Томе, строгой и умной девушке, будет так хорошо с полоумным гопником, забившим на учёбу. Её искренняя улыбка, подаренная Роме, отпечаталась в его сознании.

Эти объятия... Тома не отстранялась, а наоборот, сама ласково обнимала его в ответ. Но почему? Петров сходит с ума от обиды и ревности, тянущих его на дно. Глаза стали влажными, когда увидели, как два силуэта, стоящих далеко от него, потянулись друг к другу, постепенно сливаясь в один, единый. Но несмотря на расстояние, Никифорова, охотно тянущаяся к товарищу Антона, чётко представала перед его глазами, будто находилась совсем рядом и нарочно делала это, выводя блондина на эмоции. Хищные взгляд и улыбка смотрели на него, залезая в душу, а рука игриво легла на подтянутую грудь Пятифана, перемещаясь то к плечу, то назад.

— Нет, не смотри... Не смотри на меня...

Паренёк опустился на пол, обхватив голову руками, но взгляд ореховых глаз доставал его даже так. Нет, это всё его больная фантазия, это не взаправду.

— Ну-ну...

Снова этот голос в его голове... До боли ласковый и игривый. Высокий мелодичный голосок явно был недоволен.

— Посмотри, Зайчик, как с тобой поступает твой "друг" и девушка, которая нравится тебе и которой "нравишься" ты. Они предали тебя, нарочно милуются у твоего дома зная, что ты заметишь их...

Вдруг Антон почувствовал, как кто-то сзади обнял его, медленно спуская руки на грудь.

— И после этого ты считаешь их друзьями?

Голос был всё громче, шептал рядом с ухом. Такие речи делали больно, но мелодичность тут же убаюкивала.

— Это не правда... Это всё не правда, мне кажется!

Парень интенсивно и истерически затряс головой, до боли сжимая волосы у корней, ещё чуть-чуть и вырвет их. Выступили солёные слёзы, которые так долго подавлял Антон и стали жечь глаза. Нос забило, отчего стало труднее дышать.

— Они заставляют тебя плакать и страдать, а сами сейчас пойдут к ней и хорошенько развлекутся, — одна рука дошла до торса и залезла под футболку, демонстрируя будущие события. — Он будет трогать её своими похотливыми руками. Будет трогать там, где тебе и не снилось.

— Нет, хватит...

Антон хотел подняться и начать неистово биться головой о стену до потери сознания, лишь бы прекратить слышать это.

— И она выберет его, похотливого гопника, который с возраста согласия не вылезет из её постели, предаваясь утехам, а не тебя, любящего за душу художника. ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

—ЗАМОЛЧИ!

Петров сорвался на крик. Подступившая истерика дала ему сил подняться. Шатаясь, он дотянулся до таблеток, лежащих на столе и, падая, дошёл до раковины, а истерический смех становился всё громче, бил в уши и глушил. Парень проглотил залпом три прописанных ему таблетки, запивая проточной водой, лишь бы перестать слышать это. Упав на пол, он свернулся комком, жалобно завыв.

— Замолчи, замолчи, замолчи...

Голос пропал, а мольбы Антона потихоньку затихали, пока совсем не сошли на нет. Тишину в доме нарушали лишь его тихие всхлипы. Совсем скоро он успокоится и всё будет также, как до этого. Всё будет нормально. Ему больше не покажется то, чего нет. Так и правда будет, обязательно...

*** — Слышь, Рыжая, ты себе ничего отморозила так стоять?

В этот раз первым голос подал Пятифан, притянув спутницу чуть ближе к себе.

— Ни капли.

Самая настоящая ложь. Ноги насквозь промокли в снегу, всё начинало потихоньку неметь от недостатка движения на холоде, но это всё ощущалось не так ярко. Умиротворяющая атмосфера, летающая рядом с ними, будто специально глушила все негативные чувства, дабы растянуть приятный момент.

— А я тебе не верю, в такой блядский холод невозможно не замёрзнуть, даже если побегать. Пошли.

Подняв Тому за подмышки, он вышел на тропинку из сугробов и только тогда поставил её на землю.

— Это было лишним.

Изогнув бровь, она вопросительно глянула на него.

— Ой, только мозги не делай, лучше за мной пошли.

Недовольно вздохнув, парень взъерошил волосы Рыжей и направился в сторону ларька, о чём Никифорова пока не знала, поэтому ей оставалось только бухтеть из-за растрёпанных волос и гадать, куда приведёт её спутник.

Увиденное заставило её снова озарить Пятифана вопросительным взглядом.

— Кто-то затирал, что на улице холод собачий, а сейчас предлагает на лавке посидеть?

— Рот закрой, женщина, и жди меня тут.

Засунув руки в карманы, Рома удалился, оставив девушку наедине со старой и явно повидавшей жизнь скамейкой. Интересно, сколько здешние мужики будут ещё обещать подлатать их? Наверное, до следующего лета точно.

Думая о своём, Тома не заметила, как провалилась в лёгкую дрёму, из которой её вывело холодное стекло, которое прислонили к щеке.

— Ёп...

Резко обернувшись, девушка увидела за своей спиной Рому, явно довольного своей шалостью. Понимая, что сейчас рыжая подружка может вспылить, он принял решение как можно скорее успокоить её, протянув ту самую стеклянную бутылку.

— Так, спокойно, подруга. Не кипишуй.

Как Тома взяла бутылку, Рома обошёл скамейку и плюхнулся на неё, положив руку на спинку и будто невзначай коснувшись женского плеча.

— Джин-тоник? Серьёзно?

Оценивающе посмотрев на бутылку, её взгляд перешёл на парня.

— Я не ебу, что ты пьёшь, поэтому взял то, что у вас, старшичек популярно.

Пожав плечами, Рома достал из внутреннего кармана зажигалку с сигаретой и закурил, откинув голову назад, в то время как Тома, наоборот, наклонила корпус вперёд и, опершись локтями на колени, принялась пить можжевеловую газировку.

— Если меня после неё задрючит, — она опустила голову, потряся рукой в ругающем жесте. — Отхватишь по шее знатно.

К алкоголю Никифорова относилась также, как и к сигаретам, руководствовалась тем же правилом, только видоизменённым: "Лучше не пить вовсе, чем пить непонятно что". А зная, в каком месте они живут, спиртное выбирать нужно тщательно и внимательно.

— Да нормально будет всё.

И вновь повисла тишина. Никто не решался заговорить, потому что казалось, что просто не о чем, да и не нужно было. Так прошла минута, две. Половина сигареты уже была выкурена, а стекляшка опустела на три от силы глотка.

— Поражаюсь я тебе, если честно...

Смотря куда-то в пустоту, Тома одной рукой подпирала подбородок, а в другой держала алкогольный коктейль.

— А? Чё такое?

Внезапная откровенность Ведьмы прилично удивила Рому, ведь рассуждения были о нём.

— Тебе всего пятнадцать, — она говорила размеренно, плавно, чуть сузив глаза, — а ведёшь себя на все восемнадцать. Дымишь, как паровоз, уверена, что пьешь, — взгляд опустился на бутыль. — Да и просто находишься с тобой... Сидишь как старшой, ведешь себя будто старше своих лет, а тебе всего пятнадцать... Неужели так хочется казаться старше?

Громко выдохнув, она откинулась на спинку скамьи, положив голову на плечо парнишки и перевела на него взгляд, всматриваясь в лицо: в эти отточенные скулы, пухлые губы и густые брови, кошачьи глаза. Рассматривать его, рассуждать о нём и правда было интересно. Мальчуган словно был диковинкой. Но Рома философскую минуту не разделил, не понял, что эта рыжая девка от него хочет. Поняв, что мысль не поддержат, Тома опустила взгляд.

— Ясно, не дорос ещё, значит.

Слабо усмехнувшись, она сделала очередной глоток, смакуя горьковатый напиток.

— Сигаретку бы к тонику тогда уж... с ментолом. Что-то типо принца...Да, такие.

Мечтательно промурлыкав, Тома на пару секунд закрыла глаза. Ментоловые сигареты всегда были прекрасным дополнением к этому спиртному напитку.

— Ну простите, мадемуазель, сегодня только жидкое.

Рассмеявшись, Рома, видимо, осмелел и оттого всё-такие опустил руку со спинки скамейки на плечо Томы, а та и не была против. Она не видела между ними чего-то большего, чем общение, да и сие действие за намёк никак не считала, просто мальчик пытается казаться крутым, сидя с девчонкой постарше.

— Спасибо за свиданку, кстати.

Тому, бывало, звали на прогулки парни из параллели, но та их открыто динамила. Это свидание она не особо воспринимала всерьёз именно как свидание, скорее она назвала бы это прогулку с душевной посиделкой, но всё же оценила встречу.

— Да пожалуйста...

Пятифан отвёл взгляд в сторону. Где-то глубоко внутри он понимал, что спутница не воспринимает его всерьёз и как возможного парня, оттого он чувствовал себя подавленным, но никогда не покажет этого. Однако, ему правда было приятно, что она хотя бы даёт ему шанс показать, что он не такое уж и дерьмо. Нет, он, конечно, бывает тем ещё подонком, но и как джентльмен вести себя умеет.

— Главное, что взашей не погнала.

Отшутившись, Рома хорошенько так потёр плечо Томы, будто растирая и грея. Та лишь уселась поудобнее, не поднимая головы и попивая свой коктейль. Френдзона тяжёлая и неприятная вещь для того, кто в ней сидит, особенно если он младше, ведь шанс выбраться из неё уменьшается в несколько раз. Но никогда не становится равным нулю, а значит, стоит попробовать.

-----------------------------------------------------------------------------

Всем хей, на связи Тоберлейс. Благодарю за прочтение новой главы моей истории!

 Если Вам понравилось, не забудьте проголосовать и оставить комментарий со своими впечатлениями и рассказать о работе друзьям. Вам не сложно, а мне приятно.

До встречи в следующей главе, Ваша Тоберлейс.