глава первая. «быстрый эффект».
Глава Первая. Быстрый Эффект.
"Сегодня сильный дождь!» ㅡ сказал один поэт
и утопился в нем.
Не справившись с печалью и обидой,
откинув счастье вдаль, он прыгнул,
что есть сила и стал тонуть.
Жалея о былом.
Жалел людей, мечты и цели.
И в синей глубине жалел себя,
что справится не смог,
ведь он всё бросил! Мечтал летать,
а научился лишь тонуть...
И поутру нашли того поэта,
он плавал не в Дожде,
он плавал сам в себе.
В своих переживаниях, обидах,
любви и ненависти.
И утонул он в них,
а вовсе не в дожде.
И навсегда покинув тело,
он вмиг простил себя,
простил людей, мечты и цели.
Простил и Мир, который так любил.
«Мечта Поэта» — Cypress Leaves.
Глава Первая. Быстрый Эффект.
«А губы твои были со вкусом психических расстройств и скорой смерти». Но тогда Джисон не мог понять этого. Минхо всего лишь студент, который спасал его ровно до этого момента. И сколько бы раз Хан не говорил ему, что делать этого не стоит — он не слушался. Всё равно приходил и продолжал помогать горе-преподавателю, который день через день готовился исчезнуть. Их связывало нечто большее, чем просто зависимость. Но назвать это любовью — нельзя. Почему? Нет ответа на этот вопрос. Они не нашли его. Решили оставить всё как есть и пустить на самотёк свои жизни, доверившись плыть по течению, каждый раз забывая о том, что по течению плывут только мёртвые рыбы. Но они не понимали этого. И, возможно, это было правильным. Иногда лучше не знать, чем всё понимать и осознавать, но при этом не предпринимать никаких действий. Сложно звучит, но такова реальность человеческого Мира. Да и писать «Мир» с большой буквы — ошибка. Но некая надежда до сих пор тлеет где-то внутри, в останках тёплых тел. Трупное окоченение прогрессирует, вот ещё чуть-чуть и жизнь, некогда здесь бурлившая, навсегда покинет это пристанище потерянного человека.
Хан Джисону двадцать восемь лет, он ненавидит себя, свою жизнь и мир. У него были попытки суицида и наркотическая зависимость. Он винит во всём своих родителей, что всё детство злоупотребляли алкоголем и били его. Пару раз он сбегал из дома, а после этого мог месяц проваляться в больнице. Рука у его отца была тяжёлой.
Его детство прошло в сером лесу спального района с детьми, чьи судьбы были запутаны в один огромный чёрный узел нескончаемых страданий. В этом дворе у Хана было два друга — Чонин и Сынмин, они все были одного возраста. Убегая из дома в холодный утренний город, они гуляли до самой ночи, не желая возвращаться туда. В место, где бесконечно воняет спиртными напитками и грязно настолько, что не было разницы, где спать — на полу или на кровати. Джисон ещё немного следил за порядком в своей комнате, но про остальную площадь проще было ничего не говорить.
Друзей он потерял слишком рано. Сынмин не хотел идти в магазин за очередной бутылкой. И его мать выкинула восьмилетнего парнишку в окно со словами: «Тогда ползи!». Но ползти он не смог. Его череп раскололся об асфальт. Это был восьмой этаж. Взрослый не выживет, если упадёт с такой высоты, а ребёнок тем более.
Чонин и Джисон долго плакали. Они обнимали друг друга, рыдая взахлеб, когда узнали, что их друга больше нет. Они дети, потому ещё не понимали этого, но Джисон навсегда запомнит это холодное и пустое лицо своего весёлого друга. Мать не участвовала в похоронах сына, она была под следствием. Единственное, что она сделала — это дала денег, но сумма была ничтожно мала. Поэтому хоронили соседи. Добрые бабушки и дедушки, которые часто кормили парней и в целом помогали всем, чем могли.
Спустя девять лет умер Чонин. Он вскрыл себе вены. А в записке дрожащим почерком написал:
«... прости меня, Джисон, я больше не могу так жить. Я обещал тебе, что мы справимся и вырастим взрослыми и хорошими людьми. Но он опять меня изнасиловал. Прости, Хан, пожалуйста. Из нас троих остался только ты. Будь счастлив. Вырасти взрослым и хорошим человеком, пожалуйста. Прости, прощай. Чонин».
Отчим Чонина часто прибегал к сексуальному насилию. Впервые это случилось, когда Нину было шесть лет. И с того момента он постоянно терпел, но к семнадцати годам силы иссякли. Ненависть к себе за дела, которые совершали взрослые люди, была настолько сильна, что справится с ней обычному подростку просто невозможно. Поэтому у него и не получилось. Он перестал бороться и искать смысл в том, что никогда не будет существовать.
Тогда и Хан перестал надеяться и чего-то ждать. Он пустил жизнь на самотёк, боясь стать таким, как его родители; к сожалению, стал. Он начал баловаться с наркотическими веществами. Сначала это было что-то лёгкое. Транквилизатор — феназепам, ксанакс. А потом он попробовал героин. Но не сам, отец ему помог. Два укола, но бросил. Зависимость развивается сразу после первого укола, но заболевание имеет четыре стадии. Хан дошёл только до второй. А потом ему приснился Чонин и взрослый Сынмин. Они были так красивы и счастливы. Джисон плакал, смотря на них, хотел подбежать, но громкий голос Чонина остановил его.
- Куда ты бежишь, Джисон?
- Я к вам бегу, парни. Чонин, Сынмин, как я рад вас видеть!
- Заканчивай всё это, ты ещё молодой, ты должен жить, ты обещал.
- Но я же живу.
- Ты скоро умрёшь, если не остановишься.
А после этого Хан проснулся.
И он бросил. Сколько страданий он перенёс — не описать. У него вновь появилась надежда на то, что он сможет выкарабкаться из этого дерьма. Через год Джисон заканчивает школу. Он должен справиться!
Но он не смог. Хан вскрылся в ванной комнате со словами: «Я слаб». Но попытка прошла неудачно. Соседка зашла проведать Джисона и нашла его. Он три месяца пролежал в психиатрической больнице и вышел со справкой. В ней написали, что парень абсолютно здоров. Но врать оказывается так легко. Некоторые взрослые сами не до конца здоровы, раз верили в его слова.
Сейчас Джисону двадцать восемь лет. Его руки давно похожи на грязное, порванное полотно, на котором красные и коричневые краски перемешались. В некоторых местах шрамы такие большие, что ни одна татуировка их не скроет. Он работает преподавателем зарубежной литературы в университете и не знает для чего он здесь. Каждый день он умирает. Бродит в бесконечной пустоте; в бесконечном ничто. Его жизнь давно не имеет смысла, он не справился с задачей своего детства. Да, он вырос. Но отвратительным человеком, который каждый раз, делая абсолютно любое действие, думает: «Хочу умереть». Он проиграл войну, он проиграл свою жизнь. И такова его судьба.
◎ ◎ ◎
Сегодня двенадцатое октября две тысячи девятнадцатого года. Джисон вновь проснулся в холодной квартире. Под одеялом ещё осталось небольшое количество тепла и вылезать так не хотелось. Но нужно идти на работу. Поэтому, вновь с головой окунаясь в бесконечное отвращение ко всему живому, он встаёт с кровати и шагает по ледяному полу. Изредка поднимая ноги чуть выше, боясь наступить на него. Он доходит до кухни, наливает чашку воды, выпивает, умывается и надевает ту же одежду, в которой был вчера.
Как его приняли на работу, он не знает. «Просто повезло», каждый раз мелькало у него в голове. Где-то же должно было просто повезти.
Черная оверсайз рубашка и классические штаны. Всё было идеально. Одежду специально выбирал такую, чтобы ничего не было видно. Лишние вопросы от деканата или сплетни студентов слышать не хотелось.
В его одной из множества групп есть студент. Зовут его Ли Минхо. Парнишке двадцать один год и он души не чает в своём преподавателе зарубежной литературы. Чуть ли не Богом считает, но так думает лишь Хан. Минхо постоянно о нём заботиться. Покупает кофе, разговаривает. Для Джисона это слишком необычно. Чисто из-за ответственности и долга он поддерживает с ним диалог. Один раз купил эклеры, чтобы не ощущать чувство вины за то, что Минхо постоянно ему что-нибудь да приносит.
Джисон не знает о нём абсолютно ничего. Единственное — это то, что зовут его Ли Минхо, ему двадцать один год и он любит Булгакова. На этом всё.
Так и начнётся история о двух больных людях, что были Миром друг для друга.
Но потеряв веру в мир — потеряли себя.