Chapter 7
Шумный народ разбежался, вспугнутый первыми, ещё не смелыми каплями, и сейчас, когда дождь, пронизывающий и жалящий, становится сильнее, на улице нет ни души. Один за другим зажигаются фонари, их свет отражается в лужах и мокром асфальте. Воздух пропитан влагой, крыши домов блестят, капли выбивают рваный ритм, попадая под воротник, одежда и волосы противно соприкасаются с телом.
-Полиция решила закрыть дело Родриго, выдумав убийство, доказательств которого нет. Трупа нет. Так что шансы ещё есть, - голос Билли, ласкающий слух, дарящий ощущение счастья, заставляет щёки брюнета гореть пуще прежнего, хотя холодному ночному ветру, вроде бы, удавалось их остудить.
-Какие шансы могут быть? Мы даже не знаем, на каком она континенте, точно ли жива и если да, то сколько ещё будет жить, - Грей переводит остекленевший взгляд куда-то в даль горизонта, дыхание сбивается настолько, что парень невольно беспокоится о своём внешнем виде. Он чувствует себя так непривычно: в мятой одежде, полностью промокший, с заплаканными глазами, рядом с ней, такой красивой, безумно привлекательной, несмотря на влажные волосы, закрывающие лицо, и облегающее тело мокрое платье, готовой помочь даже в самой мерзкой ситуации.
-Шансы всегда есть, и я буду хвататься за последние из них до конца, - её губы искажает улыбка, далеко не самая нежная и искренняя, но Конан чувствует, как девушка пытается поддержать его, подарить веру в выход, даже если сама его не видит.
-Спасибо тебе за то, что ты рядом, - брюнет вдыхает чистый ночной воздух и замечает свой взгляд на Айлиш, открывшейся ему сегодня с совсем другой стороны: она, казавшаяся ранее такой отдалённой, неприступной и холодной, примчалась к нему посреди ночи, заподозрив что-то неладное, и сейчас гуляет с ним под ливнем. Это кажется таким абсурдным, словно сон, после которого совсем не хочется просыпаться.
-Давно мечтала погулять, - блондинка не успевает договорить, зайдясь в хриплом кашле, и лишь минуту спустя ей удаётся подавить приступ нечеловеческими усилиями. Кровь стекает по лицу с уголков её губ, смешиваясь с каплями дождя, капая на платье и теряясь в черноте ткани. Дышать приходится через раз, чтобы облегчить боль, девушка ещё более охрипшим голосом, из-за которого половина слов звучит невнятно, продолжает говорить. - Посреди ночи. Под ливнем.
-И всё же, несмотря на не самую приятную погоду, это, наверное, лучшая ночь в моей жизни за последние несколько лет. Чувствуется, будто мы такие же, как раньше, будто ничего с тех времён не поменялось, - Грей старается не обращать внимания на приступы Билли, с каждым разом это становится сложнее, но он продолжает настойчиво игнорировать и громкий кашель, холодом пронизывающий тело, и капли крови, капающие на мокрый асфальт с одежды девушки, и её искажённое жуткой болью лицо, зная, что Айлиш совершенно не хочет, чтобы парень ей сочувствовал.
-Ты поменялся, я тоже, и это нормально. Главное, что прежними остались «мы», то есть то, что между нами было, получилось вернуть почти таким же, как тогда, - блондинка, наконец получает возможность спокойно выдохнуть и, мелко вздрогнув от прохладных капель усиливающегося дождя, чувствует у себя на плечах куртку. - Да, спасибо, так теплее.
Сопротивляясь сильным порывам ветра, они гуляют по мокрой асфальтной дороге, ведущей в сторону центра города, не боясь простудиться или наткнуться на опасность, что нередко может встретиться в тёмных углах улочек города - всё это кажется таким мизерным по сравнению с известием о смерти Оливии, пусть и ложным. Конан несмело касается ладони девушки и, не получив сопротивления с её стороны, сильнее сжимает тонкие пальцы, пока его сердце с ума сходит от переполняющих чувств.
-Помнишь наш выпускной? Мы встречали рассвет в какой-то пивнушке, полностью промокшие и пьяные донельзя. И так же, как и сейчас, держались за руки, - брюнет замечает первые лучи восходящего солнца, отражающиеся в голубых глазах Билли. Именно голубых, таких ярких, словно ясное небо над цветущим городским парком во время их совместных пикников около озера. Так давно это было, почти десять лет назад, а кажется, словно лишь вчера.
-Тогда я любила тебя и сказала об этом, но ты, вероятно, выпил настолько много, что даже не услышал, - Айлиш говорит без какого-либо упрёка в сторону парня, скорее в свою, и чувствует, как внутри её груди начинает таять ледяной комок, в который годы назад решила превратить своё сердце.
-А сейчас? - голос вздрагивает, ноги слегка подкашиваются в коленях. На душе у него большая червоточина. Ему плохо. Нет, это слово не подходит. Он разбит, опустошен, подавлен. Хочется рыдать в голос, но Конан лишь полными эмоций глазами смотрит на блондинку, чьё лицо в темноте кажется ещё более бесцветным.
-Что сейчас? Какой смысл любить, находясь одной ногой в могиле? - прикрыв глаза, к которым неожиданно для неё самой подступают слёзы, девушка сглатывает ком в горле и выдавливает из себя горькую, словно сумасшедшую улыбку, выражающую всю боль, что с новой силой наваливается на неё после долгих лет молчания.
-Билли... - Грей отходит к бордюру и опирается о дерево, чтобы не упасть из-за неконтролируемой дрожи. Все надежды рушатся в один миг, изламывают грудную клетку, выворачивают рёбра, мечты о счастливом будущем на глазах сгорают дотла, как лесной пожар, не оставляя после себя ни пепла, ни осколков, ни каких-либо признаков жизни - ничего абсолютно.
-Полгода, - слова Айлиш звучат будто смертный приговор, одни лишь её размышления вполголоса и мерный стук дождя нарушают тягучее, мучительное молчание. - Однако, может, смысл есть.
-О чём ты? - брюнет, отрывисто выдохнув, находит в себе силы подняться и подойти к девушке. Любые другие мысли отходят на второй план, оставляя место заинтересованности в том, что сумеет сказать Билли в знак утешения после такого известия.
-Я не верю в будущее, ты разочарован в прошлом. Сможем ли мы сделать друг друга счастливыми в настоящем? Да, смерть безликая, может застать в любой момент. Мы каждый день проживаем под тиканье невидимого счётчика, но это не значит, что не можем положенное нам время провести счастливо, так? - улыбка медленно стекает с лица блондинки, как растаявший воск с догорающей свечи, вместе с предательскими стекляшками, что скатываются вниз по щекам. Слёзы. Айлиш успела забыть, как они называются. Это и не важно. Сейчас есть только трясущиеся колени, крепкие объятия парня, его дыхание у её шеи и переполняющее чувство вселенского счастья.
Дождь постепенно утихает, девушка совсем уже не чувствует последние его капли, а вместе с ними и первые снежинки, теряющиеся в запутанных светлых волосах. Она аккуратно касается большим пальцем лица Конана и несколько секунд смотрит на него с таким трепетом и нежностью, как никогда раньше. В её глазах будто читается фраза «всё будет в порядке», а в его - лёгкое недоумение и боль. Безграничная боль, которая слегка утихает, когда Билли лениво, медленно, но смело впивается его губы, вынуждая приоткрыть рот. Долго Грей не бездействует, отвечая на поцелуй, сжимает талию блондинки, из-за чего с её губ срывается негромкий стон.
Температура на улице октябрьской ночью становится будто в два раза выше, а поцелуй - слаще, глубже и жарче. Брюнет подхватывает Айлиш за бёдра, отрывая от мокрого асфальта, вынуждая обвить его талию ногами, и пятью минутами позже он несильно впивается зубами в бледную кожу на шее девушки, сидя уже в салоне её чёрного автомобиля.
-Чёрт возьми, Конан, что же ты со мной делаешь, - Билли сдавленно выдыхает, откидывает голову назад и прикрывает глаза, сжимая руль.
Чуть позже отстранившись, парень кладёт руку на обнажённое плечо блондинки, спуская с него тонкую чёрную лямку, и выглядит это чертовски гармонично: его грубоватая ладонь, исполосованная небольшими шрамами, с белёсым пятном от ожога и почти незаметными синяками смотрится так правильно на её костлявом, молочного цвета плече.
Айлиш чуть дрожащей рукой поворачивает ключ зажигания, выворачивает руль, и автомобиль шумно рычит, прерывая ночную тишину, довольно резко срывается с места, только потом начиная ехать медленнее.
Этой ночью тишину прерывают лишь шум холодного ветра в ушах, хруст слишком рано выпавшего снега под шинами, сладкий шёпот на ухо и глубокие стоны обоих.
Этой ночью привычный вид блеска падающих снежинок под фонарями и ночных, мокрых от ливня дорог сменяется на изгибы родного тела перед глазами.
Этой ночью все доводы «против», все мыслимые и немыслимые «но» и «если» не существуют, сгорают от сладострастия и желания, подогревающего их словно на адском огне.