Глава 16. Прошлое
Семья Бэйли жила на той же улице, что и Мартин с Альмой, в районе Милл-Хилл боро Барнет, вместилище обилия театров и галерей и престижной школы, в которую Ирэн так и не попала.
Квартира их располагалась в одном из двухэтажных домов, нижние окна которых всегда были больше и украшались подобием небольших колон, а крыши были упичканы множеством труб. Кирпич таких зданий обычно неравномерно намокал от дождя, делая стены плешивыми.
Пройдя мимо двух оставленных велосипедов по дорожке из крупной квадратной плитки, Ирэн дернула за веревку звонка, висящего у двери с небольшой витражной вставкой наверху. Ей нравились крошечные детали. Должно быть, каждый день, когда солнце равнялось с цветным стеклом, внутри квартиры появлялись радужные отблески.
После нескольких секунд ожидания Ирэн услышала шумные шаги, а затем дверь открылась. На пороге показался темноволосый юноша лет восемнадцати в белой льняной рубашке, застегнутой не на те пуговицы. Прикрыв ладонью тихий смешок, Ирэн представилась и вошла внутрь. Парнишка, о существовании которого прежде она и не подозревала, наверняка предвидел приход гостей, а трепетание и спешка после звонка, на который тут же раздался зов матери с просьбой открыть, сделали свое дело: рубашка оказалась надетой будто в темноте.
В гостиной, совмещенной с обеденной, Ирэн встретили родители парня. Здесь пахло деревом от мебели и фортепиано, стоящего напротив окна. Так пахло Рождество.
– Винс, будь добр, принеси чайник из кухни и три кружки, – обратилась стройная высокая женщина, сидящая на подлокотнике кресла, к сыну.
На большом узорчатом ковре играла в куклы кучерявая девочка, та, которой Ирэн и станет нянькой.
Миссис Бэйли держалась ровно, а одета была излишне нарядно для домашней обстановки, отчего Ирэн тут же решила, что женщина держит всех обитателей дома в строгости и порядке, как и свой наряд.
За чашкой только что снятого с огня чая Ирэн объяснили, что к чему. В ее обязанности входило следить, чтобы Глория, ее новоявленная подопечная, ела вовремя, всегда выглядела опрятно, занималась счетом и чтением, а также ложилась спать строго по графику. Также полагалось готовить Глории завтрак и ланч, потому что содержание прежней гувернантки стало для семьи слишком затратным. У Винсента времени на воспитание младшей сестры не оставалось.
Ирэн не стала уточнять, почему Бэйли просто не отправили девочку в сад, ведь это сэкономило бы им куда больше денег, чем замена няньки. К тому же, зачем лезть в дело, расследование которого может лишить тебя денег?
После краткого экскурса Ирэн показали и ее временное пристанище – помещение на втором этаже с просторной мягкой кроватью и тумбой рядом, письменным столом напротив и невысоким деревянным шкафом.
Еще над кроватью висела какая-то странная картина, которую девушка расценила как отголоски новомодного веяния, ее совершенно не привлекающего. Что-то из абстракционизма. Кажется, расцвет его пришелся еще на годы семидесятые, но отголоски от неравнодушных любителей иногда попадались на страницах газет.
Как только миссис Бэйли скрылась за дверью, сумка с вещами плюхнулась на постель. Ирэн ненавидела переселения. Особенно ее отягощали сбор и раскладывание всевозможного барахла. Футболки и кофты вечно мялись, а мелкие безделушки, которых за всю жизнь накапливался целый вагон и распрощаться с которыми не позволяло сердце, приходилось из раза в раз бережно расставлять на полках. Облегчала переезд только вынужденно взращенная неприхотливость Ирэн и, разумеется, денежная мель.
Когда показалось дно сумки, а полки шкафа оказались заполнены стопками одежды, Ирэн, напоследок глянув в овальное зеркало прямо в дверце шкафа, вернулась в гостиную.
В пустующем прежде кресле теперь очутилась фигура мистера Бэйли. Жена сидела на ручке подле него. Ирэн подошла ближе и протянула серьезному мужчине руку. Глава семейства посмотрел на нее исподлобья, над бровями появились три глубоких морщины, похоже, он делал так часто, на неприкрытом челкой участке коже это было видно особенно хорошо. Помешкав, мистер Бэйли все же ответил на жест своей шершавой горячей ладонью.
Миссис Бэйли, все это время неспокойно ерзающая на ручке кресла, заметно успокоилась и, расправив подол хлопкового светлого платья, принялась обнимать гостью.
– Альма так хорошо отзывалась о вас, юная леди! – воскликнула она, забирая у вошедшего в комнату сына посуду и, продолжая рассказывать, что же миссис Вуд ей наплела, направилась к небольшому обеденному столу, чтобы расставить тарелки, а потом и вынести из кухни пирог.
– Конечно, она же моя мать, – с улыбкой тихо сказала Ирэн. Она вновь ощутила горечь потери.
Миссис Бэйли напоминала маленькую пташку, слишком уж легки казались ее движения и походка. Она суетилась, раскладывая сладости и расставляя маленькие блюдца, за которыми уже успела сходить, забыв попросить об этом сына.
Несмотря на суровость и неприветливость мистера Бэйли, Ирэн приняли радушно. Она знала, что семья Винса ни за что не сможет стать ей родной. Но, какой бы чужой Ирэн не осталась для обитателей пахнущей Рождеством квартиры в итоге, здесь, с самого порога, она почувствовала тепло семейного уюта.