И пусть весь мир наполнит ненависть [Kuroshitsuji | Тёмный Дворецкий]

       Очнулся Люци уже в совершенно незнакомом помещении. Действительность никак не хотела состыковываться с последними воспоминаниями парня, но стоило лишь в поле его зрения появиться всё тому же дворецкому с довольной физиономией, как пазл начал складываться. Правда, вовсе не так, как того хотелось бы пленнику юного графа: получается, в самом деле всё выходило так, как пожелал того этот высокомерный аристократишка. И это не могло Люцифера не раздражать.

       — Я вернусь через две минуты, — сообщил Себастьян мальчишке, пока тот приходил в себя и мрачно, не поворачивая головы, одними лишь глазами озирался по сторонам, и скрылся за дверью.

       Люци медленно поднялся с кровати, попутно обнаружив, что опереться на правую ногу почти невозможно, и всё так же заторможенно, но уже куда более осмысленно осмотрелся: крохотная тёмная комнатка без окон, один стул, один простецкий стол в углу со стоящей на нём свечой, уже упомянутая кровать — вот и всё. Дверь, разумеется, была заперта. Сломать замочный механизм парню тоже не удалось.

       Что ж, в его распоряжении был ещё один вариант. Вероятность успеха, конечно, упрямо стремилась к нулю, но и терять, в сущности, ему было больше нечего. Ещё какой-то час назад у него был тот, кого он называл своим братом, — единственный во всём мире, кто понимал его и любил; были общие цели и планы, общие горести и радости, общие надежды и мечты — не так много, но и отнюдь не мало, им хватало. Теперь же осталось лишь имя, что раньше принадлежало им обоим, и безграничная, необузданная жажда отмщения. Уж это-то отнять у него невозможно.

       Плотно сжав зубы, он сделал ещё пару шагов в сторону и притаился рядом со входом в место своего заточения. Вскоре в коридоре раздалась мерная уверенная поступь. Все мышцы Люцифера напряглись, едва он её заслышал. И вот в замке поворачивается ключ — медлить нельзя ни секунды, — парень сам распахивает дверь и обрушивает на входящего всю свою силу. После такого удара в переносицу любой как минимум потерял бы ориентацию в пространстве на какое-то время, однако кулак был самым невероятным образом остановлен.

       — Всё не уймётесь, я смотрю, — с раздражающей благожелательной улыбкой произнёс странный дворецкий не менее странного юного графа, с силой сжимая чужую руку и обрушивая любые надежды на побег. — До завтрашнего дня господин будет считать вас своим гостем, — продолжая говорить, он сдвигал упорно, но тщетно упиравшегося парня вглубь помещения, — но спешу огорчить: вам это нисколько не поможет, и сопротивляться по-прежнему бесполезно.

       Люцифер в ответ лишь молча взглянул на него исподлобья, сверкнув своими алыми глазами, и, с демонстративным пренебрежением выдернув руку, плюхнулся на стул, к которому его оттеснили. По правде говоря, нога его болела столь сильно, что ещё немного, и он, наверное, рухнул бы на пол, — да вот только сам, конечно, Люци этого никогда бы не признал.

       — Ух какой взгляд, — несколько зловеще ухмыльнулся мужчина, между тем опуская принесённый и чудом — разумеется, не для демона — удержанный одной рукой при внезапном нападении поднос на стол. — Попрошу снять рубашку: мне нужно осмотреть ваши раны.

       — А больше тебе ничего не нужно? — ядовито процедил парень сквозь зубы.

       — Ещё желательно, чтобы вы выполняли все мои дальнейшие указания, — с благожелательной издевательской улыбочкой ответил Михаэлис.

       — Бегу и падаю, — съязвил Люцифер. — Ещё что сделать?

       — Как я уже и сказал, пока только снять рубашку, — во всю наслаждаясь чужой злостью, с радостной невозмутимостью сказал Себастьян.

       — Нет необходимости, — мрачно ответил гость, которому едва удавалось сдерживаться: рациональное ему было не чуждо, и он прекрасно понимал, что сейчас борьба с этим паразитическим уничтожителем нервов, очевидно, бессмысленна (но как же хотелось двинуть ему хоть разок!). — Я не собирался и не собираюсь здесь оставаться.

       — А я не могу ослушаться приказа молодого господина, — всё тем же предельно вежливым тоном произнёс дворецкий. — Снимайте. Или если вам нужна помощь, то просто скажите об этом, — ухмыльнулся он.

       — С господина своего иди рубашки снимай, — огрызнулся мальчишка, чувствуя, как гнев всё больше овладевает им. — Для особо недалёких повторяю: способ сбежать я найду, на угрозы твои и твоего графа мне трижды плевать.

       — Вот как, — с не сходившей с лица дьявольской улыбкой хмыкнул Михаэлис. — И как же вы собрались бежать с вывихнутой ногой, позвольте спросить?

       Люцифер издал едва различимый звук — нечто вроде тихого рыка, — в одно движение поднялся и под хитро-насмешливым взглядом дворецкого, опираясь на здоровую ногу, сделал шаг по направлению к двери. Бессмысленно, но чувство собственного достоинства взяло своё.

       — Счастливо оставаться, — презрительно бросил он и, крепко стиснув зубы, сделал второй шаг, как вдруг совершенно незаметно для себя вновь оказался на прежнем месте; более того — рубашки на нём уже не было, а правая штанина была закатана до колена. — Какого чёрта?!

       — Я не могу ослушаться приказа господина, — с убийственной вежливостью повторил Себастьян, внимательно осматривая обнажённый торс. — Здесь и здесь придётся зашивать, — как ни в чём не бывало спокойно сообщил он, едва дотронувшись до левого ребра и нижней части плеча крайне неприветливого гостя, вздрогнувшего от чужого прикосновения.

       — Руки убрал, — рыкнул черноволосый, вновь вставая и предпринимая ещё одну попытку уйти, которая, впрочем, равно как и предыдущая, успехом не увенчалась. — Да кто ты, чёрт возьми? — спросил он мужчину, окончательно убедившись в том, что выбраться из этого поместья будет делом совсем не из лёгких.

       — О, всего лишь дьявольски хороший дворецкий, — ухмыльнулся тот, накладывая первый шов на уже обеззараженную рану, наиболее серьёзную из имеющихся, и одновременно удерживая вновь дёрнувшегося от неожиданности мальчишку.

       — Предупреждать надо! — шикнул на него Люцифер, почти смирившись с происходящим, ведь медицинская помощь ему объективно требовалась, особенно перед побегом, но всё равно раздражаясь. — Вот же пристал, пижон костлявый... — бормотал он себе под нос, как вдруг, почувствовав внезапную боль, снова вздрогнул, скрипнув зубами, однако, как и в прошлый раз, его даже не успевшее как следует начаться движение было мгновенно оставлено чрезвычайно сильной рукой.

       — Прошу прощения, не рассчитал, — улыбнулся прожигаемый злобным взглядом дворецкий.

       — Можешь не прикидываться, я тебя насквозь вижу, — раздражённо цыкнул парень и решил больше ничего не говорить в адрес этого «худощавого франта», раз уж у него такой хороший слух и столь неприятный характер.

       «Худощавый франт с неприятным характером», однако, оставлять гостя в покое, по всей видимости, вовсе не собирался. Разве же мог он упустить такое веселье и отказать себе в развлечении? Да и приказ господина о получении любой информации об этом найдёныше никуда не делся.

       — У вас много шрамов, — заметил он, однако какой-либо ответной реакции, помимо угрюмого молчания, не добился. — Очень много, — добавил Михаэлис, но ответа так и не последовало.

       Хитро-заинтересованно прищурившись, дворецкий вновь будто бы случайно резко всадил иглу глубоко в рану, однако на сей раз сидящий перед ним даже не шевельнулся — лишь плечи заметно напряглись. Демону становилось скучновато — у него будто игрушку отняли.

       — Что за бинт у вас на правом предплечье? — вновь задал вопрос Себастьян, впрочем, особо не рассчитывая на то, что ему ответят. — Нужно заменить его: он уже грязный.

       — Перебьёшься, — грубо процедил сквозь зубы Люцифер. — Не лезь куда не просят.

       — Вы так хотите умереть от заражения крови? — с милой улыбкой, совершенно не соответствовавшей вопросу, спросил мужчина.

       — Не твоё собачье дело, — в который раз огрызнулся мальчишка.

       — Боюсь, что моё, — всё больше теряя терпение, несмотря на приказ графа быть вежливым и обходительным, ответил Михаэлис и, закончив с основными перевязками, потянулся к правой руке парня.

       Тот отпрянул, будто бы напрочь позабыв о вывихе, и убрал руку за спину, следя за дворецким яростным и вместе с тем затравленным взглядом зверя, припёртого к стенке.

       — Как же с вами сложно, — протянул мужчина, уже едва скрывая своё раздражение, но продолжая улыбаться, чем выводил необычного гостя из себя ещё больше. — Если вы не образумитесь, я буду вынужден применить силу, — предпринял он последнюю попытку переговоров: раз сделано предупреждение, то и приказ господина не будет нарушен, так ведь? Демон рассудил, что так.

       — Попробуй, — последовал язвительный ответ и очередной прожигающий взгляд алых глаз.

       Мальчишка явно оценивал расстояние до двери, которая вообще-то была незаметно заперта предприимчивым дворецким ещё при входе, и прикидывал в уме, как можно избавиться от этого крайне неприятного слуги заносчивого графа.

       «И как же, интересно, юный господин предполагает найти с ним общий язык и добиться ответов на свои вопросы? — хмыкнул Себастьян про себя. — Зрелище определённо предстоит презабавное».

       — Как скажете, — ухмыльнулся демон и в следующую же секунду прижал рванувшегося было к двери мальчишку к полу крепким коленом, не забыв «случайно» приложить того недавно перебинтованной головой. Опять. — Такими темпами даже от вашей деревянной черепушки ничего не останется, — довершил он всё действо плохо завуалированным оскорблением.

       — Живо отпусти! — возмутился его соперник из другой весовой категории, отчаянно отбрыкиваясь, но, увы, абсолютно безуспешно.

       — Ни за что, — ухмыльнулся дворецкий, хватая правую руку парня, которую тот тут же выдернул, к величайшему изумлению мужчины.

       «Снова это ощущение... — ошарашенно подумал демон, пристально смотря на графского пленника. — Так в тот раз мне всё-таки не показалось?»

       — Не смей прикасаться, — прорычал Люцифер, ни на секунду не оставляя попыток выбраться.

       «Тяжеленный, сволочь во фраке! И откуда только такая масса и сила в этом мешке с костями! — мысленно ругал он слугу „маленького напыщенного зазнайки“ на чём свет стоит. — Проклятье!»

       — Боюсь, не в вашем положении мне указывать, — по-дьявольски ухмыльнулся Михаэлис, ловя кое-как забинтованную руку во второй раз и в одно движение срывая с неё бинт. — Как интересно, — задумчиво протянул он, оглядывая явно когда-то давно вырезанный на коже знак.

       Мальчишка же словно обезумел: он выкрикивал оскорбления и проклятия одно за другим, причём местами проскальзывали слова, имеющие отношение к церкви, но никак не к дворецкому, а сила, с которой он рвался на волю, с каждым разом всё возрастала — и теперь, чтобы удержать его на месте, демону-дворецкому приходилось действительно прикладывать усилия.

       — Неужели так уж и ужасно то, что я это увидел? — спросил Себастьян. Ситуация его по-прежнему забавляла, а парнишка с шрамом-сигилом Люцифера на руке начинал интересовать уже не на шутку. — И откуда же...

       — Я убью тебя!

       — Как страшно, — продолжал ухмыляться мужчина. Происходящее явно доставляло ему удовольствие: какое-никакое, а развлечение, да притом прелюбопытнейшее. — Впредь не советую носить грязные бинты, даже если незаживших ран под ними нет, — произнёс он и отпустил чужую руку с чистой белоснежной повязкой.

       Стоило лишь ему это сделать, как его тут же попытались ударить всё той же рукой, однако на сей раз Михаэлис без особого труда перехватил её.

       — Может, наконец-то успокоитесь? — спросил он, подавляя в себе желание прибить на месте этого дикого гостя юного господина.

       — Отпусти меня, — глухо проговорил Люци. — Вы с графом всё равно ничего не добьётесь.

       — Посмотрим, — загадочно улыбнулся дворецкий. — Завтра утром вы переговорите с господином и...

       — А если не захочу? — с вызовом спросил парень, перебив мужчину.

       — Это не зависит от вашего желания, — со всё той же убийственной вежливостью отвечал тот. — Как и то, что сейчас я обязан разобраться со всеми вашими травмами, даже если мне будет оказано сопротивление.

       — То есть ты хочешь вылечить ногу того, кто намерен сбежать? — с ядовитой саркастической усмешкой спросил Люцифер.

       — Я всего лишь выполняю приказ молодого господина, но не думайте, что здоровая нога поможет вам сбежать отсюда, — в тон ему ответил Себастьян.

       — Посмотрим, — вернул демону мальчишка его же недавние слова. В голове у него уже созрел план побега, а заодно и отмщения этому гаду в чёрном костюме, и без вывиха осуществить его будет гораздо проще. — Отпусти руки и встань с меня.

       — А вы больше не собираетесь доставлять мне лишние проблемы? — мгновенно уловив подвох, поинтересовался Михаэлис.

       — Сейчас — нет. Но не думай, что я решил отступить, — последовал холодный ответ, а за ним и взгляд горящих недобрым огнём алых глаз.

       — Как пожелаете, — хмыкнул дворецкий в чёрном, вставая с парнишки и протягивая руку, дабы помочь подняться ему.

       Рука помощи, впрочем, была демонстративно и более чем ожидаемо проигнорирована.

       — Что ты там делаешь? — с подозрением прищурившись, спросил мальчуган, уже сидя всё на том же злосчастном стуле и мрачно глядя на спину мужчины, стоявшего подле стола.

       — Готовлю обезболивающее, — безразлично ответил тот, поворачиваясь к уже порядком утомившему его гостю и подходя ближе.

       Тот с ужасом отшатнулся, едва увидел шприц в руках графского слуги.

       — Не подходи! — выкрикнул он, затравленно глядя на то, о чём не хотел вспоминать целых пять лет.

       — Что опять? — устало вздохнул Себастьян, немало удивившись такой реакции.

       — Я не хочу снова их видеть... — словно в забытьи, шептал Люци, казалось, не осознавая того, что говорит вслух. — Не хочу! Не хочу!

       — Что вы имеете в виду? — переспросил Михаэлис, слегка склонив голову вбок и пытаясь понять, что же так напугало странного паренька. — Это всего лишь обезболивающее, чтобы легче перенести вправление вывиха. Вы меня слышите?..

       Мальчишка же, видимо, сознанием находился вовсе не в поместье и перед собой видел явно не дворецкого. Багряные глаза его были расширены, он тяжело дышал и лишь беспрестанно шептал, что едва можно было разобрать:

       — Не хочу... не надо... чудовища повсюду... Не хочу... кровь... смерть... Не хочу опять... чужие грехи... Я же ничего вам не сделал... Не хочу к ним... чудовища... чудовища везде, не надо снова... Почему я!..

       Себастьяна начали посещать определённые догадки насчёт прошлого этого гостя. Он отложил шприц далеко на стол — так, чтобы его перестало быть видно с места парня, и продемонстрировал пустые руки.

       — Теперь-то я могу подойти? — осведомился мужчина у него.

       Тот, по-видимому, начал приходить в себя. Видения из детства и жуткие лица священников постепенно отступали обратно, во мглистую тьму прошлого. Несмотря на ещё не прекратившуюся дрожь, Люцифер смог взять себя в руки. Этого никто не должен был видеть. Как и знака на его руке. Но проклятый дворецкий...

       — Забудь об этом, — жёстко отчеканил Люцифер, вперившись в демона столь яростным взглядом, что даже тому на долю секунды стало не по себе.

       «И вот опять, — пронеслось в голове у Михаэлиса. — Никак не могу понять, кто же такой этот мальчишка на самом деле. Разве же возможно?..»

       — Как вам будет угодно, — сказал он вслух и привычно улыбнулся, не без удовольствия наблюдая за чужой злостью от этого действия. — Но без обезболивающего вправлять вывих будет весьма и весьма неприятно.

       — Да мне плевать, — мрачно ответствовал мальчуган, по всей видимости, своей любимой фразой, продолжая прожигать в нём дыру своими алыми глазами.

       — Как скажете, — с очередной дьявольской ухмылкой ответил дворецкий, опускаясь перед гостем на колено и ощупывая пострадавшую ногу. — Прошу меня извинить.

       Одно невероятно точное движение — и вывих исчез, будто его и не было никогда.

       «Становится всё любопытнее, — отметил Себастьян про себя, всё это время наблюдая за необычным гостем поместья. — Напряжён до предела, но смог смолчать — я даже как-то разочарован».

       — А теперь позвольте откланяться, я зайду за вами утром, — сообщил мужчина. — На столе ваш ужин, и, если поторопитесь, он не успеет остыть.

       Дверь за ним закрылась.

       — И когда он только успел?.. — вслух изумился Люци, приподняв крышку с подноса и убедившись в том, что под ней действительно ещё тёплая и на вид очень вкусная пища, аромат которой даже на миг заставил его позабыть обо всех коварных планах и смертельной злобе.

       Рядом также лежала стопка чистой и идеально отглаженной одежды.

       В первую очередь, однако, парень поспешил проверить дверь — она, как и ожидалось, оказалась заперта. Окон в комнатушке, разумеется, по-прежнему не было, как не было и чего-либо хоть сколько-нибудь острого.

       — Чёртов дворецкий, — раздражённо цыкнул Люцифер. — Посмотрим ещё, кто кого.

       «У тебя всё равно ничего не выйдет, чёртов мальчишка, — мысленно усмехнулся Себастьян, услышав это высказывание в свой адрес уже в коридоре. — Ведь я и демон, и дворецкий семьи Фантомхайв».

05.07.2024