Глава 3 - Танец на грани
— Хех, — фыркнул Чуя, откинув волосы назад. — Кто сказал, что я собираюсь сдерживаться?
Пол задрожал. Гравитация изогнулась.
— Танцуй, Арахабаки...
Момент — и тело Чуи вспыхнуло алым свечением. Кровь хлынула из носа. Его глаза — чистое бешенство.
Он бросился вперёд — и началась бойня.
Один удар — и солдата вдавило в землю на полметра. Второй — и стены покрылись криками. Он двигался, как комета, сметая всё.
Гравитационные волны разрывали воздух, ломали кости, выворачивали металл.
— ЧУЯ, ХВАТИТ! — крикнул Дазай, когда увидел, как того начинает шатать. Его тело уже еле держалось.
— НЕ СМЕЙ... ОСТАНАВЛИВАТЬ... — прорычал тот, разбивая последнего врага о железный столб.
И тогда Айдзэн двинулся сам.
Он оказался быстрым. Способность — «Имитация» — позволяла ему на время перенимать чужие стили боя. Он вжался в тень, потом метнулся к Чуе и вонзил нож в бок.
— Вот теперь ты слаб...— А теперь ты, Дазай, — Айдзэн повернулся, — один на один.
— Отлично, — сказал Дазай, сбрасывая плащ.
Но в этот момент Чуя взвыл.
Из его груди вырвался рваный крик, и всё пространство задрожало.
Это было неуправляемо.
Чуя вспыхнул алым светом, его тело почти парило над землёй. Кровь хлестала из-под глаз. Черты лица исчезали — в нём уже не было человека.
Он ринулся вперёд — не различая врагов и союзников.
— ЧУЯ!! ОСТАНОВИСЬ! — крикнул Дазай.
Но было поздно. Один взмах — и стены с треском сложились внутрь. Второй — пол провалился.
Чуя крушил всё.
— Если я не сделаю этого сейчас... он просто умрёт, — прошептал Дазай и метнулся вперёд.
Он дотронулся до Чуи.
Вспышка.
Арахабаки исчез.
Чуя рухнул прямо на Дазая. Без сознания. Измождённый. Его сердце билось слишком быстро, как у зверя на последнем дыхании.
— Всё так же. Всё так же безрассуден, — тихо сказал Дазай и прижал его к себе. — ...и всё так же мой.
Чуя обмяк в его руках.
Его дыхание сбивалось, будто каждое вбирало в себя боль и огонь одновременно.
— Ты слишком много отдаёшь, — прошептал Дазай, аккуратно укладывая его на землю, — даже когда знаешь, что тебя это уничтожит.
Айдзэн медленно вышел из пыли.
На его лице не было ни удивления, ни гнева. Только слабая усмешка.
— Он красив в разрушении. Но тебя одного будет недостаточно, — сказал он холодно, — ты ведь не дерёшься. Ты играешь словами.
— Ошибаешься, — Дазай поднялся. Его лицо теперь было совершенно другим — холодным, отстранённым. Без привычной маски. — Я просто не трачу силу зря.
Он бросился вперёд.
Айдзэн сделал шаг в сторону — и внезапно замер.
Его тело сковало что-то невидимое.
— Что?.. — его голос задрожал.
— Пока ты смотрел на шоу с Арахабаки... ты не заметил иглу в своей шее. — Дазай наклонился ближе. — Снотворное, усиленное подавителем способностей. К тому времени, как ты активировал свою, она уже медленно гасла.
— Ты... ты подставил Чую.
— Нет. Он бы и так включил Арахабаки, — спокойно ответил Дазай. — Я просто знал, когда стоит шагнуть назад и дать ему ярость... пока я строю ловушку.
Айдзэн рухнул на колени.
— Ты чудовище.
— И всё же ты не первый, кто это говорит, — Осаму вытащил пистолет с глушителем и без лишних слов выстрелил.
Тишина.
Лишь дождь снова зазвучал — глухо, вязко, как глухое эхо упавшего тела.
Дазай подошёл к Чуе. Он всё ещё был без сознания, губы чуть шевелились — будто звал кого-то. Может быть, его. Может быть, свободу.
— Пошли домой, Чуя, — тихо сказал он, поднимая его на руки. — Я сам проложу путь сквозь ад, если ты снова будешь ждать на другом его конце.
Прошла ночь.
Чуя всё ещё не проснулся.
Он лежал на старой софе в одной из комнат штаба мафии. Кожа на его пальцах была обожжена от внутреннего давления, капилляры под глазами лопнули — классическое последствие полной активации Арахабаки.
Дазай сидел в кресле рядом. Курить не хотелось. Хотелось молчать.
Хотелось, чтобы Чуя задышал ровно.
— Прямо как тогда, — хрипло сказал он в пустоту. — Ты сжёг себя до пепла. И всё ради того, чтобы я победил.
Дверь открылась.
На пороге стоял Мори. Он смотрел на Осаму с тем же выражением, с каким ветер наблюдает за горящей деревней — интерес с оттенком одобрения.
— Он выживет, — спокойно сказал он. — И ты тоже. Несмотря на твой... специфический стиль.
Дазай не ответил.
— Знаешь, — продолжил Мори, подходя к окну, — ты мог остаться в Агентстве. Мог забыть, как пахнет кровь. Но ты выбрал вернуться.
— Я не выбирал, — резко бросил Осаму. — Я просто шёл туда, где он.
Мори улыбнулся.
— Тогда ты вернулся туда, где тебе и место.
Он вышел, оставив в комнате запах дорогого антисептика и тонкую нить невыраженного восхищения.
Прошёл час.
Чуя дёрнулся. Тело его повело в сторону, и он слабо застонал. Осаму тут же оказался рядом, подхватывая его, укладывая обратно.
— Тихо... Чуя.
Тот приоткрыл глаза. Красный цвет был тусклым, как угасающий закат.
— ...чего уставился... — выдохнул он, голос охрипший.
— Ты жив. Этого достаточно, — коротко сказал Дазай. — Ты снова сжёг себя до основания. Но я был рядом.
— Как пафосно. Блевать тянет.
— Твоё сознание возвращается — значит, всё в порядке.
Они замолчали.
— Мы победили? — хрипло спросил Чуя.
— Да. Ты уничтожил всё, что мешало. А я закончил. Как всегда.
Чуя посмотрел в потолок.
— Ты не ушёл.
— Я ведь обещал.
Пауза.
— ...И всё же ты — идиот.
— Возможно. Но теперь мы оба здесь. В этом чёртовом аду. Вместе.
глядя на Осаму, чуя вспомнил как он понял что дазай был опасен
И в центре этого — он.
Дазай Осаму, обернувшийся с полуулыбкой, когда тело Чуи всё ещё было в полёте. Когда гравитация уже кричала в венах, а сознание было готово отключиться.
Это было тогда, в самом начале. Ещё до того, как они стали Двойным Чёртом. До того, как слово партнёрство стало синонимом выживания.
— Ты, сука, чуть меня не прикончил! — выкрикнул тогда Чуя, вжимая пальцы в пульсирующие виски.
— А ты справился. Видишь? — спокойно ответил Дазай, пряча рану под плащом.
В этот момент он понял.
Осаму не только опасен. Он — как яд. Его нельзя пить, но отказаться от него — значит умереть от голода.