Глава 15. После тьмы
Утро застало нас в гостиной, где мы так и остались сидеть после той безумной ночи. Свет пробивался сквозь занавески, мягко ложась на пол, усеянный обрывками ткани от дивана и следами нашей борьбы с тенями. Статуэтка лежала на столе, теперь безжизненная, её красные глаза больше не светились. Медальон, испачканный кровью Чонгука, был рядом, а дневник Рейнхарда — открыт на той странице, что спасла нас. Мы оба молчали, но тишина была не тяжёлой, а какой-то очищающей, будто буря прошла, оставив после себя ясность.
Чонгук сидел на полу, прислонившись спиной к дивану, его перевязанная рука покоилась на колене. Я устроилась рядом, подтянув ноги под себя, и смотрела на него. Его лицо было усталым, под глазами залегли тени, но взгляд оставался живым, цепким. Он поймал мой взгляд и слегка улыбнулся — той редкой улыбкой, что делала его моложе и мягче.
— Что? — спросил он, заметив, как я его разглядываю.
— Просто… думаю, что мы пережили, — ответила я, чувствуя, как голос дрожит от воспоминаний. — Эти тени… они могли нас убить.
— Но не убили, — сказал он твёрдо, протягивая здоровую руку и сжимая мою ладонь. — Благодаря тебе. Ты сообразила с медальоном.
Я покачала головой, глядя на его пальцы, переплетённые с моими.
— Это ты рискнул. Твоя кровь… как ты вообще решился резать себя без колебаний?
— Привычка, — он пожал плечами, но в его тоне мелькнула тень прошлого. — Когда теряешь брата из-за чьих-то игр с тайнами, учишься действовать быстро.
Я сжала его руку сильнее, вспомнив фотографию в комнате.
— Ты никогда не рассказывал о нём.
— Не люблю, — он отвёл взгляд, но не убрал руку. — Это дело… оно похоже на то, что забрало его. Контрабанда, артефакты, смерть. Я думал, что распутал всё, но теперь вижу — это глубже, чем я знал.
Молчание повисло между нами, но оно было тёплым, как его ладонь. Я встала, решив отвлечь нас обоих.
— Пойду заварю кофе. Нам нужно прийти в себя, прежде чем решать, что дальше.
Он кивнул, и я направилась на кухню. Пока вода грелась, я услышала, как он поднялся и подошёл к столу. Через минуту он позвал:
— Алиса, взгляни сюда.
Я вернулась с двумя кружками и поставила их рядом. Чонгук держал дневник, указывая на запись ниже той, что мы читали ночью: «Кровь хранителя гасит зов, но не навсегда. Статуэтка будет молчать, пока круг не сомкнётся снова. Найдите остальные, или тени вернутся».
— Значит, это временно, — сказала я, чувствуя, как холодок пробегает по спине. — Мы заглушили её, но не остановили.
— Да, — он нахмурился, глядя на статуэтку. — И если третья часть в руках тех, кто убил Рейнхарда, они могут завершить ритуал.
— Тогда часовня и дуб — наш следующий шаг, — предложила я, садясь ближе к нему. — Но сначала… нам нужно отдохнуть. Ты выглядишь так, будто не спал неделю.
Он усмехнулся, отпивая кофе.
— А ты будто только что с курорта.
— Очень смешно, — я толкнула его плечом, и он ответил тем же, но мягче. Наши взгляды встретились, и напряжение этой ночи сменилось чем-то другим — близостью, которая росла с каждым мгновением.
Чонгук вдруг поставил кружку и придвинулся ко мне. Его рука легла на мою щёку, тёплая и чуть шершавая от повязки.
— Ты права, — сказал он тихо. — Нам нужен отдых. Но я не хочу, чтобы ты снова кричала от кошмаров одна.
Я замерла, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.
— Тогда… не оставляй меня одну, — ответила я, и он наклонился, целуя меня снова — медленнее, глубже, чем ночью.
Этот поцелуй был не просто порывом — он был обещанием. Мы отстранились, но остались рядом, допивая кофе и разбирая остатки дневника. Последствия ночи не исчезли, но теперь мы знали: что бы ни ждало нас впереди, мы встретим это вместе.
💜💜Мои дорогие!💜💜
Чонгук и Алиса всё ближе, а тайны всё гуще… Как вам их момент? Что ждёте от часовни? Пишите в комментариях, мне так интересно! Кликните на звёздочку 🌟 , если любите их.