10-
Субботнее утро выдалось на удивление тихим. Воздух был неподвижен, солнце плавно заползало в комнату сквозь полупрозрачные занавески, отбрасывая золотистые блики на пол и стены. Эшли сидела на полу, босыми ногами касаясь холодной доски, напротив почтового конверта, лежащего на ковре, будто тот был каким-то магическим артефактом, которого нельзя коснуться, не сбив чары.
Она не открывала его уже пару минут. Просто сидела и смотрела. Над именем красовалась эмблема полицейской академии. Плотная бумага, строгая типографика, всё официальное, холодное. А внутри — возможно, её будущее. Или его отсутствие.
Сердце било в висках. Портер взяла ножницы, аккуратно разрезала край и достала лист. Читала строчку за строчкой вслух шёпотом, будто боялась, что если скажет громко — реальность испугается и исчезнет.
Она зажала рот рукой. Не плакала. Но внутри всё перевернулось. Горло сжало. Это был миг, ради которого жила последние годы. И он, наконец, наступил.
Первым делом — Билл.
Пальцы дрожали, когда набрала его номер. Сигнал. Второй. Третий. На четвёртом он ответил.
— Эш? Всё нормально?
— Посмотри свою почту. Прямо сейчас.
— Я ещё даже кофе не сделал.
— Билл. Просто. Посмотри.
Она слышала, как он прошёлся по полу, щёлкнул ящиком, порвал конверт. Затем — долгая, звенящая пауза. И только его дыхание.
— Серьёзно? — прошептал Коулман наконец. — Ты тоже получила приглашение?
Портер закрыла глаза и тихо выдохнула:
— Мы это сделали, Билл. Вместе.
Сквозь мутные, залитые осенней влагой окна автомобиля город казался нереальным — будто декорацией к фильму, где каждый силуэт зданий таил в себе чью-то тайну. Фары выхватывали из темноты мокрый асфальт, обнажая отражения редких фонарей и неоновых вывесок. В салоне царила тишина, наполненная слабовыраженными мыслями и чем-то неуловимо тревожным. Машина мчалась по пустынным улицам, словно унося героев прочь от действительности — всё глубже в суть нераскрытого.
Аарон сидел за рулём, сосредоточенный и молчаливый. Его профиль, освещённый тусклым светом приборной панели, был сосредоточенным и хмурым. Скулы напряжены, губы сжаты в прямую линию, а тёмные брови сдвинуты — будто вся суть происходящего проросла в нём и давила тяжестью, не давая вдохнуть полной грудью. Он выглядел отстранённым, но это молчание было не от холода, а от сдерживаемого напряжения — будто внутри него непрерывно что-то сжималось и готовилось к действию.
Эшли сидела рядом, молча наблюдая за улицей, что мелькала за стеклом, как слайды из чужой, перепутанной памяти. Она опустила стекло на пару сантиметров, и внутрь ворвался прохладный воздух — сырой, колючий, почти колкий. Его свежесть приятно обожгла кожу и на мгновение рассеяла затуманенное сознание. Портер глубоко вдохнула — грудь наполнилась кислородом, а вместе с ним — и воспоминаниями.
Последние дни, казалось, смешались в один нескончаемый водоворот: бессонные ночи, тревожные звонки, преследования, документы, допросы, и снова лица, имена, улики. Всё происходящее слилось в одну вязкую и утомительную массу. Порой Эшли казалось, что она идёт по кругу, как по лабиринту без выхода, и только острые ощущения подсказывали — она всё ещё жива.
Закрыла глаза, позволив воздуху наполнить лёгкие до отказа. На лице на миг появилось выражение блаженной усталости. Её плечи опустились, будто впервые за долгое время тело позволило себе расслабиться. С каждым вдохом напряжение внутри отпускало, едва ощутимо, но всё же.
— Леонардо уверял нас, что не знал Оливию, — проговорила она, почти себе под нос, нарушая молчание, которое стало почти уютным.
Голос был хрипловатым, низким от усталости и переизбытка мыслей. Портер не ожидала ответа, просто вслух продолжила свою внутреннюю цепочку размышлений.
— Хотя, как оказалось, он тесно с ней общался.
— И это делает мистера Янга подозреваемым номер один, — спокойно подтвердил Ллойд, не поворачивая головы.
Его голос был как всегда собранным, но Эшли уловила в нём ту же тревожную ноту, что звучала у неё внутри. В их профессии сдержанность — не маска, а средство выживания.
Портер усмехнулась, и уголки её губ изогнулись в уставшей полуулыбке. Она снова взглянула в окно, позволив себе на секунду забыть обо всём, что их окружало. Но всего на секунду.
— Я так хочу увидеть его лицо, когда полицейские потащат его в участок, — произнесла она, уже с явной усмешкой.
Эта картина — лицо Янга, растерянное, испуганное, — будто бы дала ей мимолётную отдушину.
Она рассмеялась. Низко, весело и искренне. Этот смех прозвучал в салоне неожиданно громко — он словно вытолкнул из воздуха всё напряжение, вытеснив его звуком живой, тёплой эмоции.
Аарон посмотрел на неё, чуть приподняв бровь. Улыбка скользнула по его губам — редкая, тёплая, будто в знак согласия.
— Жаль только, что Шелдон будет всё отрицать, — добавил он спустя паузу.
Эшли кивнула, но уже серьёзно. Веселье быстро сменилось суровой реальностью. Она чувствовала, что всё, что они раскопали — лишь верхушка айсберга. Остальное скрыто где-то в глубине, под толщей обмана, тайн и лицемерия.
— Мы поймаем виновного в любом случае, — произнёс Аарон тихо, но с уверенностью. Его рука легла на её плечо. Жест был лёгким, не навязчивым, но очень человеческим. — Не переживай.
Портер повернула голову. В темноте машины его глаза казались почти чёрными, но в них не было пустоты. Там было что-то другое — честность, поддержка, преданность. Ей захотелось ответить, сказать хоть что-то, но она лишь кивнула.
И в этот момент, на границе между усталостью и тревогой, между доверием и страхом, между шагом в пропасть и надеждой — началась новая глава расследования.
Они припарковались у обшарпанного подъезда. Снаружи дом выглядел так, будто в нём остановилось время — облезлая штукатурка, потускневшие номера квартир, сломанная кнопка домофона. Никакой суеты, никаких огней. Тишина — лишь глухой гул города вдалеке, как эхо чего-то, что осталось за пределами этого пространства. Эшли почувствовала, как холод пробирается под куртку, проникая сквозь ткань, как тонкий шипящий предупреждающий голос: «Будь осторожна».
Детективы не спешили. Их шаги по бетонной лестнице отдавались гулким эхом, словно каждый звук подтверждал — они входят в место, которое ещё не всё им рассказало. Стены подъезда были исписаны граффити, лампа на потолке мерцала, будто не решаясь погаснуть окончательно.
Они дошли до нужного этажа. Дверь квартиры № 6 чуть приоткрыта — не полностью, но достаточно, чтобы насторожиться. Аарон первым остановился у порога, вытянул руку, жестом остановил партнёршу. Он тихо достал оружие и слегка наклонил голову, прислушиваясь. Внутри было тихо. Слишком.
Портер тоже вытащила пистолет. Сердце стучало тяжело, глубоко, где-то между рёбрами и солнечным сплетением, отдаваясь резкими толчками.
— Готова? — беззвучно прошептал он, не отводя взгляда от двери.
Она кивнула.
Напарники вошли внутрь. Квартира встретила их сыростью, тусклым светом из окна и каким-то странным ощущением — будто кто-то только что вышел отсюда. Или всё ещё здесь. Обои на стенах в коридоре отслаивались, воздух пах плесенью и старой мебелью. Было тихо, но эта тишина была чужой. Слишком натянутой, вроде сама обстановка затаила дыхание.
— Полиция! Выходите с поднятыми руками! — громко произнесла Эшли, её голос уверенно разнёсся по пространству, врезавшись в стены и отражаясь от них.
На секунду — ничего. Затем в проёме комнаты появилась тень. Женская фигура — замершая, будто выточенная из мрамора. Чёрные волосы в беспорядке падали на плечи. Она стояла спиной, и казалось, что даже не дышит.
— Поднимите руки, — повторила Портер, уже чуть мягче, но настойчиво.
Женщина подчинилась. Медленно. Будто боялась, что резкое движение нарушит хрупкое равновесие в комнате.
Аарон держал её на прицеле, пока Эшли осторожно приближалась.
— Повернитесь лицом.
Когда она обернулась, Портер затаила дыхание.
— Мисс Энглман? — недоверчиво прошептала она.
Беатрис стояла перед ними — такая же, как раньше, но что-то в её лице было другим. Взгляд — тяжёлый, пронзительный, изучающий. Не испуганный, не растерянный — скорее, осторожный, выжидающий.
— Это место преступления. Вам нельзя здесь находиться, — жёстко произнёс Аарон, не опуская оружия.
— Я только хотела забрать кое-что из своих вещей. — Беатрис нервно сглотнула. — Сегодня утром вышла из больницы.
— Вам не следовало приходить, — перебил он.
Эшли внимательно наблюдала за женщиной, прищурившись. Что-то не клеилось. Что-то не соответствовало её образу в голове. Лицо у Беатрис было уставшим, но не разбитым. Ни капли страха — только тонкая, сдерживаемая досада.
— Мы сообщим вам, когда сможете вернуться за своими вещами, — продолжил Ллойд. — А сейчас — уходите.
Беатрис кивнула, не споря. Повернулась. Ушла, не оглядываясь.
Аарон выглянул в коридор, дождался, пока её силуэт не исчез внизу, и закрыл дверь. Только после этого обернулся к партнёрше и, почти шепотом, произнёс:
— Что думаешь?
Портер прислушалась к себе. Странное беспокойство не проходило. Она чувствовала, как интуиция бьёт тревогу, даже если разум ещё не понял почему.
— Её появление здесь это не случайность, — проговорила она, не отводя глаз от пустой комнаты.
Ллойд подошёл ближе. Его дыхание скользнуло по её шее. На секунду Эшли забыла, где находится. Запах его одеколона, теплота близости, непрошеная дрожь вдоль позвоночника. Он наклонился к ней ближе, и она, стараясь сохранить хладнокровие, чуть отстранилась и отвернулась к окну.
— Мы что-то упускаем, — сказала Портер. — И мне это не нравится.
Аарон кивнул. Атмосфера сгущалась. Что-то висело в воздухе — неясное, невысказанное. И они оба знали: их шаги только что привели их на тонкий лёд.
— Начнём? — пробормотал Аарон, оглядываясь по сторонам.
Эшли кивнула, уже доставая из кармана фонарик. Узкий луч света прорезал полумрак и выхватил из темноты старую мебель, накинутый плед, разбросанные бумаги. В этой комнате ощущалось странное напряжение, как будто стены запоминали всё, что в них происходило, и молча пытались предупредить тех, кто пришёл слишком поздно.
Ллойд подошёл к шкафу. Его пальцы провели по деревянным дверцам — слой пыли показался подозрительно тонким. Он открыл створки, методично перебирая одежду, заглядывая за коробки, проверяя полки на предмет тайников. Всё выглядело обычно. Слишком обычно. Будто кто-то пытался навести показной порядок.
Тем временем Эшли обратила внимание на диван. Вся его поверхность была усеяна мелкими катышками, как будто по нему недавно кто-то долго сидел, теребя ткань. Она медленно присела на корточки, направляя луч фонаря под диван — ничего. Затем провела рукой вдоль швов, слегка нажимая на обивку.
— Ничего, — произнесла Портер вполголоса, словно опасалась, что кто-то может услышать.
— Я проверю кровать, — отозвался Аарон.
Он подошёл к спальне. Пол скрипнул под его весом, и в этой скрипучей паузе он вдруг заметил, как из-под подушки выглядывает ухо плюшевого мишки. Медвежонок сидел среди множества других игрушек — слишком яркий, слишком чистый на фоне остального хлама. Точно его только что подбросили.
Инстинкт подсказывал — копни глубже. Он взял игрушку, осмотрел её снаружи, покрутил в руках. Мягкая ткань, почти новая. На боку — замочек, едва заметный, вшитый будто бы нарочно, не фабрично. Аарон потянул за змейку — щелчок. Из нутра игрушки с мягким стуком выпала чёрная флешка.
— Эшли, — позвал он, не поднимая голоса. — Похоже, нашёл кое-что интересное.
Она обернулась. В её глазах мелькнул живой огонёк — азарт, волнение, предчувствие. Подошла к нему, взгляд сразу упал на находку.
— Надеюсь, это не просто старые фото с отпуска, — с иронией пробормотала, но, принимая флешку, взглянула на неё, как на оружие. Или ключ.
— Отвезём её в участок, пусть наши спецы расковыряют, — сказал Ллойд, уже пряча флешку в внутренний карман куртки. — Если повезёт, получим ответ раньше, чем её владелица поймёт, что мы нашли.
Они собрались уходить, когда в кармане Эшли завибрировал телефон. Она вздрогнула, быстро вытащила аппарат — звонок от Харпер.
Сердце пропустило удар.
— Харпер? Что у тебя? — голос Портер дрогнул, однако она удержала ровный тон.
— Это тебе не понравится, — ответила та без прелюдий.
— Говори, — Эшли чуть сильнее сжала телефон в руке, не отрывая взгляда от Ллойда.
— Я пробила имя твоей пострадавшей. В реестре только одна Беатрис Энглман. И ей девяносто два года. Проживает в доме престарелых под Чикаго. Никогда не выезжала из штата.
Мир вокруг будто замер.
— Что? — выдохнула Эшли, и этот выдох был полон злости, разочарования, осознания провала.
Ллойд сразу насторожился. Подошёл ближе, пытаясь уловить её реакцию.
— Мы только что отпустили её, — прошептала Портер, отводя глаза.
— Она сбежала из больницы сегодня утром, — продолжала Харпер. — Прямо мимо офицеров, переодетая в медсестру. Видеокамеры всё зафиксировали.
— Держи меня в курсе, — быстро проговорила Эшли и, сбросив звонок, сунула телефон в карман. Лицо побледнело, взгляд метался, как у человека, загнанного в угол собственным доверием.
— Что происходит? — Ллойд смотрел на неё внимательно, не с тревогой, а с той холодной настороженностью, с которой опытный сыщик читает перемены в поведении напарника.
Эшли сделала шаг к нему. Её голос дрожал от сдерживаемых эмоций:
— Беатрис не та, за кого себя выдаёт.
Тишина окутала их на мгновение. Ллойд не удивился. Он будто ждал этого вывода — и всё равно был поражён. Он отступил на шаг, опёрся о старый комод у окна и надолго замолчал.
— Но как? — наконец произнёс он. — Мы видели её в больнице. Там был отчёт. Врачи.
— Нас обвели вокруг пальца, — тихо выдохнула Эшли. — Чёрт возьми, мы сами её выпустили из капкана.
Они вышли из квартиры, не обменявшись больше ни словом. Машина стояла там же — чёрная, блестящая от капель дождя. Они сели внутрь, и снова — почти полная тишина. Только звук мотора и дождя, стучащего по крыше.
Аарон вёл машину, крепко сжимая руль. Его взгляд был устремлён вперёд, но мысли блуждали где-то между прошлым и настоящим. Он чувствовал: они близко. Настолько, что почти касаются разгадки. Но именно в такие моменты судьба умеет играть особенно жестоко.
Эшли смотрела в окно. Отражение города в мокром стекле было расплывчатым, как её мысли. Всё внутри было напряжено до предела — и не из-за улики, не из-за Янга. А из-за него. Из-за его взгляда, касаний, молчаливой заботы. Что-то сдвинулось. Что-то внутри неё начало раскалываться.
— Высади меня здесь, — неожиданно произнесла она, заметив небольшое кафе у дороги. — Куплю нам что-нибудь перекусить.
Аарон быстро взглянул на неё, словно пытаясь угадать подоплёку.
— Всё хорошо? — осторожно спросил он.
— Да. Просто нужно немного... воздуха.
Он прищурился, будто не верил. Но ничего не сказал.
— Возьми мне шоколадный пончик и эспрессо, — бросил он напоследок, когда она уже захлопнула дверь.
Она вошла в кафе — уютное, с пастельным интерьером, розовыми креслами и мягким светом. Повсюду — детали, созданные для того, чтобы расслаблять: книги, гирлянды, полки с цветами. Но внутри Эшли всё ещё гремела тревога. Её не покидало ощущение, что за ней следят. Что шаг влево — и всё рухнет.
— Снова ты, — раздался голос за спиной. Она сразу узнала его. — Это уже похоже на традицию, правда?
Алексис. Та самая, с улыбкой, которая никогда не бывает просто улыбкой. С взглядом, за которым — игра. Информация. Опасность.
Эшли села за столик, стараясь сохранить самообладание.
— Я только что сама об этом подумала.
— Как продвигается расследование? — спросила Алексис, присаживаясь рядом без приглашения. — Уже на финишной прямой?
— Почти, — уклончиво ответила Портер.
— Поделишься спойлером?
Эшли взглянула на неё сквозь ресницы. Слишком прямая. Слишком милая. Слишком «рядом» в нужное время и в нужных местах.
— Почему у меня ощущение, что ты что-то хочешь от меня вытянуть?
— Не хочешь — не отвечай, — отрезала Алексис, резко поднявшись. — Просто спросила.
Она ушла.