Кто я?

3:01

Не знаю, сколько я пролежала без сознания, но очнулась в кромешной темноте на полу в луже собственной крови. Попыталась встать, но ничего не вышло. Руки и ноги были связаны, и голова ужасно болела. Я была настолько беспомощна, что даже стон мне давался с трудом. Удалось лишь перевернуться на спину, но это мне ничего не дало. Пыталась ползти, но тоже тщетно. Да и куда бы я смогла добраться в таком положении?! Даже на помощь позвать бы не успела.

Боль в голове усилилась, и я закрыла глаза. Я пролежала так минуту, но даже это казалось вечностью. Ещё бы чуть-чуть и тьма снова бы накрыла меня, но в коридоре раздались тихие шаги и бормотание. Звук приближался ко мне, бормотание становилось отчётливее, но глаз я не открыла. И так было понятно, что это моя сестра.

Я чувствовала, как она подходит ко мне, как садится рядом, наклоняется почти вплотную к моему лицу и тихо шепчет:

— Кажется, твой друг по тебе очень сильно скучал.

Я открываю глаза, и наши взгляды пересекаются. Даже в темноте я вижу безумство в каждой чёрточке её лица. Аманда попыталась улыбнуться, но вместо этого оскалилась как хищник.

Аманда, как младенца, взяла меня на руки и понесла на кухню. Я удивилась её силе. С виду она выглядела очень худенькой и хрупкой, как хрустальная ваза, а на деле совсем наоборот.

Она посадила меня на стул рядом с газовой плитой, и сама села рядом. На кухне было ещё темнее, чем в гостиной, но я заметила тёмный человеческий силуэт в самом дальнем углу. Кто-то (возможно, всего лишь прохожий, бедный человек, который не знал, что сегодня он попадёт в руки к сумасшедшей) явно не собирался сдаваться. Этот человек брыкался и мычал, но всё же не смог уйти со своего места. Видимо, он тоже был связан.
Аманда поглядывала то на него, то на меня и ухмылялась.

— Я за ним долго наблюдала. Хороший парень, мне он сразу понравился. Красивый, умный, заботливый. Он был готов положить весь мир к твоим ногам, но ты этого не видела или просто не хотела замечать. Как жаль, — Аманда глубоко вздохнула и наклонилась ко мне. — Знаешь, сестрёнка, если бы у меня был такой друг как он, то я бы ни минуты не колебалась. Он замечательный, мне даже жаль будет его убивать, но в этом будешь виновата только ты. Ты вынудила меня сделать это.

Аманда резко встала и отшвырнула стул, на котором сидела, будто бы это было для неё каким-то препятствием. Я видела, как она зашагала к шкафчику под раковиной и что-то вынула из него и снова вернулась ко мне, вращая небольшой предмет в своих руках. Этим предметом оказался фонарик, свет которого она направила себе на лицо, от чего оно стало ещё более похожим на морду зверя.

— Ты наверняка думаешь, что я — воплощение ночного кошмара, — Аманда не прекращала улыбаться и даже её глаза игриво смотрели на меня, — возможно, ты права, но, может, и нет. Мою позицию ты знаешь. Я вот тут поразмышляла и решила, что тебе пора бы тоже браться за работу. Ты не переживай, я тебя всему научу. Когда я впервые рисовала на теле, то рука дрожала. Это было так волнительно, скальпель постоянно выпадал из рук. А ещё эти крики и мольба! Это очень воодушевляет.

Сестра, поджав губы, мечтательно вздохнула. Она ещё несколько раз покрутилась на месте, снова что-то бормоча себе под нос, а затем перевела свет фонарика на своего заложника.

Я вскрикнула и дёрнулась. Это был Патрик. Он был привязан к стулу, а его рот Аманда заклеила скотчем. Пат начал щуриться от яркого света, но не перестал брыкаться. Меня он не видел, но я уверена, что знал о моём присутствии. Выглядел мой бывший друг ужасно: многочисленные царапины на лице, будто он дрался с большой кошкой, огромный синяк под глазом, кровавое пятно под рёбрами было очень хорошо видно на светлой рубашке — это всё говорило о недавней драке, причём не в его пользу, ведь на Аманде не было ни единого намёка на борьбу.

— Извини, дорогая сестрёнка, я его немножко подпортила. Но что поделать, я защищалась. Он как увидел меня, так бросился драться. Но я всё понимаю — он просто пытался защитить тебя.

Теперь Аманда перевела свет на меня, чтобы и Патрик мог разглядеть моё лицо. Я услышала, как он замычал и ударил ногами об пол. После этого послышался отчётливый удар под дых, и теперь Патрик мычал уже от боли.

Аманда убрала свет с моего лица и положила фонарик на столешницу, чтобы он мог осветить всю кухню. Сама же она осталась стоять в тени, но я знала, что она пристально следит за мной.

— Хочешь, я тебе расскажу интересный факт? Хотя зачем я спрашиваю, у тебя нет выбора. Ты всё равно будешь слушать, и друг твой тоже послушает, — сестра, как кошка, подкралась к Патрику со спины и провела кончиками пальцев по его щеке. Пока я была в не её поля зрения, попыталась вынуть руки из верёвки, но затянуты они были ужасно сильно. Руки уже начинали гореть от боли. — Когда нас с тобой разлучили, я часто видела сны. Для любого другого человека они были бы неинтересны и непонятны — сны как сны — но не для меня. Я будто бы смотрела короткометражное кино, где ты играла главную роль. Почти каждую ночь в этой психушке я видела тебя, и это было моей единственной отрадой. Я была уверена, что сны эти не совсем настоящие, и что я просто наблюдаю за тобой каждый твой день: что ты делала, что ты ела, что смотрела, что читала. Я видела как ты закончила школу, университет, как пошла работать, как была вымотана. А мне никто не верил. В меня пихали лекарства, кололи играми, вставляли трубки. Хотели излечить меня, идиоты!

Теперь Аманда направлялась ко мне своей медленной плавной походкой. Она присела на пол и положила свою голову мне на колени, а её рука скользнула мне под футболку. Я почувствовала на животе холод её руки и вздрогнула. Кожа её была ледяной, как у трупа.

— А потом, как-то раз, когда я сидела в общей комнате, где были действительно одни сумасшедшие, нам принесли телевизор. Тогда доктора считали меня стабильной и разрешали посещать столовую и эту комнату со всеми. По телевизору шла передача про близнецов, только я не помню, как она называется, — Аманда по-детски хихикнула. — Там сидели умные люди, которые рассказывали о том, чем схожи близнецы и чем различаются. Один из этих людей объяснил необычный и очень редкий случай: у близнецов существует ментальная связь, но у многих она очень слабая. Но есть и те, у кого она хорошо развита. Такие близнецы способны слышать мысли друг друга, видеть то, что видит один и чувствовать то, что чувствует другой. Я сразу поняла, что он говорит о нас, Эмили. Ты понимаешь?

Аманда смотрела на меня, сияя от восторга. Я не опускала глаза, не хотела терять из виду Патрика. А он также внимательно смотрел на меня, то поднимая, то сводя брови. Я видела, что и он пытался выбраться из оков и у него это хорошо получалось. Он кивал в мою сторону, подавая знак. Я должна была тянуть время.

Я посмотрела на сестру и улыбнулась, хоть это мне далось с трудом.

— Это и правда удивительно, — хрипло сказала я, — ведь я тоже видела сны о тебе. Только для меня они были кошмаром.

Аманда перестала улыбаться, и убрала руку с моего живота, но вместо неё под футболку скользнула другая. Только я её не почувствовала. Иной предмет касался моей кожи, и он был тоже ужасно холодным.

— Ты сделаешь то, что я скажу? — с ненавистью прошипела Аманда сквозь зубы.

— А чего ты хочешь? — я старалась успокоить себя, не разрывая зрительного контакта с моим возможным убийцей.

— Я хочу, чтобы ты убила своего друга, а иначе я вспорю тебе живот и намотаю кишки ему на шею и ими же придушу твоего недолюбовничка как собаку. Ты чувствуешь скальпель у своего живота? — Я кивнула. — Значит, ты знаешь, что я не шучу.

— Ты убьёшь меня, не смотря на то, что я твоя сестра? — я пыталась надавить на жалость, но Аманда лишь хмыкнула в ответ.

— Я несколько часов назад убила нашу маму, тебя я щадить тоже не собираюсь, если ты не хочешь быть такой как я.

Я потеряла дар речи. Маму? Как? Как она смогла это сделать? Маму, маму!!!

Аманда встала с пола, нагнувшись, упёрлась руками о мои колени.

— Ну что, твой ответ, сестрёнка.

Мой голос дрожал, но я старалась держаться как можно более спокойно.

— Да, — кивнула я, — сделаем это.

В этот момент раздался треск стекла, и Аманда упала без создания. Патрик стоял напротив меня, держа в руках разбитую бутылку. Его грудь вздымалась от частого дыхания, на лице была злость и боль. Он откинул бутылку и ударил Аманду ногой по спине.

— Она действительно больная, — выдавил он из себя.

— Развязывай меня скорее, пока она не очнулась! — воскликнула я.

Патрик в спешке начал развязывать узлы на моих руках.

— Ты позвонил в полицию?

— Не успел. Но я уверен, что твой отец уже едет сюда.

Как только я почувствовала свободу, так сразу ринулась к лестнице, чтобы позвонить в полицию, а вот Патрик не успел.

Добежав до двери своей спальни, я услышала, как мой друг взвыл от боли. Я побежала обратно к нему на помощь и застала ужасную картину: Аманда сидела верхом на Патрике, сковав его голову коленями и пытаясь ударить в грудь кухонным ножом, Патрик же отбивался и хватал её за руки, кое-как успевая увернуться от ударов. Я с криком бросилась на Аманду, осознавая, что этот нож может достаться мне, но в этот момент в моей голове было только одно желание — убить её, чего бы мне это не стоило. Лезвие и правда полоснуло меня по животу и воткнулось в левый бок, но боли я не почувствовала. Я выбила нож из рук сестры и начала наносить удары кулаком прямо ей по лицу, вспоминая уроки борьбы. Из меня лилась ненависть, гнев наполнил меня с ног до головы, я просто не могла остановиться, а Аманда смеялась. Она смеялась как истеричка, будто в припадке, смеялась как сумасшедшая. И сквозь мои удары и её визжащий смех я слышала бормотание:

— Ты такая же... как я... Сумасшедшая! Психичка!

Я отскочила от сестры. Она, как ни в чём не бывало, встала следом. На её лице образовалось кровавое месиво, но она продолжала смеяться, попутно вытягивая из заднего кармана лезвие. Я сделала пару шагов назад и уткнулась спиной в столешницу. Столешница дрогнула, и с неё упал фонарик. Свет погас.

— Упс, — послышался злобный голос моей сестры. А дальше бешенный, разрывающий перепонки крик.

Я закрыла глаза, зная, что сейчас будет. Но ничего не почувствовала. Снова открыла, но везде была тьма. Слышались только хлюпающие звуки и прерывистое дыхание, а потом и это исчезло. Что это было?

Я сжала ладони, впиваясь ногтями в кожу, но поняла, что в правой руке держу рукоятку. Дотронулась левой рукой и почувствовала гладкое лезвие ножа. Оно было испачкано в крови. Я была уверена, что это кровь. Но как? Я не брала нож. Я его выбила из рук Аманды, но с пола не поднимала. Как? Как оно очутилось в моей руке?

В полнейшей тишине я услышала щелчок выключателя, и кухню озарил яркий свет лампы. Я поморщилась с непривычки и потёрла глаза.

— Открой глаза, сестрёнка, посмотри, что ты сделала! Это же потрясающе! Ты спасла меня! Я знала, я верила, что ты всё же меня не бросишь! — Аманда залилась звонким смехом, таким приятным и сладким, совершенно не похожим ни на один другой её смех.

Я распахнула привыкшие к свету глаза и ужаснулась. Кухня была больше похожа на кровавую бойню, всё было перевёрнуто, все стены и пол были в крови, а посередине лежало изувеченное тело Патрика. Десятки ножевых ран на теле не оставили ему шанса. Он заслонил меня собой.

— Патрик! — я, рыдая, кинулась к другу, прижимая свои красные ладони к его лицу.

— Чего ты так ревёшь? — с нежностью в голосе спросила Аманда, будто мама, пытавшаяся успокоить своё дитя.

— Ты убила его, — захлёбываясь слезами, произнесла я.

— Не я, милая сестрёнка, а ты.

Аманда резко подняла меня с пола и потащила в спальню. Я даже не сразу успела сообразить, что она собирается делать, да и не было сил сопротивляться. Она волокла меня по лестнице, ногой стукнула дверь и подтащила к зеркалу, в котором передо мной предстало настоящее чудовище. Я не узнала себя. Встав на ноги, я осмотрелась. Сейчас я выглядела хуже, чем Аманда. Вся в запёкшейся крови я была как безумец, как зверь. На боку зияла рана, но боли совсем не было. Я ничего не чувствовала, даже осознав, что скорей всего Аманда была права — это я убила своего лучшего друга. Уже спустя минуту я не чувствовала, что рыдала, что плакала над телом друга. Голова вдруг прояснилась. Я очнулась и поверила ей, поверила в то, чего не делала. Или делала? Нет, я просто не могла.

— Могла, могла, — произнесла Аманда, подойдя ко мне вплотную и положив руки мне на талию. Она словно читала мои мысли. — Вот видишь теперь мы настоящие близнецы.

— Я не убивала его.

— Прими это, сестра. Это просто рефлекс, ты пыталась защитить меня как когда-то в детстве. Помнишь? Мама часто била меня, но ты всегда заступалась.

— Но я даже не помню, как сделала это.

— Ха-ха, и я не всегда понимаю, что делаю. Но что уж говорит, просто мы другие. Может мы и правда сумасшедшие.

— Другие? Мы другие?

Аманда, чмокнув меня в щёку, качнула головой.

— Другие. Ты другая, я другая.

— Кто я? Кто я?

Кровавое отражение Аманды мило улыбалось в зеркале, а я улыбалась ей в ответ, прижимаясь к ней как ребёнок. Что со мной творилось? Это была не я, кто-то чужой был во мне, кто-то управлял мной. И на самом деле меня сейчас обнимал не человек — это был монстр с холодными глазами, длинными когтистыми руками, красной устрашающей мордой и леденящим кровь голосом, который вторил:

— Ты — это я.