Глава 10
9 января 2013 г.
Раннее утро
В Бельмонте было очень тихо, не то, что в большом городе. Природа здесь спала сладким и крепким сном. Людей на улице не было совсем. Все попрятались по своим домам и мирно сопели в тёплых постелях. Тишина помогала мне расслабиться перед важным делом. Всё же я немного волнуюсь, но это совсем не то волнение, после которого следует радость и ликование. Всё совсем иначе. Это такое чувство, будто бежишь по тёмному лабиринту и не знаешь, куда приведёт тебя новый поворот: то ли ты заблудишься ещё сильней, то ли найдёшь выход, но чем дольше бежишь, тем сильнее страх совсем потеряться. Вот что сейчас творилось внутри меня — я боялась потеряться, запутаться. Я могу и не найти выхода из своей жизненной ситуации, всё может закончиться очень плохо, а может и наоборот — очень хорошо, хотя второй вариант маловероятен.
Сейчас я близка к своей цели как никогда. Вот выпутаюсь из всей этой неразберихи и, быть может, мне станет лучше, я начну заново жить, и этот камень на душе наконец расколется и перестанет тянуть меня вниз... Хм, сколько уже раз за последнее время я успокаивала себя этими словами? Сколько раз пыталась оставить всё плохое позади и начать по-настоящему жить? Любая моя попытка заканчивалась неудачей. А пыталась ли я в действительности? Я слишком много задаю себе вопросов и почти никогда не нахожу на них ответы. Выгляжу ли я жалко? Скорей всего да. Я изменилась, потеряла свою настоящую натуру. Где прежняя бунтарка Эмили? Её больше нет, зато появилась нюня Эмили, которая обвиняет в своих бедах всех, кроме себя.
Бродя по молчаливым улицам, я снова думаю над тем, что даст мне встреча с матерью. Обрету ли я спокойствие? Возможно, ведь сейчас оно как никогда мне необходимо. Может, мне даже удастся поговорить с мамой по душам, чтобы и её утихомирить.
Я неспешно шла по Бельмонту и даже не знала куда иду. Ноги сами несли меня в неизвестном направлении. Но мне нужно найти больницу, а чтобы это сделать стоит спросить у кого-нибудь дорогу, но на улице никого не было. Да и кто станет бродить в столь ранний час по двору?
Так я и брела ещё минут двадцать, иногда останавливаясь, чтобы лучше рассмотреть окрестности. Я всегда старалась запомнить новые места и новые лица, чтобы потом перенести увиденное на бумагу. Рисую я, конечно, не очень хорошо, но иногда на меня находит вдохновение и кое-что получается.
Я всё шла и шла, не обращая внимания ни на время, ни на дорогу, ни на холод, пока случайно не наткнулась на группу подростков. Я увидела их через прутья забора во дворе большого дома. Кажется, у кого-то была вечеринка, потому что ребята были пьяны. Это я поняла по их шатающимся походкам и громкому дурацкому смеху. Выбора у меня особо не было, поэтому дорогу к больнице я решила спросить у них.
Я приоткрыла незапертую калитку и двинулась к подросткам. Те не сразу меня заметили, так как, хохоча, лупили друг друга снежками.
— Эй, ребята! — я махнула им рукой.
Двое мальчишек обернулись и с глуповатыми улыбками подошли ко мне.
— Чем мы можем помочь милой леди? — самый высокий из парней сделал поклон и поцеловал мне руку. Эта нелепая ситуация меня рассмешила. — Мы к вашим услугам, мадам.
Парень пониже тоже сделал поклон.
— Ребята, не подскажите, где находится больница Маклина?
Парни подозрительно прищурились, окидывая взглядом мой медицинский халат, переглянулись, а затем разразились громким смехом.
— А вы что, сбежали оттуда? — спросил высокий парень. Ноги его не удержали, и он упал, продолжая смеяться.
На смех сбежалась остальная часть компании. Видимо им захотелось знать, что так рассмешило их приятелей. По лицам подростков я поняла, что они не только пили спиртное.
Из толпы молодых людей, проталкиваясь, выбежала худенькая и миниатюрная брюнетка. Она подбежала к лежащему на земле парню и стала его подымать.
— Крис, вставай, не позорься, — девушка виновато поглядывала на меня.
Все её попытки поднять друга не увенчались успехом, приятели в этом деле помогать ей не собирались, да и сам молодой человек не желал вставать, настолько алкоголь захватил его тело. Девушка сдалась и тяжело выдохнула.
— Извините, мисс, — сказала она, — мальчишки просто глупые, поэтому и ведут себя как засранцы, особенно когда выпьют.
Я понимающе кивнула. Мне такое видеть приходилось не в первый раз. Сама же не так давно была подростком и бегала по вечеринкам, а там такого «добра» было навалом.
— Я слышала, вы ищете больницу Маклина? — наверняка эта девушка была единственным трезвым человеком в компании. Она беспокоилась за своего друга, так как, не переставая, косилась на него.
— Именно. Можешь сказать, где она находится?
— Конечно, нет проблем. Вы просто идите вдоль главной дороги и всё. Психуш... кхм, то есть больница находится как раз в конце города. Вам недалеко осталось.
Я поблагодарила девушку и пошла по указанному пути. Шла до тех пор, пока дома не начали редеть, деревьев и кустов становилось всё больше и больше. Интересно, а местных не пугает соседство с психически неуравновешенными людьми? Им не бывает страшно за свою жизнь? Вдруг какой-нибудь псих сбежит из больницы и решит устроить мясорубку.
Как только я об этом подумала, позади меня послышался шорох. Я обернулась, но кроме деревьев и колючих кустов ничего не увидела. Теперь у меня появилось ощущение, что за мной следят. Может быть, из психушки уже кто-нибудь сбежал? Надеюсь, что это не так и я просто себя накручиваю.
Пока я размышляла о сбежавшем ненормальном, в голове неожиданно начала нарастать боль. Нет, только не сейчас. С каждым шагом боль в висках становилась сильнее. Я подошла к ближайшему дереву и припала к нему лбом, но это ничего мне не дало. В глазах начало темнеть. Сердце учащённо билось, началась паника, стало невыносимо жарко, несмотря на то, что на улице была холодина. Я постаралась глубо вздохнуть, чтобы немного успокоиться.
Боль стала невыносимой. Перед глазами всё плыло. Я, как могла, обхватила дерево, чтобы не упасть, но ноги меня подвели. Я упала лицом прямо в снег, оцарапав щёку о кору дерева. Я лежала, не шевелясь и не дыша, боялась, что каждое моё движение причинит мне ещё больше боли. Слёзы выступили из глаз. Больно, ужасно больно. Что со мной? Помогите...
Я услышала шаги возле себя, они раздавались эхом в моей голове, потом чьи-то тоненькие ручки с невероятной силой и лёгкостью подхватили моё тело. Я совсем размякла, но смогла чуть-чуть понять голову, чтобы поблагодарить своего спасителя. С губ сорвался только неразборчивый хрип. Голова стала тяжёлой, как камень, и я её опустила. Лицо человека разглядеть не смогла, капюшон скрывал всё самое важное, но я поняла, что это женщина. Единственное, что мне мельком удалось заметить — это шрам над губой.
Я еле-еле перебирала ногами, стараясь несильно опираться на тоненькую женщину, но ей, кажется, было совсем не тяжело меня тянуть. Я слышала, как она что-то бубнила себе под нос, но разобрать ничего не могла, да не очень то и хотелось.
Шли мы совсем недолго. Я даже и не заметила, как очутилась на холодных каменных ступенях. Женщина аккуратно усадила меня на крыльцо огромного дома. Я снова попыталась её поблагодарить, но опять ничего не вышло. Женщина приставила палец к свои губам и вымученно улыбнулась. Она присела рядом со мной и нагнула голову к моему уху.
— Прости меня, дорогая, — шептала женщина. Голос её был хрипловат. — Прости меня за эту боль, но я ничего не могу с этим поделать, а если бы даже и могла, то не стала, ведь это единственное, что у нас осталось — чувствовать боль. Но ты не бойся, скоро всё будет как раньше. Скоро мы снова будем вместе.
Женщина отодвинулась от меня и встала. Я аккуратно подняла голову, чтобы ещё раз взглянуть в её лицо. Оно было как мираж, таким расплывчатым. Капюшона уже не было, но я всё равно не смогла ничего разглядеть, кроме глаз. Они горели, да, именно горели зелёным безумным пламенем. Я содрогнулась, ведь они были мне так знакомы...
Я зажмурилась, боль сковала моё тело, и весь мир для меня разом померк.
***
Я бежала быстро и долго, пока не смогла быть уверена, что меня не увидят и не поймают, затем огляделась. От волнения меня выворачивало наизнанку. Ох, этого не может быть! Наконец-то мы встретились! Не могу в это поверить. «С кем встретились?» — раздалось в моей в голове. Или не в моей? Была ли я собой? Я взглянула на свои руки — они были бледные и шершавые, потрогала волосы — грязные и жёсткие, дотронулась до лица, глубоко вздохнула и выдохнула. Это я или не я? «И да, и нет», — снова раздалось в голове. Я мысленно разговариваю сама с собой. Это нормально? Ну да, многие так делают просто из-за привычки или от одиночества. Хм, всё же что-то не так.
Я бреду по обочине дороги. Я совершенно спокойна, чего со мной уже давно не бывало, но всё-таки что-то меня гложет, что-то совсем нехорошее.
Я вернулась в город. Показались первые дома и машины. Люди ещё спали, но это ненадолго. Скоро зазвенят будильники, мужчины и женщины начнут собираться на работу.
«Это нужно сделать быстро».
Я вскрикнула, а потом замерла. Вот чего я боялась. Этот голос... холодный, чудовищный голос.
«Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь тебя увидел?»
Я отрицательно покачала головой и огляделась. Я стояла напротив большого и красивого дома. Из него выходила миниатюрная брюнетка. Лицо девушки было красным и опухшим от слёз.
«Её», — раздался мерзкий голос. «Она же помогла!» — мысленно крикнула я. «Она угроза для нас», — злобно ответил голос.
Я засунула руку в карман и вытащила оттуда острый предмет. Скальпель сверкнул в тусклых лучах солнца. Ярость охватила меня с ног до головы.
— Угроза, — шептала я. — Угроза.
***
День
Когда я очнулась, то не сразу смогла понять, где нахожусь. Всё вокруг меня было белым, и я подумала, что умерла. Я обвела глазами помещение, в котором находилась, и не обнаружила ни окон, ни дверей. «Ты не могла умереть, » — пронеслось в голове. Разве нет? Я уж думала, что не смогу вытерпеть ту боль. Из-за неё я почти не помню, что делала утром. Помню только, что меня скрючило у дерева, и я упала. Неужели голова действительно может так болеть? И с чего вдруг? Из-за сотрясения? Может быть, я и правда могла умереть.
От белого цвета у меня всё поплыло перед глазами. Я уже не могла отличить стены от пола, всё сливалось в одно целое. Я потрясла головой, а потом уставилась на единственную мерцающую лампу в комнате. Я раньше размышляла о загробной жизни, но никогда не думала, что она выглядит так: пустая комната, лампа, кровать и всё это в тошнотворном белом цвете. Этот цвет и правда очень меня бесит и это ещё одна причина, почему я не люблю больницы — там слишком много белого. Больница! Нет, я не умерла, я в психушке! Ох, вот это жесть. Теперь я даже не знаю, что из этого хуже: быть здесь или умереть. Хотя не факт, что я находилась в больнице Маклина. Может меня вообще похитили и увезли в какую-нибудь глухомань, чтобы убить. Такое нередко происходит.
Я приподнялась на кровати и ещё раз оглядела комнату на случай, если что-то упустила, и я знала, что упустила — дверь. Если я здесь, значит, меня сюда кто-то принёс, а значит, этот кто-то входил и выходил через дверь. Никто же не может ходить сквозь стены. Надеюсь, меня не приняли за сбежавшую ненормальную.
Я, насколько могла, рассмотрела и себя. Одежда была моя... ну почти, с учётом того, что я её украла, но медицинского халата на мне не было. Если меня и правда вдруг приняли за неуравновешенную, то моё спасение заключается в самом ненавистном мне человеке — Артуре Холте.
Не знаю, возможно ли это, но он как будто меня услышал. В комнате всё же была дверь и она хорошо сливалась со стеной. Доктор Холт вошёл в комнату гордой походкой и улыбнулся так, как только он умел. От его улыбки меня перекосило. Его сопровождала молоденькая медсестра, у которой глаза занимали всё лицо, настолько они были большими. Девушка смотрела на Холта как на какое-то божество. Думаю, если бы у неё была возможность, то она бы упала на колени и стала целовать его ноги.
— Что с вами, Эмили? — спросил Холт. Его улыбка чуть померкла. — Ваше лицо выглядит так, будто вы испытываете ко мне отвращение.
В яблочко.
— Кхм... эм, вам показалось, — но я знала, что он мне не поверил. Я попыталась сделать серьёзное лицо. — Я просто немного... эм... растерялась.
— Понимаю, понимаю, но если честно, то я тоже, — доктор Холт присел на край кровати. — Я был очень удивлён, когда увидел вас без сознания на крыльце нашей лечебницы.
Он пристально посмотрел мне в глаза, ожидая объяснений, но я молчала.
— Ведь ещё вчера я думал, что вы в Нью-Йорке в больнице. По словам вашего отца, вы должны были лежать там ещё неделю.
— Всё верно, — сказала я, — ещё вчера я и была в больнице. Мне там просто стало скучно, и я подумала о том, а не рвануть ли мне в Бельмонт.
Доктор Холт усмехнулся.
— Неужели вы так сильно хотите увидеть свою мать?
Последнее слово он выделил, отчего медсестра скривилась. Только сейчас я заметила её перевязанную ладонь. Так значит вот кого мама ранила карандашом.
— Ну, если я здесь — значит хочу.
— Хорошо, но сегодня на встречу не рассчитывайте. У Лори обследования, поэтому целый день она будет сильно занята. А вам, дорогая, я советую отдохнуть. Вы себя нормально чувствуете?
— Да.
— Раньше вы теряли сознание?
— Только от удара вазой по голове.
— Вам нужно поспать. Вы испытываете огромный стресс на протяжении долгого времени, нужно больше отдыхать.
Доктор Холт встал с постели и видимо собирался уходить, но у меня ещё были к нему вопросы.
— Вы уже звонили папе?
Холт поджал губы и провёл пальцем по щетине.
— Сначала хотел, но потом передумал.
— Почему?
— Просто нет особого желания вмешиваться в ваши семейные дела.
Я в это не верила. Мне кажется, что этот доктор как раз такой человек, который любит совать свой нос туда, куда не следует.
Холт отошёл от меня на шаг, но я схватила его за руку. Нас двоих это удивило. Я вспомнила женщину, что помогла добраться мне до больницы и хотела спросить про неё.
— А что с той женщиной?
— Какой женщиной?
— Она помогла мне дойти до этого места. Ещё она мне что-то говорила, но я не помню что именно.
Холт задумался, посмотрел на медсестру, но та смущённо отвела взгляд.
— Когда мы вас нашли, вы были одна, — сказала девушка. Голос у неё был очень противный и скрипучий, как несмазанная дверь.
Доктор Холт явно занервничал, хотя пытался это скрыть. Он несколько раз измерил шагами комнату вдоль и поперёк, потом остановился и улыбнулся, как ни в чём не бывало.
— Как она выглядела? — спросил Холт.
— Лицо я не разглядела, но она была очень худой.
— Что ещё?
— Я не... ах, да, у неё глаза ярко-зелёного цвета. Знаете, такие пугающие, но красивые и гипнотизирующие.
— Хорошо, — резко сказал Холт. Он уже не просто нервничал, но был и раздражён.
— Что-то не так? — спросила я. — Мне стоит беспокоиться о том, что это один из ваших сбежавших добрых пациентов?
Доктор нервно рассмеялся.
— Что вы, вовсе нет. Ни о чём не беспокойтесь, дорогая. Отдыхайте и не волнуйтесь.
На этих словах наш разговор был закончен. Холт развернулся и вышел из комнаты. Медсестра чуть замешкалась, но вскоре тоже торопливо убежала.
Я осталась одна, немного обеспокоенная случившимся. Неужели Холт так обеспокоился из-за женщины, что мне помогла? А если бы не она то, может быть, я вообще умерла. Не думаю, что если я спрошу доктора о ней, то он с радостью мне ответит. Он может просто солгать. Легче вообще не лезть не в своё дело, мне и без этого проблем хватает. Надеюсь, что мне и впрямь не нужно беспокоиться об этой незнакомке.