Глава 28
И Додо, и Огор понимали, о ком говорил Фородир. Рядом с кем животные инстинкты вместе с прошлым ушли, и появилось новое «я», к кому так стремился попасть Огор, и о ком уже изредка вспоминает Додо.
Софи.
И, конечно, как и всем людям на Земле, Софи снились сны. Но был один среди них, что казался ярче других, словно выжженный на подкорке и дающий о себе знать, когда девочка испытывала стресс.
Глубокой ночью, после тяжёлого изматывающего дня она возвращалась в сон, и тот, в свою очередь, каждые несколько месяцев обрастал новыми деталями. Все началось со стекла. Долгое время она видела перед собой лишь бескрайнюю молочного цвета пленку, отделяющую ее от чего-то важного.
Затем пленка обросла твердым стеклянным панцирем, но оставалась все такой же мутноватой белой дымкой, и увидеть, что на той стороне, не представлялось возможным.
Совпадение или нет, на следующую ночь после прихода таинственного незнакомца с зеленой кожей стекло отчасти очистилось, пожелтело и показало ей застывшие очертания людей, а вчера Софи совсем не спала, и без возможности заглянуть в импровизированный террариум сегодня очень скучала, пока сидела за уроками.
Шторы в ее личных покоях узорной шалью обнимали девочку царившей темнотой, и лишь лампа-лилия стояла на белом столе, освещая почти всю комнатку Софи. Мягкий свет убаюкивал девочку, и та даже не заметила бы лисий силуэт, если бы не одно но: лиса села на кровать и, чтобы уж наверняка, выжидающе начала постукивать когтями по набалдашнику.
Софи дикое животное не озадачило, ибо в ее глазах той там не было вовсе. На кровати по-хозяйски вальяжно сидел мужчина в костюме. Его волосы, собранные в пучок, немного выбивались тонкими локонами, обрамляя чуть вытянутое лицо, добавляя чертам аристократичной небрежности.
Смуглая кожа казалась желтоватой при свете лилии, и весь его красивый вид не смог обмануть Софи. Это был не добрый гость.
Лис понял, что обман не сработал, его миролюбивый ласковый вид не заставит ее пойти с ним.
В подтверждение недобрых намерений чужак сделал молниеносный выпад в сторону запястья девочки, чтобы ухватиться за него когтистой мощной лапой и забрать с собой, казалось бы, в пугающее неизведанное, благо, за ней следила пара синих глаз, и их обладатель в любой момент готов был действовать.
Софи же брыкалась ровно до момента, пока не увидела тела в гостиной, рассаженные на просторной синей софе, обращенной к висящей на стенке плазме.
Ковер небрежно расправили, но на нем все еще были крупные складки, и Софи запнулась, запуталась в своих ногах и осела на пол, больно стукнувшись копчиком. Барахтаясь в липкой холодной крови своей семьи, она попыталась встать, и Лис помог ей, утаскивая к выходу.
Софи не смогла заставить себя посмотреть на их лица, и уткнулась немигающим взглядом в пол, послушно перебирая ногами.
В тени яблони сада близ беседки, укутанные в темные бурнусы, расшитые золотом, стояли двое, наблюдая за происходящим в доме. Более массивная фигура вышла вперед, обнажая блестящую белую гарду, украшенную черными листьями клена, выступающую из кожаных ножен.
- Не стоит. Просто наблюдай. – сказала женщина, прищурив синие глаза, ее бледные тонкие руки, покрытые морщинами легли на плечо и гарду, та, что на плече внезапно зашлась тремором, что не укрылось от ее спутницы.
- Госпожа, Вам нужно отдохнуть.
- Некогда. Мы должны были встретиться пару минут назад, а моего времени здесь не хватит и на пару часов. – Не волнуйся, они ничего не сделают ей, слишком ценный груз. Да и нам нужен путь к почте, помнишь?
- Да, госпожа.
Уже выйдя из дома, Лис щелкнул зубами и ощетинился, пряча синеглазку за спиной, а когда они покинули пределы белого частокола, оборотня накрыло волной первородного ужаса, словно прямо сейчас он умрет, и в подтверждение, несколько птиц упало замертво в саду, а видимое пространство вокруг посерело.
- Это он. – женщина закашлялась, и Лис отвлекся на звук, не заметив, как открылось рассечение за его спиной. – Пойдем, пока он глупостей не наделал.
Девочка почувствовала знакомое ощущение безопасности, как тогда, с Додо, и немного расслабилась, туман в голове, забитой телами в доме и липкой паникой, чуть рассеялся, но лучше положение от этого не стало, изменения вокруг отвлекли Лиса, и можно было бы попробовать выбраться из цепкой хватки, но безуспешно.
Оборотень лишь сильнее, до синяков сдавливал руки ребенка, в ужасе рассматривая изменения ничтожного клочка целого мира. Его окружила аура чудовища, и он скоро последует за упавшими птицами, если не убежит или не сможет дать отпор, но как сделать это с девчонкой в лапах?
Опасность и мрачное безумие сплелись воедино, не давая дышать. Золотые нити оплели оборотня, сжались на теле неразрывными путами и прорезали плоть, проникая сквозь все слои мягких тканей до жизненно важных органов и разрывая их, один за другим, даруя мучительную смерть заслужившему это.
Вот лопнуло сердце, и нити оставили тело в покое. Фигура, от которой исходило золото, все это время держала мозолистую шершавую руку на глазах малышки, не давая той увидеть кровавую баню.
Резким движением повернув ошалелую девочку к себе, очередной неизвестный укрыл ее плащом.
Существо не из этого мира наклонилось над ней, опустив руку, и Софи, увидев гоблинскую грубую кожу, успокоилась, так как приняла незнакомца за Додо.
— Я знаю, что ты здесь, — тихо сказал Огор, смотря прямо в пустоту перед собой. Глаза его не обладали такой силой, как у Додо из этого мира, но прозрачный обтекаемый пленкой силуэт постепенно вырисовывался. — Вас еще и двое?
Фигура с мечом вперилась в него взглядом и сняла с себя кулон, сделанный из акрилового шнура и обугленного наконечника стрелы. Огор подошел к ней вплотную вместе с девочкой и протянул руку к кулону в руке. В мгновение ока меч из ножен переместился к основанию кисти, слегка надавливая снизу на запястье.
Крови, как и ожидалось, не последовало, и Огор продолжил пристально вглядываться в наконечник.
- Откуда он у тебя? – но ответа не последовало.
Его тело, закаленное огнем, реками крови его врагов, было испещрено глубокими шрамами, они оставались бледными следами войны на руках и ногах, остальные же были скрыты за белой рубахой с закатанными рукавами, черными потертыми штанами, а поломанные пальцы ног спрятались в лакированные туфли.
Огор заметил любопытный насмешливый взгляд и пояснил:
— Я с саммита. Надо было явиться при параде на переговоры.
А тут как дела обстоят?
- Он мог провести нас на почту, ее довольно сложно найти. – заметила гоблинша
— Додо? – подала голос Софи, оглядывая того с ног до головы.
- Нет, милая, это не Додо. Его зовут Огор, и он хочет помочь нам найти его.
- Это же просто ретранслятор, чего ты с ним возишься? – буркнул гоблин, проведя рукой по лбу девочки и оставляя на нем узорчатые красноватые завихрения.
- Что ты с ней сделал? – поинтересовалась женщина. – Мая, убери меч, будет руки распускать, разрешаю хоть достоинство отчекрыжить, а пока не до этого.
- Отчекрыжить. – передразнил Огор с легкой полуулыбкой, на что женщина, помедлив, все же одарила того ответной.
Пока те разговаривали, Огор перекинул ребенка через плечо, аура все еще была при нем, и парочка птиц камнем упала у его ног, так что беседа прервалась недовольным:
— И как это отключить? Управление магией тут такое сильное, удивительно.
— Магией? — зло воскликнула женщина.
— А что не так? — насторожился Огор, присаживаясь на ближайшую скамейку и устало расстегивая несколько пуговиц рубашки.
— Адхайне. Ты называл ее так. — угрюмо ответила та и присела на корточки перед лицом малышки.
Закинув ногу на ногу, гоблин достал пачку сигарет из кармана штанов и красную зажигалку с золотым, выбитым на металле драконом.
— Времена изменились.
— Ты должен был охранять свое наследие. Ты учил меня этому! Держаться за узы, — рявкнула женщина, еле сдерживаясь, чтобы не закашляться.
— В чем смысл держаться за прошлое, если оно выжжено и втоптано в землю, по которой гордо и свободно ходил наш народ? — спокойно спросил Огор и нахмурился.
Положив на колено зажигалку, гоблин потянулся за сигаретами, а Мая, наблюдая, как женщина тянет руки к ребенку, помогла ей забрать девочку и сесть с ней рядом. Огор затянулся и выпустил дым в другую сторону от Софи.
— На что тогда ты его променял?
— Ни на что. На народ, если так хочешь. На нас напали, изничтожили, я воспользовался Секирой, перебросил несколько семей в межмир, а потом мой отец так невовремя переправил ее этому Огору. Чтобы помочь, конечно, но нам она нужна была не меньше. Все было бы проще, — задумчиво протянул путник, поглаживая ребенка по голове, мгновение его лицо ничего не выражало, и как только он убрал руку от Софи, гримаса животного наслаждения заставила женщину вспомнить, сколь страшное чудовище перед ней сидит. — Он поплатился за это. Я убил его.
— За помощь?! – не выдержала женщина.
- Мы мертвы, ты забыла? Я сражался за наш народ и даже в таком положении, я хочу дать им напоследок хорошую жизнь, если это можно так назвать. Я договорился, чтобы нам дали дом в обмен на Секиру, я хотел, чтобы они больше не страдали. И я убил его до того, как узнал правду от тебя, и то, я не до конца уверен в этом.
— И все же ты здесь.
— Верно. Мир так не работает, не может быть несколько меня, тебя и прочих, не может быть постоянного возвращения к жизни, если это дрянное существование можно таковым назвать. Поэтому я здесь. Если все сработает, это закончится, а нет – мы просто вновь будем здесь. Я ничего не теряю. И мой народ тоже. Мы все и так покалечены этой тварью, которую гоблином стыдно назвать. И самое мерзкое, я не смогу вытащить его позвоночник через рот, потому что этот жалкий старый уродец не собирается сталкиваться лицом к лицу с тем, что он с нами сотворил. – Огор сжал кулак с сигаретой и выбросил ее под ноги. – Убей его, когда вернешься в свое тело.
- Я не могу.
- Тебе не хочется прекратить наши страдания и твои тоже? Пока он жив, сколько еще погибнет и будет искалечено? – гоблин скривился в отвращении к тому, как зыбка сейчас для него была мораль этой женщины, как слаба оказалась ее решительность перед тираном. – Неужто тебе не страшно, Софи?
- Не называй меня этим именем. – осадила его собеседница, воздух вокруг стал ощутимо теплее от адхайне, которая текла к ней отовсюду, но, не имея возможности стать частью ее тела, кружила вокруг него подобно обтекаемому золотому щиту.
- Если бы мое Видение было сильнее хоть на каплю, я бы уже ослеп. Ты не дала себе ни определение, ни название, и сейчас ты в теле ретранслятора, так что Софи – подходящее имя для этой пустышки.
- Айшель. Это имя дал мне ОН.
- Ты слишком много значения придаешь этому выродку. И слишком много берешь на себя, что принадлежит его рукам, вот и не можешь решиться, потому что думаешь, что тогда тебе тоже стоит умереть, я прав? – елейно проговорил гоблин, скрещивая руки на груди.
- Если бы я знала, что так будет, я бы помогла вам еще тогда. – угрюмо ответила Айшель, вновь закашлявшись.
- Ты помогаешь сейчас. – Огор вздохнул и примирительно развел руками. – Я бы и сам удушил его своими руками, но увы, не могу. А Огор, который в Додо, он же может остаться, когда все закончится? Нас только отслоило, но он же жив, верно? Уверен, он уж точно ему кишки через сердце протянет.
- Он был жив, когда попал сюда, но сейчас... - женщина замялась. – Его расщепили так же, как и Фородира, возможно, это сделал Буини, и вроде как, таким образом он все еще существует без привязки к Забвению, но я все еще мало знаю о... - Айшель вдруг захрипела, и Мая покорно обняла ее одной рукой за плечо, подавая платок второй.
Огор перехватил скатывающуюся по дрожащим коленям девочку, а женщина выдернула платок и погрузила в него лицо, содрогаясь всем телом и отхаркивая куски слизи.
Когда спазмы утихли, Айшель вгляделась в испачканный кусок ткани и поспешила скомкать и спрятать его в карман штанов. По бледному лицу и мрачному виду Огор понял, что медлить больше не стоит и поднялся. Мая помогла своей госпоже встать.
- Сколько у нас времени?
- Час, может, чуть больше. Мы успеем. – женщина выдавила из себя смешок. – Если, конечно, найдем Почту.
- Идем.
Главная площадь города встретила их оживленной ярмаркой, на время они перестали переговариваться, их голоса все равно потонули бы в потоке музыки и ритме плясок. Сезон урожая уже начался, и горожане открыли на круговой площадке палаточный городок с ягодами, фруктами, зеленью и овощами.
Излишки, которые скоро испортятся, выставляли на прилавках, чтобы порадовать горожан бесплатным угощением.
Айшель вновь стало плохо, и они решили ненадолго остановиться. Затушив вторую сигарету и отмечая грозный взгляд рядом стоящей седой бабушки, Огор недоуменно посмотрел то на нее, то на спутниц.
— Кажется, здесь не разрешено курить, — с издевкой заметила она и щелкнула гоблина по носу.
— Умираешь, так веди себя достойно, — беззлобно кольнул гоблин и продолжил расспросы: — Что еще я должен знать?
— Фородир спрятал наше изобретение где-то на почте, оставив подсказку для мунлана по имени Тилька. Не исключено, что с ним сейчас и Дагад. Мне удалось достать его из Забвения, но...
- Настоящий? – перебил гоблин, на долю секунды просияв.
- Прости, я вытащила наиболее яркое его воплощение, но не берусь ручаться, что это именно он. Знаю только, что тело его нетронуто, и он жаждет собраться воедино. Это все, что я знаю.
Ребенок на руках поерзал, солнечные лучи ударили в приоткрытые глаза, и гоблин отвернулся от них, крепче прижимая к себе Софи, отвлекшую всех от мрачных измышлений.
— Готова? – поворачиваясь к Айшель, уточнил Огор прежде, чем поспешить дальше.
- Да. – вяло ответила она, первой начиная движение к их общей цели.
Гоблин на мгновение перехватил корзинку с хурмой у мимо проходящего торговца и, выбрав самую большую, на ходу бросил в руки женщины.
След из адхайне вел его вдоль по аллее из длинных и узких серых домов, окрашенных кофейными разводами. Одно из зданий приковало к себе внимание всех троих вывеской «НОТАРИУС». Выделяющаяся дверь, словно не от сюда, манила золотой ручкой распахнуть ее и зайти в недра тайн, хранящихся за ней.
Давясь вязким спелым плодом и переводя дыхание, Айшель дернула его за рукав рубахи, привлекая внимание.
- Я тут хотела спросить, раньше мы говорили через твою Софи, что с ней стало?
Ответа не последовало, только напряжение, разрастающееся из мощной спины и давящее на мозг.
Огор вперился взглядом прямо в спину самому себе, более слабому и наивному, нетронутому войной. С ним шел пухлый мунлан в аккуратном костюмчике. Дойдя до двери, фигуры рассеялись.
— Видела? – полушепотом произнес гоблин, оборачиваясь.
— Видела.
- Я свернул ей шею.
- Кому? – рассеянно уточнила Айшель, но не дав гоблину ответить, возмущенно вскричала, с нажимом произнеся второе слово. – Ты что сделал?! Зачем?! – ответить Огору так же не дал усилившийся приступ кашля.
- Госпожа? – подала голос Мая и надела перчатки, осматривая и ощупывая лицо и шею женщины, гоблинша обнаружила два уплотнения под подбородком и посеревший цвет кожи вокруг носа и губ. – Этому телу недолго осталось.
- Айшель, ты действительно думаешь, что в открытую дверь больше никто не войдет?
- О чем... кха... о чем ты? – сгибаясь к земле и сплевывая кровь на пыльный асфальт, прохрипела женщина, ее руки вновь одолела мелкая дрожь, и Айшель схватилась за плечи Маи, в ответ гоблинша обхватила ее талию руками и прижала к себе, пока прерывистые хрипы не затихли, а дыхание не стало вновь ровным.
Тогда Мая ослабила хватку, все еще придерживая обмякшее тело, поправила растрепавшиеся волосы своей госпожи и стерла большим пальцем подсыхающую кровь с ее губ.
- Я услышал ее голос. - тихо сказал гоблин. – Голос изначальной Софи.
Совсем рядом шуршали шины, поднимая с асфальта пыль и мелкие камушки, кричали чайки над головами прохожих, отдаленно слышались стихающие голоса горожан и нарастающий гам живого оркестра. Холодный предвечерний ветер закружил вокруг них траву и окурки.
- Что она сказала? – вопрос прозвучал совершенно естественно, но у обоих тогда табуном пробежали мурашки по спине и рукам.
- Свернуть ей шею.
Сердце Айшель зашлось так сильно, что отдавало гулким ощутимым стуком в глотке.
- Нет. – чуть ли не плача, провыла она. – Нет. – вновь приобретённое ровное дыхание сменили громкие вдохи вперемешку с искаженными стонами.
- Дышите со мной, госпожа. Дышите. Давайте. Смотрите на меня и дышите, а я буду считать.
- Айшель, она идет за тобой. Мне жаль.
- Буини предупреждал, что она жива и здравствует, но он говорил, она заперта и не может открывать рассечения. – с силой проговорила женщина. - Он обещал, что она не найдет меня. А вдруг она уже нашла, и когда это тело умрет, я тоже умру?
- Успокойся. Если и так, мы должны довести дело до конца. Хорошо?
- Да. Верно.