Глава 11. Испытание второе: Зависть
Конец декабря 1991 года. Кладбище Гринстоуна
Недавно выпавший снег укрывал землю толстым белым ковром. Но тропинки, извивающиеся между вереницей одинаковых каменных надгробий, были расчищены, позволяя свободно передвигаться по ним всем желающим навестить покойных. В воздухе витал полупрозрачный морозный туман, создавая ощущение изоляции от внешнего мира и тишины, нарушаемой лишь хриплым карканьем воронов, которые сидели на чёрных, как они сами, и местами покрытых снегом ветках лесных деревьев.
Небольшая группа людей в тёмных одеждах собралась возле свежевырытой могилы, где уже покоился гроб с усопшим. Когда священник начал читать молитву, его монотонный голос, смешиваясь с унылыми звуками леса, дополнил царившую здесь атмосферу уныния и печали.
— ...Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрёт, оживёт*... — слова молитвы глухим эхом доносились до ушей девушки с длинными волнистыми волосами, собранными в небрежный хвост на затылке. На её заплаканном лице застыло выражение глубокой задумчивости и скорби. Чуть поодаль от неё стояли друзья, оказывая ненавязчивую поддержку.
Вдруг на тропинке сбоку возник магический портал, и оттуда вышел парень в неаккуратно натянутой на лоб шерстяной шапке-ушанке и утеплённой форменной куртке с крупной эмблемой автомастерской на спине. Он стянул с рук перчатки, запачканные моторным маслом, и, не обращая внимания на окружающих, возмущённых его бесцеремонным появлением, подошёл к той самой девушке и крепко обнял её.
— ...Господи, мы вверяем Тебе душу нашей сестры Лидии. Очисти её от грехов и прими в Своё Царство... — священник приступил к заключительной части молитвы, но молодые люди уже не слушали, переключившись друг на друга.
— Сэм, ты как? — взволнованно спросил парень и прижался губами к её холодной щеке.
— Спасибо, что пришёл, Алекс. Теперь лучше. — с чувством ответила девушка. Ей не хотелось выпускать его из объятий, но, встретившись с недовольным взглядом своего отца, обернувшегося на них, Саманта нехотя отступила.
— Прости, пришлось задержаться в мастерской. — объяснил Алекс, продолжая держать её за руку.
Саманта попыталась изобразить тёплую понимающую улыбку, но уголки губ, словно налитые свинцом, упрямо поползли вниз.
— ...Земля к земле, прах к праху, пепел к пеплу. — после этих слов священника люди начали по очереди подходить к могиле, беря немного рыхлой земли с краёв и бросая внутрь.
— Я жду тебя в машине. — обратился к Саманте отец, отряхивая руки. Напоследок обведя строгим взглядом ребят, собравшихся вокруг его дочери, он удалился.
Когда они остались одни, Саманта опустилась на корточки рядом с могилой, дрожащей рукой зачерпнула немного земли и, чуть помедлив, разжала пальцы.
— Через неделю Рождество, мам. — зашептала она, — Ты же так любила этот праздник и пекла самое вкусное печенье с корицей в нашем городе! В пекарне оно было нарасхват. — вспомнила она и невольно улыбнулась, — А я так и не научилась готовить...
— У тебя не было времени. — успокаивал её Алекс, присев рядом, — Последние восемь лет ты посвятила учёбе на ветеринара в Бостоне.
— Она ушла почти сразу, как я вернулась... — Саманта горько разрыдалась. Хлынувшие из глаз слёзы мгновенно застывали под действием мороза, образуя кристаллики льда на длинных ресницах, — Это всё отец виноват! — категорично заявила она, — Его повышение... Он был настолько поглощён своей предвыборной кампанией, что даже не замечал, как она угасала на его глазах!
— Не вини его. Он ведь ради вас старался. — Алекс помог ей подняться, поддерживая за локти.
Не имея сил спорить, Саманта тяжело вздохнула и последовала за друзьями к выходу из кладбища.
***
Июль 1992 года. Дом семьи Блэк
В саду роскошной двухэтажной виллы множество фруктовых деревьев — вишни и яблони — были украшены мелкими жёлтыми огоньками, которые, отражаясь в водах бассейна, сливались с серебристым светом полной луны.
Насыщенно-зелёные и лазурные воздушные шары, собранные в пышные крафт-букеты, были привязаны к фонтанчикам, прячущимся в высокой садовой траве. Громкая танцевальная музыка, доносившаяся из двух мощных стерео колонок на террасе, задавала ритм вечернему торжеству.
Длинный фуршетный стол, стоявший рядом с бассейном, изобиловал блюдами с сочными овощами на гриле, мини-бургерами и пиццей. В центре располагались большая стеклянная чаша с домашним вишнёвым пуншем и фарфоровая этажерка с кусочками именинного торта, аккуратно уложенными на одноразовые картонные тарелки.
На улице царило оживление: молодые люди в пёстрых купальных костюмах заполонили двор. Одни, более активные, плавали в бассейне или танцевали. Другие же устроились на удобных шезлонгах с бокалами пунша в руках и просто наслаждались моментом.
— Смотрите, начинается! — воскликнула девушка в ярко-красном бикини, чуть не расплескав содержимое своего бокала. Она вскочила с шезлонга, указывая пальцем на луну, нижний край которой постепенно желтел и переходил в глубокий оранжевый оттенок, предвещая наступление затмения.
Все стали с интересом наблюдать за этим захватывающим астрономическим явлением, за исключением одной девушки, что нервно озиралась по сторонам, будто бы кого-то искала.
— Что с тобой, Сэм? — поинтересовалась всё та же девушка в красном бикини, — Ты чего такая хмурая? Сегодня же твой день! Веселись! — она легонько подтолкнула её локтем, пытаясь приободрить.
— Да, я... — улыбнулась Саманта, мягко отстраняясь, — Просто нигде не могу найти Алекса. И Джесси куда-то пропала...
— Аха, не переживай, — рассмеялась подруга, отмахиваясь от её слов, — твой жених никуда от тебя не денется. — она бросила взгляд на помолвочное кольцо из белого золота на безымянном пальце именинницы, — Может, просто отошёл на минутку. Забей! Пойдём, ты всё пропустишь! — подруга потянула её к бассейну, но Саманта вырвалась.
— И всё же я его разыщу. — она устремилась ко входу в дом, а луна, тем временем, почти полностью обагрилась.
Войдя внутрь, Саманта сразу наткнулась на отца, который в прихожей беседовал о чём-то с главой семьи Уильямс. Ни тот, ни другой не удостоили её своим вниманием, лишь бросив вслед очередное безразличное поздравление. Однако сейчас Саманте было не до них. Тревожное предчувствие вело её на второй этаж, где находились жилые помещения.
Медленно идя вдоль тёмного коридора, она, краем уха улавливая приглушённые звуки зажигательной музыки, прокручивала в мыслях события последних семи месяцев. Благодаря поддержке друзей и парня — уже ставшего женихом — ей удалось справиться с болью от потери матери и двигаться дальше. В начале весны Алекс предложил ей научиться водить машину под его руководством, на что Саманта охотно согласилась. Две недели назад она получила права, а теперь, в день своего рождения, — собственный автомобиль от отца. Жизнь налаживалась, и у неё нет никаких основания для жалоб или подозрений. Но откуда тогда взялось это назойливое гнетущее чувство, что не отпускало с самого утра?
Поток беспокойных мыслей прервался, когда она услышала копошение в одной из гостевых комнат, мимо которой проходила.
Подойдя ближе, Саманта приложила ухо к двери и, убедившись, что ей не показалось, — внутри действительно кто-то есть, — быстро дёрнула за ручку. Дверь была заперта, но это её не остановило. Применив заклинание взлома, она стремительно ворвалась внутрь.
Открывшаяся глазам картина повергла Саманту в шок: её жених прижимал к стене её лучшую подругу Джесси, покрывая поцелуями шею, а та, в свою очередь, притягивала его к себе, запуская пальцы в светлые кудри. Лишь неожиданное вторжение Саманты заставило их отвлечься.
Секунду или две они недоумевающе смотрели друг на друга.
— Как вы могли?.. — наконец, нарушила напряжённую тишину Саманта.
— Как мы могли?! — сорвалась с места Джесси; её взгляд, поначалу растерянный, стал вызывающим, — А как насчёт тебя? Неужели не ожидала, что с тобой могут поступить так же, как ты поступаешь с другими?
— Джесс, прекрати, ты пьяна. — Алекс схватил её за предплечье, но она оттолкнула его, целиком сосредоточившись на Саманте.
— Ты знала, что я люблю Алекса, и всё равно начала с ним встречаться! — продолжала накалять обстановку Джесси; её голос дрожал от гнева, — Ну да, наша золотая девочка лишилась матери, — произнесла она с явным сарказмом, — и мы все дружно должны её пожалеть, наплевав на свои чувства!
— Что ты такое говоришь? Я не... — попыталась возразить Саманта, но Джесси, метнувшись к ней с прытью готовой разорвать на части тигрицы, вцепилась в запястье мёртвой хваткой и сжала до боли.
— Он никогда тебя не любил! — с торжествующей ухмылкой она сорвала с безымянного пальца подруги драгоценное кольцо и отбросила в сторону. Этот грубый жест, исполненный ненависти, заставил Саманту замереть в оцепенении; слёзы сами собой покатились по её щекам. Она перевела отчаянный взор на Алекса, надеясь найти опровержение этим злым словам, но его лицо не выражало ни жалости, ни раскаяния, став непроницаемым.
— Ты всегда получала то, что хотела. — язвительно заметила Джесси, — Легко поверить в идеальную жизнь, когда твой папочка на короткой ноге с большими шишками. Но твоя жизнь — это блестящая обёртка, не более, а под ней пустота. Ты пустышка, не заслуживающая ничего из того, что имеешь! Ни эти цацки, — она так же грубо сорвала с её шеи тонкую золотую цепочку, — ни этот дом, построенный на грязные деньги твоего папаши, — Джесси обвела взглядом помещение и, обнаружив на комоде изысканную декоративную вазу, подскочила к ней и сбросила на пол. С пронзительным звуком ваза разлетелась на мелкие осколки, — ни его! — она указала на Алекса, который старался сохранять самообладание, но это становилось всё труднее.
— Всё, Джесс, хватит! — он решительно шагнул к ней.
— Нет! — крикнула она, вскидывая руку, — Мне надоели эти тайные свидания! Я устала притворяться, что всё в порядке! Её отец лишил мою семью бизнеса, мешавшего развитию его новой сети пекарен. Но я не позволю ей забрать у меня тебя! — она снова посмотрела на Саманту, — Я тебя ненавижу, слышишь?! Ненавижу! — в полумраке комнаты, в наполненных слезами глазах Джесси сверкнули два зловещих зелёных огонька. На кончиках её пальцев заискрились шипящие молнии, и Саманта инстинктивно отшатнулась, прильнув спиной к стене.
Алекс подошёл к Джесси сзади, чтобы не дать наделать глупостей. Ощутив прикосновение к плечу, она вздрогнула и часто заморгала, очнувшись от безумного наваждения, затем резко развернулась на пятках и выбежала в коридор.
Саманта и Алекс переглянулись, безмолвно спрашивая друг друга, как следует поступить. Не долго думая, Алекс направился к выходу.
— Пожалуйста, не уходи... — взмолилась Саманта.
— Ей я нужнее. — сделал выбор он и захлопнул дверь.
Преодолев пару поворотов, Алекс сбежал по лестнице, пересёк прихожую и вышел на улицу, начав озираться по сторонам в поисках подруги.
Полная луна, выглядывая из-за редких перистых облаков, всё ещё находилась в кроваво-красной тени, так что единственным источником света в ночи были мерцающие огоньки в ветвях садовых деревьев. Однако даже в этом мраке Алекс сумел найти Джесси возле фуршетного стола. Дрожащей рукой она сжимала бокал с пуншем, собираясь сделать глоток.
— Всё, пойдём. — попытался остановить её Алекс, — Я перемещу тебя домой.
Девушка истерически рассмеялась, чего никто не услышал из-за громыхающей музыки.
— Уже поздно! — воскликнула она, одним махом опустошив бокал. Небрежно вытерев рот тыльной стороной кисти, она поставила его на стол и, слегка пошатываясь, зашагала прочь. Преодолев сад и тротуар, Джесси оказалась на проезжей части, — Она нас видела, Ал! — прокричала она, обернувшись на Алекса, который следовал за ней, — Теперь всё кончено! Всё конч... — но не успела она договорить, как внезапно выскочившая из-за поворота машина на полной скорости сбила её с ног.
Ослепляющий свет фар, пронзительный звук автомобильного гудка и глухой удар тела о капот.
Джесси впечаталась лицом в лобовое стекло, тут же покрывшееся паутинной тонких извилистых трещинок.
Водитель резко затормозил, выбежал из машины и бросился к пострадавшей девушке, чтобы оказать первую помощь. Алекс тоже ринулся к подруге. Перевернув её, он похолодел, увидев залитое кровью лицо, и приложил два пальца к точке пульса на шее. Его не было.
В этот момент на тротуаре появилась Саманта. Её глаза расширились от ужаса при виде этой страшной сцены.
***
Некоторое время спустя. Дом семьи Блэк
Саманта сидела на кровати в своей комнате, прислушиваясь к грозному голосу отца, который говорил по телефону у себя в кабинете:
— Нет, увольнения недостаточно! Нужно полностью перекрыть ему кислород, чтобы этот гадёныш нигде в штате не смог найти работу! — трубка со звоном опустилась на рычажный переключатель телефона, и голос мэра Блэка теперь доносился из коридора, сопровождаемый тяжеловесными шагами: — Он хотел открыть своё дело?! Я ему устрою дело!
Заглянув в комнату дочери, он собирался переступить порог, но замер в нерешительности. Саманта подняла пустые, потухшие глаза на отца, и от этого взгляда ему сделалось не по себе. В этот момент они, казалось, впервые осознали, насколько глубока пропасть, разделявшая их многие годы.
В кабинете снова зазвонил телефон, и мэр Блэк облегчённо выдохнул, радуясь очередной причине отложить непростой разговор.
— Прости, милая, мне нужно работать. — сказал он, пятясь назад, — Поговорим позже.
Саманта никак не отреагировала на его уход. Она медленно прикрыла глаза и погрузилась в свои мысли, а спустя минут десять до ушей донёсся отдалённый звук мотора. Собравшись с силами, она нехотя поднялась и подошла к окну, увидев, как отец садится в свой белый Форд Торэс и торопливо выезжает на главную дорогу.
Её губы дрогнули в горькой усмешке, когда она провела пальцами по холодному стеклу, чувствуя себя как никогда одинокой. В руке Саманта держала рамку с фотографией, где были запечатлены она, Алекс, Джесси и двое их друзей — все в тёмно-зелёных мантиях и шапочках выпускников гринстоунской школы магии... Саманта вернула рамку на прикроватную тумбочку и, покинув комнату, поплелась в душевую.
Скинув с себя фланелевую пижаму, из которой не вылезала последние несколько дней, она включила воду и встала под горячие упругие струи. Однако, вопреки ожиданиям, расслабиться не получилось. Напротив, удушливое тепло лишь усугубило её состояние. Мучительный груз обид тяжёлым камнем давил на грудь, и дышать становилось всё труднее. Ощутив головокружение, Саманта перекрыла поток воды и обеими руками опёрлась о стеклянные стенки кабины.
— Ааа! — из её груди вырвался болезненный стон, переходя в глухой сип.
Чем она заслужила всё это?! Её жизнь разрушена. Те, кому она доверяла, кого считала своей опорой, оказались лгунами и завистниками. Отец, всегда предпочитавший карьеру семье, даже теперь, видя отчаяние дочери, не сделал исключения. Джесси была права: в её жизни нет ничего настоящего. Ничего, ради чего стоит продолжать бороться...
Лихорадочный взгляд заметался по душной кабине в поисках того, что могло бы хоть немного облегчить страдания.
Но что?! Что могло помочь?!
Ответ пришёл внезапно.
В углу висел металлический стеллаж, где среди бутылочек с гелями для душа и шампунями стояла подставка с несколькими бритвенными станками.
Мгновение спустя Саманта подалась вперёд, схватила один из станков и извлекла острое лезвие. Движения были порывистыми, почти механическими. Она не осознавала, что делает: разум поглотило отчаяние.
Лезвие скользнуло по внутренней стороне правого предплечья один раз, второй... Из образовавшихся глубоких ран хлынула кровь, пальцы разжались, выпуская смертоносный металл, а после всё померкло...
***
Настоящее время
Ошеломленный услышанным, Чарли смотрел на умолкнувшую Саманту широко раскрытыми глазами.
Они расположились в уютном подсобном помещении загородного приюта за раскладным столом, на котором лежала большая картонная коробка с двумя остывшими кусочками пиццы пепперони, оставшимися после общей трапезы.
За окном уже начало смеркаться, и в напряжённую тишину, повисшую между ребятами, вплеталось мелодичное стрекотание сверчков.
— И... что было дальше? — наконец, спросил Чарли, сглатывая комок в горле.
— Я очнулась в больнице с перебинтованной рукой, жуткой ломотой во всём теле и чувством смертельной слабости. Это было ужасно, Чарли. — призналась она, неотрывно глядя на него, — Осознавать, что твои мучения не закончились.
От этих слов сердце Чарли пропустило удар, а лицо стало ещё бледнее. Заметив его реакцию, Саманта поспешила добавить:
— Но вскоре я поняла, что все проблемы решаемы. По крайней мере, так считает мой психотерапевт. — она слегка улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку, — Выписавшись из больницы, я прервала общение со старыми знакомыми. Отец разрешил завести собаку, и так в моей жизни появилась Келли. А потом я сосредоточилась на проекте приюта. Он стал моей отдушиной, ведь я всегда мечтала заботиться о животных. У меня появились новые друзья, которые помогали мне на протяжении всего проекта. Я очень долго искала себя, и теперь могу с уверенностью сказать, что нахожусь на своём месте.
— Рад за тебя! — Чарли поддержал её искренней улыбкой.
— Прости... — вдруг смутилась Саманта, — Не знаю, зачем делюсь этим. Мне давно хотелось выговориться, а ты... такое ощущение, что мы знакомы уже целую вечность.
— Ты тоже видела сон?! — воскликнул Чарли, осенённый догадкой.
— Какой сон? — удивилась его собеседница, явно не понимая, о чём идёт речь.
— А... неважно. — отмахнулся он. Чарли решил не углубляться в объяснения, раз его предположение не подтвердилось, и сменил тему: — Я тебя понимаю... В смысле, я знаю, что значит пережить утрату. Мой отец служил агентом Союза Порядка и участвовал в первой войне волшебников с не-магами. Он погиб, когда мне было десять.
Как и для многих, послевоенные годы стали для нас с мамой и сёстрами временем испытаний. Кредиторы грозились отнять дом, и лишь благодаря поддержке одной щедрой меценатки нам удалось полностью расплатиться с долгами.
Выслушав его, Саманта привстала, желая коснуться руки Чарли в знак сочувствия, но случайно задела одноразовый стаканчик с недопитым соком, и он полетел на пол. Она наклонилась, чтобы устранить эту маленькую неприятность; Чарли сделал то же самое, и они едва не столкнулись лбами, вовремя остановившись. Молодые люди схватились за руки, чтобы сохранить равновесие, и, взглянув друг на друга, не сдержали весёлого смеха.
Всё это было таким странным и неловким, но, в то же время, искренним.
Два совершенно разных человека, чьи пути, казалось бы, никогда не должны были пересечься, оказавшись вместе, осознали, что понимают друг друга. Их связывали незримые узы душевного родства. Наверное, это и есть любовь? Та самая, настоящая. Любовь, которая вспыхивает мгновенно, и ты понимаешь, что всегда ждал именно этого.
Саманта обвила руками его шею, приподнялась на носочки и робко коснулась его губ своими. В ту же секунду она прервала поцелуй, желая оценить реакцию Чарли, но тот, не позволив ей отстраниться, наклонился и ответил на этот спонтанный жест с таким же трепетом и нежностью.
Через приоткрытое окно в комнату ворвался прохладный вечерний ветерок, заставив обоих невольно поёжиться и напоминая о реальности и неумолимом течении времени.
— Уже почти девять. — Саманта посмотрела на свои наручные часы, — Нам пора, а то твои родственники будут волноваться.
Приблизившись к столу, Саманта щёлкнула пальцами, и мусор переместился в ведро у её ног. Ещё один щелчок — и опрокинутый стакан оказался там же. Вынув из ведра полный пакет, она направилась к двери.
— Кстати, нам ещё нужно проверить сигнализацию. — напомнила она, выключая свет.
Чарли, всё ещё находясь под впечатлением от всего услышанного и произошедшего, молча последовал за ней.
***
Однажды тебя во сне повстречал.
С тех пор нет и дня, чтоб сон не видал тот я.
Что значит, скажи, свет синей луны?
Как связаны мы?
Что чувствуешь ты?
Но любовь сильней,
Всего сильней!
С неё начать, закончить ей...
Не знаем мы,
Что значат те сны.
Но чувства сильны!
Доверь мне страхи.
Искала тебя, не зная о том.
Все чувства давно уже под стальным замком...
Но верю сейчас сиянию глаз!
Не страшно любить
И сердце открыть!
Ведь любовь сильней,
Всего сильней!
С неё начать, закончить ей...
Не знаем мы,
Что значат те сны.
Но чувства сильны!
Отбрось все страхи.
Любовь сильней
Всех тягот и тьмы.
Иди смелей.
Свет синей луны впереди
Прогонит страхи.
Теперь лишь я и ты...
_______________
*Евангелие от Иоана 11 (25-26).