Глава 52
Глава 52
Ночь — мой единственный собеседник. Она не спрашивает, как я, и не предлагает помощи. Просто накрывает потолок тенью и слушает, как я дышу. С каждым вдохом — всё тише.
По
Её имя — как нож между рёбер. Я все помню. Каждое мгновение проведенное вместе с ней. Я помню, как она спала, обняв подушку. Как вечно мерзли её пальцы. Как шептала сквозь сон: «Я жива. Просто обними меня».
А теперь — пустота. Ни шёпота, ни холода, ни тепла.
Я лежу, уставившись в темноту. Мои пальцы сомкнуты в кулак. На ладони — ссадина. От стены. Раньше мне это помогало. Теперь — только бесит. Стук. Тихий, как мысль. Дверь приоткрывается. Входит Аделия.
В футболке. Моя, кажется. Волосы растрёпаны, глаза — сонные. В руке — телефон.
— Массимо... — её голос дрожит. — Звонил Нико. Он сказал... это срочно.
Я сажусь. Сердце — как двигатель перед срывом.
— Что?
Она протягивает трубку, дрожащей рукой. Лунный свет падает прямо ей на лицо и я вижу страх и панику в глазах. Я хватаю мобильник, прижимаю к уху. Нико молчит.
— Ну? — срывается с губ. — Говори.
— По жива — Я не дышу. Кинжал по сердцу. Мне показалось или сердце мое перестало стучать?
— Повтори. — Голос стал тише
— Она жива, Массимо. Без сознания, но сердце бьётся. Где — не скажу. Не сейчас. Я сам всё сделаю. Заберу. О ней никто не должен знать. Ни слова. Даже близким.
— Ребёнок?..
— Пока ничего не ясно. Но, чёрт побери, она — дышит. Этого достаточно? — Нет. Недостаточно. Я хочу увидеть. Услышать. Обнять.
Но мой голос сломан. Слова — где-то под сердцем.
— Спасибо, — хриплю. —Он отключается.
Я сижу, тупо глядя в пустой экран. Ладони трясутся. Моя голубка жива. Я не знаю в какой момент Аделия ушла. Но мне так хочется все ей рассказать. Мне хочется кричать. Надежда. Во мне поселилась надежда на лучшее будущее.
Сынок. По
Я захожу в комнату Аделии. Она тихо сидит на кровати. И я прохожу в комнату под ее одобрительным кивком. Мелкая понимает меня без слов. У нас образовалась своя связь. Аделия присаживается рядом со мной. Смотрит на меня — как на человека, который впервые в жизни улыбается после войны.
— Всё хорошо? — спрашивает.
— Да — Не могу больше вымолвить слов. Она жива! И мне нужно об этом не думать. Не сойти с ума. Не заговорить с духами.
— Можно я... с тобой полежу?
Она кивает. Аделия никогда не откажется. Она наш свет в конце темного тоннеля.
Мы ложимся. Я слышу её дыхание — ровное, спокойное.Она осторожно прикасается пальцами к моей руке. И в этот миг я понимаю — впервые за эти недели мне не страшно. Потому что где-то она — моя голубка — дышит.
И, возможно, наш сын тоже.
Мир трещит.
Но больше не рушится.
Я рискну снова, голубка. Надеюсь ты тоже.