Глава 40
Глава 40
Я плюхаюсь в кресло, стоящее передо мной, и сразу хватаю стакан с виски, который Нико ,вероятнее всего, подготовил себе. Он никогда не отучится от этой привычки. Чтобы не произошло.
Даже если замерзнет ад.
— Неужели та цыпочка поводила тебя за нос и бросила? Теперь Массимо Строганов злой и нервный — Ник усмехается и я смеряю его таким взглядом, каким никогда не смотрел на своего брата.
Николас берет второй стакан и наливает себе виски. Он делает все медленно и с лишними мыслями, которые не дают ему покоя, в голове.
— Что случилось, Мас? — Он ждет когда я отвечу ему. Но что мне сказать? Николас никогда не чувствовал то, что сейчас ощущаю я. Трепет. Страх потерять. Безграничную радость и вечное желание вернуться поскорее к ней, домой.
— Если бы я сам понимал — Все в моей голове перепуталось. Я перестал отличать реальность и свое воображение. Мне мало. Мало ее. Я хотела ее везде и всегда. Я не мог насытиться.
Лицо Николаса оставалось таким же без эмоциональным, но я знал что он забеспокоился обо мне. Нико грациозно, как обычно, встал, снимая пиджак. Я внимательно наблюдал за ним, крутя стакан в руке. Виски приятно обжигало горло и я знал, даже в глубине души ждал, когда оно развяжет мне язык.
Нико стал закатывать рукава, уходя в одну из комнат. Я сразу понял куда. Он не боялся бить грушу до тех пор, пока вся его одежда не окраситься кровью. Теперь в отличие от меня, потому что за каждую ссадину мне приходилось оправдываться перед голубкой.
Хотел ли я это исправить? Не думаю. Мне нравилось с каким видом она разглядывала раны, Как хмурила брови и что-то причитала себе под нос.
Это даже умиляло меня. И...забавляло?
— Пошли — Остатки виски стекло в горло и я последовал за братом
Руки чесались от предстоящей драки. Я знал что Нико оставлял предпочтения холодному орудию. Он любил металл куда больше чем кулаки. Но мне нравилось чувствовать боль и ощущать как жизнь медленно вытекает из врагов.
Мне нравилось быть богом и вершить над их судьбами. Нравилось играть с ними.
— Давай же — Я быстро снял свою куртку, оставаясь в одной черной футболке. Николас оказался передо мной в мгновение ока
Я смотрел в его лицо и не мог до конца понять. Мы были братьями. Такими одинаковыми но такими разными. У нас были одни глаза, волосы, черты лица. Даже телосложение было похожим. Но наши манеры и привычки...
Словно мы выросли в разных местах. Николас был человеком слова и чести. Всегда холодно вел переговоры и не любил грязь, в то время, когда я был этой грязью. Я занимался такими делами, о которые Николас никогда бы не стал марать руки.
Но каждому из нас нравилось свое дело.
Я не желал большего.
Никто не ожидал от меня большего
Я мог ходить в синих джинсах и футболках. Мог ругаться и драться на улицах, зная, что моя репутация никак не повлияет на статус
Но Нико так не мог. Одно не такое его слово и люди могли быстро переметнуться с нашей стороны. Они бы стали предпочитать работать с нашим отцом чем с нами.
Я никогда не скрывал, что Николас был главным в наших отношениях. Я и не стремился занять его место. Брат всегда говорил мне, что не бывает на свете одинаковых людей. Я должен найти что-то, что будет нравится мне. И только мне. Что-то индивидуальное.
Он твердил что у нас всегда должны быть одна общая цель, но разные интересы жизни.
У нас было что-то общее. Семья. Цель защитить ее.
И сейчас я начинал понимать, что семья разделяется. Голубка становилась моей семьей.
Я не знал примут ли ее. Отвергнут ли ее. Что будет с ней в кругу моей настоящей жизни.
Я наношу удар, но Нико уворачивается. Я знаю, что по нашим правилам я должен что-то сказать.
Один удар – откровение
Но я плюю на правила и бью снова. Ник молчит.
— Я запутался — Снова бью, попадая Николасу в живот. Но тот даже не скрючивается.
— Я не уверен, что мои цели на жизнь остались теми же, Нико — Я смотрю ему в лицо долго, и ничего не делаю. Брат замахивается, приводя меня в чувства и кулак попадает в лицо
Блять. Останется синяк. Голубка будет волноваться.
Голубка. Блять.
Я смеюсь. громко. Заваливаюсь назад, качая головой. Даже сейчас я думаю о ней.
В голове вспыхивает ее образ. Она открывает голову назад и тихо стонет. Как она закрывает свои голубо-изумрудные глаза и тихо шепчет мое имя на ушко.
Я трогаю ее волосы, вдыхая их запах лимона и мяты. Я резко вспоминаю как она впервые увидела рецепт лимонного чая и пыталась повторить его. Теперь это мой любимый чай.
Кулак снова прилетает мне и только тогда я понимаю, что задумался. Задумался о том как трахнул бы голубку прямо здесь.
Я хотел сделать ее своей. Мне было мало. Всегда будет мало. Я хотел чтобы все знали что она моя. Каждый чертов солдат знал, кто такая Полинниана Строганова. Самая сильная и упертая девушка на этой планете, жена, мать его, Массимо Строганова.
Я замахиваюсь и попадаю в Ника. Что-то не так. Я осознаю, что бью в пол силы, только когда Николас снова ударяет мне в лицо. Блять. Мудак!
Он пытается разговорить меня и напоминает правила нашего боя, которые я игнорирую.
Я не бью в свою полную мощь, потому что на руках, которые я даже не обмотал боксерскими бинтами, останутся следы. Голубка будет волноваться. Блять. Блять. Блять.
Николас снова врезается кулаком мне в нос. Вот же сукин сын! Он знает как я не люблю, когда кто-то оставляет следы на моем лице. Знает, что оно – мой имидж. Я склеиваю девушек им, мудак! Конечно, не каждому же повезло с красотой, ха!
Задумываюсь правда ли все то, что я сейчас говорю. Или просто заученный мною текст.
Сейчас я думаю о девушках или только об одной, которая ждет меня дома? В моем доме. В моей спальне. На моей кровати.
Я блокирую кулак брата и врезаюсь в него. Мое тело сбивает его стойку и мы валимся на пол.
— Я чувствую к ней что-то большее — Ник перекатывает нас, но я не даю ему завершить маневр. Стараюсь взять его в захват ,но брат предвидит все мои действия. Он берет на удушающий
— Я хочу женится на ней — Тихо шепчу, весь краснея и пещерный человек отпускает меня, вставая на ноги. Но мой мозг еще пытается осознать, что я сказал. Я лежу, наблюдая за мерцающим светом на потолке.
— Думаю, она та, с кем я хочу быть. Может быть я даже люблю ее? — Поворачиваю голову на брата, который резко перестал куда-то идти — Я хочу ее всю, целиком. Я хочу ехать домой пораньше, просто чтобы наблюдать как она становится сделать нам ужин. — Я смотрю в такие же серые глаза как у меня — Я готов убить за нее — Вспоминаю, ситуацию со Скай и мои глаза чернеют — Я уже убил за нее. И готов делать это снова и снова. Я готов не просто убить, а умереть, просто ради того, чтобы она продолжала жить и дышать в этом мире, Ник. Только ради этого. Мне мало видеть ее каждый день, мало касаться ее и целовать. Я хочу владеть ей. Я одержим. Голоден. Как дикий зверь
— Ты знаешь, что я не в праве запрещать тебе что либо — Брат долго смотрит на стол, а после берет вместо стакана бутылку с колой. Вместо виски. Он поворачивается на меня, застегивая свою черную рубашку, а его глаза чернее чем обычно. И это вовсе не гнев.
Это что-то незнакомое на его лице.
— Что за похоть на твоем лице? — Я знаю, что он снова ушел в свои мысли. Но какие? Что гложет его?
Я поделился своими мыслями почему он нет?
— Один парнишка ввязался не в то, что нужно — Нико тяжело вздохнул, прикрыв глаза, словно эта информация доставляла ему некую боль.
— Один из людей отца решил устранить его — Я поднял брови вверх, не понимая в чем проблема
— И в чем заключается проблема?
Ник долго смотрел на меня, после сделал глоток колы и заговорил, разрезая пронзительную тишину, которая душила каждого из нас.
— Сейчас этот парнишка губит поставки и срывает сделки. Все поставки. Потому что не знает, что Трио управляется нами. Отец зол. Очень. Он собирается убрать его, пока тот не натворил чего похуже. — Он говорил так, будто подбирал каждое слово.
— Мне нужно чтобы ты участвовал в предстоящих гонках. Нам нужно вывести Романи Сальвадоре на территорию, где отец не сможет прикоснуться к нему.
— Зачем нам это? — Лицо быстро изменилось. Там мелькнула незнакомая эмоция, но я не успел считать ее.
— Романи поможет нам развязать войну. Он уже сделал это. И отец Клары будет перым кто встанет на сторону нашего отца
Сука — Клара всегда раздражала меня. Они думали что владеют миром.
Ноги подняли меня с пола и я задумался. Будет ли эта война безопасна для голубки? С может ли она пострадать? И пострадает ли?
— Лука скинет тебе всю информацию — я скривился, когда Николас бросил мне это предложения, выходя из помещения. Я не сильно доверял Луке
— Лука? Я не очень то доверяю ему — Лицо брата ожесточилось
— Зато я доверяю ему — Я не знаю, что было общего и что случилось у Ника с Лукой. Так же как и Николас не знал о нашей с Мэдсом истории. О ней вообще никто не знал. Кроме Тиаго.
Тиаго, которого убили. Холоднокровно. В его же машине.
Парень просто ехал домой. Он зарабатывал на жизнь честным трудом. Но война между гонщиками вышла на новый уровень.
Новобранцы перешли все границы дозволенного и разожгли войну. Трахида требует возмездия.
Но мы, Трио, не можем вмешиваться.
Николас, возможно, закрыл глаза на мои хитрости. На то, что я позволил Дариусу действовать в своих интересах, зная, что я прикрою их операцию. Я практически дал им зеленый свет на месть.
И я знал, что сейчас убийцы Тиаго гнили в земеле. Как и он сам.
В груди сдавило и очнулся, следуя за братом.
— Это та же? — Я знал что он говорил о По. Он видел как я закрывал их со Скарлетт своим телом на той перестрелке возле школы. Кто знал, что Новобранцы окажутся такими отчаянными.
Нико миллион раз все успел увидеть по камерам и повторам. Он узнал о ней все лишь по тому как она вела себя в опасных для жизни ситуациях. Но голубка не знала ничего о нем.
— Всегда она. Только она — Я улыбнулся сам себе, снова вспоминая как девушка каждое утро делает зарядку в кровати. Как она подпрыгивает и будит меня, будто маленький ребенок. Дай ей только намек и она будет прыгать на кровати и махать ручками.
Я блять правда любил ее.
Я каждый гребаный раз был готов отдать жизнь за нее.
Этого было недостаточно?
Думаю вполне.
Она всегда впускала в ход какую-то цитату о рисках, но что если я сам был сраным риском
Готова была ли По рисковать? Я знал ответ. Она сама сказала мне его. Да.
«Я всегда рискую, и однажды я стану счастливой, правда?»
Я стал твоим риском, голубка.
***
Я вставлял медленно ключи в замочную скважину, зная, что По ждет меня. Я делал это медленно, желая вывести ее из себя, как делал обычно. И это получилось
Девушка сама открыла дверь.
Блять!
Я ожидал другого.
Она переиграла меня.
Ее ухмылка на губах и озорные блеск сразу все рассказали. Мне не нужно было опускать взгляд чтобы понять, что она голая. Прямо передо мной.
Входная дверь открыта и каждый мог увидеть ее.
Плевать что на верхних этажах нет людей.
Я зарычал, а мои глаза потемнели. А ее смех, только сильней помог моему другу подняться в штанах. Предатель. Но чертовски приятный предатель.
Не знаю как я смог додуматься закрыть дверь, но в следующую секунду рот голубку уже был на мне. Стоило мне приоткрыть глаза как я заметил в зеркале звериный взгляд.
Я целовал ее так, словно поедал ее. Будто она сейчас пропадет. Испарится на моих глазах. Черт. Член в штанах стал еще тверже ,причиняя боль. Я обернулся только сейчас замечая столько зеркал в своем коридоре.
Наконец-то я могу поблагодарить дизайнеров за хороший интерьер в квартире.
Я прищуриваю глаза, ощущая как ладошки голубки залезают под футболку, но замещаю выражение лица, которое уже видел сегодня. На Нико. И я назвал это похотью.
— А ужин? — Она шепчет мне на ухо, даже не доставая до него из-за низкого роста.
— Ты и будешь им. Это куда вкуснее — Я подхватываю ее резко на руки отчего она пищит и смеется одновременно, но я затыкаю ее же рот поцелуем, потому что не могу вдоволь насладиться ей. Не думаю что когда-то смогу.
— Я знала что ты так скажешь, поэтому сделала доставку — Ее улыбка заставляет внутри меня что-то перевернуться. Я не знаю это чувство. Что-то новое. Но такое теплое и приятное. Словно я дома. По-настоящему. Будто я любим и меня греют этой любовью.
Голубка смотрит на меня так, словно, как и я, готова отдать все, только чтобы поцеловать, провести руками по моим волосам или коснуться.
Думаю это почти сравнимо со Скарлетт и Лекси.
Две девочки, которые могли изменить этот черствый мир, но мир изменил их судьбу.