Пролог
Тонкая грань
«Иногда, чтобы выжить, нужно переступить ту грань, за которой тебя уже не узнаешь.»
Капли дождя беспокойно царапали стекло, словно кто-то снаружи пытался проникнуть внутрь. Эмили сидела в холле, и с каждым ударом в окно в памяти оживало то, от чего она бежала все эти месяцы. Та ночь. Крик матери — такой дикий, что он разрывал барабанные перепонки. Запах крови, смешанный с сигаретным дымом. Холодные руки полицейских, оттаскивающих её прочь. Всё это было настолько реально, что казалось, она всё ещё там.
Щёлкнула дверная ручка.
— Мисс Дюбуа, — голос был мягким, почти бархатным, но в нём сквозило что-то такое, что заставило кожу на шее покрыться мурашками. — Проходите.
В дверях стоял Ганнибал Лектор. Его улыбка была вежливой, но слишком выверенной, как маска, под которой пряталось что-то опасное.
Эмили вошла. В кабинете пахло старой кожей и чем-то пряным — запах, который одновременно притягивал и настораживал. Она села в привычное кресло, стараясь не смотреть прямо на него. Пальцы уже бессознательно теребили край платья. Лектор наблюдал за этим, как биолог, изучающий повадки пойманного насекомого.
— Расслабьтесь, — произнёс он, садясь напротив. — Здесь вам ничто не угрожает... если только вы сами не начнёте себе вредить.
Эмили с трудом сглотнула.
— Простите... Я просто не могу привыкнуть.
— Конечно, — Лектор слегка наклонил голову, и его взгляд стал глубже, как омут. — Люди редко привыкают, когда на них смотрят слишком внимательно.
Её сердце забилось быстрее. Она чувствовала, как он будто влезает в голову, копается там, отыскивая самые уязвимые места.
— Меня всё ещё мучают кошмары, — тихо произнесла она. — Каждую ночь я вижу одно и то же. Я с ножом в руках... крик матери, отец в крови, и... я снова делаю это.
— И что вы чувствуете в тот момент? — спросил Лектор. Голос был ровным, но в нём было что-то хищное — как у охотника, дожидающегося, когда добыча сделает неверный шаг.
Эмили замерла, но всё же ответила:
— Облегчение. И свободу.
— Как интересно, — его улыбка чуть расширилась. — Многие боятся признаться в этом даже себе.
Она отвела взгляд, но его слова уже застряли в голове, как крючки.
— Я понимаю, что он заслужил это... но чувство вины всё равно гложет меня.
Лектор медленно подался вперёд.
— Вина — это роскошь тех, кто не пережил настоящей опасности. Вы — выжили. А выжившие должны быть готовы повторить всё, если потребуется.
Эмили почувствовала, что он не просто успокаивает — он проверяет. Подталкивает её к чему-то.
— Как ваш брат? — спросил он, будто между делом.
— Делает вид, что всё в порядке. Но я... боюсь. Он помогал отцу. Избивал мать. Иногда я думаю, что однажды вернусь домой... и на месте отца будет Генри.
Лектор откинулся в кресле и скрестил ноги.
— И тогда? — в его голосе звучал интерес, почти ожидание.
Она подняла взгляд и впервые встретилась с его глазами.
— Тогда я сделаю то, что нужно.
Он слегка улыбнулся, как будто именно этого ответа и ждал.
— Именно так, мисс Дюбуа. Вы куда сильнее, чем вам кажется. И куда опаснее, чем думаете.