Беспомощная

Может я дура. Может быть, я безрассудная или просто люблю экстрим. Может, я просто не умею думать в ситуациях, требующих незамедлительный план действий. Эти ситуации выбивают абсолютно каждого, я уверена. Взять того же Юнги. Я поцеловала его и он не понял, что произошло. Так же всё завертелось и с Лин. С детьми, что сейчас сидят в каком-то доме и ждут помощи. Умоляют отпустить домой, но ведь человек ныне пошёл эгоистичный…

Я ехала в такси вот уже около получаса, трясясь от злости, накопившейся во мне на саму себя. Во-первых, я снова вспомнила тот момент с Лин. Во-вторых, я вспомнила абсолютно все неудачи провалившихся к чертям попыток вычислить преступника. В-третьих, что я вообще творю?

— Приехали, — оповещает меня водитель такси и поворачивается ко мне лицом, из-за чего свои мысли приходится сдвинуть на второй план и искать деньги в карманах. Покопавшись ещё немного, я достаю оттуда деньги и вкладываю в руку таксиста, после чего он ждёт, пока я выйду из машины. Такси плавно трогается с места и разворачивается, после чего уезжает и скрывается по трассе вдалеке.

Я тяжело вздыхаю и смотрю на солнце, которое через часа полтора скроется за линией горизонта, затем перевожу взгляд на дорожку, которую нельзя даже так назвать. Гравий был рассыпан, как песок. И я тронулась в путь.

Наконец дохожу уже до того самого места и всматриваюсь издали в этот самый дом. Безобидный обычный дом. Из стиля дом не выбивался, а даже стоял наравне с остальными домами. Подходила к нему я не осторожно. Будто я стала маленькой девочкой, что любит ходить по заброшкам, а не взрослая девушка, работающая следователем.

Всмотревшись в окно, я поняла, что всё что там находилось, это пыль, что метровыми слоями покрывала кресла, книги, сто… Нет, на столе пыли меньше. Что это значит?

Поддаваясь своему безрассудству, я направляюсь к двери этого здания, аккуратно кладя руку на ручку двери, что прекрасно отполирована…

POV Юнги

Я уже около сорока минут лежу под капельницей, а Т/И так и не пришла из магазина. Точно ли в магазин она пошла?

Приоткрылась дверь палаты и я услышал шаги. Улыбнувшись, я приподнимаюсь и вижу… Хосок?

— Хосок? — недоумевающе понимаю бровь, задирая её к волосам.

— Здравствуйте директор Мин. Я к Т/И. Вы её не видели? — как-то странно смотрит на меня Хосок. Что же это мне напоминает?

— Она в магазин ушла, — непринуждённо откидываюсь обратно на спину и смотрю в потолок.

— Ага, хорошо, — выходя, он сказал эту фразу. И тут я понял, что Т/И далеко не в магазине, а именно на той заброшенной территории…

— Чёрт, — срываясь с места, я выдёргиваю иглу из руки и хватаю кошелёк, чтобы расплатиться за такси, которое словлю автостопом. Сразу набираю Феликса и Бекхёна.

— Бек, звони следователю, с которым работает Т/И. Сокджин, кажется, — быстро тараторю в трубку, как только Бек поднял её.

— Куда ехать? — не разбираясь в чём дело, Бекхён уже набирает Феликса и Сокджина, телефон которого списал с телефона Чонгука.

— Адрес смс, — коротко говорю я и разъярённо машу рукой, что бы хоть один остановился, но все безразлично проезжают, и никто не сделает этого, ведь всем плевать. Всему городу плевать на неё, а она не может так-же безразлично относиться к людям. Спасает… Я они и довезти не могут.

— Я надеюсь, что там никого не будет, и ты будешь впорядке…

POV Т/И

Ручка хорошо отполирована, и уже можно сказать, что здесь точно кто-то был. А, может, и есть до сих пор.

Немного нажимаю и толкаю дверь от себя. Скрип петель, которые явно уже непригодны, разрывает воздух на части. Маленькие атомы всех содержащихся в нём газов делятся на ещё более мелки частицы. Этот звук явно справился с этим. Мне кажется, если пустить электричество сейчас в воздух, то здесь наверняка летали микрочастицы зарядом больше 220 вольт.

Пробираюсь по коридору, пол которого, странное дело, немного чистый от чьих-то следов. Стопа размера, если прикинуть, то 41. Захожу в первую комнату от коридора.

Кухня. Обычная, как и все кухни. Стол, который тщательно вытерт до такой степени, что я отражалась там. Хоть и смутно, но отражалась. Значит, здесь точно кто-то был. И сомнений быть уже не может. Открыв ящички, я увидела ножи разного вида. Для сыра, для мяса, для рыбы и зелени. Не помню, чтобы в дневнике было написано, что бабушка любила готовить. Она ведь на работе днями и ночами была. Следовательно, ножи того человека, который здесь ходит каждодневно. Столешницы были протёрты лишь у электроплиты. Чайник небрежно стоял посреди столешницы. Куда-то спешил?

Заглянув в каждый ящичек и в холодильник заодно, я нахожу лишь быстрорастворимый кофе в пакетиках. Тёмный горький шоколад, которого было довольно много в холодильнике и пачки рамёна.

— Еды как-то много, — свернула я голову и нахмурила брови. Я не могу понять, почему у меня такая реакция.

Что-то здесь не так…

— Что-то это мне напоминает, — протяжно говорю я и в смятении подаюсь размышлениям и воспоминаниям, но решив откинуть всё на задний план и посмотреть остальные комнаты, я иду по коридору дальше.

Зал был весь в грязи, пятнах и мусоре. Казалось, здесь точно хотят устроить свалку. Здесь не было абсолютно никаких следов. Слои пыли были одинаково толстыми, как бы я не присматривалась, поэтому сразу двинулась дальше.

Дверь очень часто открывалась, и это видно опять же по ручке. Залапанная. Аккуратно дотрагиваюсь до неё и нажимаю. Со скрипом, дверь поддаётся напору и открывается, открывая обзор на тёмное помещение, что было зашторено светонепроницаемыми шторами. Стол, которым пользовались исключительно для еды, потому что в глаза мне сразу бросаются крошки от шоколада и несколько не выкинутых стаканчиков из-под рамёна. Тогда, для чего стол на кухне, который так отполирован?

Кровать одиноко стояла в углу, привлекая внимание лишь из-за своего вида. Не заправленная. Опять что-то ёкает, но очень слабо. Сложно понять, чем именно занимается человек, живущий тут. Или живёт, или скрывается. Одно из двух, но я реко меняю своё мнение на этот счёт.
Потому что возле кровати я замечаю 2 сложенные раскладушки… Значит, компания людей?

— Их несколько, — тихо лепечу я и крадусь к кровати. Так как хоть какой-то свет попадал в комнату из коридора, то я смогла разглядеть кровать получше. Простынь хоть и белая, но грязная. Измазана она в той части, где по идее должны быть ноги. Из этого уже можно сделать вывод, что человек спит в ботинках, ведь дом не отапливаемый.

Перевожу взгляд на подушку. Взгляд цепляет маленькая деталь — волос на ней. Беру волос и хочу повернуться на свет, чтобы разглядеть цвет… И только когда я повернулась, мои глаза мельком зацепились за стену, где я тоже нашла кое-что знакомое…

Отвожу взгляд обратно к стене, что посмотреть на тот объект, что показался мне знакомым. Я долго смотрела на стену и не могла понять, это страшный сон или же это жестокая реальность, которая с распростёртыми объятьями хочет встретить меня на том свете.

Кажется…

Нет… Мне не кажется…

Подхожу к стене, не отрывая взгляда от неё, и протягиваю руку. Когда подушечки пальцев аккуратно дотрагиваются до гладкой поверхности, я отдёргиваю руку и закрываю рот ладонью, чтобы держать себя в руках.

Бабушка…

Мама…

Их фотографии висели рядом.

И они не простые. Фотография убитой бабушки, что лежала в неестественной позе на полу и истекала кровью. Ровно в такой-же позе лежала и моя мать. Две фотографии были перечёркнуты жирным красным маркером.

А рядом висело моё фото.

Фото, где я сижу за столом в компании, работая за компьютером. Фото тёмное, а значит, это была ночь, когда я засиживалась на работе. Он знает, где я работаю, следовательно, я всё время была под наблюдением. В любой удобный момент меня могли убить. Хотя, почему могли? Могут до сих пор. Возможно, он даже сейчас следит за мной.

Пытаюсь отбросить об этом мысли и рассматриваю фото убийства моей матери и бабушки. Абсолютное сходство. Особенно учитывая то, что они были в форме.

Разглядываю ещё что-нибудь подозрительное, внимательно исследуя тела моих убитых родных и, в итоге, нахожу.

Маленький и вроде-бы безобидный надрез на запястьи. Ровным надрезом по вене шёл шов, который как-то странно резал мои глаза. И, наконец, до меня доходит, что же это.

Рана была по вене, поэтому крови должно было быть достаточно, но кожа убитых была ровно такой-же бледной в том месте. Хотя, нет. Она немного отличалась беловатым цветом. И слишком затянутая. Такое происходит долго, чтобы рано затянулась, а убийца делал всё быстро.

Тогда, как он это замаскировал?

Всё же разглядев, я понимаю, что рану просто зашили портными белыми нитками. Но ведь они должны были по любому окраситься в красный цвет. И он есть. Искусная работа мастера. Кто бы догадался красить нить белым цветом?

Мой мозг начинает переполняться информацией и закипать. В доме не холодно, не смотря на то что за окном уже поздняя осень, но он спит в ботинках. Фотографии на стене. Шоколад.

— Нет, это просто совпадения, — тихо повторяю я и отхожу чуть поодаль от стены. Сердце выпрыгивало из груди, а дыхание становилось рваным. Истерика унесла бы меня с собой попутным ветром, если бы до меня не дошло, что таких совпадений просто не может быть. Потому что волос принадлежал ему.

Цвет…

Структура.

В этот момент входная дверь открывается, а моё сердце падает далеко в пятки, оставляя пустоту, которую совершенно точно заполняет страх. Лишь мои рваные выдохи и…

— О, привет, малышка. Я долго тебя ждал, — улыбнувшись самой коварной и знакомой улыбкой, я попятилась назад. Он убивает меня взглядом. Читая его взгляд, я вижу лишь сумасшедше расширяющиеся зрачки.

И меня это пугает…