Глава 1: Алые Сети
Дождь хлестал по мутным окнам старшей школы «Сеул Артс», превращая послеобеденное небо в свинцовое полотно. Джисон стоял у своего шкафчика, механически перекладывая учебники. Голова гудела после шести уроков математики подряд. Он потянулся, костяшки пальцев треснули, и когда он опустил руку, мир перевернулся.
Над головами спешащих по коридору учеников замерцали… линии. Тонкие, как паутина, но ослепительно алые. Они тянулись от макушек людей, извиваясь в воздухе, словно живые, и исчезали в стенах, потолке, уходя к другим концам школы или, Джисон сглотнул, куда-то далеко за ее пределы. Они не касались предметов, просто висели в пространстве, призрачные и неумолимо яркие.
*Что за черт?* – мелькнула паническая мысль. Он резко протер глаза. Линии не исчезли. Наоборот, их стало больше, сплетаясь в сложную, пугающую паутину над шумной толпой. И тогда он *увидел*. Не просто линии. С каждым человеком, к которому тянулась нить, возникал призрачный текст, всплывающий прямо в воздухе, как субтитры из ада:
*Пак Минджу (17) -> Ким Тэхён (18): 23.10.2024, заднее сиденье его Kia K5. Длительность: 12 мин. Использована защита: Нет.*
Джисон вжался спиной в холодный металл шкафчика. Его сердце колотилось, как барабан на рок-концерте. Он смотрел на следующую нить, ведущую от хихикающей девчонки к парню из баскетбольной команды:
*Ли Соён (16) -> Чой Дэхён (17): 15.11.2024, заброшенный склад за школой. Длительность: 27 мин. Использована защита: Да. Особые пометки: записано на телефон Соён.*
«Боже…» – вырвалось у Джисона шепотом. Это был не сон. Он видел. Видел *это*. Самые интимные, самые постыдные тайны людей, вывешенные на всеобщее обозрение… но только для *него*. Линии S. S как Sex. S как Стыд. S как Секрет, который больше не секрет.
Его охватила тошнотворная волна паники. Он зажмурился, но даже сквозь веки мерцал алый свет. Он упал бы, если бы не знакомый голос:
– Йо, Джисон! Ты как зомби, чел. Опять Чан завалил тест по матану?
Перед ним материализовался Ли Минхо. Высокий, поджарый, с острым, как бритва, взглядом и вечной хищной ухмылкой. Капитан футбольной команды, главный задира и, как неожиданно узнал Джисон, обладатель целого клубка алых нитей над головой. Одна особенно яркая тянулась куда-то в сторону учительской.
*Ли Минхо (18) -> Кан Миён (29): 03.12.2024, кабинет химии после занятий. Длительность: 41 мин. Использована защита: Да. Особые пометки: Встречи каждую среду.*
Джисон сглотнул ком в горле. Мисс Кан? Молодая учительница химии? Его мозг отказывался обрабатывать.
– Минхо… – начал он, голос предательски дрогнул. – Ты… ты не видишь? Нити? Красные?
Минхо нахмурился, огляделся с преувеличенной серьезностью.
– Нити? Бля, Джисон, ты че, спалился на травке перед школой? Или Чанбин тебе свою самопальную жижу подсунул? – Он хлопнул Джисона по плечу, и Джисон *увидел*, как от точки касания Минхо к нему самому потянулась тонкая, едва заметная серебристая нить, но без текста. Просто… связь. Дружба? Знакомство? – Иди в медпункт, придурок, выглядишь хуже дерьма.
Минхо скрылся в толпе, оставив Джисона наедине с его кошмаром. Он заставил себя дышать. Глубоко. Он не сошел с ума. Он это видел. Ясно. Значит… Значит, это реально. Его новый, ужасный дар. Или проклятие.
Он поплелся к выходу, где их компания обычно собиралась после уроков у старого вяза. Каждый шаг был пыткой. Он видел *все*. Застенчивую девушку из библиотеки, чья единственная ярко-алая нить вела к парню вдвое старше ее. Звезду школьного театра, опутанного, как муха, десятком нитей, тянущихся к разным парням и девушкам. Заучку, над головой которого не было ни одной алой линии, только несколько слабых серебристых. Джисон чувствовал себя вуайеристом самого низкого пошиба, но не мог оторвать глаз от этой пляшущей, обжигающей правды.
Под раскидистым вязом, не обращая внимания на мелкий дождик, уже толпились его друзья. Его банча. Его мир, который сейчас должен был рухнуть.
**Банчан (Бан):** 18 лет. Неформальный лидер их тусовки. Умный, харизматичный, с вечной гитарой за спиной и мечтами о собственной группе. Работал неполный день в музыкальном магазине. Над его головой Джисон с облегчением увидел лишь несколько серебристых нитей, ведущих к ним всем. Ничего алого. *Пока что*, – подумал Джисон с горечью.
**Феликс (Йонгбок):** 17 лет. Австралиец с солнечной улыбкой и вечным оптимизмом. Душка компании, но с неожиданной хваткой в уличных танцах. Учился на дизайнера. Джисон напрягся, вглядываясь. Над светлой головой Феликса тоже пока только серебро дружбы. Одна нить была чуть ярче других – к…
**Хёнджин (Джинни):** 18 лет. Модельная внешность, король сарказма и скрытый перфекционист. Работал моделью для местного бренда одежды. Джисон замер. От Хёнджина тянулась одна-единственная алая нить. Яркая, как кровь. Она уходила вверх, через крону дерева, куда-то в сторону элитных жилых кварталов. Текст всплыл, холодный и четкий:
*Хёнджин (18) -> Пак Чживон (34): 28.11.2024, пентхаус на Ильчи-ро. Длительность: 2 ч 15 мин. Использована защита: Да. Особые пометки: Финансовая договоренность.*
Джисону стало физически плохо. Чживон? Тот самый влиятельный продюсер, о котором Хёнджин иногда небрежно упоминал? Финансовая договоренность? Это был не роман. Это была… сделка. Он быстро отвел взгляд, чувствуя, как горит лицо. Хёнджин ловил его взгляд, нахмурившись.
– Джисон? Ты опять в своем мире? – спросил Бан, настраивая гитарную струну. – Выглядишь, будто видел привидение.
– Да нет… просто голова болит, – пробормотал Джисон, опускаясь на мокрую скамейку. Он не мог смотреть на Хёнджина.
**Минхо:** Уже был тут, размахивая футбольным мячом. Его клубок алых нитей пульсировал над ним, напоминая о мисс Кан. Джисон чувствовал себя грязным.
**Чанбин:** 18 лет. Главный заводила, мастер тусовок и неисправимый флирт. Казалось, знал всех и вся. Работал барменом в подпольном клубе для своих. Джисон посмотрел на него и чуть не ахнул. Над Чанбином вился целый рой алых нитей. Десятки! Они расходились веером, как лучи, во все стороны школы и за ее пределы. Тексты мелькали, как титры в ускоренной перемотке, сливаясь в кашу из имен, дат, локаций («туалет третьего этажа», «крыша ТЦ», «задний двор дома Чанбина») и циничных пометок («Быстро», «Пьяная», «Хвастался друзьям»). Джисон почувствовал приступ тошноты. Он знал, что Чанбин популярен, но *это*… Это был конвейер.
**Сынмин:** 17 лет. Младший, тихий и невероятно талантливый художник. Вечно с блокнотом в руках, казался не от мира сего. Над его головой – чистое серебро. Ни одной алой нити. Ни одной. Джисон почувствовал странное облегчение, глядя на его сосредоточенное лицо, склоненное над скетчбуком. В этом безумном мире Сынмин казался оазисом невинности.
**Чонин:** 17 лет. Спокойный, рассудительный «папа» группы. Отличник, будущий инженер, всегда знал, что сказать. Работал репетитором. Джисон посмотрел на него. Одна алая нить. Тонкая, но четкая. Она тянулась… Джисон проследил за ней взглядом через площадку. К *Сынмину*? Нет, она шла мимо. К… Джисон обернулся. Нить Чонина тянулась к высокому парню из параллельного класса, известному спортсмену. Текст был краток:
*Чонин (17) -> Ли Джунхёк (18): 10.12.2024, раздевалка спортзала после тренировки. Длительность: 18 мин. Использована защита: Да.*
Джисон закрыл глаза. Его лучший друг. Спокойный, умный Чонин. И Джунхёк, мачо из баскетбола. Мир перекашивался.
– …так я ей и сказал: «Милая, если ты думаешь, что я потерплю эту дичь, то ты сильно охуела!» – Чанбин рассказывал очередную историю, жестикулируя. Его алые нити дергались в такт его движениям. – Она потом, бля, весь клуб залила слезами! Представляешь?
Феликс засмеялся. Хёнджин фыркнул. Бан покачал головой с улыбкой. Сынмин что-то зарисовывал. Чонин слушал молча. Минхо подкидывал мяч.
Джисон смотрел на них. На своих друзей. На паутину их секретов, висящую над их головами, яркую, постыдную, неоспоримую. Он видел ложь Чанбина о «серьезных отношениях», видел боль, скрытую за сарказмом Хёнджина, видел осторожность Чонина. Он видел *всех* насквозь.
– Джисон, ты точно в порядке? – спросил Чонин, его голос прозвучал как из другого измерения. – Лицо белое, как мел.
Джисон открыл рот, чтобы сказать «да», солгать, как все они лгали каждый день. Но слова застряли в горле. Он посмотрел на Чанбина, на его самодовольную ухмылку, на этот рой алых нитей – символов использованных людей. И вдруг, поверх всего этого, он увидел кое-что новое. От Чанбина к *нему*, к Джисону, потянулась тонкая-тонкая, только что зародившаяся алая ниточка. Она была еще слабой, почти прозрачной, но она *была*. И текст, едва различимый, уже начал формироваться:
*Чанбин (18) -> Джисон (17): ??? ???, ???. Длительность: ???. Использована защита: ???.*
Холодный ужас, острее любого ножа, пронзил Джисона. Он вскочил со скамейки.
– Мне… Мне плохо! – выдохнул он, голос сорвался на визг. – Я… Я домой!
Он развернулся и побежал, не разбирая дороги, спотыкаясь о мокрый асфальт. За спиной слышались удивленные оклики друзей: «Джисон!», «Эй, стой!», «Че с ним?». Но он не останавливался. Он бежал от алого леса нитей, от вывешенных напоказ секретов, от только что зародившейся нити, связывающей его самого с Чанбином в этом новом, жестоком, откровенном мире, где приватность была мертва, а он – единственный зритель на этом грандиозном, постыдном спектакле под названием «Правда».
Дождь хлестал его по лицу, смешиваясь с чем-то горячим и соленым на щеках. Он бежал, и алые нити тянулись за ним по всему городу, сплетаясь в бесконечную, удушающую сеть человеческих связей и разоблачений. Его дар. Его проклятие. Линии S. Игра только начиналась, а он уже был по горло в дерьме.