2.
По слякоти домой возвращалась бариста из местного кафе. Как, обычно, после тяжелого дня, она смотрела вниз, на таявший снег. Слабо горели фонари, и в этом бледном свете можно было увидеть очертания немногочисленных прохожих.
Шла Екатерина, не останавливаясь, довольно быстро, по левой стороне тротуара. Левее находился лишь снег. Вдруг, почти перед самым переулком, в который должна была завернуть, она заметила валяющуюся на холодной земле шапку, тёмно-синюю. Екатерина остановилась, немного поглядев на шапку, она швырнула её ногой в сугробы.
Если бы она подняла голову, то чуть раньше заметила бы человека в черном пальто, лежавшего частично на придомовых сугробах, а частично - на тротуаре. Человек лежал на боку, в немного странном положении. Прохожие обходили его стороной и не придавали ему особого значения.
Екатерина была довольно впечатлительным человеком и уже не смогла забыть беднягу в пальто, бледного-бледного, как смерть. Вот уже конец проспекта, тихий переулок, и совсем скоро дом, тепло. А сзади в холодной тишине лежит человек, промокший от снега, страшный.
На повороте между двух старых домов, Екатерина столкнулась с женщиной. Извинилась, и почти сразу ее забыв, пошла бы и дальше, если б её не окликнули:
-Катя?!
Бариста оглянулась и увидела ту девушку в пальто, с которой она недавно столкнулась.
-Я вас знаю? - спросила Екатерина.
- Анна Александровна, - представилась незнакомка.
После минутной паузы и рукопожатия, Екатерина начала вспоминать всех Анн в своей жизни. Их было немного: пара далеких, коллеги, просто случайные знакомые.
Тут журналистка, видимо что-то вспомнив, снова протянула руку и воодушевлённо проговорила:
- Сурикат!
- Сурикат? - сообразила бариста. - При таком раскладе, я вас помню. Но я сейчас спешу, может, оставите номерок?
Анна замешкалась, порылась немного в сумке и протянула визитку.
- Позвоните потом.
Девушки кивнули головами на прощанье и разошлись. Далее, уже Аня вышла на Лиговский проспект и ужаснулась: бледным человеком, чьё тело валялось на асфальте, был Алексей.