Игра в любовь | Pau Cubarsi

Эсмеральда Мауретте сидела за домашним заданием, которое бесконечно раздражало её. Листы бумаги были разложены по столу, ручка оставляла непонятные каракули, а в голове девушки не было ни единой мысли о том, как разгадать сложную формулу или написать эссе на тему, которую она едва ли могла запомнить. Она всего лишь мечтала оказаться в другом месте, вдали от учебников и скучных лекций.

— Какой в этом смысл? — пробормотала она, закидывая волосы за ухо. Эсмеральда была дочерью известного испанского олигарха, и вся жизнь её семьи сводилась к роскоши и власти. Учёба не имела значения для её статуса. Для неё это было лишь необходимым злом, навязанным жестоким папулей, заставившим поступить в университет на специальность, название которой она даже не запомнила. Ей казалось, что диплом не добавит ей ни уважения, ни возможностей.

Внезапно из-за окна послышался настойчивый стук. Сначала Эсмеральда подумала, что это птичка пытается привлечь внимание, ведь её комната находилась на втором этаже. Но стук становился всё громче и вскоре звучал почти как призыв о помощи. Неприятная мысль о том, что это может быть что-то серьёзное, заставила её повернуть голову.

В окно выглянуло знакомое лицо — это был Омар. Его весёлая улыбка и искрящиеся глаза мгновенно подняли ей настроение. Он подмигнул ей и наклонился ближе.

— Эсми, ты где там? Впусти меня! — призвал он, продолжая стучать в окно.

Эсмеральда не удержалась от улыбки и, вскочив с места, быстро подошла к окну. Она распахнула его, и Омар, ловко зацепившись за подоконник, залез в комнату.

Он успел только переступить через порог, как, поймав её за талию, притянул к себе и страстно поцеловал. Она ответила на поцелуй, но быстро отстранилась, уставившись на него с лёгкой паникой.

— Что ты здесь делаешь? Если папа узнает, что ты... — начала она, но Омар не дал ей договорить.

Он снова наклонился к ней, его губы мягко прижались к её губам, а затем он наклонил её на кровать, повалив с нежностью, наполненной жаром и страстью. Эсмеральда почувствовала, как сердце заколотилось в груди. Его губы снова и снова находили её, вызывая в ней вихрь эмоций — сначала страх, потом восторг, а затем опьяняющее желание. Она никогда бы не подумала, что этот юноша с длинными каштановыми волосами и мелированными светлыми прядями сможет так заполонить её мысли.

Омар, студент из Марокко, приехавший в Барселону за знаниями, стал для неё не только парнем, но и поводом для бунта против строгих правил, навязанных ей отцом. Мелированные волосы придавали ему необычный вид, подчеркивая его смуглую кожу и делая его ещё более привлекательным. Он был не намного выше неё, но его уверенность и харизма всегда пленяли. Эсмеральда помнила тот удивительный момент из знакомства, когда она ещё училась в школе. Его смех, искренность и нежелание поддаваться обстоятельствам вошли в её сердце и вызвали внутреннюю бурю.

Теперь, валяясь на спине, она чувствовала, как его руки нежно скользят по её телу, исследуя каждый изгиб. Его губы находили её шею и плечи, затем спускались ниже, вызывая при каждом прикосновении море мурашек.

— Эсми, — шептал он между поцелуями. — Как же я скучал по тебе.

— Ты же знаешь, что ты рискуешь… — прерывисто вздохнула она, когда его губы обводили контур её ключицы, оставляя за собой жаркое дыхание.

— Я знаю, но это того стоит, — уверенно ответил Омар, продолжая свои настойчивые действия. Его руки обвили её талию. — Они никогда не поймут, что мы можем быть счастливы вместе.

Несмотря на опасность, его прикосновения вызывали у Эсмеральды ощущение свободы. Каждый поцелуй становился всё более настойчивым, и страх перед гневом отца постепенно уходил на второй план. Она умела игнорировать его взгляды, крики и требования: «Ты не можешь встречаться с марокканцем! Он тебе не по статусу!».

— Ты знаешь, папа никогда не примет нас, — произнесла она, пытаясь вырваться из его объятий, но Омар притянул её обратно.

— Пусть, — произнес он с решимостью в голосе. — Мне не важно, что о нас думает твой отец. Мы сами возьмём свою судьбу в руки, хочешь?

Она снова почувствовала его губы на своих. Коснувшись её, он зашёл дальше; каждое его движение было полной противоположностью серости её учёбы. Он поглаживал её бёдра, его руки обрели свободу, и она никак не могла устоять.

— Омар, — прошептала она, но это было скорее признание, чем возражение. И она не собиралась от этого отказываться.

Он снова наклонился, теперь поцеловав её в шею и оставляя лёгкие следы более глубоких поцелуев.

— Я обещаю, что мы найдём способ быть вместе, — тихо сказал он, поднимая глаза и глядя ей в лицо.

Эсмеральда вновь прижалась к нему, теряя всякое желание сопротивляться. Она была уверена — он её судьба. Однако отец считал иначе...

***

Эсмеральда лежала в обнимке с Омаром. Его рука нежно скользила по её обнажённому бедру, вызывая знакомое приятное покалывание. Дыхание всё ещё было сбитым после их недавней близости, а в голове мешались противоречивые чувства.

— Знаешь, — произнёс парень, его голос был тихим, но уверенным. — Твой отец… он ужасно раздражает.

Эсмеральда улыбнулась, откидывая волосы за ухо. Она уже привыкла к тому, как Омар умело подбирает слова, чтобы угодить ей, зная её отвращение к отцу.

— Да, — согласилась она, её голос был наполнен лёгким раздражением. — Его вечные указы, эти правила… они просто душат.

— Вот именно, — Омар придвинулся ближе, его дыхание коснулось её уха. — Он не понимает, что ты — не просто кукла в его руках. Ты — личность.

Эсмеральда почувствовала, как её самолюбие расцветает под его словами.

— Он вечно навязывает мне что-то, — продолжила она, её голос стал немного резче. — Эта учёба… Всё это ему нужно, а мне — нет!

— А тебе что нужно? — Омар слегка надавил на её бедро, его прикосновения были нежными, но властными.

— Мне нужна свобода, — ответила она, её глаза блеснули. — Мне нужно жить так, как я хочу. Не по его плану, а по своему. Мне нужен ты...

— Вот именно, — повторил Омар, его слова были как подтверждение её мыслей. — И я помогу тебе. Мы вместе будем строить свою жизнь, свободную от его влияния.

Эсмеральда чувствовала, как его слова наполняют её уверенностью. Она всегда ощущала себя запертой в золотой клетке, созданной её отцом. Омар же казался ей выходом из этой клетки, ключом к новой, свободной жизни.

— Я так устала от всего этого… — прошептала она, прижимаясь к нему. — От его контроля, от его требований… От его постоянного присутствия.

— Я понимаю, — сказал парень. — Мы забудем обо всех его правилах. Мы создадим свои собственные.

Эсмеральда закрыла глаза, наслаждаясь моментом. В его объятиях она чувствовала себя защищённой и понятой. Вместе с ним ей казалось, что она действительно может избавиться от оков, которые сковывали её всю жизнь. Ей нравилось быть против отца вместе с ним, ощущая это как совместное противостояние, которое сближало их ещё сильнее.

— Да, — прошептала Эсмеральда, сжимая его руку. — Давай создадим свои собственные правила.

Вдруг Омар потянулся к своей сумке, которая лежала на полу. Его движение было лёгким и непринужденным, и Эсмеральда невольно наблюдала за ним, её любопытство перехлестнуло себя. Он достал маленький свёрток, завернутый в блестящую фольгу, и легко протянул его ей.

Она почувствовала, как ёкнуло сердце и дыхание перехватило.

— Ты уверен...? — спросила она с неуверенностью в голосе, мешая словам покинуть её губы.

— Брось, Эсми, это же весело! — с лёгким смехом подбодрил он, его улыбка была соблазнительной и игривой. — Нам в прошлый раз понравилось, разве нет?

Мауретте вдруг вспомнила, как они смеялись, когда она впервые затянулась, чувствовала лёгкое головокружение и забавное щекотание от того, что нарушила очередное правило своего мира. Но с другой стороны ей действительно не хотелось.

— Но я не знаю… — ответила она, хотя её голос звучал менее уверенно, как будто она искала оправдание своему нежеланию.

— Эсми, — произнёс он с соблазнительной настойчивостью, сцепив свои пальцы с её. — Ты же хочешь быть свободной от этих правил? Тогда что может быть лучше, чем просто расслабиться и позволить себе немного повеселиться?

В её голове снова мелькнули воспоминания — ранние вечера, когда они смеялись и терялись во времени вдали от взрослых. Она знала, что Омар мастерски использует её ощущения, манипулируя её страхами и желаниями. Но этот азарт был такой притягательный.

Эсмеральда вздохнула, чувствуя, как её уверенность начала колебаться. В конце концов, в её душе ей хотелось показать, что она не просто дочь олигарха; она может быть смелой и независимой, без правил и границ.

— Ладно, — произнесла она с легким укором.

Омар широко улыбнулся, как будто достиг большой победы. Она была готова сделать шаг в неизвестность; возможно, это именно то, что ей действительно было необходимо, чтобы почувствовать себя живой.

Только девушка взяла в руку косяк, когда дверь в комнату внезапно распахнулась с глухим стуком. На пороге стоял её отец; лицо его перекосилось от гнева. Его высокий рост и устрашающая фигура напоминали грозовую тучу, нависшую над ней. Пыльный свет из коридора обнажил напряжение в воздухе.

— Эсмеральда! — закричал он; его голос звучал как раскат грома. — Ты не в себе?!

Эсмеральда мгновенно вскочила, отстраняясь от Омара. В сердце забилось от ужаса. Парень инстинктивно почувствовал угрозу и быстро соскользнул вниз под одеяло.

— Папа, подожди! — воскликнула она, но её слова были заглушены его яростью.

— Что это за наглость?! — продолжал он, глядя на неё с безмерным презрением. — Я же тебе говорил: не хочу видеть этого марокканца рядом с тобой!

Эсмеральда почувствовала смешение страха и злости.

— А я говорила, что не послушаю тебя! — крикнула она в ответ на его слова. — Я могу решать сама, с кем мне общаться! Оставь его в покое! Он не причиняет мне вреда!

Мужчина шагнул вперёд; гнев разгорался в его глазах.

— Я сделаю так, что этому бездельнику крышка! У меня нет времени на такие глупости! — проревел он, сжимая кулаки. — Он не достоин твоего внимания; я остановлю это!

Эсмеральда чувствовала, как её сердце замирает.

— Папа! Ты не знаешь, что ты делаешь! — произнесла она; глаза наполнились слезами. — Пожалуйста, без насилия!

— Уйди с дороги, Эсми! Я разберусь с ним сам!

Отец снова направился к постели, желая сдернуть одеяло. В её голове промелькнула мысль: он может всё испортить. В этот момент она поняла: она единственный барьер между Омаром и жестокостью своего отца.

— Папа! Я не одета! — закричала она.

В комнате повисло молчание. Отец остановился; хотя его выражение лица оставалось грозным, он стал более сдержанным; казалось, он не знал, как действовать дальше.

— Ты... ты что? — выдал он с недоверием; произнося слова так, будто они не могли принадлежать его дочери.

— Я уже сказала: тебе лучше уйти! — произнесла Эсмеральда; стараясь сохранить твёрдость голоса; внутри неё бушевал ураган эмоций.

Её отец хмыкнул; он явно не собирался отступать.

— Одевайся и спускайся вниз на разговор! — холодно ответил он; скрестив руки на груди. — И пусть этот Комар проваливает. Прямо сейчас!

Эсмеральда почувствовала, как натянутые нервы разрываются, и её сердце забилось быстрее.

— Ты не понимаешь, что ты делаешь! — закричала она, чувствуя, как отчаяние и ярость накатывают волнами. Но мужчина уже вышел из комнаты. Она тяжело вздохнула, проводя ногтями по корням волос.

Омар вылез из-под одеяла и мельком взглянул на Эсмеральду, виновато улыбнувшись.

— Кажется, мне пора, — произнёс он с едва заметным грустным оттенком в голосе.

Эсмеральда прикусила губу, стараясь сдержать слёзы. Ну почему? Почему она родилась именно в этой семье?

***

Эсмеральда сидела за столом, углубившись в свои мысли. Тишина, царившая в зале, давила на неё. Отец медленно потягивал чай, его движения были размеренными и спокойными, но это только усиливало раздражение девушки. Каждое его медленное действие казалось намеренным, словно он наслаждался тем, что выводит её из равновесия.

Мама, сидя напротив, смотрела вдаль, как будто была погружена в свои мысли, далеко от здесь и сейчас. Это полное отсутствие внимания и понимания со стороны родителей угнетало девушку. Она чувствовала себя изолированной в тишине их молчаливого свидания, в то время как сама готова была взорваться от накопившихся эмоций.

— Может, хватит уже молчать? — её раздражение нарастало, как буря, собирающаяся на горизонте. — Или мне пора уйти?

Слов было немного, но в них заключалась вся её злость и усталость от постоянного контроля. Она ожидала хоть какой-то реакции, но вместо этого наткнулась на хмурый взгляд отца, который лишь оторвал взгляд от чашки, как будто это было необходимым для его спокойствия.

— Сиди, — грубо ответил сеньор Мауретте, его голос звучал одновременно угрожающе спокойно, но привычно.

Эсмеральда почувствовала, как внутри неё всё закипает. Его тон притягивал гнев, и она едва сдерживалась, чтобы не ответить с той же резкостью.

— Тогда я жду твоих комментариев, любимый папуля, — съязвила она. — Или ты думал, что сможешь манипулировать мною молчанием?

— А ты будто не знаешь, по какой причине я тебя позвал, — он даже бровью не повёл. Его тон был максимально спокойным.

— Удостой меня подробностями, — наигранно улыбнулась она.

— Какого черта? — мужчина сделал паузу. — Этот мигрант опять делал в твоей комнате? Тем более в одной кровати с тобой?

— Его зовут Омар, — резко ответила она. — И он мой парень. Парам свойственно заниматься сексом.

В этот момент в комнате повисло молчание, такое тягостное, что казалось, его можно было резать ножом. Отец наконец оторвал взгляд от чашки, и в его глазах читалось что-то между шокирующей яростью и подавленным гневом.

— Ты что, с ума сошла?! — прорычал он, поднимая голос так, что у Эсмеральды заколотилось сердце. — В твоём возрасте? В моем доме?

— А в каком возрасте, по-твоему? — ответила она, не собираясь сдаваться. — Ты ещё не понял, что я не девочка, которую ты можешь закрыть в клетку? Я взрослый человек, и мне не нужно твоё одобрение!

— Тебе семнадцать, Эсмеральда! — прорычал он.

— Через два месяца восемнадцать, — закатила глаза она. — Или ты думал, что я буду хранить свою невинность до свадьбы, а жениха ты сам мне выберешь?

— Ну, может быть так было бы лучше! — ответил отец. — Ты можешь сама выбрать себе парня, однако я должен его одобрить. И я тебе уже не раз говорил, что этого выродка я не одобряю.

— А я тебе уже говорила, что мне плевать на твоё мнение, — девушка смотрела прямо в глаза мужчине.

Сеньор Мауретте нахмурился, его лицо затянуло гневом. Он встал со своего места и сделал шаг вперёд, сжимая кулаки. Но в этот раз он остановился, словно почувствовал, что его терпение на пределе.

— Ты думаешь, что можешь так разговаривать со мной? — его голос стал ниже, но в нём слышалась угроза. — Ты ещё увидишь, что такое настоящий порядок. Я не позволю тебе вести себя так, как будто ты дочь какого-то наркомана.

Эсмеральда вздохнула, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё горело от ярости и боли. Сдержаться было очень трудно.

— Я не собираюсь вести себя так, как хочешь ты! И то, только потому, что тебе нужно быть идеальным отцом в глазах друзей, — воскликнула она. — Я сама решаю, с кем мне быть. Если вы не можете меня понять, то лучше просто отстаньте. Я не боюсь вас.

Мужчина посмотрел на неё долгим, пронизывающим взглядом, словно пытаясь что-то прочитать в её глазах. Он шагнул к ней ближе, и его глаза наполнились яростью, а губы приостановились, будто он хотел крикнуть, излить всю свою злость. Однако в этот момент его остановила жена, мгновенно подобравшись к нему, словно чувствовала, что ситуация может выйти из-под контроля.

— Достаточно! — произнесла она с решимостью, прислонив ладонь к его плечу. — Не стоит продолжать этот разговор.

Эсмеральда с ненавистью смотрела на отца, который, вздохнув, всё-таки отступил назад. Его лицо оставалось напряжённым, гнев не покидал его глаз, но он остыл и, не говоря ни слова, резко развернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью так, что стекла в окнах задрожали.

В комнате снова повисло молчание, но девушка почувствовала, как внутри неё нарастает свирепый ураган эмоций. Она подняла разгневанный взгляд на мать, которая стояла по ту сторону стола, будто её не касалась буря, разразившаяся только что.

— Зачем ты его останавливаешь?! — крикнула она, шмыгая носом и стараясь не выпустить из виду свою злость. — Почему ты всегда на его стороне?

Женщина опустила глаза, а её губы поджались, как будто она чувствовала вину за происходящее. Девушка усмехнулась. Конечно, чувствует она...

— Эсми, не стоит расстраивать отца, — произнесла она тихо, и в её голосе звучала та же покорность, из-за которой Эсмеральда взрывалась.

— Чтобы жить такой же жизнью, как и ты? Прислуживая своему мужу? — усмехнулась она, обиженная на материнский выбор и её молчание. — Уж извини, но я так не хочу!

Женщина попыталась возразить, но слова застряли у неё в горле. Вместо этого она просто поджала губы, и Эсмеральда увидела, как глубоко её мать укрыла свои эмоции, словно их не существовало.

Не в силах больше оставаться за столом, Эсмеральда резко вскочила и, не дождавшись ответа, направилась к лестнице. Её шаги были быстрыми и решительными, словно она стремилась сбежать от всего этого абсурда.

— Эсми! — окликнула её мать, и Эсмеральда остановилась. Она чувствовала, как сердце колотится в напряжённом ритме. Буря, бушующая внутри неё, наконец-то выходила наружу. — Вы хотя бы... предохраняетесь?

— Нет, — смех сорвался с её губ, но тут же перекинулся в насмешку, когда она увидела, как на лице матери отразились шок и недоумение.

— Эсмеральда! — воскликнула женщина, её голос был полон ужаса.

Девушка лишь усмехнулась, ощущая, как её лицо горит от самодовольства.

— Я шучу, — произнесла она, но смех больше напоминал издевательство, чем искреннее веселье.

С ненавистью глядя на выражение лица матери, Эсмеральда развернулась и шагнула к двери. Ей нужно было уйти, сбежать от всей этой неразберихи, от взгляда, полного разочарования. Не оглядываясь, она скользнула за дверь, чувствуя, как её жизнь меняется с каждым шагом. А женщина осталась в комнате, тяжело вздохнув и прикрыв лицо руками.

***

Омар шел за руку со своей девушкой, весело смеясь, слушая её рассказ о ссоре с родителями.

— И ты прямо так ей и ответила? — приподнял брови он.

— Конечно, — фыркнула она. — Какое воспитание, такое и поведение. Я слишком хорошо знаю своих родителей. Да, они могут быть недовольны мной, но не осмелятся отправить меня в какой-нибудь интернат для непослушных девиц.

Омар весело усмехнулся, его взгляд блестел от удовольствия.

— Ты права, — сказал он, слегка наклонив голову. — Они не смогут тебя просто так отправить. Ты ведь не та, кто будет подчиняться правилам.

Эсмеральда остановилась и посмотрела ему в глаза; её выражение лица стало серьёзным.

— Я устала от их ожиданий, Омар. Я не хочу быть той идеальной дочкой, которую они хотят видеть. Я хочу жить своей жизнью.

Он взглянул на неё.

— Хочешь сбежать?

Эсмеральда поджала губы и кивнула.

— Да, я хочу сбежать. Безумие, правда? — прошептала она. — Я не хочу больше жить под их контролем. Я хочу свободы.

Омар немного прищурился; его лицо стало серьёзнее.

— Ты не понимаешь, — сказал он тихо. — Как трудно жить без денег, без поддержки. Ты ведь не знаешь, что такое жить на улице, без ничего. Это не так просто, как кажется.

Она взглянула на него с недоумением; её брови чуть поднялись.

— Ты же всегда говорил мне, что мне нужно освободиться от их контроля, — напомнила она. — Почему сейчас ты меня отговариваешь? Ты сам говорил, что я должна быть свободной.

Омар быстро отвернулся; его лицо стало чуть напряжённым.

— Я имел в виду бороться за нас с тобой, — сказал он, стараясь звучать спокойно. — Но полностью разрывать связь с родителями... Это очень опасно. Ты можешь попасть в неприятности. Ты ведь не знаешь, что тебя там ждёт.

Она тяжело вздохнула.

— Но Омар...

— Поверь, тебе это не нужно, — он взял её за плечи и посмотрел прямо в глаза. — Мы можем быть счастливы вместе, и при этом тебе не обязательно отказываться от родителей.

Эсмеральда почувствовала, как в её сердце закралась неуверенность. Она смотрела в его глаза, и в них было что-то успокаивающее, что заставляло её задуматься.

— Ладно, — произнесла она с лёгкой тоской в голосе. — Может, ты прав. Я просто... я не хочу больше жить под их контролем.

Парень облегчённо выдохнул; его плечи расслабились.

— Я знаю, что это сложно, Эсми. Но мы можем найти другой путь. Мы можем быть счастливы вместе, не разрушая всё вокруг.

В этот момент черный Мерседес остановился рядом с ними. Эсмеральда ощутила холодок по спине, когда окно опустилось, и в машине появилось лицо её отца — суровое и полное раздражения.

— Эсмеральда! — его голос звучал строго и властно. — В машину, живо!

Она замерла на месте, а Омар резко отпустил её плечи. В глазах мужчины читалась ярость, и Эсмеральда знала, что сопротивляться не получится.

— Мы уже всё обсудили! — выкрикнула она, но он лишь нахмурился.

— Не спорь со мной! Ты знаешь, что это не обсуждается.

Омар смотрел на неё с тревогой; его лицо стало напряжённым.

— Эсми, может, стоит послушаться? — прошептал он.

Девушка хмыкнула, прикрывая глаза от усталости.

— Конечно, куда я ещё денусь...

Эсмеральда вздохнула; её сердце колотилось в груди. Она посмотрела на Омара, и тот мягко улыбнулся ей. Парень наклонился к ней, и их губы встретились в нежном, но полном отчаяния поцелуе.

Но как только она отстранилась, реальность вернулась с новой силой. Мужчина смотрел на них, не скрывая своего гнева. Она тяжело вздохнула и села в машину.

— Что ты делаешь? — прорычал сеньор Мауретте, как только дверца автомобиля захлопнулась. — Ты не понимаешь, что творишь?

Эсмеральда почувствовала, как внутри неё закипает злость.

— Я делаю то, что хочу! — ответила она, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри всё бурлило. Каждое слово давалось ей с трудом, словно она продиралась сквозь заросли колючего кустарника. — И я хочу быть с Омаром! Я люблю его, папа! Люблю, понимаешь? И хочу провести с ним всю свою жизнь! Мне не нужны твои деньги, твои ожидания, твоя идеальная жизнь! Мне нужен Омар!

Сеньор Мауретте резко дернул головой; его глаза сверкнули в полумраке салона. Черный Мерседес тронулся с места, плавно набирая скорость и унося Эсмеральду прочь от парня. Улица, на которой они только что стояли, быстро таяла в зеркале заднего вида.

— Любишь? — голос отца был полон ледяного презрения, и эта интонация ранила больнее любой пощечины. — Детские глупости! Романтическая чепуха, которой тебя напичкали твои глупые фильмы! Что ты знаешь о жизни, девочка? Что ты знаешь о настоящей любви? Этот… этот бродяга? Он не стоит и цента! Он разрушит тебя, Эсмеральда, он не даст тебе ничего, кроме проблем и нищеты!

Он повернулся к ней; его лицо исказила гримаса ярости.

— Я не позволю тебе испортить свою жизнь! Не позволю опозорить нашу семью! Ты моя дочь, и ты будешь жить так, как положено! Я уже нашёл для тебя достойную партию, и ты будешь делать то, что я скажу! Это не обсуждается!

Эсмеральда почувствовала, как её сердце сжимается от отчаяния и злости. Слова отца били её словно кнутом; каждая фраза казалась новым ударом. Она открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. Автомобиль мчался по улицам, а она чувствовала себя пленницей, запертой в роскошной тюрьме, из которой не было выхода.

— Что? — прошептала она. Ее взгляд, полный мольбы и боли, встретился с его глазами, но в них не было ни капли сострадания.

Сеньор Мауретте самодовольно усмехнулся, его губы растянулись в тонкую, жестокую линию.

— То, что ты слышала, — произнес он, и его голос был холоден, как лед. — Ты думала, я оставлю это так? Нет, Эсмеральда. Сейчас мы приедем домой, и я всё тебе расскажу.

Он отвернулся, глядя на дорогу впереди, словно разговор был окончен и ее мнение не имело ровным счетом никакого значения. Эсмеральда почувствовала, как по её щекам горячими ручьями потекли слёзы. Они обжигали кожу, стекали к уголкам губ, оставляя привкус горечи и беспомощности. Её тело затряслось от беззвучных рыданий, и она, словно пытаясь скрыться от этого жестокого мира, резко отвернулась от отца и уткнулась лбом в холодное стекло окна.

Городские огни проносились мимо, размытые, нереальные пятна, сливаясь в одну яркую, но пустую полосу. За стеклом была жизнь, к которой она так стремилась, но она была заперта здесь, в этой роскошной, дорогой тюрьме.

Горький, едкий ком подкатил к горлу. Она давилась слезами, которые никак не могли закончиться. Как же она ненавидела свою жизнь. Ненавидела эти золотые клетки, лицемерные улыбки и безжалостные правила. Ненавидела фамилию, которая душила её, словно удавка. Ненавидела себя за то, что сейчас не может ничего изменить и за то, что позволила ему увести себя. Ей хотелось кричать, разбить это стекло, выскочить из машины и бежать куда глаза глядят, лишь бы не возвращаться в этот кошмар. Но она могла только плакать, беззвучно сжимая кулаки, пока Мерседес мчался вперёд, унося её всё дальше от любви и всё ближе к новой порции страданий.

Черный Мерседес плавно свернул на извилистую подъездную аллею, освещенную изящными фонарями, и остановился перед огромным, величественным особняком. Его силуэт возвышался на фоне ночного неба, казался неприступной крепостью, в которой Эсмеральда чувствовала себя запертой всю свою жизнь.

Она судорожно выдохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Быстро провела тыльной стороной ладони по щекам, стирая предательские слёзы, и попыталась расправить волосы, чтобы хоть как-то придать себе невозмутимый вид. Однако её усилия были тщетны. В зеркале заднего вида она видела своё отражение: растрепанные локоны выбивались из прически, а черные разводы туши размазались под глазами, четко выдавая недавнюю истерику.

Дверца автомобиля открылась. Отец вышел первым, затем резко потянул её за руку, заставляя выйти. Он схватил её за плечо; его пальцы впились в ткань блузки, и он склонился к самому уху.

— Веди себя прилично, Эсмеральда, — прошипел он ледяным тоном так, чтобы никто другой не услышал. — Не позорь меня ещё больше.

Его хватка была крепкой и предупреждающей. Она могла только кивнуть, чувствуя себя марионеткой в его руках. Медленно она поднялась по широким ступеням к тяжелым резным дверям. Ей казалось, что каждый шаг отзывается глухим эхом в её опустошенном сердце.

Двери распахнулись, и Эсмеральда шагнула внутрь. Воздух в холле был тяжёлым, пропитанным запахом дорогих сигар и старинного дерева. Она сразу же заметила их: мама сидела на диване с безупречно спокойным выражением лица, словно ничего в мире не могло её взволновать — даже слёзы собственной дочери. Рядом с ней расположился мужчина средних лет в строгом костюме, держащий в руках какие-то бумаги — видимо, юрист или финансовый консультант.

Но взгляд Эсмеральды тут же метнулся к третьему человеку. Молодой брюнет в дорогом, но явно спортивном костюме стоял у камина, нервно теребя в руках чехол от телефона. Когда она вошла, он поднял на неё глаза и неловко, почти виновато улыбнулся. Слишком наигранно.

— Знакомься, дочь. Это Пау Кубарси. Теперь вы пара, — громко произнёс сеньор Мауретте.

Но как бы там ни было, Эсмеральда уже ненавидела его.

От Автора:

вся актуальная информация:
tg/tiktok: spvinsatti