Глава 15. Хёнджин. Часть 1
Люди, с которыми я знаком, называют меня по-разному: беззаботный, красавчик, душа компании, мудила... Противоречий много. Но я точно могу подтвердить последнее.
Я делаю вид, что все в порядке, зная, что мою сестру преследует маньяк. Я делаю вид, что спокойно сплю в своей комнате, пока она за стенкой просыпается от ночных кошмаров. Я делаю вид, что не жалею о своих решениях, когда на самом деле, я о них жалею.
Если я не буду вести себя, как обычно, не буду поддерживать общий настрой, кажется, мы все погрузимся в депрессию и страхи. Пусть продолжают считать меня беззаботным.
Каждый раз я сдерживаю себя, чтобы не зайти в комнату Йеджи и не успокоить ее, потому что знаю, что ей это не понравится. Ей не понравится знать, что я о ней волнуюсь. Она была в ужасном настроении, когда я завёл разговор о ее панике, ей стало хуже. Она всегда старается отгородить свои проблемы от других, даже если это я - близкий человек, которому она должна доверять и рассказывать о том, что ее волнует.
Решения, которые я принимаю... Как любой человек, я могу об этом пожалеть. Например, сейчас я жалею, что решил играть по правилам Юрим. Пожалел почти сразу же, но отступать нельзя. Жалость иногда нужно отодвигать на второй план.
Так я и составляю о себе мнение, так и получаю все эти звания.
Но сейчас нет смысла изображать первого, второго, третьего. Когда в опасности человек, занимающий далеко не самое последнее место в твоей жизни, маски - последнее, о чем ты думаешь. Тот путь, что мы все проделали к дому Сону показался очень коротким, хотя не был таковым. Но Ирон как раз входит в число тех, кто нам дорог.
Когда Чанбин прочитал вслух пришедшее ему сообщение, всем стало не по себе, мягко говоря. Хотя, кажется, хуже быть не могло.
Он же не должен мстить тем, кого нет в списке. Ирон ничего ему не сделала. Или же он просто угрожает ею, потому что игра слишком затянулась? Да, им следовало бы пошевелиться, тогда, возможно, личность Хёгва уже была бы раскрыта, но несмотря на все его "подсказки" (коими это не назовешь), они только больше запутываются во всем этом.
Что за код? Причем тут Ромео и Джульетта? Почему он перестал отправлять сообщения с заданиями, и все стало настолько серьёзно, будто вот-вот что-то грядёт? Так много вопросов, и ни одного ответа. Он просто псих.
Если Сону - Хёгва, то ему придётся объясниться. Ребята всю дурь из него выбьют, но получат ответы.
Хёгва прислал такое сообщение не просто так, а чтобы поторопились. Конечно, с Ирон ничего не случится, но шоу - это всегда интересно. Когда бегут со всех ног, когда похожи на птиц, бьющихся в клетке, когда показывают свою беззащитность.
Эйфория для энергетического вампира.
У Сону довольно привлекательный внешне небольшой дом в бежевых тонах, что вечером выглядят не так красиво, а скорее омрачают всю обстановку; ухоженный садик напротив, где растут самые разные красивые цветы.
Розы. Чанбин так и видит, как обматывает стебель одной из роз вокруг шеи Сону, и острые шипы впиваются в кожу. Пусть только его цветок тронет.
Хёнджин тихо дёргает за ручку и уведомляет, что дверь открыта.
Свет горит только в одном из окон. Занавески не дают точно разглядеть, но по силуэтам Йеджи почти уверена, что это Дон и Ван. Они сидят на диванчике и, кажется, смотрят телевизор. Ничего такого, значит, успели. Скорее всего, родителей нет дома, и можно просто тихо пройти.
Это не составило особого труда. Уже через пять минут в гостиную ворвалась компания учеников, и Сону чуть не подпрыгнул от неожиданности, а Ирон удивлённо уставилась на друзей.
- Что вы здесь делаете?
- Ирон, отойди от него, - низким приказном тоном произнесла Рюджин.
Девушка бы не послушалась, с чего бы? Но она сказала это так, словно не отойди сейчас, ее змея укусит. Даже не подумав, Ван вскочила с дивана и подошла к остальным
- Что происходит? - недоумевал Сону.
Тут-то Чанбин и не сдержался: он быстро сократил между ними расстояние, схватил за ворот рубашки и процедил сквозь зубы:
- Кто ты такой?
Дон откровенно тупил.
- Отвечай!
Парень встрепенулся и, заикаясь, сказал:
- Я н-никто, я п-просто пригласил...
Чанбин швырнул его на диван так, что тот ударился головой о стену, ибо приземлился сидя. Со опустился на корточки и заговорил спокойнее:
- Это ведь не от тебя?
Он показал последнее сообщение от Хёгва. Тот в ответ быстро замотал головой.
- Зачем ты купил маску Гая Фокса два месяца назад?
Ответ "просто, нельзя?" никого не устроил. Его спросили еще раз. Сону уперто молчал.
- Слушай, давай по-хорошему? - уже терпение заканчивается.
- Иначе? - усмехнулся гадко Дон. Подумать только: от прежней робости не осталось и следа.
Да что они могут ему сделать? Пытать будут?
- Иначе, - послышался голос Рюджин, что только что вошла в комнату. - Нам придётся поиграть.
Она держала в руках верёвку, которую нашла в кладовой в конце коридора. Шин сразу поняла, что с этим гадом нормально не поговоришь.
- Хах, вы не сделаете этого.
- О, поверь, - девушка наклонилась и обвела кисть его руки верёвкой. - Мы сделаем.
- Обожаю ролевые игры, - добавила она с улыбкой, глядя на уже привязанного к стулу парня, что не оставлял попыток вырваться.
Стоявший рядом Субин многозначительно посмотрел на нее. Рюджин в ответ, будто не понимая, произнесла:
- Что?
А сама подумала: "Ну почему я постоянно попадаю в неловкие ситуации рядом с ним?"
Что ж, их много, а он - один: схватить и связать труда не составило.
Ёнджун взял еще один стул, поставил его спинкой к Сону и сел напротив, чтобы смотреть ему прямо в глаза.
- Не дергайся так, - спокойно произнес Чхве. - Мы просто поговорим и уйдём.
Сначала Сону задумался: а не будет ли ему за это ничего? Все-таки нет, не должно, ведь он выполнил, что от него требуется, с Хёгва его больше ничего не связывает.
- Что вы хотите знать? - спросил он полушепотом.
Йеджи удовлетворённо кивнула и подошла ближе, оперевшись на спинку стула, где сидел Ёнджун.
- А ты нам все расскажешь?
Сону прикинул и дал ответ через три секунды:
- В рамках разумного.
И что он подразумевает под "рамками разумного"?
- Тогда расскажи все, что находится в рамках разумного.
Все?.. Ему не должно достаться, он Хёгва больше не помогает, можно не молчать. Зато потом от него отстанут и навсегда оставят в покое. Он надеется.
- Два месяца назад мне пришло сообщение от него. Я решил, что он просто такой же парень, как и я, просто хочет познакомиться, не знаю, подружиться... Поначалу так и было.
Йеджи слушает - и Боже - как знакомо, ведь с ней было то же самое.
- Время шло, я хотел встретиться, но он постоянно отнекивался, однако все равно продолжал твердить, что я идеально подхожу. - Поймав на себе вопросительные взгляды, объяснил: - Я спрашивал, о чем он, но все, что получил в итоге - очередное сообщение, где он предлагает сотрудничество.
Тут все понятно. Под "сотрудничеством" подразумевается помощь касательно их. Но взамен на что?
- Сказал, если буду паинькой, получу неплохую сумму денег.
Ожидаемо. Что ж, Хёгва, значит, не из бедных, раз предложил хорошую зарплату и наверняка не только ему. Либо за ним кто-то стоит.
- И что ты делал? - прищурилась Рюджин.
- Просто столкнул одного из вас в бассейн и запер, ничего такого, - ответ вызвал у Йеджи и Ёнджуна возмущение.
- Ничего такого?! - в унисон воскликнули оба.
- Да он чуть не утонул!
- Она чуть не задохнулась от страха!
Парочка обменялась короткими угрюмыми взглядами.
Если бы Сону мог, он бы сейчас поднял руки в смиренном жесте, лишь бы эти двое на него не орали, но тугая верёвка не позволяла.
Шин чуть сменила тему, чтобы на этом не зацикливались:
- Хорошо, а больше ты ничего не делал?
Парень качнул головой. Честно.
- Нас было двое: я и еще один парень, существенно крупнее и старше, я видел его всего раз, когда Хёгва прислал нам обоим сообщение с указанием места встречи. Сам он не пришел, но с амбалом я познакомился, и - уж поверьте - знает он не больше меня.
Он-то и вырубил, подумалось Рюджин. А потом отвез на склад.
Но если это все, что они делали, и их двое, значит, и в актовом зале, и на складе совершенно точно был Хёгва. От этой мысли аж мурашки по коже.
- Нам нужна гарантия, что ты говоришь правду, - сказала Юрим.
Сону не мог предложить ничего лучше, кроме как позвонить по видеосвязи сообщнику, чтобы тот подтвердил все его слова, так как они теперь неплохо общаются. Да уж, нашёл друга. Хоть что-то хорошее произошло благодаря маньяку по переписке.
Громила быстро ответил на звонок. Рюджин хотелось бы, чтобы первое, что встретило его в кадре - было ее рассерженное лицо. Иначе на того, кто треснул тебя ночью по голове дубинкой, и не взглянешь. Но она сдержалась от того, чтобы посмотреть в камеру, потому что никому из них нельзя было светиться, если уж они хотят убедиться в честности Сону.
Он позвонил под предлогом, мол, скучно, хочет поговорить, и по ходу разговора начал задавать наводящие вопросы по типу: "А помнишь, мы..?", "Напомни, пожалуйста, как он сказал..?" и так далее. Судя по ответам, Дон действительно говорил правду.
- Но у меня сейчас нет той маски, - вдруг сказал Сону. - Я купил ее для Хёгва, по его же приказу.
- Но не передал лично, - скорее с утверждением произнесла Джису.
- Он попросил мой адрес, сказал, чтобы я оставил маску на крыльце, а он придёт и заберёт.
Повисло молчание. Сону явно не знал, что еще сказать. Они не хотят его развязать?
Субин наклонился и поинтересовался, что еще он знает.
- Это все, - замотал головой тот. - Правда, все! Я больше в этом не участвую, оставьте меня в покое!
Можно было ударить его пару раз, но они же не садисты, в самом деле. Да и других способов пыток не было, хотя Рюджин предложила мокнуть его головой в унитаз, раз у них нет "такой классной штуки, как электрошокер". Но единственным, кто поддержал ее идею, был Чанбин, и парня отпустили.
Только после того, как они покинули дом, до Сону дошло, что он выложил буквально все, что знает. И хотя он решил для себя, что Хёгва ничего ему не сделает, ведь сотрудничество закончилось и деньги свои он получил, все равно немного переживал. Ну, а вдруг? Вдруг ему все-таки достанется? Надо было раньше об этом думать.
И сердце его в страхе забилось, когда пришло смс от того, о ком он только что думал:
"Ты рассказал им все?"
Дон несколько раз сделал вдох-выдох, но дрожать не перестал. Была не была. Отвечает: "Да".
"Расслабься, больше не потревожу"
Дрожь как рукой сняло. Он точно свободен. Пусть Сону и остался безнаказанным, больше сомнительным личностям отвечать на сообщения не будет и заключать какие-то сделки с ними тоже. И с Ирон лучше больше дела не иметь, ему чуть морду из-за нее не набили. Нафиг. Нафиг все и всех, он ни с кем не свяжется и будет дальше спокойно жить.
Чхве оказали честь (по воле Субина) подбросить всех по домам, но когда очередь дошла до Йеджи и Хёнджина, Ёнджун попросил старшего выйти с ним. Хван сам не знал, о чем друг хочет с ним поговорить, но понял, что сестре лучше этого не слышать и сказал либо идти в дом без него, либо остаться в машине и поболтать с Ирон и Джису о "своем девчачьем". Она выбрала первое: уж очень спать хочется после всего, что произошло сегодня.
Хотя Йеджи было очень любопытно, о чем Ёнджун хочет поговорить с ее братом, но она уже давно поняла, что любопытство до добра не доводит. Возможно, Хёнджин сам расскажет ей потом.
Девушка вошла в дом, где было привычно тихо. Нет, родители не на работе, у них почти всегда такая тишина, за исключением каких-то праздников.
Им повезло с семьей: у них любящие родители, которые даже друг с другом никогда не ссорятся. По крайней мере, Йеджи этого не замечала. У всех прекрасные взаимоотношения, но шум-гам создают именно она и брат. Не то чтобы родители сами по себе тихие и скучные, нет. Если такая тишина, значит, они сидят в гостиной и обсуждают семейные проблемы. А это происходит, в последнее время, часто, потому тишина и привычная.
Конечно, перед детьми они улыбаются, делают вид, что все хорошо, но по лицам все видно, и Йеджи не раз замечала, как они устали. Да и слышит она часто. Вот и сейчас, проходя мимо гостиной, ей удалось ненароком услышать их разговор.
- Я не знаю, что делать, - понуро опустила голову красивая высокая женщина, что сидела на кресле у столика. - Если не устроюсь на работу, мы просто не сможем их обеспечивать.
Ее "кошачьи" глаза светились, как два огонька, только сегодня, к сожалению, от того, что слезятся. Ее кукольное лицо выглядело бледнее, чем обычно, но аура сильной женщины никогда не покидала. Она всегда была сильной, и даже сейчас, когда Хван видит ее в таком поникшем состоянии, она кажется сильной. Мама Йеджи - ее пример для подражания.
- Мы справимся, - пытался успокоить ее мужчина, сидящий по другую сторону от столика. - То, что мне сократили зарплату - не твоя вина.
Он накрыл ее руку своей ладонью. Папа, по правде, был немного строгим. В меру. Но рядом с женой становился чуть ли не самым нежным существом на этой планете. Стоит обратить внимание, как заметишь, сколько в его глазах, спрятанных за линзами очков, тепла, когда он смотрит на маму.
На нем брюки, рубашка, прикрывающая пивной животик: только что с работы.
- Завтра я попробую куда-нибудь устроиться, - все равно стояла на своем женщина. - Так мы долго не протянем.
Йеджи вздохнула. Глядя на их особняк, не скажешь, что они живут бедно, но это отчасти так. Проблемы с деньгами начались давно, но родители постоянно решали их, пусть давалось это с трудом. Хван уверена, что и в этот раз все разрешится, но видеть их такими было уже невыносимо. На них будто проклятие какое-то: то увольняют, то заведение закрывают, то зарплату не выдают. Однажды брат пытался поговорить по поводу того, что устроится на подработку, но они и слушать не желали. "Тебе еще рано, за всю жизнь, поверь, наработаешься". В каком-то смысле они правы, но помочь-то хочется. Хоть как-то, хоть чем-то. Йеджи тоже принимала попытки переубедить их, но так получила, что больше не рискует. Принципы родителей - штука сложная, и поменять их мнение касательно чего-то, без последствий - тоже что-то за гранью фантастики. Хотя порой это и реально, но зависит от предков.
В такие моменты Йеджи немного завидовала тем, кому родители говорили: "Ты уже самостоятельный, зарабатывай сам, переезжай, делай, что хочешь". Но только чуть-чуть, потому что отношения в таких семьях, где детей хотят поскорее выпустить "из гнезда" и избавиться от них, вряд ли очень хорошие.
Сейчас ей хочется подойти и пожалеть обоих, но она понимает, что лучше ей не лезть. Девушка незаметно проходит в свою комнату.
Друзья решили остановиться за домом, чтобы окончательно пропасть из поля зрения Ирон, Джису и Субина, оставшихся в машине.
- Будешь?
Хёнджин глянул на протянутую ему сигарету.
- Ты же знаешь, что я курю только тогда, когда очень сильно нервничаю.
- Поверь, сегодня ты выкуришь немало сигарет, - горько усмехнулся парень.
Хёнджин нехотя принял, обхватил губами фильтр и воспользовался зажигалкой, которую так же щедро преподнёс Ёнджун.
- И о чем разговор?
Не о чем, а о ком.
- О твоей сестре.
Хван, кажется, подавился дымом, потому как стал сильно кашлять и бить себя по груди. Ёнджун спокойно дождался, пока тот приведёт себя в порядок.
- Послушай, - начал он. - Я понимаю, что моя сестра может показаться милой, но на самом деле, она - демон в юбке.
Чхве недоуменно уставился на него. О чем он подумал?
В кино обычно парень хочет получить таким образом разрешение от старшего брата своей девушки, узнать, не против ли он этих отношений. Но это не фильм, и зная Ёнджуна, он просто хочет, чтобы Хёнджин знал, просто поставит его перед фактом. И тем не менее...
- Я против того, чтобы вы встречались, - твёрдо заявил он. - Дабы сохранить твои нервы.
- Подожди, постой, - выставил руки вперед Чхве. - Ты решил, что... Черт, нет!
Да его сейчас вывернет. Как вообще можно было подумать об этом?
- Ты слишком высокого мнения о своей сестре, если думаешь, что я мог в нее влюбиться.
Он поймал на себе укоризненный взгляд, но проигнорировал и заговорил о том, о чем собирался:
- Ты знаешь, что у нее, предположительно, клаустрофобия?
Это не удивило Хёнджина. Значит, и Ёнджун уже заметил...
- Знаю, - он затянулся, - но о психологе она и слышать не желает. Она боится идти к нему.
Идиотка. Разве не понимает, что если запустить, все станет еще хуже?
Хёнджин пытался даже отвести ее туда силой, но она вырывалась, билась - ничего не вышло, только появились синяки. Однажды пригласил психолога на дом, несмотря на то, что это - дороже. Он копил. Вот только сестра услышала: "Вам нужен был психолог?", и сразу сбежала. Йеджи страшно от одной только мысли, что кто-то будет лезть к ней в душу.
- Я хотел попробовать еще раз на днях, - сказал он, затягиваясь второй сигаретой. - Но не думаю, что сработает.
- Дай мне знать, - попросил Ёнджун. - Если у тебя не получится, я заставлю ее пойти.
Заставлять кого-то - плохо. Но что еще делать, если на кону ее здоровье?
На лице Хвана появилась полуулыбка: она что, дорога ему?
Вслух он этого не спросил.
"Засмущаю еще мальчика," - посмеялся про себя Хёнджин.
Йеджи уже приготовилась ко сну, когда брат зашел к ней в комнату.
- Долго же вы разговаривали.
Хван пожал плечами, видимо, он не собирается рассказывать сестре. Зато ему есть, что обсудить с ней. В который раз.
Проблем у каждого много. Проблемы сестры - мои проблемы. Проблемы родителей - мои проблемы. Проблемы лжи - тоже мои проблемы. Потому что сама ложь - моя.
Я слышал, как родители опять обсуждали то, что у нас нет денег, и прекрасно знаю, что нам с сестрой нельзя в это лезть. А мои родители не знают, что я стыдился того, что мы становимся все беднее и беднее. Им и не надо знать, ведь они делают все возможное, чтобы мы с Йеджи так не думали.
Когда я только пришел в "Асару", я стыдился своего статуса. У нас хороший дом, который мы могли позволить себе приобрести, проблемы начались позже.
Мне хотелось дружить с Ёнджуном и Субином, но я знал, что не могу быть в элите, будучи бедным. Потому солгал, а они, глядя на мой дом, конечно, поверили. Да и сам раньше создавал иллюзию богатого парня, выжимая из родителей деньги по-максимуму. Стыдно ли мне сейчас? Да, стыдно, конечно. Ведь я повзрослел и поумнел. Я больше не стыжусь этого факта, потому что понимаю, что в этой ситуации мои родители никак не виноваты. Просто им не повезло. Просто это жизнь, и у каждого она своя. Сейчас нам не везет, повезёт завтра, если не будем сдаваться. С таким девизом наша семья и живёт на протяжении последних лет.
Вот только дело сделано. Я солгал, и эта ложь увязалась за мной невидимой нитью. Я держу своих друзей в лживых фактах, хотя мне бы хотелось сказать правду. Но если скажу, дружба закончится.
Допустим, сейчас они нормально общаются даже с таким бедным парнем, как Минхо. Но ведь это - вынужденное общение. Когда все закончится, он снова станет мальчиком на побегушках. А что будет со мной? То же самое? Полное игнорирование? Даже если нет, сам факт того, что я обманывал, заставит их разочароваться во мне. Я просто накосячил в свое время, а теперь живу во лжи.
***
Пока Минхо сидел дома, он постоянно терзал себя мыслями об остальных. После того, как он скинул список, телефон стал разрываться от сообщений в беседе. Все писали, спрашивали, где кто, долго ли идти, говорили про этого Сону, и Ли не мог пойти с ними из-за ранения, но спустя пару часов, как они перестали писать, спросил, чем все закончилось, и Рюджин вкратце все перессказала, а Юрим еще добавила, что взяла у Сону адрес магазина, где он покупал маску, так, на всякий случай.
Минхо посмотрел на сестру, что заснула у него на кровати. Ее голова на его ногах, и выглядит она так умиротворенно, будто заснула на подушке.
Сегодня она рассказала ему о том, как поиздевались над ее одноклассницей, той, что ее задирала раньше, и Минхо даже позлорадствовал, за что получил подзатыльник. Может, Черён бы эта ситуация тоже позабавила, если бы она не умела ставить себя на место других людей. Пусть и приблизительно, но она может представить, как Юрим было плохо.
"И почему ты такая добрая?" - думает он, с улыбкой глядя на уже спящую сестру.
Ей хоть в монастырь идти, святоша.
Через пару дней он отведет ее в одно место, они давно никуда вместе не выбирались. И плевать на рану, скоро заживёт.
***
Чанбин не просто так попросил высадить его на другой улице. Сегодня он рискнёт. Он чувствует, что готов. Все может закончиться не очень хорошо, но в таком случае, он просто примет это.
Свет еще горит. Парень стучится и быстро отходит на пару шагов. Ждет.
Прошло всего тридцать секунд, а Со кажется, он уже минут десять стоит.
Дверь открывается, и ему предстаёт низкая пухленькая женщина с короткими кудрявыми волосами и обаятельным чертами лица. Она не верит своим глазам, протирает очки о домашнее платье, но это ничего не изменило - все равно ступор.
Что ж, видимо, лучше ему начать первым.
- Привет, - произносит он негромко.
- Привет, - хрипло отвечает она. - Ты... все еще не ходишь в школу?
Они перестали звонить ему, когда он взял трубку и сказал, что у него все хорошо, что его не стоит трогать, перестали после того, как они поссорились.
- Хожу, - кивает Чанбин, - давно.
- А зачем... пришел? - осторожно поинтересовалась мать.
- Хочу вернуться, - неуверенно говорит он. Примут ли его? Захотят ли видеть? Не будут ли и дальше сравнивать с братом?
- У нас было время подумать, - начала женщина. - Я даже начала ходить на курсы и читать книги о взаимоотношениях родителей и детей.
Это вызывает у него слабую усмешку, но она не обращает внимания и продолжает:
- Мне кажется, теперь я тебя понимаю... немного.
Эти книги по семейной психологии... Раньше Чанбин видел их на полках, но чтобы кто-то купил - никогда. К сожалению, многие родители думают, что справятся с воспитанием детей, опираясь только на свой жизненный опыт. Но ведь дети разные, и они точно не их родители, а отдельные личности, пусть и появившиеся, прямо скажем, из матери. Нужно буквально окунуться в среду своего ребёнка, чтобы всецело понимать его.
Мы думаем, раз были подростками, значит, сами понимаем. Нихера мы не понимаем. Мы можем смеяться с их проблем, называя их детскими, зная, что потом они тоже будут смеяться над тем, что парились по таким пустякам. Но это потом. А им важно сейчас. И именно сейчас для ребёнка это - проблема, именно сейчас он не может смотреть на это с улыбкой, именно сейчас ему нужна поддержка и понимание, посмеетесь вы с этого потом, вместе, когда он вырастет.
И Чанбину греет душу от того, что мама попыталась окунуться в его мир. Твою мать, как приятно-то.
- Я не обещаю, что у нас не будет конфликтов, - старается подобрать правильные слова. - Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы ты больше не чувствовал себя...
Чьим-то клоном.
Со видит, как тяжело даются эти слова, и поддерживает:
- Я тоже постараюсь, чтобы... не было конфликтов.
Мама кивает, вытирает подступившие слезы и предлагает войти в дом.
***
Утро началось для всех по-разному: для Йеджи - плохо, потому что ее настроение было испорчено вчера братом, ведь он снова пытался уговорить ее сходить к психологу, и даже приводил все аргументы в пользу этого, но ничего не вышло; для Ирон - хорошо, потому что весь сегодняшний день она проведёт с Джису, как в старые добрые времена; для Чанбина - нейтрально, потому что проснуться в мягкой кровати в стенах родной комнаты, конечно, приятно, но когда папа грозится достать ружье, если он не поднимет свой зад и не пойдет в школу, невольно хочется пожалеть о том, что вообще вернулся. Хотя это скорее вызвало у него улыбку. Но в школу пойти сегодня не судьба: учебники-то остались в той тесной каморке, где он жил некоторое время. Как-то он об этом не подумал. Сегодня будет массовый переезд. Все вещи и гаджеты надо перенести домой.
Никогда еще у Джисона не было такого чувства... Вот, хочется в школу, и нет, одновременно. А причина одна - ответ Субина. С одной стороны, любопытство просто сжирает. А с другой - это же и отталкивает. Вдруг он скажет, что не хочет его больше знать? Это не так страшно, пусть, Хан переживёт, ведь дружили они не такое уж продолжительное время. Он боится этого по другой причине: разочарование. Если Субин оборвет с ним общение только из-за ориентации, он действительно разочаруется в нем, а этого совсем не хотелось бы.
Ничего не поделаешь, знания все равно сами себя не получат, надо идти.
***
Некоторые слухи проходят быстро, некоторые - не очень. Но главное, что проходят, со временем о них забывают, и этот факт успокаивает Юрим.
Еще по вчерашнему своему состоянию она поняла, что ей тяжелее слушать все то, что говорят за ее спиной, и сегодняшний день станет пыткой. И все же, ей повезло больше, чем Джису в тот раз: директор эти фотографии не видел, а из учителей те, что заметили, плюнули на это. Зато ученики, то и дело, обсуждали так, что слава о ней дошла аж до выпускников.
"Я слышал..."
"Я слышал..."
"Я слышал..."
Да мало ли, что вы слышали! Подойдите и спросите у нее напрямую, неужели так страшно? Она же просто человек, не укусит и не съест. Этих "Я слышал" настолько много, что кажется, будто у нее слуховые галлюцинации. Лучше бы, если так. Лучше бы это не было правдой. Юрим не думала, что это так невыносимо. Так, что хочется сжимать себя до тех пор, пока не треснет, не исчезнет, пока никто больше ничего про нее не скажет, просто потому что ее не будет видно. Но как же это нереально. Только если в школу не ходить, но Хо никогда не была трусихой. Да, она мстительная, но им не за что мстить, ведь они лишь увидели фотографии, а то, что произошло дальше - сплетни - человеческая натура. Все в этом мире - сплетники, как бы мы это не отрицали. Даже если мы молчим, кому-то мы все равно расскажем. Кому-то близкому, или даже не очень. А вот будет ли молчать он - другой разговор. Он может вспомнить и рассказать другому, при этом не выдая вас, например: "Кстати, у одного моего знакомого была такая ситуация...", и это происходит совершенно нечаянно. Язык - такая штука... порой нас подводит. Автор книги может косвенно поделиться какой-нибудь историей с читателями, многие люди делятся, просто любят завуалировать. И в итоге, эту историю, даже не подозревая о том, что она реальная, знают тысячи. Даже они могли кому-то что-то рассказать о том, кто скрывается за Хёгва, и теперь оплачиваться за это. Может, кто-то из них не следил за языком, может, он попал под влияние сплетен так же, как происходит сейчас с Юрим?
Поэтому единственный, кого она винит, - Хёгва. Когда они вычислят его, он сядет в тюрьму. Это и будет местью, причем каждого из них. Можно было почувствовать к нему какое-то сострадание, если бы он не играл так грязно, если бы не прятался, если бы просто поговорил с ними открыто. Так он вызывает только ненависть и отвращение.
Сейчас же все, что ей остаётся, - держать себя в руках и спокойно сидеть на уроках, что даётся довольно сложно.
К собственному стыду, Хо не вытерпела уже ко второму уроку. Она на него так и не пришла. Во время урока в туалете мало кого встретишь и, возможно, никто ее не услышит.
Сначала хотелось плакать, но потом, уже находясь в кабинке, Юрим поняла, что не получается. Странно. Так хочется, и не получается. Но это не значит, что она пойдет на урок. Там, в классе, среди всех этих одноклассников, в душном кабинете, просто нечем дышать. Возможно, это лишь иллюзия, но чувство, будто задыхаешься от взглядов, что направлены на тебя, даже если на самом деле, никто и не смотрит.
Тут, в тесной кабинке, где воздуха по факту меньше, да и сам он скорее зловонный, чем приятный, она чувствует, что может дышать свободно. Потому что нет запаха более неприятного, нежели тот, что создают прогнившие люди вокруг.
Прозвенел звонок, и Юрим, зная, что народу сейчас прибавится, выходит из женской уборной.
Пусть она не замечала, но Ирон, Йеджи, Хёнджин - вообще все, с кем она сейчас в одной лодке - пытались сделать все возможное, чтобы уберечь ее от злых языков. Элита использовала свою власть, а Рюджин и Хван просто ставили на место, и где-то это работало, где-то - нет. Правда, голова Ирон сейчас забита еще и другим: Чанбин не отвечает ей весь день, ни на звонки, ни на смс. Ни ей, ни другим.
Но она не знает, что Со даже не трогал сегодня телефон. Он провел этот день с родителями, завтракал с ними, переносил вещи, помогал, был очень занят. Только бы ему не увлечься так, что он пропустит прощание с ней завтра...
Даже Джисон пытался помочь Юрим, хотя толком не знал ее. Во-первых, он сделал это, потому что попросила Рюджин. Во-вторых, так он будет ближе к Субину, который сегодня постоянно избегает его. Интересно теперь, кто из них боялся идти в школу больше? Хан думал, что он, а оказалось, наоборот. То, что он избегает, означает "нет" или "я еще не определился"? Сложно гомосексуалам с гомофобами дружить, ох, сложно.
Что касается самого Субина, для него это тоже тяжело. Он надеялся, что дня ему хватит, но нужно больше времени. Тяжело взять и отказаться от принципов, которых ты придерживался долгое время. А ведь он пытается это сделать ради их дружбы. Потому что просто сказать "нет" точно не хочет и не может.
***
- Да пошли вы все нахер! - закричала Юрим на выходе из школы, когда услышала в свой адрес очередные оскорбления.
Она молчала весь день, но тут вдруг не выдержала. Ее встречали оскорблениями, провожают оскорблениями, сколько можно молчать? Да, она не из робкого десятка, да, она может ответить, но Хо искренне не видела смысла идти против стада баранов. В итоге, сама не выдержала. Ну, и как она теперь себя показала? Для себя самой - не в лучшем свете... А на возмущенную учительницу, что услышала это, как-то плевать. Все равно уже домой уходит.
Думала, что уходит.
Хёнджин быстро догнал ее и собственнически приобнял за плечо.
- Чего тебе? - нахмурилась она. Его еще не хватало.
- Куда ты хочешь? - задал встречный вопрос парень.
- Что?
Кто-нибудь из них собирается дать хоть один ответ?
- А что непонятного? Я спрашиваю, куда ты хочешь.
- Домой, - угрюмо ответила Юрим. - Чтобы меня никто не трогал.
- Даже я? - наигранно взгрустнул Хван.
- Тем более.
Девушка демонстративно прошла мимо, но он успел схватить ее за руку. Хёнджин знает, что она разговаривает с ним так не потому, что у нее плохое настроение. Точнее, не только из-за этого, ведь с остальными из их образовавшейся компании Юрим старалась хотя бы спокойно общаться сегодня.
На вопрос, почему она к нему так относится, Юрим ответила, что они это уже обсуждали.
- Мы обсуждали то, почему ты меня отшила, а меня интересует, почему мы не можем нормально общаться.
- Нормально? Это как?
- По-дружески.
- По-дружески? - Хо не выдержала и издала смешок.
- Да, - утвердительно кивнул Хёнджин. - Как обычные люди, у которых нет какого-то предвзятого мнения друг о друге. Почему ты не можешь просто принять то, что я именно так к тебе и отношусь, просто хочу немного развеселить тебя?
Наверное, потому что она не может избавиться от чувства, что тут что-то не так. Она все равно относится к этому с подозрением. Но хочет ли Юрим, чтобы ей стало легче? Да. Хёнджин может с этим помочь? Наверное, да. Так почему бы не согласиться провести с ним время? В конце концов, она же не собирается подпускать его близко, уж очень часто он, в последнее время, флиртует с ней. Надо присмотреться. А просто погулять немного - не преступление.
***
Джису отказывается принимать тот факт, что Ирон уезжает. Казалось бы, они сейчас вместе, потому что Чхве сама проявила инициативу, она хочет поговорить, но не знает, с чего начать, потому что неприятно ощущение все еще терзает изнутри. Как будто ее обидели, хотя единственной обиженной на судьбу здесь является Ирон. И она это прекрасно понимала, потому собрала волю в кулак и заговорила так непринуждённо, насколько вообще возможно:
- Итак, ты возвращаешься в Китай.
Кафе, в котором они находились, недалеко от школы. Оно небольшое, в основном, там ученики и сидят после уроков, или даже во время, если сбегают.
Ирон кивнула и с благодарностью приняла кофе, что принес молодой официант.
- И твой отец не передумает, - продолжает Лиа, задумчиво глядя в окно.
Ван подтверждает и эти слова.
Они ведь решили погулять сегодня, и вот, стоит расслабиться и просто провести этот день вместе, но удручающая реальность не шибко позволяет чувствовать себя полностью комфортно.
- Я буду звонить тебе по видеосвязи каждый день, - пытается подбодрить подругу девушка.
- Еще бы ты попробовала мне не звонить, я...
- Наняла бы целую бригаду и отправила на мои поиски? - энергично завершила Ирон, перебивая.
- Да, я бы наняла, - соглашается Джису. - Киллера, чтобы убил тебя.
Ирон цокнула и сделала глоток свежего эспрессо.
- Если серьёзно, - девушка взяла пару салфеток и принялась с ними баловаться. - Я боюсь отпускать тебя в другую страну.
- Онни, это же мой родной дом, ты что, - она накрыла своей ладонью ее.
- Я не об этом, - Лиа аккуратно убрала руку. - Я боюсь, что мы отдалимся друг от друга, что ты найдёшь там новых друзей... Я не хочу сказать, что это плохо, нет. Просто... вдруг ты забудешь обо мне и...
- Что? - возмутилась Ирон. - Да ты смеёшься. Ты - Чхве Джису, ты единственная в своем роде, кто вообще может тебя заменить?
- Но разве тебе никогда не было тяжело со мной?
Ирон нервно посмеялась: проще перечислить моменты, когда с ней было легко.
В этом есть своя прелесть. Ей просто и не надо.
- Можешь считать меня мазохисткой, но меня все устраивает, - с улыбкой говорит Ван.
Они допивают кофе спокойно, потом начинают шуметь и даже получают предупреждение, после которого гордо поднимают головы, встают и заявляют, что "данное заведение все равно не для них". А Ирон даже машет перед лицом бедного официанта сумкой так, что задевает его. А потом девушки тихо посмеиваются над выражением лица бариста и уходят.
Они давно себя так не вели, давно не показывали, кто они такие, и сегодня Ирон, наверное, делает это с подругой в последний раз.
Потому что скоро в их школе будет одна королева.
***
Когда Хёнджин спросил, куда она хочет, никак не ожидал, что Юрим выберет тот самый парк аттракционов, в котором они когда-то были, причем она не хочет кататься на них, она хочет просто побыть там, поесть сладкую вату и, может, прикупить пару сувениров.
- Почему именно парк? - поинтересовался Хван.
Ответ очень прост.
Парк всегда казался Юрим тем местом, которое не соответствует реальности. В парках люди счастливые. Кажутся такими. Стоит выйти за пределы - и ты попадаешь в серую реальность, в настоящий мир, где все либо недовольны своей жизнью, либо довольны, но им всегда чего-то не хватает. А в парке ты, пусть и ненадолго, но забываешь о том, что в твоей жизни что-то не так. Вокруг тебя столько ярких цветов, будто в прекрасном сне. Именно в этом сне можно впасть в детство, побыть счастливыми и никто на тебя странно не посмотрит, никто ничего не скажет, потому что здесь свои правила: отдыхать и веселиться. Как Неверлэнд. Только Питера Пэна нет, и слава Богу, ибо этот персонаж в детстве вызывал у Юрим необъяснимый страх.
Сегодня, среди всех этих людей, она либо заразится и станет счастливой, либо будет тем единственным серым пятном, портящим всем вокруг настроение.
Хёнджин решил, что первое. Потому отвел ее в тот самый магазин, где они в тот раз покупали ушки.
- Зачем мы пришли сюда?
- Ты же хотела себе какой-нибудь сувенир, - пожал плечами парень.
Но девушка ходит туда-сюда, не знает, чего вообще хочет. Она лишь думала купить что-нибудь, а по факту - ее ничего не привлекает, и дело тут не в качестве и красоте всего, что окружает, а в настроении. Пока что она не поддалась всеобщему влиянию и лучше не стало.
Что ж, тогда Хёнджин выберет сам.
Какой бы взрослой Юрим не старалась выглядеть, он еще тогда заметил, как ей нравятся все эти плюшевые игрушки и прочие милые штучки. Поэтому ей не стоило так удивляться, когда он заплатил продавцу за небольшого мягкого мишку коричневого оттенка, с белой мордочкой и чёрными глазками. Именно небольшой размер игрушки и розовые пятнышки на щечках придавали этому медведю особое очарование. Если Юрим ассоциируется у нее с медвеженком, то почему бы не подарить ей это?
- Зачем...
Не успела она задать вопрос, как он перебил:
- Не нравится?
- Нравится, - честно призналась она, - но...
- Разве этого недостаточно? - этими словами Хван вручил ей игрушку и пошел к выходу. Юрим, в свою очередь, вышла из ступора и последовала за ним.
- Чего еще хочешь? - спросил он, с улыбкой глядя на смотрящую завороженно на медведя Хо. - Может, ты голодна?
Хёнджин говорит так, будто у него правда деньги куры не клюют, хотя в действительности сегодня у него с собой не так уж много. Да и то, не покупал себе поесть, чтобы только как-то побаловать Юрим. Из-за того, что сегодня не так много денег, он не будет отступать и давать ей грустить.
Юрим отрицательно мотнула головой, но по ней было видно, что от еды она отказывается только потому, что нет аппетита. А вот ее живот говорит об обратном, и хоть что-то надо поесть. Может, что-то несерьёзное? Немного сахарной ваты, например. На это она соглашается, и остаётся на лавочке, пока Хёнджин идет за ватой.
Девушка смотрит на проходящих мимо людей, таких радостных, и понимает, что "заразиться" ей не удалось и понуро опускает голову.
Она видит, что Хёнджин помогает, как может, но пока не начнёт ему доверять, не сможет принять его помощь до конца. Вряд ли она бескорыстная, за этим точно что-то есть. А может, стоит просто перестать искать в людях фальшь?
Юрим чувствует, как кто-то аккуратно гладит ее по голове и поднимает взгляд. Хёнджин сразу убирает руку и протягивает вату.
- Зачем ты это сделал?
Ясно, что она имеет в виду только что произошедшие действия с его стороны.
- Мне показалось, что ты загрустила.
Вот это наблюдательность. Подумаешь, весь день такая.
- Я, конечно, признательна тебе за то, что ты делаешь для меня сегодня, - сказала Юрим, откусывая немножко ваты. - Но ведь это не просто так. Я не могу просто взять и поверить тебе, потому что твое отношение ко мне слишком уж резко поменялось.
Что правда, то правда. Тут он накосячил, иначе все было бы легче.
Хёнджин сложил руки в замок и ответил:
- А ты попробуй поверить. Если доверяешь - хорошо, доверяешь, но тебя предают - тоже неплохо, потому что ты приобретаешь опыт, пусть и неприятный. Зато научишься отделять хорошие яблоки от гнилых.
А ведь он прав. Нет, не про яблоки, опыт и так далее. А в том плане, что она ничего от этого не потеряет. Ей же не бывает больно, это не раз проверено, зачем тогда вообще об этом думать? Господи, если ей кто-то плюет в душу, то ей плевать на них.
Главное, что сейчас, в этот самый момент, она может повеселиться, не думая о завтрашнем дне.
И ей это удаётся, пусть и не сразу. Прошел час, затем другой, и Юрим становилось легче. Не сказать, что совсем, но чуточку. До завтрашнего дня, пожалуй, она голову себе забивать тем, что творится в школе, не будет. Ну, или до тех пор, пока не вернётся домой.
Но тогда Юрим еще не подозревала, что все мысли будут только о Хёнджине, когда она будет дома. Хорошо это или плохо - все равно.
Он предложил проводить ее, она отказалась, ведь Хван и так много сделал для нее сегодня: в парк отвёл, игрушку и покушать купил, сводил на красивую аллею, где они долго гуляли, пытался ее рассмешить. Разве не много времени провел с ней сегодня? Но парень настоял на своем. Впрочем, Юрим не была против, хотя это немного неудобно.
Когда они дошли до ее дома, девушка, конечно же, поблагодарила его за то, что поднял ей настроение.
- Одним "спасибо" я сыт не буду, - хитро улыбнулся он, показывая на свою щеку.
- Тогда я скажу тебе еще раз, - сделала из себя дурочку Хо. - Спасибо.
Хёнджин усмехнулся, подошёл ближе и прошептал на ушко:
- Все же ты подарила мне свидание.
Щеки вспыхнули. Она же отказала ему, а он... вот же!..
Пока Юрим молча открывала и закрывала рот, Хёнджин уже успел подмигнуть на прощание и пропасть из ее поля зрения.
Возмущалась она недолго. Уже будучи в своей комнате, Юрим остыла, потому что решила подвести итог. Она начала игнорировать все его ухаживания, но сегодня вышло так, что не углядела и позволила за собой приударить. А зачем вообще игнорировать? Потому что отшил? Но нравился ведь. Да, может, дело еще и в гордости, но что ей это даст? Видно, как он старается, так почему бы не подыграть ему, не ответить взаимностью? Она хочет - она развлечется. Юрим и так знает, к чему приведут их отношения, если таковые будут: она бросит его, когда он наскучит, как было с другими. Это не ее любимое занятие, просто интерес слишком быстро проходит, потому, если он сам предлагает себя, свою защиту, свою поддержку, то она этим воспользуется.
Только Юрим улыбнулась своим мыслям, как тут же взгляд остановился на медведе. Девушка потянулась за ним и взяла в руки, а потом не выдержала и по-детски завизжала, сильно обнимая мишку. Даже мама, что была неподалёку, испугалась: крики, будто демон вселился.
***
Йеджи относится к числу тех учеников, что закончили сегодня позже всех. Она так устала от этих дополнительных, что уже думает покинуть кружок рисования, к тому же получается у нее не очень. Но преподаватели говорят, что нужно ходить в какую-то секцию, вот Хван и пробует все понемногу, чтобы потом точно решить, что ей нравится.
Устала настолько, что шатается, как пьяная, даже голова немного кружится. Шесть часов вечера, еще домашку делать, а задали много. Как можно так издеваться над учениками? Не Хёгва маньяк, а школа.
Стоит Йеджи отойти от школьных ворот на несколько шагов, как из машины, мимо которой она как раз проходит, кто-то выходит и закрывает ей глаза рукой, а второй сильно обхватывает за талию. Хван начинает вырываться, но ее быстро заталкивают в машину и захлопывают дверь.
Похититель даже не пытается спрятать лицо. Он садится в салон прямо рядом с ней.
Она, видя его, кажется, готова потерять сознание...