V

Огни свечей плясали на стене, извивались от малейшего движения рядом. В гостиной было темнее, чем обычно: как мне сообщили, из-за сильной метели оборвались провода, и электричество смогут починить, только когда погода поуладится.

Снова, как и вчера, в зале собрались все гости. Плохой знак.

- Кто-нибудь объяснит, что происходит? - спросил Хенрик Исаксен, поглядывая на часы. - Время пять утра, на кой чёрт нас подняли?

Я обернулся на мельтешащего хозяина отеля и поджал губы.

- Ларри Уолтер пропал, - произнёс я. - Нужно знать, видел ли его кто в последнее время и... Чейз. Ваш брат мог бы выйти из здания?

Это был глупый вопрос, если брать во внимание пургу, и всё же старик задумался.

На его морщинистом лице отразились сомнения, словно он был неуверен, говорить ли правду, но не успел я это осмыслить, как он ответил:

- Мог.

- Да это ведь самоубийство! - воскликнула Шарлотта Кэл Флинн. - Кто в здравом уме выйдет отсюда в такую погоду?

Старик поджал губы и мягко дёрнул меня за предплечье, наклоняя к себе.

- Герр... - прошептал Чейз; я не стал его поправлять. - Мне нужно в кое-чём вам признаться...

Я обернулся на гостей.

- Рядом с отелем, в метрах трёхста, есть... скажем так... хижина. А в ней, - он тяжело вздохнул, - в общем, Ларри мог пойти туда...

- Но зачем? - Я встретил его взор - пугающе молящий. Я ловил такие взгляды раньше. Возможно, уже на тот момент подсознательно понимал, в чём дело.

Желающих выйти отсюда в пургу было немного.

- Я пойду, - почти безэмоционально произнёс Хенрик, поправил очки. И расправил плечи на удивлённый вид гостей. - Не могу сидеть без дела.

Я кивнул, оглядел остальных.

- Я тоже. - Скарлетт Бин Ладер быстро поднялась. Тёплый свет отражался в её тёмных глазах, светлые волосы спадали на щёки. Безумие, - её голос дрогнул: - Не могу сидеть без дела.

---

- Как так можно... - пробормотала Скарлетт, укрываясь шарфом от ветра; я едва её слышал. - Его брат пропал, но идти с нами в хижину он не стал...

- Ему нужно следить за отелем и остальными гостями, - крикнул сквозь метель Хенрик. Я завертелся по сторонам. Дом должен был находиться где-то здесь. - К тому же, может, Ларри в отеле? Или вокруг него?

- Нужно проверить все варианты... - пробормотал я, и меня никто не услышал. Я остановился. Мы пришли.

Небольшая деревянная хижина, заваленная снегом, стояла, казалось, из последних сил. Проход к ней был расчищен: сугробы едва доставали до порога. Я нахмурился. За несколько дней метели проход к двери должен был быть полностью завален.

Я слегка толкнул дверь, и она со скрипом открылась.

Внутри пахло сыростью. Стены, полы, мебель - всё было покрыто толстым слоем пыли. Я аккуратно шагнул вглубь.

Помещение казалось, на первый взгляд, заброшенным. Но было нечто, смущающее меня. Я сжал фетиль первой попавшейся свечи и отдёрнул руку.

Он был здесь недавно.

- Что именно мы ищем? - Хенрик провёл пальцем по грязной тумбочке и сморщился, глядя на него. - Очевидно, что его здесь нет.

И правда: одноэтажный дом можно было осмотреть с самого порога. В нём не было ни души.

Я склонился над коробками на полу; мне кажется, я уже тогда понимал, в чём дело.

- Он был здесь, - пробормотал и обернулся на Скарлетт. Она нахмурилась, аккуратно держа пыльную фотографию. Я не помню, откуда она её взяла. Хенрик фыркнул, стоя за спиной женщины.

- Да ну, не верю, что братья Уолтер когда-то так выглядели... - И правда, не верю сам. На маленькой горизонтальной фотографии были изображены два совсем юных парня, лет двадцати-двадцати пяти, которые широко улыбались на фоне башни. Я никогда её не видел.

Тот, что слева, имел очки, но был выше того, что справа. Оба были одеты в клетчатые рубашки. Скарлетт медленно перевернула снимок.

Я резко втянул воздух.

Восемнадцатое марта. Мой почерк. Мой кошмар.

- Что это значит? - вопросила Бин Ладер. Я сморгнул, отступая.

Помнишь? О да. Я помнил этот чёртов день в деталях. Затёкшие предплечья, наручники. И крики, так много криков.

Быстро двинулся к коробкам до того, как они заметили мою реакцию. Пальцы дрожали, и я всеми силами пытался унять эту реакцию. Вскрыл одну из них.

Я не мог дышать. Там были марки. Целая куча красных марок, которые я уже увидел у Ларри в комнате.

Господи, я задыхался.

Метель усилилась. Ветер гремел, словно злой дух, уничтожая последние остатки покоя.

- Детектив?.. - Хенрик обеспокоенно коснулся моего плеча. - Всё в порядке?

Я вертел в пальцах бумажный квадратик. Ещё тогда, в комнате Ларри, я заподозрил. Провёл в этой сфере не один десяток лет, как никак. Нет, я потратил на это пол своей жизни, чтобы в одночасье всё разрушить.

Скарлетт настороженно подняла марку.

- Это ведь немецкие, да? - Я не мог считать её эмоции, я не мог считать ничего вокруг, кроме того, что было в руках. И всё же задал вопрос, на который уже тогда знал ответ:

- Они вам знакомы?

Скарлетт сморгнула, кладя марку обратно.

- Да, - выдохнула она. - Теодор... Он когда-то был замешан... в этой сфере.

Хенрик фыркнул.

- В этой сфере? Так вы называете контрабанду?

Женщина выпрямилась.

- Я практически ничего не знаю о всех его работах.

Парень язвительно рассмеялся. Я шагнул к подозрительной щели на полу.

- Вы были замужем за ним столько лет. Как вы можете не знать?

- Я не интересовалась, он не рассказывал. Всё просто.

Исаксен вновь широко ухмыльнулся.

- Вы? Не интересовались? Как же так? - Я неосторожно подцепил края деревяшки, потянул вверх. Тон Хенрик снизился до шёпота: - «Милая, прекрасная Летти» не знает, чем промышлял её муж. Потеря контроля, не так ли?

Она тяжело выдохнула и как бы не пыталась это скрыть, её голос дрогнул. Я же не мог пошевелиться, стоя перед дырой в полу и глядя на знакомые упаковки.

- А вы, я смотрю, знаете о жизни Теодора и о его деятельности больше, чем кто-либо. Может, поведуете?

Я с силой хлопнул крышкой об пол, и они непроизвольно вздрогнули.

Время было на исходе.

- Что вы нашли? - тихо вопросил Хенрик. Я качнул головой.

- Это не столь важно. Нужно продолжать поиски.

Однако когда мы вышли из хижины, метель лишь усилилась; она слепила, обмораживала лицо и пальцы, скрывала дороги.

Вокруг домика не было ни следа (хотя откуда ему было появиться, в такую то пургу) Ларри. На улице было уже невозможно дышать.

18. 18. 18.
Этот день не выходил у меня из головы. Я помнил его смутно, словно это был сон, который нужно было забыть.

Кто мог знать о нём? Кто мог знать моё прошлое, предвидеть извивания души? Я не знаком с этими людьми, но чувство, будто они знакомы со мной.

Они всё знают.

Когда мы подошли к крыльцу отеля, я не сразу заметил несколько людей снаружи. Они стояли неподвижно над чем-то, их губы шевелились.

Грудь сжимало до боли. Я не мог унять панику.

Знают, знают, знают.

18 марта. Дрожь. Выстрел. Кровь. Шёл дождь, но я не чувствовал.

Я убил человека. И меня ждала карма.

На холодном, грязном крыльце, в окружении фактических незнакомцев, лежал Ларри.

Он был мёртв.

---

Я в одно мгновение заметила свою дочь. Она сидела на низком стуле, пустым взглядом смотрела на безжизненное тело. Её глаза были необычайно сухими, уставшими. Лиззи никак не реагировала на ходящих вокруг Алексея и Шарлотту.

- Лиззи... - Я непроизвольно шагнула к ней, закрывая картину своим туловищем. - Лиззи, прошу, не смотри на него...

Она подняла взор лишь на секунду и вновь опустила его.

- Мари-Луиз сказала, что, вероятно, он умер от переохлаждения и потери крови, - едва слышно проговорила она. Роберт Блант склонился к Ларри. - Так мучительно...

- Два ножевых... - пробормотал детектив. - Левый бок, нога... - Он обернулся к Алексею. - Как давно вы его нашли?

- Через несколько минут после того, как вы ушли. - Кожевников нахмурился. - Он был уже мёртв и...

Я не слушала, я не хотела слушать; я стояла перед Лиззи, измотанной, бледной, с дрожащими плечами. Моей дочерью, которую я всеми силами старалась уберечь.

Она сглотнула, её потрескавшиеся губы приоткрылись.

- Папа тоже долго умирал? - Я сжалась.

Теодор захлёбывался кровью. Возможно, во сне, возможно, глядя на своего убийцу, не осознавая происходящего. Теодор погиб от чёртовой жестокости, от грёбанного мира, чья земля покрыта желчью.

Теодор не был достоин такой участи. Он не был достоин всего, что с ним было. Он был таким же травмированным событиями мальчиком, которого я не смогла спасти.

Я видела смерть родителей, я держала за руку задыхающуюся от пожара сестру, даже не пытаясь выбраться самой, я хоронила и оплакивала столько раз.

И я бы ни за что не хотела такого своей дочери.

Хотела уберечь её от реальности, но желала ли она сама этого?

- Он не мучился, - единственное, что смогла выдавить из себя. Она мне не поверила.

- Хватит мне врать, - холодно ответила Лиззи, поднимаясь. - Я видела его рану!

И хлопнула дверью, заходя внутрь отеля.

Я бросилась за ней.

- Постой!

- Я устала, мам! - крикнула она, оборачиваясь. - Я не пятилетняя девочка, почему ты постоянно мне лжёшь?!

Потому что я хочу тебя спасти. Потому что я хочу, чтобы ты никогда не испытывала то, что испытывала я. Потому что люди безжалостны.

Потому что я люблю тебя.

Я не успела вымолвить и слова, как она скрылась на втором этаже.

Спасение. Было ли нужно им спасение?

Или мне стоило наконец спасти себя?

---

Я крутил в руках фотографию братьев, что забрал с собой из хижины, разглядывал лица когда-то молодых парней.

Каминная, которая была моим убежищем, превратилась в место, раскрывающее судьбы.

Много лет прошло с этого снимка, и как всё изменилось. Теперь Ларри Уолтер лежал в отдельной комнате, накрытый простынёй.

Я не хотел переворачивать её. Вместо этого перевёл взгляд на изображение семьи Алексея и Шарлотты, их маленького сына, нелепо округлившего глаза в смешной гримасе. Понятия не имел, зачем одолжил это.

Однако не мог избавиться от мысли: где он сейчас? Что с ним?

Это прошлое влияло на нашу жизнь. Оно сжимало нас до размера соринки, воодушевляло и пугало. Но мы не можем от него избавиться, каким бы болезненным оно не было.

В этом чёртовом отеле у каждого есть свои секреты, скелеты в шкафу.

В дверь постучались.

И я бы никогда не хотел ворошить свои.