Глава 3. Призрак на Ленинградке
На столе перед Анастасией лежала папка.
Толстая, тяжёлая, с характерным запахом типографской бумаги и металла от скрепок. Самое интересное в этом деле — оно ещё даже не началось, а уже вызывало напряжение в отделе, как будто по участку прокатилась невидимая волна. Даже старый майор Захаров в соседнем кабинете, вечно ворчащий на кондиционер и молодёжь, замолчал, когда услышал слово "Mercedes".
Настя держала в руке одну из фотографий, ту самую, с камеры на Ленинградке.
Размытый силуэт автомобиля, будто вырванный из сна. 314 км/ч — такая цифра казалась не настоящей, компьютерной, как в гонке на приставке. Но это была реальность. Серая, мокрая, и от этого ещё более жуткая.
Видеозаписи с камеры на Пресненской уже загружались в систему.
Мониторы мерцали, как сердце, которое только что выдернули из груди и подключили к электродам. На экране — поток машин, дождь, капли на объективе. Люди, перебегающие дорогу.
И вдруг — вспышка. Белое пятно на секунду, и всё снова в тумане.
Настя нажала паузу. Отмотала назад.
— Быстрый, — прошептала она. — Очень быстрый.
На стене за её спиной висела карта города. Обведённые красным — точки фиксации машины. "Федерация", Пресненская, Арбат, Садовое, тоннель под Тверской, Яуза, Ленинградка, и — тишина.
Как будто водитель растворился в бетонных лабиринтах.
Как будто знал, где его будут искать.
Кабинет наполнился лёгким запахом кофе — Орлов снова зашёл, теперь уже спокойнее.
— Нашла что-нибудь? — спросил он, плюхнувшись в кресло напротив.
— Только подтверждение очевидного, — ответила она. — Он обходит все камеры. Заранее. Понимает зоны слепоты. И не попадает ни в одну «ловушку». Даже те, о которых знают только операторы ЦОДД.
Орлов кивнул, как будто боялся сказать вслух то, о чём думал:
— Это не случайный хулиган, Настя. Это не просто угонщик, не сумасшедший подросток. Кто-то умный. И... подготовленный.
— Идеальный маршрут, — произнесла она, глядя в карту. — Ни одного повторного появления на перекрёстке. Ни одного тупика. И при этом — максимальная скорость. Это не просто знание города. Это... чувство.
— Как будто... — начал было Орлов, но замолчал.
— Как будто он жил этими улицами, — договорила Настя, не отводя взгляда от схемы.
— Как будто это его сцена, а весь город — декорации.
Позже, уже за окном кабинета, вечер окрасился в грязно-оранжевый свет. Участок жил своей жизнью. Кто-то привёл задержанного, кто-то звонил домой, кто-то ругался с дежурным. Гул голосов, шаги, звуки факса — всё как обычно. Но в голове у Насти было нечто совсем другое.
Она пересматривала видео с камер заново, будто надеялась найти деталь, ускользнувшую в первый раз.
И вдруг — на одном из кадров она заметила, как в момент старта у башен "Федерация" водитель не просто уехал. Он сделал лёгкий разворот с подгазовкой, будто показывал — я здесь, я настоящий, лови меня, если сможешь.
Этот разворот...
Он был слишком точный, слишком красивый. Почти театральный.
Анастасия сидела в полутьме кабинета. Только свет от монитора освещал её лицо, отбрасывая тени на скулах. На столе рядом лежала её полицейская карточка.
"Капитан Каллас А.Е."
Она чуть улыбнулась.
Глубоко внутри, там, где живут самые тихие мысли, она уже знала — это не будет обычное дело.
Это не будет просто расследование.
Это будет игра.
Шахматы со временем. С дорогой. С кем-то, кто говорит на том же языке.
И возможно, она единственная, кто сможет понять, как он думает.
А может быть — уже поняла.
Настя встала, подошла к доске с картой, посмотрела на последний кружок с надписью «Промзона / Ленинградка / пропал».
Там не было финала.
Там был только вопрос.