Леди Малфой

Фестралы оттолкнулись от земли, без усилий поднимая в воздух огромную карету с двумя взрослыми волшебниками внутри, не говоря уже о многочисленных бархатных подушечках и потрёпанном рюкзаке с одеждой и едой. Гермиона вновь почувствовала неприятное покалывание в животе и прикрыла глаза, стараясь справиться с волнением, которое всегда ощущала во время полёта.

Малфой сидел напротив, но вместо насмешки, которую его лицо выражало в последний раз, когда они сидели в этой карете, он выглядел обеспокоенно. Гермиона предположила, что её вчерашняя вспышка застала его врасплох и он до сих пор не совсем понимал, как себя вести.

Фестралы уже поднялись до уровня облаков, а Малфой и Гермиона продолжали старательно отводить взгляд и делать вид, что не замечают друг друга. Грейнджер не смогла побороть любопытство и посмотрела вниз, на огромное поместье, которое постепенно скрывалось вдали. Она ещё могла различить очертания Северной башни, на которую они приземлились, когда впервые прибыли в замок, и альпинарий у подножия Южной башни. И, конечно, где-то там, за непроницаемыми стенами величественного замка, скрывалось загадочное существо, чей секрет, вероятно, так и останется для Гермионы тайной.

Она вновь закрыла глаза — на этот раз не от волнения, а чтобы было легче воскресить в памяти события, свидетельницей которых она стала. Несмотря на малоприятную компанию, пребывание в поместье Малфоев зажгло в Гермионе знакомую искру — предвкушение, которое всегда сулило интересные приключения во время обучения в Хогвартсе с Гарри и Роном. И эта искра уже переросла в настоящее пламя любопытства и желания разгадать тайну во что бы то ни стало — чувства, которых Гермиона не испытывала уже очень давно.

Но, конечно, не стоило забывать об Элае. Прежде чем попрощаться, он вежливо поцеловал Гермионе руку и едва заметно подмигнул, оставляя призрачную надежду на возможное возвращение в поместье.

— Грейнджер?

Гермиона открыла глаза: голос Малфоя вывел её из задумчивости.

— Чего тебе? — резко бросила она, всё ещё избегая его взгляда.

— Я отправил Уизли сову, — проинформировал Драко. — Думаю, мы быстро разделаемся с бумажной волокитой в Министерстве, ты будешь дома часам к пяти.

— Отлично, — бесстрастно отозвалась Гермиона, продолжая смотреть в окно.

— Твой багаж уже отправлен. Тебе нужно что-то ещё?

Она впервые за всю поездку посмотрела на Малфоя и отрицательно покачала головой:

— Нет.

— Хорошо, — холодно отозвался он. — Можем посмотреть документы прямо сейчас.

Гермиона усмехнулась.

— Да, мы ведь не хотим продлевать наше дружеское общение, — с усмешкой произнесла она.

Не обратив внимания на последнюю реплику, Малфой открыл кожаный портфель с буквой «Л» и вытащил стопку бумаг — все с официальной эмблемой Министерства.

— У тебя есть перо? — спросил он.

— Нет, — бесстрастно отозвалась Гермиона.

Драко снова полез в портфель, достал явно дорогое гусиное перо и протянул его Гермионе.

— Можешь ознакомиться с документами, если хочешь, но там в основном стандартные бумаги о выходе из-под защиты аврора.

— Ага, — машинально отозвалась Гермиона, пробегая взглядом по абзацам, почти сплошь состоящим из официального жаргона, пока строчки не начали сливаться в одно чёрное пятно. — Где подписать?

— Везде, где есть пустая строка и написано «Гермиона Грейнджер».

От неожиданности она выпрямилась, позволяя словам осесть в сознании. Впервые при Гермионе Малфой произнёс её имя вслух. Было так странно слышать его в исполнении Драко, что она вновь прокрутила этот звук в голове, чтобы окончательно убедиться в его реальности. В отличие от большинства знакомых он сделал упор на букву «о» в имени, отчего имя прозвучало глубже и даже аристократичнее.

Драко, казалось, тоже осознал необычность ситуации, но тем не менее не оторвался от просмотра документов. Единственное, что его выдало, — взгляд, который ранее бегал по строчкам, а теперь застыл на одном слове. Малфой больше не читал, и Гермионе показалось, что он тоже мысленно повторил только что сказанное, словно ему наконец удалось выговорить трудное слово.

— Эм... да... хорошо, — наконец выдавила Гермиона, стараясь скрыть непонятное смущение.

Они знали друг друга с одиннадцати лет, и минуту назад впервые за десятилетие один из них назвал другого по имени... это было достойно книги рекордов.

Гермиона мотнула головой, прогоняя ненужные мысли, и небрежно поставила свою подпись под первой страницей документа, сразу же переходя к следующей. Малфой тоже вышел из оцепенения, и его перо заскрипело по бумаге.

— Если мы оформляем все документы здесь, зачем нам вообще ехать в Министерство? — задала Гермиона резонный вопрос.

— Это стандартная процедура, — отозвался Малфой, не поднимая взгляда от бумаг. — Скейд должен убедиться, что всё в порядке.

— В смысле?

Малфой раздражённо выдохнул. Любопытство Гермионы вновь начинало ему досаждать.

— Он поблагодарит тебя за проявленное понимание и содействие процессу; потом, наверное, спросит, как ты справляешься с утратой родителей; расскажет, что удалось нарыть на Лестрейнджа, и объяснит, почему тебя выпускают из-под защиты.

— Хм... Хорошо.

— Потом тебе зададут несколько вопросов и попросят пройти медицинское обследование.

Гермиона резко оторвала взгляд от своих бумаг и уставилась на Драко. Даже его всегда бесстрастное выражение не могло скрыть волнения. Только теперь до Гермионы наконец дошло, почему Малфой был так встревожен с начала поездки.

Ему было страшно. Пройти медицинское обследование — значит остаться наедине с целителем, который осмотрит Гермиону с головы до ног, чтобы убедиться, что она находится в хорошем физическом состоянии. По крайней мере не хуже, чем до поступления под защиту аврора. Трёхлетнему ребёнку потребовалась бы пара минут, чтобы обнаружить ожоги на её теле. Опытному министерскому целителю — несколько секунд.

— Медицинское обследование? — переспросила Гермиона, всё ещё не веря своим ушам.

— Да, — бросил Драко, и хотя голос его звучал вполне обыденно, она видела мрачное предчувствие в серых глазах. — Надеюсь, ты не боишься иголок так же, как высоты.

Гермиона закатила глаза в ответ на такую неубедительную попытку скрыть беспокойство.

— Они увидят ожоги, — без обиняков отметила она, высказав вслух их общее опасение.

Лицо Драко дёрнулось, но почти сразу мимолетная эмоция сменилась непроницаемой маской хладнокровия. Гермиона не могла не почувствовать некоторого уважения к такой способности сохранять видимость спокойствия.

— Полагаю, что да, — согласился он.

— Тебя это не беспокоит?

— А должно?

— Тебе лучше меня известно, что они начнут задавать вопросы.

— И ты на них ответишь, — безучастно отозвался Драко.

— Но... Ты же не можешь позволить, чтобы в Министерстве узнали правду... — начала Гермиона неуверенно.

Драко расправил плечи и сжал челюсти. Без предупреждения он потянулся рукой куда-то за спину и достал коричневый мешочек из толстого сукна, который с трудом умещался в ладони.

— Этого достаточно? — ледяным тоном осведомился Малфой, протягивая мешочек Гермионе.

Она недоумённо посмотрела на него.

— Что это?

Малфой не ответил, вместо этого отвернувшись к окну с уже привычным бесстрастным выражением на лице. Гермиона видела странную злость в его взгляде, но не могла понять, что стало её причиной. Она взяла мешочек, который тут же заметно оттянул руку, сквозь сукно пальцы нащупали что-то гладкое и прохладное... И содержимого было много. Гермиона вновь взглянула на Малфоя, ожидая подтверждения своей догадки, но он продолжал смотреть в окно, никак на неё не реагируя. Решившись, она высыпала содержимое мешочка на колени.

Внутри оказалась приличная горка золотых монет — навскидку около тысячи галлеонов.

— Что это? — вновь спросила Гермиона, на этот раз с ещё большим удивлением.

— Деньги, — холодно бросил Малфой, поворачиваясь к ней лицом.

— За что?

— За твоё молчание.

Удивление на лице Гермионы сменилось самым настоящим гневом. Монеты на коленях переливались в солнечном свете, привлекая внимание, но всё, на чём она могла сосредоточиться, был своенравный надменный парень, сидевший напротив.

— Ты... Ты... ты, — Гермиона не могла продолжить: тугой ком сдавил горло, а на глаза навернулись слёзы. — Самовлюблённый, эгоистичный придурок! — наконец выдала она.

Слёзы уже нещадно катились по щекам, вводя в замешательство и без того крайне удивлённого таким поворотом событий Малфоя.

— Не могу поверить, что тебе хватает наглости так обо мне думать! — не успокаивалась Гермиона. — Ты... болван!

— Грейнджер...

— Замолчи! Думаешь, меня можно купить? Спустя десять лет тебе всё ещё хватает наглости думать, что можно кинуть мне в лицо горсть золота и командовать мной? Эта дешёвая тактика работает на твоих дружках, но я... — Гермиона запнулась. — Вот, значит, какой я тебе кажусь? После всего, через что мне пришлось пройти, после Волдеморта и Пожирателей... Ты искренне веришь, что меня можно купить?

Малфой сидел в полном замешательстве, не смея прервать её тираду.

— Неужели ты до сих пор считаешь, что люди ниже тебя, только потому что у них нет огромного состояния? У меня нет золотых гор и замка, но каждый вечер я возвращаюсь домой в любящую семью, — резко бросила Гермиона, не желая успокаиваться — так оскорбил её поступок Драко. — Когда ты последний раз сидел за столом с людьми, которые искренне тебя любят? Когда последний раз тебя держали за руку и смотрели в глаза так, словно ты самое главное в их жизни?

Взгляд Малфоя оставался пустым, он просто давал Гермионе выговориться и остыть. К тому же её раскрасневшиеся щёки и мокрые от слёз глаза были чем-то новым для всегда сдержанного Драко, он почти физически ощущал жар, исходивший от её лица.

— Мне не нужно твоё золото, — уже спокойнее произнесла Гермиона, вытирая слёзы рукавом мантии. — Просто не могу поверить, что ты такого низкого мнения обо мне. У меня и в мыслях не было тебя шантажировать, так что можешь забрать свои грязные деньги. Надеюсь, однажды ты поймёшь, что не всё в мире измеряется галлеонами. — Она смахнула монеты с колен, и они звонко посыпались на пол кареты.

Это стало последней каплей.

— Не хочешь денег — не бери, — с обманчивым спокойствием произнёс Малфой, его кулаки были сжаты, а челюсть напряжена. — Вот только не смей думать, что, прожив несколько дней в моём доме, ты изучила меня вдоль и поперёк. Ты думаешь, что я мелочный и предвзятый, хотя не замечаешь собственного высокомерия и гордости, ведь никто не может быть умнее тебя!Считаешь, раз у меня есть деньги, у меня не может быть настоящей семьи?

Теперь настал черёд Гермионы молча слушать собеседника, хотя её взгляд гораздо более явно выражал эмоции в отличие от Драко.

— Что ты себе напридумывала? Что я просыпаюсь каждое утро и строю планы о том, как разрушить чью-нибудь жизнь? — Теперь его голос едва заметно дрожал, и Гермиона непроизвольно вжалась в спинку сиденья. — У меня были и родители, и друзья, и девушки. У меня была семья.

Последнюю фразу Драко произнёс почти спокойно, лишь гнев в тусклых серых глазах выдавал его истинные чувства. Злость Гермионы ещё недостаточно утихла, чтобы она могла испытывать жалость к Малфою, но достаточно, чтобы оставить эту вспышку без ответа. Она отвернулась и стала разглядывать серое небо за окном, пытаясь сосредоточиться на расплывчатых очертаниях облаков.

Несмотря на крайнее раздражение Гермионы, Драко удалось заставить её замолчать.

* * *

— Мисс Грейнджер! Очень рад снова вас видеть, моя дорогая!

Скейд вышел из кабинета к своим посетителям, как только его низенький услужливый секретарь сообщил, что мистер Малфой и мисс Грейнджер прибыли. Драко и Гермиона сидели на противоположных концах длинного дивана в приёмной, с огромным интересом рассматривая ближайшую стену, каждый был погружен в свои мысли.

— И, конечно, мистер Малфой! Давно не виделись, Драко!

Скейд казался полным энергии и гораздо более расслабленным, чем при их последней встрече, но Гермиона тут же вспомнила, что тогда он сообщал ей о смерти родителей, да и рядом не было человека, чья фамилия вызывает трепет у любого работника Министерства. Квадратные очки съехали на самый кончик прямого носа Скейда, а редких седых волос стало как будто бы меньше, словно их пытались скрыть.

Малфой медленно поднялся, пожал протянутую ему руку и коротко улыбнулся.

— Пойдёмте внутрь, — предложил Скейд, тут же проводя их в свой внушительный кабинет. Там практически ничего не изменилось за прошедшие три недели: огромный письменный стол всё так же стоял в центре комнаты в окружении трёх глубоких кресел, обтянутых тёмно-коричневой кожей. Тут же были и шкаф для хранения документов, и широкий камин.

— Выпьете что-нибудь? — осведомился Скейд, жестом приглашая посетителей присесть и опускаясь в кресло напротив.

— Нет, спасибо, — отказался Драко, и глава отдела перевёл взгляд на Гермиону.

— Я тоже не буду, — быстро ответила она.

— Что ж, тогда сразу к делу? — улыбнулся Скейд и начал торопливо перебирать документы, сложенные на столе, пока наконец не извлёк тонкую голубую папку.

— Прежде чем мы начнём, мисс Грейнджер, позвольте мне выразить благодарность от имени всего отдела за ваше терпение в работе с нами.

Гермиона мысленно усмехнулась, вспоминая слова Драко о «благодарности за понимание и содействие процессу», пока Скейд бормотал свою хорошо заученную речь. Краем глаза она видела, что Малфой терпеливо выслушивает его слова с профессионально-бесстрастным выражением на лице, хотя взгляд выдавал жуткую скуку.

— ...непростое время, я уверен. Очень приятно работать с такими понимающими и отзывчивыми людьми, как вы.

Гермиона коротко кивнула и улыбнулась.

— Взаимно.

— И позвольте вновь выразить вам мои глубочайшие соболезнования по поводу смерти ваших родителей, — произнёс Скейд, его голос растерял половину энтузиазма, вместо этого становясь спокойным и мягким. — Как вы справляетесь?

— Нормально, спасибо,— ответила Гермиона, всё ещё следя боковым зрением за неподвижным выражением лица Драко. Она была немного удивлена, что он так точно угадал всё, о чём будет говорить Скейд.

— Рад слышать. И вы, полагаю, будете довольны, узнав, что мы отследили перемещения Родольфуса Лестрейнджа до Южной Европы — он направился намного дальше, чем мы изначально предполагали. У нас были подозрения, что он решит отсидеться в Северной Франции.

— Хорошо, — отозвалась Гермиона, теперь отвечая почти на автомате, когда Скейд делал паузы.

— Подобное положение дел вкупе с имеющейся у нас информацией даёт нам представление о его возможных передвижениях. У Лестрейнджа нет никакой возможности вернуться в Лондон, поэтому с удовольствием сообщаю, что вам ничего не угрожает.

— Замечательно, — произнесла Гермиона, пытаясь изобразить восторг. Она была рада, что Лестрейндж не мог вернуться в Лондон, но, положа руку на сердце, она никогда и не чувствовала себя в особой опасности рядом с Роном и Гарри.

Прошли ещё несколько утомительных минут.

— ...а потому выпускается из-под защиты мистера Малфоя и может вернуться в место своего проживания, — закончил Скейд зачитывать какой-то документ, после чего глубоко вздохнул, переводя дыхание, и сцепил руки в замок.

— Отлично.

— Боюсь, протокол требует прохождения некоторых обязательных процедур. Я сделаю всё возможное, чтобы сократить их до необходимого минимума.

Скейд открыл голубую папку и достал лист пергамента.

— Мисс Грейнджер, целитель ждёт вас во второй комнате справа вниз по коридору. Она проведёт быстрый осмотр, чтобы убедиться, что ваше физическое состояние позволяет вам выйти из-под защиты аврора.

Гермиона на мгновение встретилась взглядом с Драко, после чего отодвинула кресло и встала, бросив короткое:

— Разумеется.

* * *

— И все меры защиты были приняты? — задал очередной вопрос Скейд, посмотрев на Драко, а затем вновь перевёл взгляд на документы.

— Вся территория поместья охранялась заклинаниями, включая фиделиус, — ответил Малфой. Это был уже третий вопрос из серии таких же бессмысленных формальностей. — Мисс Грейнджер всегда находилась под наблюдением надёжного смотрителя. Её проинформировали обо всех выходах из замка, включая потайные, и о том, как правильно выбрать нужный в случае опасности.

— Такие случаи возникали?

— Ни разу, — без запинок ответил Драко. — Мисс Грейнджер следовала всем оговорённым правилам и соблюдала меры предосторожности.

— Отлично.

Драко выглянул сквозь прозрачную дверь кабинета Скейда на пустой коридор. Последние десять минут — с тех пор, как Гермиона вышла из комнаты, — его мысли были заняты злосчастным медицинским осмотром.

— Возникали ли проблемы с тёмной магией или чем-то подобным? — спросил Скейд, отрывая Драко от мрачных размышлений.

Малфой не колебался ни секунды:

— Ничего, связанного с Лестрейнджем, — он даже не солгал.

— Так-так, — пробормотал Скейд себе под нос, ставя галочки в документе и делая какие-то пометки рядом с ними. — Прекрасно, мистер Малфой.

Драко молча подождал, пока он соберёт все бумаги и положит их назад в папку.

— Это всё? — осведомился он, когда с документами было покончено.

— Да, — бодро отозвался Скейд.

— В таком случае я могу идти? Не люблю торопить, но мне нужно успеть ещё в одно место сегодня.

— Как только мисс Грейнджер вернётся, я проверю отчёт, и на этом всё, — извиняющимся тоном произнёс Скейд, улыбаясь. — Могу я предложить вам стакан воды или чего-то ещё?

Драко не успел ответить: пронзительный визг разнёсся по коридору. Оба мужчины выбежали из кабинета, и сразу же источник звука стал очевиден.

Кричали во второй комнате вниз по коридору.