Предисловие
Меня зовут Демиан Прайд. Сейчас мне двадцать два, и я с ужасом, но некоторой эйфорией вспоминаю свой самый неадекватный период в жизни.
Как вы уже, наверное, догадались, это переходный возраст. Переходный возраст — для всех период сложный и очень эмоциональный. Время, когда юношеский максимализм лезет из всех дыр. Когда хочется совершать неадекватные поступки, сходить с ума, попробовать все...
В этом возрасте люди переживают самые сильные эмоции. Первая любовь, страх перед попаданием в полицию за какой-нибудь мелкий проступок. Даже боязнь того, что мама узнает, что ты куришь. Для всех это было чем-то невероятным. Уйма душевных переживаний. Для всех, но не для меня. Эти эмоции были слишком слабые, и мне всегда хотелось большего.
Все началось, когда мне было шестнадцать. Это было время учебы в старших классах.
Четко построенная иерархия среди учеников школы. Парни задиры, ботаны и козлы отпущения. Девочки, пользующиеся популярностью и собиравшие себе компании шестерок. Первые красавицы школы встречались с главными задирами, капитанами спортивных команд и просто «плохими парнями», а остальные школьницы сохли по ним, видя красивые сны и, представляя, как они гуляют с этими идиотами ночью за ручку. Парни из «правящей верхушки» постоянно избивали слабых и безобидных ботаников, для того, чтобы поддержать свой авторитет. Глупая школьная жизнь, глупые подростки. Как же мало им нужно для счастья. Я не попадал ни под одну из этих категорий. Задиры меня боялись, а тихони обходили стороной. Было пару случаев, когда шайка нашей «элиты» пыталась повысить свой авторитет, избив меня. Однако это не пошло им на пользу. Природа не обделила меня силой, и на глазах у всей школы я раскидал троих членов футбольной команды. Предводителем их был Стивен Брейк, являвшийся капитаном команды, ну и, разумеется, встречался он с капитаном группы поддержки Элизабет. Длинноногая блондинка, по которой сохла вся школа, но совершенно пустоголовая. В ее голове хватало места только на танцы и маникюр. Стивен Брейк не был идиотом вопреки стереотипам. Плотное телосложение, широкие плечи, модельная внешность с обложки глянцевого журнала. К тому же, он неплохо учился. И после первого же случая он настойчиво предлагал мне вступить в их шайку, но мне это было не интересно. Хотя насилие меня привлекало. Но не такое, когда пятеро амбалов бьют беззащитного очкарика в полтора раза меньше каждого из них. Стивен пытался долго, но после неудач, решил, что будет здравым решением просто ко мне не лезть.
Природа не обделила меня и внешностью. Смазливая физиономия и врожденное обаяние, независимость от школьной иерархии и некая загадочность собирала и вокруг меня группу поклонниц. Может и обо мне они мечтали также — о прогулках ночью под луной. Но я был к этому равнодушен.
Мне хотелось настоящих эмоций. Я думал, что мой мозг работал не как у шестнадцатилетнего. Тогда я считал всех ровесников глупыми, а сам был таким же подростком со взбесившимися гормонами. Мне на тот период казалось, что я слишком умен для своих одноклассников. Отсюда возникало и предвзятое отношение к ним. Меня интересовали более взрослые вещи и казалось, что внутри меня сидит монстр, желающий вырваться наружу.
Первая любовь, поцелуйчики сидя на крыше... Страх перед наказанием от родителей. Детские шалости...
Однажды мне посчастливилось узнать, что настоящие чувства вызывают во мне эмоции других людей. Проходя по школе поздно вечером, после тренировки по джиу-джитсу, я заметил, как Стивен со своим товарищем зажимал в углу лучшую подругу своей девушки. И как порядочный человек я должен был ей помочь, но...
Она плакала, пыталась от них отбиться, говоря, что не может так поступить с Лизой. В ее глазах был страх. И он пробирал меня до костей. Я стоял, прислонившись к стене и наслаждаясь ее жалостливым напуганным голосом.
Стивен силой поцеловал девушку, и, полапав ее, довольно ушел, оставив в том же углу.
Я подошел к ней и присел рядом:
— Ты в порядке?
Она была в порядке, и я пытался ее успокоить, и довольно успешно. Она обзывала его придурком, уродом, козлом... а я слушал. Но мне хотелось слушать не это, мне хотелось слышать ее плач, просьбы о пощаде. Видеть страх в ее глазах. И тогда я понял, чего хочу в этой жизни...