Белый лотос

Не теряя времени, Ви открыл найденное "мозговым центром" электронное издание китайской истории, такой же десятитомник. Пролистывая, он сравнивал страницы с печатной книгой, убеждаясь, что всё совпадает. Будет ли ему ясно, что такого важного на вырванном листе, если на нём не будет пометок? Да и были ли они в книге дедушки? Теперь уже не узнать. Если господин Со не знал, кто это сделал, то никто уже помочь не мог. Не сам же Джисоп пошёл на это? К чему было бы выдирать страницу, если следишь за сохранностью всего остального? Разве что делаешь вид, что следишь, а тем временем и стрелки часов подвинул на другое время... Тэхён тряхнул головой. Прежняя община «Белый лотос» не ассоциировалась с психопатами и заговорщиками, а та секта, с которой золотые столкнулись в Сеуле, хоть и была как-то связана с тем обществом из прошлого, кроме как в торговле наркотиками ни в чём пока ещё не замечена. Но от одного слова «секта» у Ви рисуются образы маниакальных и параноидальных типов, способных на глупости и странности. Он не смог увидеть, есть ли у Джисопа татуировка на руке. А если он один из них? Он мог переделать тут после смерти дедушки всё, чтобы обмануть и увести по ложному следу. Или создать иллюзию того, что Бан Шихёк хотел что-то сказать, хотя тот умер спокойно, забыв о каком-то там воспитаннике Тэхёне. Могло быть что угодно, и оттого сложнее выбрать, куда двигаться и во что верить. Однако чтобы выйти на Кан Ханыля и его сообщников, пока придётся верить во всё подряд.
Дойдя до пропущенной в книге страницы, Ви прочёл её вдоль и поперёк. Глава была посвящена председательству в Китае Цзян Цзэминя, то есть временам двадцати-тридцатилетней давности. Конкретно в этом отрывке говорилось о внутренней политике в области культуры, и из всего упомянутого и перечисленного самым подозрительным казалось упоминание некоего Фалуньгун* – тоже в своём роде секты. Ви самостоятельно попытался разобраться с подробной информацией об этой организации через поисковики в интернете, но там было так много противоречивых точек зрения, что он остановился на запросе Ёндже и Химчану. Те лучше разберутся и выдадут завтра готовую эссенцию правды, а не вал желтушной прессы.
Час уже был поздний, поэтому звонить господину Со и спрашивать у него, нашёл ли он то же самое, Тэхён не стал. Утром он тоже подумал, что преподаватель на лекциях и работает, поэтому лучше всего будет позвонить ближе к вечеру. Поскольку о встрече с Сухёком они договорились в полдень, ещё было несколько свободных часов, и чтобы не терять их, Ви вновь поехал в молитвенный дом, надеясь там найти того, кто дал ключ Богому, недавно здесь побывавшему. В автобусе на него нахлынули воспоминания о том, как он уезжал в тогда ещё неведомый Тигриный лог, толком не зная, что это за место, каково это – жить в монашеской братской общине. В душе жило убеждение, что всё будет точно так же, как в приюте, поэтому Тэхён, с полным осознанием драматизма ситуации, считал, что приносит себя в жертву ради друга, Сухёка. Такой же задумчивый, как Тэхён, тихий, бледный, худощавый юноша казался ещё менее способным постоять за себя, хоть и был старше. Это детдомовцу было привычно выживать и обороняться, а что сделает холеный домашний мальчик, оказавшись в толпе чужих и недружелюбно настроенных подростков? Изначальное решение дедушки отправить на Каясан Сухёка воспринималось неправильным, ошибочным. Но тот, конечно, без особой радости принял, что Тэхён заменит его в этом «путешествии». Он отговаривал и просил остаться, Ви успокаивал, заверяя, что не задержится надолго и вернётся. В результате, он свёл всё на шутку и сказал:
- Или ты думаешь, что я предатель, и останусь там навсегда?
- Нет, конечно, - покачал головой печальный Сухёк, - ты не предатель, я знаю.
И что же вышло? А, стоит ли говорить! В первый же день на Каясан настоятель Хенсок привёл Ви в комнату, в которой следовало обосноваться. Там уже был один жилец, радостно протянувший руку для знакомства.
- У нас не жмут руки, - напомнил настоятель беззлобно, - кланяются.
Он продемонстрировал юношам уважительный поклон, они поклонились друг другу, и он вышел. Тэхён посмотрел на незнакомца, планируя перестраховки, как не проснуться выгвазданным, не лишиться одеяла, не быть застигнутым врасплох, первым ли перейти в нападение и показать, что с ним разговор короткий и нечего пытаться понукать им или пытаться использовать по праву старшинства или дедовщины?
- Хочешь анекдот? – прозвучало вдруг. Тэхён опешил.
- Я... ну...
- Приходит парень к доктору и говорит: «Доктор, меня всё время тянет спать с замужними женщинами, что мне делать? Их мужья потом мне бьют морду». Доктор отвечает: «Сходите в армию, там вас попустит». Ну, парень ушёл, отслужив возвращается, приходит к доктору с благодарностью. Доктор спрашивает: «Что, перестали спать с замужними?», а парень отвечает: «Не, научился одеваться за сорок пять секунд и сматываться».
Рассказчик сам так заразительно засмеялся, стуча себя по ноге, что Ви не удержал улыбки. Отсмеявшись, сосед по комнате представился:
- Вообще я Юнги... был до монастыря. Но тут типа надо имя новое взять, поэтому я Шуга. А ты?
- Новое имя? – Ви, тогда ещё, собственно, не такой уж и Ви, задумался. – Я даже не знаю... так-то я Тэхён...
- Ладно, Тэхён, придумаем или само приклеится, когда накосячишь, - Шуга положил ему ладонь на плечо и, развернув к выходу, вывел на террасу общежития. Другая его рука указала куда-то повыше, на здание за пагодой. – Тебе ещё мастеров не представили? Я тебе покажу человека, с которым тут лучше не шутить, захочешь поржать и анекдотов – это ко мне, но только не туда, там ирония не приветствуется – огребёшь.
- Он злой? Всех бьёт? – уточнил Тэхён.
- Он очешуенный! Мастер Хан. Ну, очешуенный, ты понял? Тут нельзя материться. Мастер Хан справедливый. Крутейший мужик. Но не юморной. – Он затащил Ви обратно в комнату, снимая с его плеча рюкзак и швыряя на подушку: - Да оставь ты свои манатки! Кто тут унесёт? Голуби? Так о чём я? А, мастер Хан! С ним мы тоже научимся за сорок пять секунд одеваться, а то и быстрее. А ещё обещал научить драться, как и он. Ух, ты бы видел как он палкой машет! Огонь.
- Значит, мы будем изучать боевые искусства?
- Не изучать – заниматься ими. В основном. Чтоб потом не сматываться, а самим бить морду... - Шуга застыл, опомнившись и, потряся головой, поправил себя: - Ах да, мы ж тут навсегда, - погрустнев, он присел на кровать. – Прощай воля, молодость и секс. С этим надо как-то смириться.
- А чего ты сюда пришёл, если ещё не смирился? – присел напротив Тэхён. Грусть на Юнги долго не задерживалась, и он моментально её куда-то засунул, словно её и не бывало:
- Смиряться. Захотелось, и пришёл. Я тебе расскажу когда-нибудь, - он подозрительно прищурился, - если заслужишь доверие. Тебе можно доверять, Тэхён?
Ви не ожидал такого вопроса в первый же день пребывания в Логе, и снова растерялся, ощущая, что плохо скрывает свою причастность к Белому лотосу и дедушке.
- Я... ну... мне...
- Да шучу я, успокойся. Кому ты тут разболтаешь, если что? Соснам? Козам настоятеля? О, ты, кстати, видел коз? Вонючие, стервы, но их так прикольно кормить!
И Тэхён провалился в Тигриный лог. Шуга был вторым человеком в его жизни после дедушки, который научил оптимизму. Всё, видевшееся мрачным и угрюмым до тех пор, под тем углом, под которым говорил об этом новый друг, становилось смешным, проходящим, не стоящим забот. На Каясан подтянулись и другие парни, кто-то вполне беззаботный, кто-то ещё более разбитый, кто-то нелюдимый. Тэхён ещё помнил, как все сторонились Сандо, побаиваясь его, как он ни с кем не общался. Он помнил, как они постепенно находили себя в «кружках» за столиками, как пришла Рэй, сразу же угодившая в их с Шугой компанию, потому что они приняли её за мальчика. Ничего общего с приютом не было, Лог заставил забыть о том, как жил сирота раньше. И кормить коз, действительно, оказалось прикольно.

Автобус остановился неподалёку от молитвенного дома, и Тэхён закончил путь пешком, пройдя квартал. Двери были открыты, впуская в прихожую, обвешанную листками с ознакомительной информацией об общине; в основном это были напутственные слова и благословения, цитаты из Библии и сутр, но имелся и номер телефона – скорее всего того городского, что стоял в кабинете, и мобильного – номер какого-то пастора. Ви прошёл в зал, где вчера говорились речи, окликнул кого-нибудь, надеясь на ответ, но пустота молчала, лишь акустика разнесла гулко его собственный голос. Пользуясь тем, что никто ему не препятствовал и не наблюдал за ним, Тэхён опять прошёл в кабинет. Там тоже никого не было, в том числе и камер – осмотр не дал результатов. Золотой заглянул за картину с изображением белого лотоса, но ничего не обнаружил. На тумбочке под ней лежали брошюры, невысокая стопка поучений и высказываний Бан Шихёка. Увидев имя дедушки, Ви немедленно взял одну из тонких брошюр и стал пролистывать. Всё как и положено секте – нравоучительная литература присутствует. Или это всего лишь философия жизни Небесного мастера? Тэхён ещё лет пять назад отмёл бы любой мистический бред и намёки на сверхъестественное, но теперь ему пришлось бы вместе с этим отмести существование собственной жены, буквально настоящей ведьмы ещё пару лет назад. Кто знает, обладал ли какими-то способностями Бан Шихёк? Ви услышал шаги и, сунув брошюру себе в задний карман джинсов, подошёл поближе к выходу, чтобы не быть похожим на лазящего где попало без спроса.
Дверь открыл старый дедок, шаркая сунувшись в кабинет.
- А! Я уж думал, мне показалось, - улыбнулся он, обнаружив человека.
- Нет, вам не показалось, - улыбнулся в ответ и Тэхён, - я звал кого-нибудь, ещё когда только зашёл...
- А у меня там телевизор в комнате бормочет, я и не слышу ничего, - беззвучно сотрясаясь, в чём можно было опознать смех, престарелый сторож почесал через рубашку грудь. От него пахло дешёвым растворимым кофе и соевым соусом, возможно, он заодно и перекусывал на «рабочем месте». – Вы что-то хотели?
- Я был вчера тут с господином Со, помните?
- А, верно, с ним кто-то был. Вы, стало быть?
- Да, я. Я сейчас живу в доме Учителя Шихёка... вы знали его?
- А то как же! Его тут все знали! Что за человек! – Тэхён испугался, что сейчас напорется на такой же поток слов, как у бабушки Сэрим, но старичок был более сдержан. – Он многое умел, божий человек был, божий.
«Интересно, что же такое «многое» он умел?» - подумал Ви.
- Видите ли, у него в доме кое-чего не нашлось, одной старой книги, - золотой продумал, пока ехал, как и что обозначить. Если было бы произнесено «воровство» и «пропажа», считающий себя ответственным и честным сторож открестился бы от всего, защищая свою репутацию, когда же говоришь иным языком, получается продуктивнее: - Наверное, взял кто-то из тех, кто приезжал до меня. Господин Со не смог припомнить, кто это мог быть.
- Да уж, всех припомнить невозможно, - согласно кивнул дед.
- А что, так много людей бывает в доме Учителя?
- Ну, не проходной двор, конечно, но два-три в месяц проскочат.
- Они же берут ключи у вас?
- У меня, или у внучки Сондок.
Ви понял, что речь о бабушке Сэрим.
- А вы ведёте какой-либо учёт? Записываете их? – по лицу старика, Тэхён понял, что тот в растерянности, и ему и в голову не приходило записывать каждого прибывающего и убывающего. Смущённый, но уверенный в своей правоте, сторож принялся рассуждать и даже в какой-то степени убеждать:
- Я же не чиновник какой-то, у нас тут всё на доверии. Без доверия-то как? Нельзя в людях всё подозревать, тем более, свои же, нуждающиеся – чаще всего сюда приезжают попавшие в беду, кому жить негде, или кто духовное спасение ищет. У нас тут тихо, спокойно, недельку поживут, глядишь, полегчает им. Что ж я к ним лезть буду? Мне, допустим, госпожа Чон звонит, говорит, приедут тогда-то, ну я и...
- Госпожа Чон? – уточнил Тэхён.
- Да, - непонимающе кивнул и моргнул сторож, мол, чему удивляться?
- А кто это?
- Попечительница наша. Заведующая, так сказать.
- Заведующая чем?
- Ну... всем, - опять хохотнул беззвучно старик, пряча за этим своё незнание. – Благотворительностью, пожертвованиями, паломничеством, организацией просветительских курсов – так их что ли называют?
- А где я могу её найти?
- Она в Сеуле живёт.
- А номер телефона? – приподнял брови Тэхён.
- Это можно, сейчас посмотрю в своём аппарате, - похлопав по карманам и убедившись, что не взял с собой мобильный, дедушка двинулся в свою комнатку неподалёку от кабинета. Ви пошёл за ним:
- А кроме госпожи Чон кто-то туда постояльцев посылает?
- Реже. Вот, наш священник, бывает, кого приведёт, но редко. Или вот с конца улицы пастор как-то пару раз спрашивал, можно ли разместить семью. Откуда только не приезжают! – Тэхён понял, что найти концы и собрать всю информацию действительно будет очень и очень сложно. – Пока был жив Учитель Шихёк, он у себя сирот селил, подростков. За ними же присмотр нужен, верно? Сейчас там, к сожалению, молодёжи не встретить, кто о них будет заботиться? Постоянно-то никто не живёт.
Тэхён подумал, что, скорее всего, этот сторож был в кругу общения дедушки ещё до того, как он отправился в Южную Кёнсан, но они друг друга не вспомнили и не вспомнят. Получив номер некой госпожи Чон, Ви поблагодарил за потраченное на него время и покинул молитвенный дом, поехав в ту закусочную, где ждал недавно Сэрим, чтобы на этот раз ждать Сухёка, с которым именно там сговорился о встрече.

Заказав себе плошку риса с панчханами**, Тэхён привычно запустил взгляд за окно, на улицу, изучая проходящих, движение, перспективу улицы. Но несмотря на то, что знал о новом высоком положении Сухёка, он почему-то не придал значения как чему-то связанному с собой остановку чёрного тонированного автомобиля у закусочной. Только и появилась мысль, что слишком крутая машина не вписывается в провинциальный пейзаж, как из неё, с заднего сидения – не из-за руля, вышел высокий, худощавый мужчина в удлинённом приталенном пиджаке. Он чуть сводил вперёд плечи, будто неуместно себя чувствуя, а в совокупности с опущенными низко бровями весь он выглядел как человек, попавший под шквальный ветер. Поправив длинными пальцами застёгнутые пуговицы пиджака, он направился к двери закусочной. Тогда, присмотревшись, Тэхён наконец распознал в появившемся друга своего детства – Ли Сухёка. Поднявшись, он так и смотрел, как тот заходит, тревожась, как быстро опознают его и опознают ли? Изменился ли он сам так сильно? Сухёк остановился, заметив, что на него смотрит, встав, молодой человек. Секунда идентификации пронеслась по его лицу вспышкой эмоций и он, улыбнувшись, что превратило его в совсем другого человека, направился навстречу давнему товарищу. Нескладность высокого парня превратилась в представительный красивый рост. Приблизившись, они обнялись, похлопав друг друга по плечам и спинам.
- Тэхён! Боже мой! – отстранившись, он ещё раз оглядел золотого. – До сих пор не могу поверить, что ты позвонил вчера, что мы увиделись...
- Я сам в смятении, всё как-то так неожиданно, внезапно и быстро, - Ви указал на стулья, - давай присядем, меня что-то от волнения всего дрожь пробирает.
Они простились ещё мальчишками, а встретились взрослыми мужчинами. Насколько разный опыт позади? Один учился драться и спасать людей, другой – зарабатывать деньги и правильно ими распоряжаться, тоже в какой-то степени помогая людям через пожертвования. Сухёк, если разбирать, мало изменился, но смотрелся совсем иначе. В нём не было прежней рассеянности, кротости, нервной неуверенности.
- Солидный стал, - заметил Тэхён, указав кивком на машину за окном. – Личный водитель?
- Я его не для важности нанял, - улыбаясь, пожал плечами Сухёк. Басистый голос звучал непривычно, став ещё ниже, чем был двенадцать лет назад, уже тогда не по годам зрелый. - Дел столько, что я выдыхаюсь, а за рулём нужна концентрация и внимание. Не хочу никого сбить или въехать в столб.
- Понятно. Значит, теперь генеральный директор?
- Да, пришлось, - развёл он руками, но без сожалений.
- Прости, если затрону что-то болезненное, но я так толком и не понял, что произошло с твоими дядей и тётей. Слышал, они пропали?
- Если бы я сам знал, что с ними произошло! Да, они пропали, и полиция не смогла найти никаких следов. Вообще никаких! Столько лет прошло, и всё без изменений, вряд ли уже что-то обнаружится. На меня всё это так резко свалилось тогда, самостоятельность... Дедушка помогал мне держаться.
Тэхён, не давая себе расслабиться, не желая упустить что-то в силу собственных привязанностей, не терял из вида, кому могло быть выгодно избавиться от богатых тёти и дяди.
- Ну да, когда сваливается наследство, это вряд ли большая радость – это обуза и куча проблем, я думаю, - понимающе покивал Тэхён.
- Ну... на самом деле, - неловко, будто стесняясь, поправил Сухёк друга, - наследство ко мне перешло от родителей. Но поскольку они погибли раньше, то дядя и тётя были моими опекунами до совершеннолетия. И как раз в тот год, когда мне исполнилось двадцать*** они исчезли.
- О, прости, я не знал! Или забыл? Мне кажется, что мы мало тогда говорили друг о друге, держа в себе свои драмы и потери. Нас так увлекала философия, религия, легенды и притчи, которые рассказывал дедушка!
- Да, отличные были времена, - Сухёк махнул большой ладонью, - поэтому не будем о грустном. Ты как жил всё это время? Рассказывай! Где тебя носило?
- Ох, да где я только не был... всю страну изъездил, пожалуй.
- А как то место, куда тебя отправил дедушка? – Сухёк подался вперёд, понизив голос. – У меня сотни раз возникало желание поехать туда, узнать, не случилось ли с тобой что, всё ли в порядке? Но дедушка отговаривал.
- Да там ничего интересного особо и не было, читали мантры, занимались у-шу. Просветлялись, очищались.
- Зачем же дедушка туда отправлял? – задумался Сухёк.
- Я думаю, что он хотел дать постоянное пристанище. Он же не мог заниматься нами вечно, а там я бы мог остаться насовсем. Но я смотался, - посмеялся Ви, - не моё это оказалось. А насчёт тебя предположить трудно, если ты был наследником миллионов, зачем тебя отправлять в монастырь? – «Если не хотеть присвоить твои миллионы, на пути к которым помехой оставались дядя и тётя. Которые пропали» - прошибло потом Тэхёна.
- Может, он хотел уберечь меня от соблазнов этого мира? – предположил Сухёк. – Чтобы деньги не развратили меня.
- А что, развратили? – улыбнулся Тэхён.
- Да вроде нет. Вообще мало сил и времени остаётся для себя и развлечений: дела, дела, дела... А ты чем занимался, когда «смотался» из монастыря?
- Да всяким... грузчиком, водителем, курьером. Куда без образования денешься?
- Ты нигде не отучился?
- Так я ж даже школы не закончил. И писать не научился.
- Охо-хо, трудно тебе, - цокнул языком Сухёк, но плавно, точно боясь задеть или обидеть, уточнил: - Может, тебе работа нужна? Помощь какая?
- Да не то чтобы... - задумался Тэхён, по руслу какой лжи дальше плыть.
- Ты не стесняйся, говори, как есть. Ты, наверное, поэтому сюда и вернулся? Здесь всегда давали пристанище попавшим в трудное положение...
- Сейчас ты надумаешь, что я узнал, кем ты стал, и решил выйти на тебя, чтобы воспользоваться выгодным знакомством!
- Нет, я не подумал! – вытянул руку Сухёк, как бы останавливая собеседника. – А хоть бы и так? Разве это не нормально? Здравомыслие подскажет любому человеку воспользоваться связями.
- Нет, я вернулся сюда, потому что пожалел, что не вернулся раньше. Я бродил и искал себя, но ничего не нашёл, а вернуться и показать дедушке, что не оправдал его надежд – не стал никем, было стыдно. А потом я захотел увидеть тебя и спросил у господина Со Джисопа...
- Со Джисоп? – Сухёк нахмурился. – Ты виделся с ним?
- Да, он был здесь вчера, читал лекцию по поводу годовщины гибели Севоля. Очень хорошая была речь.
- Ну, конечно, красиво говорить он умеет, на то и преподаватель, - в тоне и отношении Сухёка чувствовались если не неприязнь, то презрение.
- Он тебе не нравится? – удивился Ви, потому что ему Джисоп показался производящим положительное впечатление.
- Да как сказать... Скользкий и пронырливый тип. Он постоянно везде, где не надо и где не ждёшь.
Официантка забрала пустые тарелочки у Ви, поинтересовавшись, не будет ли что Сухёк, но тот торопливо отмахнулся, будто спешил куда-то, или его отвлекали, или он брезговал тем, что тут подают – смесь всего и сразу выразилась в его жесте.
- Вот, не успел ты приехать, как этот господин Со тут как тут. Как он только знает обо всём, что должно случиться?
- У меня наоборот сложилось впечатление, - усмехнулся Тэхён, - что я появился вовремя, когда смог тут кого-то застать.
- Не знаю, не знаю... но с тех пор, как дедушка с ним сблизился – это было как раз в год пропажи дяди и тёти, всё как-то пошло не так.
- Что именно? – насторожился Ви.
- Да всё! То светлое и вечное, чему учил дедушка, куда-то испарилось... Община стала какой-то замкнутой, враждебной, что ли? Или вовсе раскололась. Я всё больше погружался в дела своей корпорации, поэтому, видимо, упустил что-то из вида. Но, мне кажется, мистер Джисоп тут ко многому приложил руку.
- К чему, например?
- Он дурно влиял на дедушку.
- Ты думаешь? – Тэхён почесал затылок. – А мне показался порядочным на вид.
- Как же! Порядочный мужчина станет виться в сорок лет среди молоденьких студенток? Не удивлюсь, если у него не за знания зачёты получают. – Золотой опустил глаза к остаткам риса в плошке. У него и самого проскочила такая мысль. Зачем переставать быть холостяком, когда в твоей власти укладывать в свою постель постоянно свежих первокурсниц? Но то, как Джисоп говорил о своей работе, как молодые девчонки закаляют, уча терпению, не вязалась с распущенностью и блудом. Разве что господин Со отличный актёр, как и многие преступники. Сухёк посмотрел на золотой «Ролекс» на запястье: - Ладно, не будем перемывать никому кости, тем более, я не имею никаких доказательств, а разносом сплетен заниматься не собираюсь. Мне через час уже нужно будет ехать обратно, сам понимаешь...
- Да-да, конечно, ты занятой человек, - Тэхён соображал, как бы зацепиться за все эти нити сразу, за господ Чон и Со, которые в Сеуле, за друга детства, отправляющегося туда же и, возможно, сам того не подозревая много знающего, способного дать ответы или хотя бы подсказки, но Сухёк поспособствовал сам:
- Ещё раз спрошу, Тэхён, может, тебе нужна помощь? Я предлагаю помочь тебе с работой. Я мог бы, конечно, и просто так давать тебе деньги время от времени, но, знаешь, это в юности я думал, что бедным надо просто и бескорыстно раздавать из своего кошелька, я не понимал, почему все миллионеры так не делают? Но когда я стал взрослеть, я пришёл к выводу, что самое ужасное, что может делать успешный человек – это задарма обеспечивать нужды лентяев и бездельников. Ведь это же попустительство! Почему одни должны вкалывать, а другие получать подачки? Нет, помогать нужно немощным, детям или старикам, и только им. Как считаешь?
- Полностью согласен!
- Так что скажешь на моё предложение работы?
- Да кем я устроюсь? Я же сказал, что не учился...
- Ты сказал, что работал водителем. Ты умеешь водить машину?
- Да, конечно.
- Вот и отлично. Будешь моим личным водителем?
- Твоим? Личным?! – Ви покосился на чёрный «мерседес» за витринным окном. – Но у тебя же есть...
- Переведу его в водители на производство, это не проблема. Серьёзно, соглашайся! Мне приятнее будет видеть кого-то знакомого, с кем можно поговорить в пути. Ну?
- Я не знаю, - решил «поломаться» ради достоверности Тэхён. – Мне неудобно, правда. Неловко.
- Перестань. Какие неудобства! Вспомни наши двенадцать-четырнадцать лет? Мы даже в баню вместе ходили, - засмеялся Сухёк. И протянул руку. – Давай, поехали. Поживёшь пока у меня, после зарплаты решишь, как и где тебе лучше жить.
- Сухёк, я даже не знаю, как тебя отблагодарить... - приподнялся Ви, двумя руками пожимая протянутую ладонь.
- Мне не нужно благодарности. Мы же друзья. Время прошло, но разве это изменилось?
- Нет, ты прав. Мне только нужно отдать ключи от дома дедушки. Дашь мне заскочить? Там совсем рядом.
- Конечно. Давно я не был на той улице...
- Очень давно? – поинтересовался Тэхён.
- С года похорон дедушки. Где-то месяц или два спустя я ещё навещал его могилу, но потом не приезжал больше.
Они покинули закусочную и вышли, садясь в машину. Тэхёну приходилось ездить на автомобилях класса «люкс», с Хоупом, Дэхёном или Ёндже, но в этот раз было какое-то новое ощущение. Вроде бы и тоже ехал с другом, но если с теми друзьями они всегда были на равных, то сейчас было труднее понять, как себя вести, ведь Сухёк делался нанимателем и работодателем. Если все золотые были равны перед Хенсоком и мастерами, то с Сухёком их уравнивал Бан Шихёк, а теперь его не было. В салоне Сухёк задрал рукав и сдвинул «Ролексы», неожиданно показав Тэхёну татуировку.
- Помнишь, у дедушки была? И у тебя. Я себе такую же сделал.
Сердце Ви опять дало перебой. Так всё-таки...
- У тебя она неполная... без «ом», - заметил он. Сухёк подтвердил это:
- Я знаю. Дедушка тебе не рассказывал? Что каждое слово чинона – это ступень просветления.
- Да-да, и он отругал меня тогда, что я набил всю и сразу, - не скрывая, Ви показал свои шрамы, - от огорчения я свёл её полностью. Я тогда был тот ещё нервный псих.
- Да? – Сухёк засмеялся. – Никогда бы не подумал. Хотя на слёзы ты был слаб.
- Да я до сих пор. Так почему ты не набил «ом»?
- Я ещё не до конца нашёл себя. Как мне кажется, - пожал плечами Сухёк. Тэхён отметил, что похожие мысли одолевали и его, когда он сюда ехал и вспоминал прошлое. – «Ом» - это как точка, надо поставить, когда со всем разобрался. А я ещё далёк от этого. Опять же, исчезновение тёти и дяди не даёт мне покоя, они были мои самые близкие люди, и стали деталью моей жизни, которая потерялась, а без неё нет цельной картинки. Если хоть что-то бы прояснилось... Тэхён, твоё возвращение вселяет надежду, что никто не пропадает безвозвратно! Возможно, теперь я сумею со всем разобраться.

Заехав в дом Небесного мастера, Ви забрал свой рюкзак, превращаясь в того, кем часто и бывают золотые – в вечного странника, перекати-поле. Потом закрыл дом и, потащив с собой Сухёка – глупо было проезжать вдоль нескольких особнячков на машине, привёл в магазин, где Сэрим стояла одна, без бабушки. Это позволило расслабиться и не бояться словесной атаки.
- Добрый день! Помнишь, я спрашивал о Сухёке? – Ви ткнул пальцем за плечо, указывая на высокого мужчину в тёмном костюме. – Я его нашёл! Мой друг детства.
- Очень приятно, - улыбнулась девушка, - я рада, что ваше посещение наших мест принесло плоды.
- О да! – Тэхён протянул ключ. – Вот, спасибо за всё, возвращаю.
- Уезжаете? – меж бровей Сэрим прочертилась складка огорчения. – Что ж, удачного вам пути...
- А вам хорошей торговли!
- Вы ещё будете к нам заглядывать?
- Может быть, посмотрим! – Золотой вышел, и Сухёк следом за ним. Ви закурил, прежде чем сесть в салон.
- Я поступил непредусмотрительно, как будущий начальник, - улыбнулся миллионер, - не спросил, есть ли у тебя дурные привычки.
- Курю, как видишь.
- А выпиваешь?
- Нет, этим не грешу, не бойся.
- В праздники и выходные я ничего против не имею. Главное, чтобы это не было пагубным пристрастием.
Чтобы не задерживать делового человека, Тэхён быстро додымил и, выбросив окурок, с готовностью произнёс:
- Ну, в Сеул?
- В Сеул, - подтвердил Сухёк.

Примечания:

*Фалуньгун – действующая и на территории РФ секта, чья деятельность частично запрещена по причине экстремизма (например, запрещено к распространению их главное «учебное пособие» «Чжуань Фалунь»)

**то, что в России принято называть «корейские салаты», разнообразные маринованные закуски, самая известная из которых кимчи; в Корее почти всегда подаются заодно с любым блюдом, как у нас, допустим, хлеб

***20 лет в Корее – совершеннолетие