Мой предатель

Tell me would you kill to save a life?

Tell me would you kill to prove you're right?

Crash, crash, burn let it all burn

This hurricane's chasing us all underground

30 second to Mars — Hurricane*

— Надеюсь, ты расскажешь, почему явился сюда вместе с Грейнджер?

Драко исподтишка посмотрел на Гермиону, внимательно изучающую шкаф с личными вещами жертвы, и вновь перевел взгляд обратно на ожидающего его ответа Блейза. Когда в номере отеля появился Патронус Поттера, Малфой и Грейнджер, не задумываясь о том, как это будет выглядеть в глазах друзей, отправились на место преступления вместе. Они не сказали друг другу ни слова, пока второпях натягивали одежду, разбросанную в порыве страсти возле постели, но это, казалось, было им совсем не нужно. Потому что взгляды, которыми они обменивались все это время, были гораздо красноречивее тысячи разговоров.

Всю дорогу от точки трансгрессии и в дальнейшем до нужного адреса Драко крепко сжимал руку Гермионы, выпустив ее пальцы лишь перед тем, как они переступили порог места преступления.

Естественно, их совместное появление не осталось незамеченным, особенно если учесть, что Патронус Поттера нагнал Драко на пороге нужной квартиры, едва за ними закрылась входная дверь. Малфой лишь закатил глаза, глядя, как дернулся уголок рта Забини, и постарался не обращать внимания на его странные переглядки с Поттером. Благо Уизли отправился вместе с остальными аврорами в Министерство, разминувшись с ними в дверях буквально на несколько минут, и остался в блаженном неведении об этой ситуации.

— И даже не думай, что я от тебя отстану, — пропел у него над ухом Забини, пока он натягивал перчатки. — Мерлин, и почему вы добирались так долго? Я бы даже заплатил за то, чтобы увидеть выражение лица Уизли в момент, как ты придержал дверь для Грейнджер.

— Скорее всего, тогда здесь было бы два трупа, — буркнул Малфой, взяв в руки рамку с колдографией с прикроватной тумбочки. — Уверен, что Уизела хватил бы инфаркт.

Блейз, видимо вспомнив причину, по которой они все здесь оказались, вмиг стал серьезным. Он наклонился к постели и заглянул в уже безжизненные глаза лежащей на ней девушки.

— Кажется, его что-то здорово разозлило, — пробормотал он, рассматривая сине-фиолетовые пятна на ее шее. — В этот раз он решил не церемониться.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Драко, возвращая изображение весело хохочущей девушки обратно на тумбочку. — Есть какие-то изменения?

— Есть следы борьбы, — Забини осторожно приподнял подол платья жертвы, оголяя ноги. — На внутренней стороне бедер синяки и ссадины, что свидетельствует...

— Об изнасиловании, — холодно закончил Драко. — Что-то изменилось.

— Определенно, — кивнул Блейз и оттянул вырез ее платья вниз. — Посмотри, в этот раз тату сделана на груди, а не как обычно под волосами на шее сзади.

Малфой осторожно взял руку жертвы за запястье и придвинул чуть ближе к своим глазам.

— И он не убрал за собой, — пробормотал он, разглядывая ее выкрашенные ярко-красным лаком ногти. — Там вполне мог остаться эпителий, раз она сопротивлялась.

Забини наклонился к лицу девушки и, протянув ладонь к ее лицу, осторожно прикрыл ей веки пальцами. Драко не удержал тихого вдоха, глядя на эту картину. Когда-нибудь Блейз сможет смириться со смертью. Разумно выделит под ее присутствие какую-то часть своей жизни и больше не будет вновь и вновь пропускать через себя кончину невинных людей.

— Итак, Роксана Стилл, двадцать два года, — сказал подошедший к ним Поттер и протянул Малфою несколько пергаментов. — Работала официанткой в кафе через пару кварталов отсюда.

— Кто ее обнаружил? — спросил Драко, быстро скользя глазами по записям. — Здесь указано, что она живет одна.

— Соседка приходила покормить ее питомца, — ответил Поттер, кивая на осторожно выглядывающего из корзинки у входа угольно-черного кота. — Роксана работала в ночную и иногда, когда выходила из дома раньше обычного, просила соседку спасти любимца от голодной смерти. У него проблема с почками, поэтому питаться он должен четко по времени.

— Ее допросили? — спросил Драко, отходя от постели с жертвой подальше.

Несмотря на довольно приличную «броню», накопившуюся за годы работы аврором, Малфой иногда очень хорошо понимал чувства Забини. Очевидно, время, проведенное по соседству с Волан-де-Мортом, навсегда оставило след в памяти Драко, и долго находиться рядом с трупами он не мог, торопясь как можно скорее провести первичный осмотр и уйти.

— Да, — кивнул Поттер, взмахом руки приглашая его и Блейза следовать за ним в гостиную к Грейнджер. — Дверь была заперта, а Елена — так зовут соседку — не заметила в квартире ничего необычного до тех пор, пока не начала разыскивать кота. Она зашла в комнату к Роксане, увидела труп и сразу же вызвала авроров. Короче, ничего такого, что могло бы хоть как-то нам помочь. Будем надеяться, что этот ублюдок хорошенько наследил. Если учесть, что он отчего-то изменил свою манеру поведения, то, скорее всего, что-то выбило его из колеи. Может быть, он наделал ошибок, что определенно нам только на руку.

— Ну в этот раз он сработал откровенно грязно, — наморщив нос, сказал Малфой. — Во всех остальных случаях он старался добиться от своих жертв взаимности. Чего только стоит безнадежно влюбленная в него Джулианна. Здесь же он просто изнасиловал несчастную. Почему? Может быть, он спешил? Что изменилось?

— А если дело в Роксане? — задумчиво протянул Поттер. — Вдруг она ему отказала, тем самым задев его самолюбие? Жаль, что мы не можем изъять воспоминания у животного. Он ведь явно видел этого ублюдка.

Забини подошел к коту и, взяв его на руки, осторожно почесал за ухом. Тот тут же отреагировал громким мурчанием и довольно прикрыл глаза, прижимаясь к груди Блейза.

— Ну что, дружок, видимо, придется на время взять тебя с собой в отель, — пробормотал Забини. — Уже связались с родственниками Роксаны?

— Она сирота, — с готовностью ответил Драко, вновь просмотрев записи Поттера. — К ней на работу уже кого-нибудь отправили? Нужно узнать, почему она вообще оказалась дома, раз должна была быть на смене.

— Гарри сказал, что коллег опросим мы с тобой, — ответила за Поттера подошедшая к ним Гермиона.

— Да, — согласно кивнул тот. — Мы закончим здесь, а вам нужно отправляться прямо сейчас, пока работает смена Роксаны. — Он протянул Грейнджер пергамент. — Вот адрес.

— Это же совсем рядом с отелем Малфоя, — пробормотала Гермиона, изучая пергамент.

— Как ин-те-рес-но, — по слогам проговорил Забини и быстро взглянул на Поттера. — Жаль, что я с тобой не поспорил.

— Ты что, спорил с ним обо мне и Грейнджер? — прошипел Драко, пихнув его в бок. — Блейз, это уже ни в какие ворота не лезет.

— Гарри Поттер, — угрожающе засопев, процедила Гермиона. — Думаю, что я уже готова поделиться с Джинни подробностями той рождественской вечеринки в Министерстве.

Несмотря на довольно напряженную атмосферу, Драко не смог сдержать усмешки, наблюдая, как Поттер резко изменился в лице. Тот покраснел и, дрожащими пальцами стянув с переносицы очки, протер запотевшие стекла о рукав рубашки. Мерлин, теперь он готов расстаться с любой суммой денег, чтобы узнать, чего так боится великий народный герой. Нет, было понятно, что его в такой ужас приводит возможный гнев дражайшей супруги, но вот с чем он был связан, оставалось загадкой.

— Гермиона, ты поклялась, — прошипел Поттер, с третьей попытки возвращая очки на место. — Неужели мне нужно было тогда поддаться слабости и взять с тебя Непреложный обет?

— Еще раз поспорь с Забини о подробностях моей личной жизни и узнаешь, — парировала Грейнджер, прищурившись, и сложила руки на груди.

Поттер, не моргая, смотрел ей в лицо еще буквально несколько мгновений, словно ожидая, что она вот-вот откажется от своих слов. Не дождавшись желаемого, он, закатив глаза, согласно кивнул и, повернувшись к Забини, пробормотал:

— Я отказываюсь участвовать в дальнейших ставках.

— О, думаю, нам с тобой будет что обсудить, мой дорогой друг, — прошипел Драко, вновь с силой пихнув Блейза в бок. — Вы тут совсем уже охренели.

— Ой, идите куда вы там собирались, — махнул рукой у него перед лицом Забини. — Твои угрозы уже не актуальны.

Все еще продолжая вполголоса осыпать Блейза проклятиями, Малфой вышел из квартиры Роксаны и, прислонившись спиной к перилам на лестнице, со вздохом спрятал лицо в ладонях.

— Знаешь, если бы не ситуация, по которой мы там все собрались, я бы с удовольствием заколдовала их обоих, — пробормотала вышедшая прямо за ним Гермиона и, обвив руками его талию, уткнулась лбом в грудь Драко.

Малфой хмыкнул и зарылся носом в ее волосы, вдыхая запах духов Грейнджер. Розы. Аромат, который, как в детстве, действовал на него словно успокоительное. Казалось, что с новым вдохом напряжение покидает каждую клетку тела Драко, стирая негативные эмоции этого сумасшедшего дня.

— И я бы позволил тебе это сделать, — вполголоса ответил он, прижимая ее к себе. — Если бы ты начала с Забини. Думаю, этот придурок заслужил что-то мерзкое и максимально неприятное.

— Как и Гарри, — со смешком ответила Гермиона, поднимая взгляд. — Это же надо додуматься — спорить на нас.

— Может быть, для них все было слишком очевидно? — Драко обхватил ладонями ее лицо и мягко придвинул ближе к себе. — Ты и я.

— Ты и я не можем быть чем-то очевидным, — прошептала Грейнджер, обхватывая пальцами его куртку. — Мы скорее нечто парадоксальное.

— Звучит сексуально, — усмехнулся Драко и накрыл ее губы своими.

Пусть на первый взгляд их отношения действительно казались невозможными, но отчего-то Малфой все чаще находил в своей голове логическое объяснение всему происходящему. Впервые за очень долгое время он чувствовал, что все было правильно.

***

Кафе, где работала Роксана, действительно находилось в непосредственной близости от отеля Драко. Он тут же прикинул, что у него, скорее всего, будет возможность уговорить Гермиону провести эту ночь вместе и продолжить то, что так вероломно прервал Поттер и его Патронус. Малфой улыбнулся своим мыслям и толкнул стеклянную дверь, придерживая ее для Грейнджер.

В нос тут же ударила смесь запахов, среди которых Драко безошибочно определил аромат свежесваренного кофе. Втянув поглубже воздух носом, Малфой внезапно ощутил, как засосало под ложечкой от голода. Черт, он только сейчас понял, что за весь этот насыщенный событиями день он ел последний раз перед выходом в «Танцующий гоблин». Да и Гермиона, скорее всего, уже давно успела проголодаться.

— Мерлин, умираю от голода, — словно прочитав его мысли, прошептала Грейнджер. — Как думаешь, насколько профессионально будет сначала поесть, а потом уже приступить к разговору с коллегами Роксаны?

— Предлагаю вообще не думать об этом, — пробормотал Драко, мягко подтолкнув ее в поясницу к ближайшему столику. — Не думаю, что руководству кафе нужны неприятности в виде двух умерших голодной смертью авроров.

Гермиона тихо рассмеялась в ответ и села за столик, накрытый скатертью в красно-белую клетку. Малфой откинулся на спинку своего стула и обвел взглядом интерьер. Обстановка, которая вплоть до салфеток была выполнена в кричаще красных оттенках, напомнила ему о первом дне святого Валентина во Франции, когда он только переехал в негласную столицу всех влюбленных.

Тогда Блейз практически силой вытащил его на ужин в один из ресторанчиков недалеко от квартиры, которую снимал Драко. Он аргументировал это тем, что раз у него самого на сегодняшний день нет пары, то они просто обязаны провести этот вечер так, словно это был самый обычный день. На протяжении всей трапезы Малфой кривился от чавкающих звуков сидящих за соседними столиками целующихся парочек и буквально сходил с ума от чрезмерного количества красного цвета на квадратный метр ресторана.

Скатерти, салфетки, униформа официанток и бесчисленное множество воздушных шариков в виде сердец — Драко ощущал себя быком на корриде и всякий раз едва сдерживал рвотные позывы от очередного случайно подслушанного сюсюканья.

Но в этот раз было иначе. Декор не раздражал, цвет салфеток казался вполне уместным, и он абсолютно точно не был против украсть у Грейнджер поцелуй, пока они ждут свой заказ. Встряхнув головой, словно отгоняя от себя неуместные образы, Малфой, усмехнувшись, подумал, что с возрастом становится все более сентиментальным. А может, на нем сказалось слишком тесное общение с Гермионой?

Отчего-то рядом с ней ему хотелось быть тем самым принцем из девичьих грез. Несмотря на всю свою внешнюю уверенность, Малфой чувствовал, какой она может быть хрупкой. Ее хотелось оберегать. Удивительно, но раньше Драко испытывал это чувство лишь по отношению к матери. Только Нарцисса вызывала в нем такие эмоции и могла сподвигнуть практически на любые решительные действия.

— Ты уже выбрал?

Малфой поднял на Гермиону непонимающий взгляд и понял, что вот уже добрых десять минут пялится в первую страницу меню, полностью погрузившись в свои мысли и воспоминания.

— Я хочу карбонару, — мечтательно пропела Грейнджер, отодвигая от себя свой экземпляр меню. — И пусть я об этом пожалею, но пить я буду какао с маршмеллоу.

— Значит, ты не из тех девушек, которые трясутся над каждой съеденной калорией? — усмехнулся Драко, листая страницы. — Мне, безусловно, нравится ход твоих мыслей, пожалуй, я закажу то же самое.

— Ты лучше меня знаешь, как тренируют авроров, — фыркнула она в ответ. — Я сжигаю намного больше калорий, чем потребляю. А если учесть, что я из-за своей катастрофической занятости, частенько забываю о приемах пищи, то думаю, что вполне могу себе позволить съесть любимую пасту в неположенное время.

— Вы готовы сделать заказ? — подошедшая к ним официантка достала из кармана передника блокнот и Прытко Пишущее Перо. — Может быть, я могу помочь вам с выбором?

— Нет, спасибо, мы уже выбрали. Две пасты карбонара и два какао с маршмеллоу, пожалуйста. Напитки можно принести уже сейчас, — ответил Малфой, наблюдая, как быстро скользит перо по блокноту, записывая заказ.

Официантка кивнула в ответ и, убрав блокнот и перо обратно в карман передника, вновь оставила их одних.

— Мерлин, это значит, мы сейчас должны сообщить им о смерти Роксаны? — тяжело вздохнув, пробормотал Малфой. Он мог бесконечно рассуждать о плюсах работы аврором, но когда дело касалось минусов, первое, что шло ему на ум — это сообщать людям о смерти близкого им человека. В девяносто девяти из ста случаев весь последующий разговор сопровождался огромным количеством слез и истерик. Поэтому Драко по возможности старался избежать встречи с родственниками жертв до тех пор, пока с ними не побеседуют авроры и психологи.

— К сожалению, — кивнула Гермиона. — Ненавижу эту часть нашей работы.

— Не думаю, что найдутся психи, любящие проводить с родными убитых задушевные беседы, — усмехнулся Малфой и покрутил в пальцах солонку, стоящую на столе. — А если и есть, то почти со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что они и есть предполагаемые преступники. Интересно, Роксана была близка со своими коллегами?

— Гарри упомянул, что соседка рассказывала о некой Кристине Фейт. Говорит, что она работала вместе с Роксаной и была очень с ней близка. Может быть, она работает и сегодня? — Грейнджер выглянула за его спину и посмотрела на барную стойку, за которой стояла небольшая кучка официанток.

— В любом случае, пока я не поем, я не хочу с кем-либо обсуждать смерть Роксаны, — пробурчал Драко и вздрогнул от звука бьющейся посуды прямо за собой.

Обернувшись, он увидел официантку, ранее принимавшую у них заказ. Она стояла, оперевшись дрожащими руками за соседний стол, а у ее ног валялся поднос, на котором лежали осколки разбитых чашек с какао.

— Мерлин, вы в порядке? — обеспокоенно пробормотала Гермиона, вставая со своего места. — Вы хорошо себя чувствуете?

— Вы сказали, Роксана умерла, — еле шевеля губами прошептала девушка.

Она выглядела так, словно только что увидела привидение. С ее лица пропали абсолютно все краски, руки дрожали, а на лбу выступили капли пота.

— Вы Кристина? — догадываясь, каким будет ответ, спросил Малфой, подходя ближе к ней.

Она быстро закивала и сложила руки на груди в молитвенном жесте.

— Что с Роксаной? Кто вы такие? — нервно спросила она, быстро переводя взгляд с Драко на Гермиону и обратно. — Почему вы сказали, что она умерла?

Малфой, с трудом подавив очередной вздох, сделал еще один шаг навстречу Кристине. Схема предстоящих событий была стандартная, и он прекрасно знал, что как только она получит подтверждение своей страшной догадке, то сразу же отпустит свой самоконтроль.

Неожиданно Грейнджер, подойдя ближе к Кристине, мягко обняла ее за плечи и тихо сказала:

— Мне очень жаль, но Роксана сегодня найдена мертвой в своей квартире.

Драко показалось, что его сердце замедлило ход в то самое мгновение, когда Кристина, побледнев, пошатнулась и начала медленно заваливаться на бок. На ее лице словно отпечаталась самая страшная эмоция, которую он когда-либо видел в своей жизни.

Скорбь.

Раньше Малфою казалось, что нет ничего хуже, чем увидеть в глазах человека первобытный страх. Тот самый, который заставляет тело покрываться липким потом, а голос предательски хрипеть. Он часто видел его во время войны, когда в Мэнор приводили пленников для допроса. Драко на всю жизнь запомнил этот отблеск безнадежности в глазах волшебников, понимающих, что перед тем, как умереть, им придется перенести ужасающие пытки.

Беллатриса, отвечающая за ведение допросов, специально дала распоряжение пытать пленников прямо на глазах тех, чья очередь была следующей. Ее очень веселило наблюдать, как сидевшие в камерах люди закрывали уши руками в попытке спрятаться от леденящих душу криков. Смех тетки, больше напоминающий карканье старого ворона, проникал буквально под кожу, и Драко крепко зажмуривался, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не броситься прочь из подземелий.

Потому что если бы он продемонстрировал свою слабость, то вполне вероятно занял бы место очередного пленника под палочкой Беллатрисы.

— Драко, помоги, — позвала его Гермиона, покрепче обхватывая обмякшую Кристину за талию. — Я ее не удержу.

Малфой тут же забрал ее у Грейнджер и, подхватив на руки, понес в сторону барной стойки.

— Где у вас тут помещение для персонала? — спросил он у темноволосого юноши в ярко-красном переднике. Тот практически не мигая удивленно смотрел на Кристину в его руках и, казалось, даже не дышал.

— Что с ней? Кто вы такие? — бармен отложил в сторону салфетку, которой секунду назад протирал бокалы, и достал волшебную палочку. — Я сейчас вызову авроров!

— Успокойтесь, сэр, мы из Аврората, — протараторила Грейнджер, вставая перед Драко, и вытащила свой значок. — Кристина потеряла сознание. Куда ее можно уложить?

Бармен вместо ответа махнул рукой за свою спину на дверь с надписью «только для персонала». Малфой, кивнув, решительно двинулся в указанную сторону, ногой открывая дверь перед собой. Уложив Кристину на небольшой диванчик рядом с круглым обеденным столом, он осторожно потряс ее за плечи.

— С вами все хорошо? — спросила стоящая рядом с ним Грейнджер, как только Фейт что-то неразборчиво промычала, постепенно приходя в сознание.

— Умоляю, скажите, что это мне приснилось, — жалобно всхлипнула Кристина, пряча лицо в ладонях. — Роксана жива, правда?

Драко тяжело вздохнул и молча уставился в потолок, ведя взглядом по неровным трещинам. Стадия отрицания. Еще одна не самая приятная часть такого рода разговоров, что всегда давалась Малфою особенно тяжело. Он никогда не умел утешать и каждый раз, когда родственники и друзья жертв начинали в неверии качать головами в попытке спрятать свое сознание от ужасных новостей, просто терялся. Он пытался смотреть куда угодно, лишь бы не видеть очередную ужасную эмоцию, верной подругой следующую за скорбью.

Боль.

Разрывающая, отравляющая. Она появлялась, искажая лица несчастных людей в разрывающие сердце гримасы. Приходила в их сознание как к себе домой, с удовольствием пачкая грязными ботинками все светлое, что было в их душах. Не оставляла надежды и буквально заставляла поверить в реальность происходящего.

— Мне так жаль, — Гермиона осторожно опустилась на самый краешек дивана рядом с Кристиной и мягко погладила ту по волосам. — Мне очень жаль.

— Это все моя вина, — всхлипнула она, размазывая по щекам слезы. — Я не должна была разрешать ей уходить вместе с ним. Я же видела, что он не в себе. Я видела.

— О ком вы говорите? — тут же напрягся Малфой. Если Роксана ушла из кафе не одна, то практически со стопроцентной вероятностью ее спутник и есть их предполагаемый убийца.

— О мужчине, который приходил сегодня в кафе, — шмыгнув носом, пробормотала Кристина.

— Расскажите нам поподробнее о нем, — попросила Гермиона. — Почему вы решили, что он как-то связан со смертью Роксаны?

— Он с самого начала показался мне каким-то странным, — ответила Кристина, осторожно приподнявшись на локтях, и, приняв сидячее положение, откинулась на спинку дивана. — В такое время у нас обычно мало посетителей, так как основной поток людей приходится на вечер. Поэтому когда он практически влетел в кафе, с силой толкнув дверь так, что она ударилась о стену, то невольно привлек к себе внимание всего персонала.

— Он был зол? — спросил Малфой, привычным движением запуская руку в карман за блокнотом. Нужно обязательно записать все, что она говорила, потому что пока описание этого таинственного мужчины все больше напоминало ему портрет убийцы, которого они искали. Совпадало время, место и даже то, что он явно был зол. Ведь и их преступник, скорее всего, был чем-то разозлен, раз впервые решился не дожидаться взаимности от своей жертвы и взял несчастную Роксану силой.

— Не то слово, — скривилась Кристина. — Когда я подошла к нему, чтобы принять заказ, он оценивающе оглядел меня с головы до ног, словно я была куском мяса на рынке, а затем, увидев Роксану, процедил, что хочет поменять официантку.

— Он как-то объяснил свое поведение? — спросил Малфой, одновременно делая заметки в блокноте. Значит, внешность играет для убийцы совсем не второстепенную роль и помимо основной причины, по которой он отбирал своих будущих жертв, преступник делал акцент и на внешних данных. Странно, ведь все девушки были абсолютно разные, но их определенно что-то объединяло. И чтобы сложить картинку воедино, им осталось понять что именно это было.

— По идее, любой посетитель может сменить для себя официанта без объяснения причины, — вздохнула Кристина. — Поэтому мне пришлось молча согласиться и передать его Роксане, потому что Кейси, еще одна официантка в нашей смене, уже обслуживала другой столик.

— Вы обратили внимание на то, как он вел себя с Роксаной? — спросила Грейнджер. — Он был с ней так же холоден, как с вами, или же наоборот?

— О да, его словно подменили, — шмыгнув носом, скривилась Кристина. — На лице тут же появилась улыбка, и он резко перестал походить на говнюка. Они довольно долго о чем-то беседовали, и все это время Роксана не переставала смеяться. Вот я и успокоилась.

На этих словах она сгорбилась и вновь всхлипнула. Казалось, что ее горе буквально сшибало с ног, накрывая всех присутствующих мощной волной сожаления. На секунду в выражении лица Кристины Драко заметил то, что на протяжении всего этого времени видел в собственном отражении в зеркале.

Вина.

Еще одна так горячо не любимая Малфоем эмоция. Потому что именно вину он надежно запер глубоко внутри, предпочитая в минуты душевной слабости вновь и вновь пожирать самого себя, вспоминая все ошибки прошлого. Ему было слишком знакомо это чувство удушения, словно все тело сжимает в смертельных объятиях огромная змея, стремясь переломать все кости своей жертвы. И каждый раз эти объятия выбивали из груди воздух, буквально вынуждая Драко судорожно ловить ртом жалкие крохи кислорода в попытке успокоить свое сознание.

И для полного исцеления обязательно нужна помощь извне. У Малфоя был Блейз, а сейчас еще появилась и Гермиона, которая привнесла яркие краски в его серые будни. Поэтому кто-то просто обязан стать таким художником для Кристины. Иначе она просто утонет.

— Что было дальше? — мягко спросила Гермиона, осторожно накрыв ладонью сцепленные на коленях пальцы Кристины. — Как вышло, что Роксана ушла со смены вместе с этим мужчиной?

— Я не знаю, о чем именно они разговаривали, — наконец выдавила из себя она. — Мне пришлось отвлечься на других посетителей кафе, поэтому на некоторое время Роксана и тот странный мужчина выпали из поля моего зрения. Она подошла ко мне, когда я стояла за барной стойкой и ждала, пока Мэтт сделает кофе для моих посетителей. Роксана просто сняла с себя рабочий передник и попросила прикрыть перед начальством до окончания рабочей смены.

— Она чем-то объяснила, почему ей вдруг понадобилась ваша помощь? — вклинился Драко. — Роксана раньше вела себя подобным образом?

— Честно говоря, да, — нехотя протянула Кристина. — Вы, наверное, знаете, что она была сиротой, поэтому у нее всегда остро стоял вопрос собственной семьи. Она бросалась в новые отношения как в омут. Не думая и буквально с головой. Поэтому когда она в очередной раз заявила мне, что этот придурок вероятно ее судьба, я никак не отреагировала, потому что не увидела в этом ничего необычного.

— Роксана сказала, куда они собираются пойти? — хваталась за соломинку Грейнджер, надеясь выжать из этого непростого разговора по максимуму. — Может быть, упоминала, как его зовут? Или кем он работает?

— Ничего из того, что вы перечислили, — нахмурила брови Кристина, явно пытаясь вспомнить. — Хотя нет, стойте! Она сказала, что его зовут Тромп!

—Тромп? — переспросил Малфой — Вы уверены?

— Абсолютно точно, — энергично закивала Кристина. — Я еще посмеялась и сказала, что имя ее суженого больше похоже на кличку щенка или совы.

— Интересно, — протянул Драко. — А что насчет места предполагаемого свидания? Может быть, Роксана упоминала, что планирует привести своего кавалера в гости?

Кристина вновь нахмурилась и сжала пальцами виски, чуть наклоняясь вперед. Было заметно, как отчаянно она пытается вытащить из своей памяти хоть что-то способное помочь им. Способное заглушить этот навязчивый шепот вины.

— Нет, — наконец выдохнула она, убирая руки от лица. — Она ничего не говорила по этому поводу.

— Что ж, понятно, — тщательно замаскировав разочарование в голосе, ответил Малфой. — Спасибо, Кристина, вы нам очень помогли.

— Когда я смогу забрать ее...ее тело? — еле слышно пробормотала в ответ она, комкая диванную обивку. — Ведь у нее никого нет, кроме меня.

— Я обязательно дам вам знать, — избавила Драко от обязанности отвечать Грейнджер. — Не беспокойтесь об этом.

— Спасибо, — прошептала Кристина, и по ее щекам вновь побежали слезы. — Спасибо.

— Думаю, нам пора, — неловко откашлялся Малфой, кивком головы указывая Гермионе на выход. — Если вы еще понадобитесь, Аврорат отправит вам письмо с просьбой явиться для допроса.

Кристина молча кивнула, смотря куда-то перед собой невидящим взглядом. Ее явно меньше всего на свете сейчас волновали слова Малфоя. Потому что все пережитые за этот короткий промежуток эмоции уже успели сформироваться в одну, самую главную, объединяющую их между собой.

Горе.

И когда она сможет его пережить, то в эту же самую секунду ее душа обретет долгожданный покой.

***

Закончив тяжелый разговор с Кристиной, они покинули кофейню. Они вышли за дверь и, отойдя буквально несколько метров от кафе, остановились возле небольшого парка. На улице было пустынно. И единственным звуком, нарушающим тишину, было лишь их собственное дыхание.

— Мерлин, как же мне ее жаль, — пробормотала Грейнджер, поглубже пряча лицо в воротнике своего пальто. — Это чувство вины будет съедать ее еще очень долгое время.

— К сожалению, ты права, — ответил Малфой, застегивая куртку. Он поежился от пронизывающего ветра и, взглянув на Гермиону, стянул с себя шарф, накидывая его ей на шею.

— Думаю, что мне нужно поговорить с Гарри, — вполголоса сказала она, позволяя Драко завязать шарф на своей шее. — Может быть, мы можем попросить у Министерства помощи с похоронами Роксаны. Не уверена, что Кристине это будет по силам.

Руки Малфоя на автомате укутывали Гермиону в шарф, пока в его голове одна за одной быстро сменялись мысли. Одной из них было восхищение таким искренним состраданием Грейнджер. Драко еще никогда в своей жизни не встречал человека, с такой самоотдачей бросающегося на помощь другим, абсолютно посторонним людям. Грейнджер всегда и везде была готова прийти на помощь любому. Начиная с Уизли, забывшего, как пользоваться волшебной палочкой, заканчивая Кристиной, которая действительно не сможет организовать достойное прощание с близким человеком на жалованье официантки.

— Ты замечательная, — прошептал он, обхватывая ее лицо ладонями. — Невероятная.

Гермиона улыбнулась и сама потянулась к нему за поцелуем. Мягким, неторопливым. Она словно растворяла собой все пережитые раннее эмоции каждым касанием губ, даря Малфою долгожданное спокойствие.

— Может быть, проведем вместе сегодняшнюю ночь? — пробормотал он, нехотя разрывая поцелуй. — Поттер уже явно лег спать и не должен нас потревожить.

— У нас еще не было первого свидания, а ты второй раз за сутки пытаешься затащить меня в постель, — прищурилась Гермиона, шутливо стукнув его ладошкой в грудь. — Теперь я точно уверена, что ты ничего не смыслишь в романтике.

— А кто сказал, что я планирую вновь заняться с тобой сексом? — Малфой, наклонившись, провел носом по ее щеке. — Может быть, я боюсь спать один?

— И как же ты спал все это время? — усмехнулась Грейнджер.

— Приходилось звать Забини, — притворно вздохнул Драко, с улыбкой наблюдая, как она хохочет, запрокинув голову назад.

— Ну тогда я, как приличная девушка, просто обязана составить тебе компанию на сегодняшнюю ночь, — отсмеявшись, сказала она и вновь оставила на его губах легкий поцелуй.

Они, держась за руки, словно школьники, дошли до ближайшей точки трансгрессии и переместились в холл отеля. Поцелуи, начавшиеся еще в лифте, прекратились только тогда, когда Малфой, пытаясь наощупь попасть ключом в замочную скважину своего номера, наткнулся на торчащее в проеме письмо.

Он открыл дверь и, пропустив вперед Гермиону, перевернул конверт лицевой стороной вверх. Увидев на нем подпись матери, Драко быстро вытащил из него свернутый пергамент, ощутив где-то в груди странную тяжесть. Почему-то он был уверен наверняка, что его ожидают плохие вести. Стянув с себя верхнюю одежду, он сел на постель и принялся за чтение.

— Что-то случилось? — спросила Грейнджер, с беспокойством глядя, как на лице Малфоя сменяются эмоции, пока он скользил взглядом по строчкам.

— Завтра состоится повторный суд над моим отцом, — процедил он, комкая в руках письмо. — Мать просит, чтобы я присутствовал на нем.

— Ты пойдешь? — осторожно спросила Гермиона, стягивая с плеч пальто.

— Я не знаю, — устало ответил Драко и, пройдя на кухню, выбросил смятый конверт в мусорное ведро. — Честно говоря, я совсем не хочу этого.

— Но твоя мама просит тебя об этом, — мягко проговорила Грейнджер, обнимая его со спины. — Мне кажется, что ей там совсем не помешает твоя поддержка.

Малфой молчал. Где-то в глубине души он чувствовал, что она права. Нарциссе действительно будет очень тяжело одной завтра, и если он будет присутствовать на суде, то сможет помочь ей справиться с этим. С другой стороны, перспектива вновь увидеть отца просто сводила Драко с ума. Нет, он прекрасно понимал, что если Люциуса завтра оправдают, то вероятность их случайной встречи будет крайне велика. Скорее, он просто не хотел вновь переживать тот тяжелый момент из своего прошлого, когда всю их семью судили за пособничество Волан-де-Морту.

— Просто подумай об этом, — прошептала Гермиона и оставила поцелуй на его спине. — А сейчас давай спать. Сегодня был тяжелый день.

Она развернула Драко к себе лицом и начала расстегивать пуговицы на его рубашке. Он послушно вытащил руки из рукавов и позволил снять с себя брюки. Грейнджер стянула с постели покрывало и, взяв Малфоя за руку, потянула за собой. Когда он забрался под одеяло, она сняла с себя платье и, оставшись в одном белье, надела на себя лежащую на диване рубашку. Ту самую, в которую ее переодел Драко, когда принес из бара в почти невменяемом состоянии.

Она легла в постель и тут же прижалась к боку Малфоя, опустив голову ему на грудь. Он обвил рукой ее талию, покрепче прижав к себе, и закрыл глаза, наслаждаясь теплом ее тела. Буквально через несколько минут он услышал, как дыхание Гермионы стало ровнее, сигнализируя о том, что она заснула. Он оставил легкий поцелуй на ее макушке и бездумно уставился в потолок.

Это определенно был самый интимный момент в его жизни. Впервые в его постели была девушка не для того, чтобы заняться сексом. И все ночи он проводил в одиночестве, предпочитая выделять своим пассиям отдельную комнату в квартире, если те оставались ночевать. Сейчас же он действительно хотел быть рядом с Гермионой. Хотел ощущать ее руки на своем теле. Хотел чувствовать ее дыхание своей кожей. И если все остальные девушки просто стирали отпечаток его боли своим присутствием в жизни Драко, то Грейнджер рисовала абсолютно новые, светлые эмоции, заполняя ими его жизнь. И он с нетерпением ждал нового дня, чтобы узнать, какая часть его души сможет освободиться на этот раз.

***

Драко быстро шел по коридорам Министерства, нервно поглядывая на часы. Черт, еще буквально несколько минут, и он бессовестно опоздает на встречу, которую с удовольствием избегал бы еще несколько десятилетий.

Проснувшись утром, он четко для себя решил, что все гештальты в его жизни должны быть закрыты. Поэтому он написал письмо матери, сообщив, что будет присутствовать на суде над Люциусом.

Отправив послание Нарциссе, он достал чистый пергамент и набросал служебную записку для Поттера, попросив того устроить для Драко встречу с отцом. Он понимал, что просто обязан расставить все точки над «i», перед тем как Люциус окажется на свободе. Второго шанса закрыть этот гештальт у него может не быть.

И сейчас его сердце сорвалось на бешеный ритм, когда он, завернув за угол, столкнулся нос к носу с Поттером, который так же, как он, направлялся в переговорную.

Сейчас. Это случится прямо сейчас.

От этой мысли во рту резко пересохло, а руки начали предательски подрагивать. Словно ему опять двенадцать, и он стоит перед дверью кабинета отца, гадая, какое наказание его ждет на этот раз.

— У тебя не больше десяти минут, — пробормотал Поттер, останавливаясь перед дверью переговорной. — Если что, кричи.

— Очень смешно, — проворчал Малфой. — Не думаю, что Люциус настолько глуп, чтобы причинить вред родному сыну, особенно когда за дверью стоит глава Аврората.

— Я просто предложил, — закатил глаза Гарри и отступил на шаг назад от двери. — Ну, удачи.

— А вот это уже ближе к полезному, — вполголоса сказал Драко, поворачивая ручку двери.

Он непроизвольно зажмурился, когда ему в глаза ударил слишком яркий свет в помещении. Несколько раз поморгав, Малфой быстро огляделся и увидел сидящего за столом Люциуса, нервно сжимающего в ладонях стакан с водой. Внутри Драко что-то резко перевернулось, когда он увидел наручники на его запястьях, но быстро отогнал от себя эти мысли, справедливо решив, что это последнее, о чем он должен волноваться.

Отец выглядел откровенно плохо. Даже несмотря на то, что Нарцисса передала ему новую одежду для суда, а сам он был чисто вымыт и причесан, на лице Малфоя-старшего, скорее всего, навсегда отпечаталось незримое клеймо, указывающее, что он отсидел немалый срок в Азкабане. Руки Люциуса, с силой сжимающие ни в чем не повинный стакан, мелко подрагивали, что, как помнил Драко, указывало на крайнюю степень беспокойства. Обычно отец держал лицо до последнего, не позволяя кому-либо прочитать свои истинные эмоции. Видимо, суд и возможность обрести долгожданную свободу слишком сильно выбили его из колеи, раз он допустил такую непозволительную слабость.

— Здравствуй, Драко, — хрипло пробормотал он, вставая со своего места. — Рад тебя видеть.

— Жаль, что не могу ответить тебе взаимностью, — резче, чем планировал, бросил в ответ он и сел за стол напротив отца. — У нас ровно десять минут, поэтому давай не будем тратить время на сантименты.

— А ты изменился, — криво усмехнулся Люциус. — Стал жестче, взрослее. Знаешь...

— Мне абсолютно не интересно твое мнение по поводу того, каким я стал за время твоего отсутствия, — грубо перебил его Драко, с удовлетворением отмечая, как быстро изменился в лице отец. Он явно не ожидал такой реакции от него и выглядел действительно растерянным.

— Итак, мистер Поттер сказал, что ты хочешь что-то обсудить со мной перед судом, — откашлявшись, деловито продолжил Люциус, делая вид, что предыдущей сцены вовсе не было. — Я слушаю тебя.

Драко усмехнулся и покачал головой. Нет, все в порядке. Люциус Малфой в любой ситуации остается Люциусом Малфоем. Даже если его буквально мгновение назад поставили в неловкое положение, он изо всех сил будет изображать, что все идет так, как задумано.

— Я хочу понять, с какой целью ты планируешь выйти из Азкабана? — спросил Драко, пристально глядя ему в глаза.

Люциус прищурился, и уголок его рта дернулся, словно он всеми силами пытается сдержать улыбку. Он гордо вскинул голову и наградил его в ответ холодным взглядом.

— Мне кажется, что ты зря попросил мистера Поттера организовать для нас аудиенцию, — процедил он. — Это самый нелепый вопрос, который ты когда-либо мне задавал.

— Вот как, — криво усмехнулся Драко и, прикрыв глаза, ущипнул себя за переносицу.

Это напоминало ему какой-то театр абсурда. Все выглядело до такой степени нелепо, что было больше похоже на глупую телепередачу про розыгрыши, которую так любил иногда смотреть на досуге Забини. Того и гляди из-за угла сейчас выскочит ведущий в дурацком пиджаке, взорвет у них перед лицами хлопушку и истошно заголосит, что все это время их снимала скрытая камера.

— Я должен удостовериться, что, как только тебе вынесут оправдательный приговор, ты не побежишь искать себе нового предводителя, — чеканя каждое слово, продолжил Драко, вновь смотря отцу в глаза. — Я хочу быть уверен, что моей матери ничего не угрожает, пока она живет с тобой в одном доме. И, наконец, я хочу просто спокойно спать по ночам, зная, что наша фамилия не испачкается в дерьме еще больше.

Люциус молчал. Все время, пока Драко произносил свою пламенную речь, он просто внимательно смотрел ему в глаза и не шевелился. Казалось, что он даже задержал дыхание, потому что, как только с губ Драко сорвалось последнее слово, Малфой-старший шумно выдохнул и вновь потянулся к стакану с водой, звякнув наручниками о стол.

— Я сделал выводы о произошедшем, Драко, — наконец ответил он, после того, как залпом осушил стакан с водой. — Так что ты можешь быть абсолютно спокоен — я выхожу из тюрьмы только ради того, чтобы все исправить.

— Все исправить, — эхом повторил за ним Драко и вновь усмехнулся. — Значит, ты решил, что у тебя получится что-то исправить?

— Я очень на это надеюсь, — прищурившись, ответил Люциус. — Не бывает ситуаций, из которых нельзя найти выход.

— Интересно, — протянул Драко, сверля взглядом стол прямо перед собой.

Он больше не мог смотреть ему в глаза. Боялся, что если вдруг увидит в них хотя бы намек на неискренность или насмешку, то не сдержится и потеряет всякий контроль над ситуацией.

— А как ты исправишь все то, что случилось со мной? — процедил он, все еще продолжая избегать взгляда Люциуса. — Как ты можешь вернуть мне мою испорченную юность? Как вычеркнешь из моей жизни годы наркотиков? Как ты можешь компенсировать мне жизнь на дне? А, папа?

Последнюю фразу он произнес, чеканя каждое слово и глядя прямо в глаза отцу. Он искренне надеялся получить ответ на свой вопрос, ощущая, как по венам растекается гнев. Он заполнял собой весь его здравый смысл, практически лишая всякого шанса на дальнейший цивилизованный диалог.

— К сожалению, этого я изменить не смогу, — откашлявшись, ответил Люциус, опуская взгляд. — Но я думаю...

— Что ты думаешь?! — не выдержав, закричал Драко, вскакивая на ноги. — Тут нечего думать! Ты уже ничего не сможешь изменить! Все, что требовалось от тебя, я сделал сам! Это только моя заслуга! Моя и Блейза, который, несмотря ни на что, не бросил меня и протянул руку тогда, когда я опустился на самое дно, практически потеряв человеческий облик! Да что там! Ты вообще в курсе, что однажды я чуть не умер?!

Люциус удивленно поднял на него глаза и приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать, но Драко взмахом руки призвал его замолчать. Он планировал за эти десять минут высказать ему все, что копилось в нем столько лет, пока отец был в заключении. Все, что тяжким грузом лежало на сердце, мешая ему полноценно дышать.

— Ты знал, что я чуть не покончил с собой, пока был под кайфом?! — жестко продолжил он, не сводя с Люциуса глаз. — Я лежал в наполненной водой ванне, с вскрытыми венами и практически ощущал на своих губах холодное дыхание смерти! Я настолько сильно обдолбался, что принял предсмертные конвульсии за очередной приход! И если бы не Забини, которого ты так недолюбливал все мое детство, то род Малфоев мог бы прерваться в ту ночь! И знаешь что?! Это все твоя вина!

— Драко, — еле слышно прошептал Люциус, протягивая к нему руки. — Драко...

— Просто будь уверен, если ты хотя бы попытаешься учудить что-то, что может навредить всему волшебному сообществу и нашей семье в частности, я убью тебя, — процедил Драко, ощущая, как сердце стучит где-то в горле. — Я, не задумываясь, направлю на тебя палочку и произнесу заклинание, которым так любили разбрасываться ты и твои дружки. И пусть остаток своей жизни я проведу в Азкабане, зато буду уверен, что больше ничья жизнь не пострадает в результате твоего больного желания заполучить славу и мнимое уважение. Не сомневайся, я выполню свое обещание. Я больше не тот мальчишка, которым ты манипулировал всю мою сознательную жизнь. Я не он.

Драко резко развернулся и, стараясь не обращать внимания на то, что отец говорит ему в ответ, толкнул дверь переговорной и практически вылетел в коридор. Он кивком головы дал знать стоящему рядом Поттеру, что закончил и, дождавшись, пока тот и еще несколько авроров скроются за дверью в переговорную, в изнеможении уперся спиной в стену и прикрыл веки.

— Драко.

Он открыл глаза и увидел перед собой Гермиону, несмело протягивающую к нему руки. Она взяла его ладони в свои и, опустив их на свою талию, обхватила пальцами его лицо.

— Ты в порядке? — спросила она, обеспокоенно заглядывая ему в глаза. — Что он сказал тебе?

— Ничего, — выдохнул Драко, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает его тело. — В основном говорил я. Люциус молчал.

Грейнджер осторожно притянула его лицо ближе к своему и оставила на его губах мягкий поцелуй. Драко судорожно выдохнул ей в губы и, прижав ее тело ближе к себе, углубил поцелуй. Все, что ему сейчас было нужно — это отпустить свои эмоции. Получить хоть какой-то намек на то, что он все еще контролирует свою жизнь.

Оторвавшись от его губ, Гермиона опустила голову ему на грудь, сцепляя ладони у Драко за спиной. Малфой опустил подбородок на ее макушку и поглубже вдохнул исходящий от ее волос аромат роз.

— Я буду рядом с тобой, — раздался приглушенный голос Гермионы, вырывающий Малфоя из собственных мыслей.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, продолжая сжимать ее в объятиях.

— На суде. Я буду рядом с тобой.

Драко прикрыл глаза. Оказывается, для того, чтобы восстановить душевное равновесие, ему совсем необязательно принимать успокаивающие зелья. Достаточно услышать обещание, сказанное тихим шепотом в пустом коридоре. Всего одно, но настоящее.

— Спасибо, — прошептал он, оставляя поцелуй на ее макушке. — Тогда нам уже пора идти. До суда осталось буквально десять минут.

Они добирались до нужного этажа в полнейшей тишине. Единственным, что напоминало Драко, что он не один в данный момент, было ощущение горячей ладошки Гермионы в его пальцах. Он громко сглотнул, замерев перед дверью ведущей в зал суда, и, несмело опустив ладонь на ручку, пробормотал:

— Надеюсь, что я не пожалею об этом.

Примечания:

*

Скажи, смог бы ты убить, спасая чью-то жизнь?

Скажи, смог бы ты убить, доказывая правоту?

Круши, круши, сжигай, пусть все горит.

Этот ураган уносит нас под землю.