Мой предатель

Didn't wanna let you go

Didn't wanna walk away

With everything you didn't know

And everything left to say

I'm talking to myself, I'm gonna find somebody else

Tell me can you hear me?

I need you to hear me

Screaming out so loud

Can you hear me — Unsecret *

Драко задыхался. Он греб изо всех сил, рассекая ладонями водную гладь, но Грейнджер, казалось, не стала ближе к нему даже на метр. Малфой ощутил, как с силой сдавило легкие, и буквально на секунду позволил себе расслабиться. Он отдал свое тело во власть соленой воды и просто остановился, не сводя с Гермионы пристального взгляда. Она весело махнула ему рукой и что-то крикнула, но ее голос был поглощен шумом волн. Драко обернулся назад, чтобы посмотреть, как далеко он успел отплыть от берега, но вместо ожидаемого вида песчаного пляжа на несколько километров перед ним была лишь бескрайняя синева моря.

Ощущая, как паника острыми когтями царапнула где-то в районе желудка, заставляя тот скрутиться узлом, Малфой вновь обернулся на Гермиону. И последнее, что он увидел перед тем, как потерять ее из виду, это то, как ее голова с тихим всплеском исчезла под толщей воды. Не думая ни секунды, он тут же бросился в ее сторону, упрямо не обращая внимания на боль в мышцах от слишком долгого плавания. Драко быстро двигал руками, а в голове набатом стучала всего одна мысль: «Успеть. Только бы успеть».

Он подплыл чуть ближе к тому месту, откуда всего минуту назад ему весело улыбалась Грейнджер, и, набрав в легкие побольше воздуха, решительно опустился под воду. Драко почувствовал, как щиплет глаза от соли, но, не обращая на это внимания, погрузился еще глубже, смотря по сторонам. Внезапно справа от себя он заметил движение и, резко развернувшись, успел разглядеть мелькнувшую между огромными валунами темную макушку. Драко тут же бросился за ней, запоздало вспоминая, что у него нет с собой палочки, но, не придав этому значения, решительно продолжил свой путь. Малфой подплыл ближе ко дну и, отодвинув в сторону густые водоросли, столкнулся лицом к лицу с Гермионой.

Она улыбнулась и протянула ему руку, махнув свободной ладонью куда-то за свою спину. Драко, чувствуя, что кислород уже на исходе, дернул ладонь Грейнджер на себя, пытаясь вытянуть ее на поверхность, но она не сдвинулась с места ни на сантиметр. Он удивленно взглянул на нее и двинулся еще раз в попытке всплыть. Неожиданно Гермиона резко потянула его в свою сторону, утягивая за собой на дно. Малфой попытался сопротивляться, продолжая сжимать ее ладонь в своей. Мысли в его голове путались, не давая принять верное решение в такой ситуации, но одна единственная прочно засела на подкорке его мозга — он должен любой ценой вытащить Грейнджер. Драко в последний раз с силой дернул ее на себя, но Гермиона вдруг растянула губы в улыбке, слегка приоткрыв рот. И он готов был поклясться чем угодно, что отчетливо слышал звук ее смеха.

— Драко, иди сюда.

Он задрал голову на источник звука и увидел, как сквозь толщу воды с поверхности пробивается тонкий луч света, через который была видна чья-то рука.

— Драко.

От неожиданности он замер, позволив ей потянуть его руку на себя, когда вдруг понял, что голос, зовущий его, также принадлежит Гермионе. Только звала она его снаружи. С воздуха.

Пан или пропал.

Из последних сил Драко оттолкнул от себя Гермиону, хищно вцепившуюся в его руку, и быстро поплыл к свету.

— Держи меня за руку.

Он почувствовал, как его ладонь крепко сжали теплые пальцы, вытягивая его самого на поверхность. Малфой глубоко и изо всех сил вздохнул, наконец наполняя легкие кислородом, и открыл глаза.

Драко резко сел в постели, все еще жадно глотая воздух, когда понял, что все только что увиденное им было лишь ночным кошмаром. Хотя то, как сильно обжигало грудную клетку, когда он слишком глубоко вдыхал, заставляло Малфоя задуматься, а не было ли все это результатом какого-нибудь хитроумного зелья или заклинания. Драко вытянул вперед руки, подозрительно разглядывая их в поисках синяков. Он был почти уверен, что та железная хватка, с которой Гермиона сжимала его предплечье, была просто обязана оставить пару отметин. Малфой провел пальцем по чистой коже и, окончательно убедившись, что все это было лишь плодом его воображения, со стоном откинулся на подушки.

Мерлин, конечно, он знал, что такой близкий контакт с Грейнджер определенно не пойдет на пользу его здоровому и спокойному сну, и Драко мужественно готовил себя к самому худшему. Поэтому то, что он увидел сегодня, его неслабо удивило. Это определенно не было похоже на сны, обычно присутствующие в его спокойной жизни, но в то же самое время Малфой четко ощущал какое-то дежавю. Возможно ли, что это было в тот момент, когда он употреблял наркотики? А может быть, его мозг просто предоставил ему пару картинок из однажды накрывавших его кокаиновых приходов? У Драко не было ответа на этот вопрос, как и на тот, что сон мог значить. Мерлин, да он просто находка для психолога.

С таким-то богатым багажом ужасных воспоминаний после войны, щедро приправленным нескончаемым чувством вины за свои поступки. Да по нему можно писать диссертацию длиной в несколько свитков. А если абсолютно случайно упомянуть в ней о сложных отношениях с отцом, то количество свитков будет расти в геометрической прогрессии. Драко намеренно даже в мыслях старался не употреблять слово "ненависть", когда говорил или вспоминал о Люциусе, потому что был твердо уверен, что ему удалось это пережить. И пусть он не был полностью исцелен от этой раны, но определенно находился на верном пути к полному прощению отца. Пусть даже никогда и не скажет это слово вслух.

Прощение.

Восемь букв, которые могли бы принести столько облегчения сразу нескольким представителям фамилии Малфой. Вопрос: кому из них оно действительно необходимо?

Драко глянул на часы, стоящие рядом с постелью на тумбочке, и, обнаружив, что у него в запасе еще около часа, встал с постели и, не торопясь, направился в душ. Прохладные капли воды холодили кожу, заставляя ее покрываться мурашками, но в данный момент это был самый лучший способ немного отвлечь свое и без того перегруженное сознание. Черт, с того момента, как Малфой покинул госпиталь, его мозг просто кипел, постоянно что-то обдумывая и стараясь найти ответы на все интересующие вопросы сразу.

Во время утреннего обхода, после того дня, как он и Грейнджер попали в госпиталь, целитель Дженкинс, проверяя их состояние, лишь недовольно покачал головой и настоятельно запретил им обоим приближаться к Министерству аж на целую неделю, объясняя это тем, что с черепными травмами шутки плохи. Таким образом, Грейнджер уехала на попечение к своим родителям в маггловский район Лондона, а сам Драко, твердо отказавшись от предложения матери провести эти семь дней в Мэноре, отправился в отель, где роль его няньки выполнял весьма довольный этими обстоятельствами Забини. Блейз с садистской улыбочкой приносил ему в номер горячие обеды, свежие фрукты и, конечно же, не забывал перед уходом проверить прикроватные тумбочки на наличие контрабанды. Под это звание попадали все нежно любимые Малфоем сладости, сигареты и даже "Ежедневный Пророк". Мистер Дженкинс строго-настрого запретил им с Грейнджер любые волнения, поэтому Забини каждое утро сгребал все печатные издания в номере Малфоя, убеждая того, что сплетни волшебного мира еще никого не довели до добра.

Ровно семь дней Драко был напрочь отрезан от внешнего мира и остался наедине с самим собой. И это было, наверное, одно из самых удачных решений за последнее время. Малфой чувствовал, что ему просто необходим небольшой перерыв от работы, чтобы как следует обдумать все то, во что его с таким рвением окунула Гермиона. Только отдыха от навязчивых мыслей в этом прекрасном плане, к сожалению, не было предусмотрено, потому что всю неделю в голове Драко то и дело возникал образ Грейнджер. Он усердно фильтровал все воспоминания, связанные с нападением и последующим сеансом легилименции, старательно пытаясь переключиться на что-то другое, но Гермиона настолько прочно обосновалась в его голове, что перебивала собой все остальные мысли.

Сама же виновница его мозгового штурма все-таки решила, что сейчас лучше дать Драко время, потому что за целый день повторного обследования в Мунго после того тяжелого разговора они встретились всего лишь дважды: первый раз во время обеда, а второй - на выписке, когда забирали у привет-ведьмы пергаменты с дальнейшими назначениями целителя. И Малфой солжет, если скажет, что не благодарен ей за предоставленную возможность.

Драко вышел из душевой и, быстро растерев полотенцем озябшую кожу, натянул на себя белье и почистил зубы. Беглый взгляд в зеркало — ничего необычного, разве что в глазах плескалось что-то очень похожее на сожаление. Снова Грейнджер.

Когда он услышал о том, что Гермиона потеряла ребенка, его накрыло мощной волной из различных эмоций. Драко злился, абсолютно точно сочувствовал ей и буквально сходил с ума от чувства горькой несправедливости. Разве Грейнджер заслужила это? Точнее не так. Чем она могла это заслужить? Тем, что всегда была гребаным борцом за справедливость? Или, может быть, тем, что продолжала, несмотря ни на что, видеть в людях только хорошее? Блядь, да она даже в нем пыталась разглядеть этот долбаный луч света в тот момент, когда он сам видел в себе только тьму.

Непроглядную.

Пугающую.

Дыхание Драко участилось, когда перед глазами вновь замелькали картинки истерзанного тела Гермионы, безжизненно распростертого на полу, и он, вздрогнув, быстро ополоснул лицо ледяной водой. Он вытер лицо полотенцем и вышел из ванной. Прихватив из шкафа форму, Малфой на ходу натянул на себя брюки и водолазку, попутно нажав на кнопку кофемашины, чтобы приготовить для себя эспрессо.

Взяв в руки чашку с ароматным напитком, он устроился за небольшим обеденным столом на своей импровизированной кухне и осторожно сделал глоток обжигающе горячей жидкости.

Мерлин. Даже если сложить вместе все то, что он пережил во время войны и после нее, находясь в кокаиновом бреду, а сверху щедро приправить всеми ужасами, с которыми успел столкнуться за время работы аврором, то он все равно даже близко не подойдет к тому, что пережила Грейнджер. В тот день она не сказала, что оставила бы этого ребенка, если бы у нее появилась такая возможность, но Драко все прочитал в ее взгляде. Еще никогда он не видел в ее глазах столько боли и скорби. Даже перед лицом Лестрейндж взгляд Грейнджер все еще оставался твердым. Даже когда очередной Круциатус ломал ее ребра изнутри, она не сдавалась, смело смотря в глаза своей безумной мучительнице.

Малфой мог только гадать, откуда в этой хрупкой девушке было столько силы духа. Ведь она выбралась из всего этого. Гордо встала с колен и, не оглядываясь, пошла вперед, навсегда закрыв эту страницу своей жизни. По крайней мере, она отлично поддерживала видимость этого. Драко был уверен, что при другом раскладе, если бы эта ужасная ситуация не произошла, Гермиона стала бы отличной матерью. Скорее всего, этот ребенок никогда в жизни не услышал бы от нее дурного слова о своем отце, вырос в любви и заботе. Возможно, спустя много лет Грейнджер смогла бы простить и Зена, в очередной раз обойдя Малфоя на несколько шагов вперед. Словно они вновь в школе, и Гермиона снова та занудная отличница, что обгоняла Драко по многим предметам.

Малфой никогда не представлял себя в роли отца, потому что стоило ему хотя бы на секунду задуматься о таком варианте развития событий, как перед глазами ярко вставал неудачный пример Люциуса. Еще один из Малфоев, который проиграл. Может быть, на фамилии их семьи лежало проклятье? Эдакое тяжелое бремя, передающееся от отца к сыну. Наверное, это будет еще одним аргументом в пользу отказа от семьи и детей. Драко просто не мог позволить своему отпрыску пройти через это. Никогда.

Громкий стук в дверь заставил Малфоя вздрогнуть и расплескать на стол кофе из своей чашки. Тихо ругнувшись, он бросил на скатерть Очищающее заклинание и поспешил к выходу. Толкнув дверь, Драко почти нос к носу столкнулся с невысоким юношей в больших квадратных очках, нервно переминающимся с ноги на ногу на пороге.

— Мистер Малфой? — откашлялся неожиданный визитер и максимально выпрямил спину в попытке стать хотя бы немного выше ростом.

— Да, — осторожно кивнул Драко, ощущая, как желудок скручивает в тугой узел от внезапно накатившего чувства беспокойства.

— Я посыльный отеля, — важно отрапортовал юноша и начал деловито рыться в своей большой коричневой сумке. — Все совы приносят письма для постояльцев отеля напрямую ко мне, а затем я разношу их по номерам.

Малфой терпеливо ждал, пока тот, громко сопя, шуршал пергаментами в поиске нужных. Действительно, со всеми этими событиями он забыл о том, что Акнес так и не ответил ни на один его отчет. Малфой собирался сам спросить у управляющего, не приходило ли ему писем, неуверенный в том, как в отеле нужно забирать почту. Что ж, посыльный — это очень удобно. Значит, вечером его будет ждать чтение новостей из Парижа.

— Пожалуйста, мистер Малфой, — посыльный протянул ему несколько конвертов. — Если хотите, я могу отправить вашу почту.

— Не нужно, благодарю вас, — Драко забрал свою почту, вложив в ладонь юноши несколько монет. — Я отправлю свои письма сам, когда буду уходить.

— О, мистер Малфой, — он попытался вернуть ему галлеоны. — Это же целая куча денег.

— Не стоит отказываться, — Драко усмехнулся и отодвинул от себя его протянутую ладонь. — Считайте, что здесь моя благодарность за все доставленные вами письма на текущую неделю.

— Большое спасибо, мистер Малфой, — торопливо затараторил парнишка, убирая монеты в карман сумки. — Вы очень добры.

Драко кивнул и, попрощавшись с посыльным, прикрыл за ним дверь. Что ж, неплохо. Глядишь, спустя время ему все-таки удастся насобирать себе в копилку добрых дел, чтобы после смерти нежиться в райских кущах.

Малфой сел на постель и разложил перед собой письма. Как он и предполагал, три из них действительно были от Акнеса. Драко решительно убрал их в сторону, планируя прочесть вечером после работы. Еще два были от матери — их он, недолго думая, убрал в тумбочку возле постели — это точно может подождать хотя бы до завтра. У него не было времени и сил вновь сопровождать мать на очередные смотрины, а в том, что в конвертах были приглашения на званые ужины, Драко даже не сомневался.

В конечном итоге на светло-бежевом покрывале остался лежать всего один конверт серого цвета с Министерским гербом на печати.

Азкабан.

Малфой несмело протянул руку к письму, и его пальцы замерли в воздухе. Мысли, словно бешеные пчелы, жужжали в его голове, складываясь в самые разнообразные и даже где-то нелепые логические цепочки. Почему пришло письмо? До ежемесячного отчета о состоянии заключенного еще две недели. Может быть, Люциус вновь заболел? А вдруг еще хуже? Может быть, прямо сейчас перед Драко лежит письмо, сообщающее о смерти главы семьи Малфоев.

Не в силах больше справляться со своими догадками, он решительно надорвал конверт и извлек свернутый лист пергамента.

«Уважаемый мистер Драко Люциус Малфой!

Мы рады сообщить Вам, что дело Вашего отца Люциуса Абраксаса Малфоя было отправлено на пересмотр в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Дата нового судебного разбирательства будет назначена через два дня. Вы можете нанять мистеру Малфою адвоката или воспользоваться услугами государственного защитника.

С наилучшими пожеланиями,

Кристина Лойер,

Сектор вынесения и пересмотра приговоров»

Драко, практически не дыша, выпустил письмо из вмиг ослабевших пальцев. Люциуса ждет суд в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Это значит, что, скорее всего, был пойман кто-то из оставшихся ПСов, только теперь это сыграло на руку Малфою-старшему, раз ему назначили пересмотр дела. Неужели на Земле остался хоть один человек, способный замолвить о нем пару добрых слов? Драко с удовольствием и некоторой толикой жалости посмотрел бы в лицо этому умалишенному. Хотя, может быть, отец в свое время был щедр с этим человеком и просто хорошо заплатил ему за какое-то дело, а тот таким образом решил отблагодарить его?

Неожиданно Малфой ощутил себя так, словно с разбегу нырнул в ледяную воду. Именно таким было осознание того, что отец может выйти на свободу раньше установленного Визенгамотом срока.

Оглушающим.

Люциус вернется домой. Вновь станет хозяином Мэнора. Мужем Нарциссы. Единственное звание, которое он никогда в жизни не сможет себе вернуть, — отец. Ни за какие ценности мира Драко не произнесет это слово. Даже если простит. Даже если сможет закрыть глаза на все, что произошло. Даже если каким-то чудесным образом сможет потушить тлеющие угли воспоминаний в своей голове.

Малфой со злостью сжал в ладони ни в чем не повинный кусок пергамента и зашвырнул его на середину комнаты. Мерлин, он, конечно, знал, что отец должен освободиться из тюрьмы уже совсем скоро, но Драко планировал быть в это время в Париже, чтобы не пересекаться с ним в Мэноре. Ведь Нарцисса абсолютно точно будет настаивать на совместных ужинах и других семейных мероприятиях. Это определенно будет война, из которой Драко в очередной раз выйдет проигравшим, потому что так и не научился решительно говорить матери нет. При всей его внешней невозмутимости, а где-то и жесткости, Нарцисса всегда оставалась слабым местом Малфоя. Брешью в броне, которую он любовно взращивал всю свою сознательную жизнь. И ради счастья матери Драко был готов на многое, если не на все.

— Блядь!

Он бросил в письмо Инсендио, с удовольствием наблюдая, как вспыхивает бумага. Нет, конечно, он хотел, чтобы Нарцисса была счастлива, и если ее счастье заключалось в присутствии рядом Люциуса, то Драко готов был смириться и с этим. Просто ему было очень тяжело признать, что в тот злополучный вечер не только отец был не прав. Что пусть слова Люциуса и были жестокими, а методы чересчур решительными, все-таки его цель была вполне понятна. Он пытался любой ценой оградить единственного сына от зависимости, хоть и выбрал для этого неверный порядок действий. Ведь Драко все еще помнил, из-за чего он пришел к наркотикам. Кто стал его триггером. И, скорее всего, воспоминания об этом скоро начнут гореть с новой силой. Как только Люциус вновь переступит порог Малфой-Мэнора.

***

— Что ж, очень хорошо, мисс Грейнджер — задумчиво протянул невысокий худой мужчина средних лет, палочкой вытягивая из своего виска серебристую нить и перемещая ее в небольшой флакон. — Вы очень хорошо поработали, чтобы помочь мне добраться до ваших воспоминаний.

Грейнджер довольно улыбнулась, очень напоминая Драко в этот момент саму себя в школе — точно такая же улыбка расцветала на ее губах, когда Гермиону хвалили преподаватели.

— Значит, сейчас мы сможем посмотреть ее воспоминания, Лео? — глаза Поттера загорелись от нетерпения. — Мерлин, приятель, спасибо тебе огромное.

Леонард Стоун вновь одарил Грейнджер широкой улыбкой, от которой Драко слегка затошнило. Этот придурок все время пытался нелепо подкатить к Грейнджер, с того самого момента, как они переступили порог кабинета Стирателей, чтобы просмотреть воспоминания Гермионы о нападении. Малфой наотрез отказался снова погружаться в ее память, поэтому Поттер, пожав плечами, предложил воспользоваться услугами Леонарда, описывая его, как одного из лучших легилиментов Министерства. Стоун, казалось, пришел в какой-то щенячий восторг от такой перспективы и всю дорогу вел себя как влюбленный первокурсник, не переставая осыпать ее комплиментами и заискивающе заглядывать в глаза. Черт, да он, наверное, кончил бы себе в штаны, если бы Гермиона показала ему себя в том атласном топе из воспоминаний. Или в платье.

Малфой закашлялся и воровато огляделся по сторонам, проверяя, не заметил ли кто-нибудь его покрасневшего лица.

— Ты плохо себя чувствуешь? — Грейнджер внимательно посмотрела в его лицо, и Драко ощутил, как щеки вспыхнули с новой силой. Блядь, ему для полного счастья не хватало думать о нижнем белье Грейнджер в компании легилимента.

— С чего ты взяла? — он сделал максимально непринужденный голос и показательно-небрежно сложил руки на груди. — Со мной все в порядке.

— Ты покраснел, — не унималась Гермиона и, решительно сократив между ними расстояние, сделала совершенно ошеломительную вещь — приложила свою ладонь ко лбу Драко.

— Что ты... — Малфой изо всех сил пытался связать хотя бы пару слов, но ощущение ее прохладной ладони на своем лбу отчего-то лишило его способности выражаться складно.

— Хмм, — протянула Грейнджер, старательно ощупывая его лоб. — Вроде бы холодный. Может быть, на всякий случай заглянешь к колдомедику?

Драко посмотрел на нее таким ошеломленным взглядом, словно перед ним стояла не знакомая ему с одиннадцати лет девушка, а как минимум лесной тролль, одетый в пуанты и пачку. Черт, наверное, все-таки Грейнджер неплохо так приложилась головой во время нападения, раз отчего-то решила, что Малфой стал одним из Золотого трио, или теперь они будут квартетом? С чего вдруг такая забота?

— С чего вдруг такая забота? — невольно вырвалась у него вслух последняя мысль. — Ты хочешь получить еще пару книг из моей библиотеки?

Гермиона неожиданно звонко рассмеялась, к явному неудовольствию Стоуна, со скорбной миной наблюдавшего за происходящем между ними.

— Малфой, я просто не хочу делать всю работу в одиночку, — с лукавой улыбкой ответила она. — Если ты заболеешь, то Гарри вряд ли станет меня жалеть и не отправит на допрос, пока ты нездоров. Так что мне придется разрываться между поимкой преступника и готовкой для тебя куриного супа.

Лесной тролль в балетной пачке сменился как минимум профессором Снейпом в бальном платье, потому что после ее слов глаза Драко практически вывалились из глазниц от удивления. Она планирует свести его с ума своими выходками?

— Какой еще суп? — его брови взлетели на лоб.

— О, знаменитый суп Гермионы, — мечтательно протянул Поттер. — Не знаю, что именно она туда добавляет, потому что, как бы Джинни ее ни расспрашивала, ответа так и не добилась, но этот суп ставит на ноги покруче любого зелья. Я еще не говорю о том, что он просто бессовестно вкусный. Мне кажется, что последние несколько месяцев Рон специально делал вид, что болеет, только бы Гермиона сварила ему этот супчик.

Грейнджер смущенно улыбнулась и махнула рукой в сторону Гарри.

— Прекрати, скажешь тоже.

— Так, все я понял, — чуть громче, чем нужно, сказал Драко. — Грейнджер, спасибо, конечно, но твой знаменитый суп мне не понадобится — я отлично себя чувствую.

Гермиона согласно кивнула и вновь обратила свое внимание на обиженно насупившегося Леонардо.

— Так что скажете, мы сможем разглядеть в омуте нападавшего?

— Конечно, мисс Грейнджер, — тут же оживился Стоун, и его лицо вновь озарила такая счастливая улыбка, словно он только что выиграл в лотерею. — Вы большая молодец! Воспоминания, открывшиеся мне, были весьма четкими. Я уверен, что вы сможете продвинуться в своем расследовании.

— Тогда чего же мы ждем? — Драко встал со своего кресла и, подойдя к Лео, решительно забрал у него из рук воспоминание. — Спасибо, мистер Стоун. Думаю, что нам уже пора. Преступники ждать не будут, ну вы понимаете.

Леонард одарил Малфоя сердитым взглядом, но ничего не сказал, лишь на секунду возвращая своему лицу выражение вселенского счастья, когда Гермиона вновь рассыпалась в благодарностях перед уходом.

— Вы идите к омуту, а я вас догоню — сказала она, когда они вышли за дверь. — Мне нужно забрать из сумочки Укрепляющее зелье.

— Поторопись, Грейнджер, — кивнул Драко и проводил долгим взглядом ее удаляющуюся к лифту фигуру.

— И что это было? — с лукавой улыбкой спросил Поттер, как только стук каблуков Гермионы стих. — Тебе не понравился Лео?

— О чем это ты? — Малфой зашел в открывшиеся двери лифта и оперся спиной на стену. — С чего ты взял, что этот напыщенный индюк мне не понравился?

Гарри рассмеялся и, нажав на кнопку нужного этажа, вновь посмотрел на Драко. И Малфой, сам не понимая отчего, внутренне напрягся. Эта смешинка в глазах Поттера явно не сулила ничего хорошего. С таким же успехом можно было радоваться...

— Ты ревнуешь Гермиону.

Вот так. Простые слова, сказанные таким спокойным тоном, словно он ни капли не сомневался в том, что это истина. Будто они только что обсуждали нечто не требующее никаких доказательств. Как аксиома.

Драко замер и от неожиданности не сразу понял смысл сказанных Поттером слов. А когда постепенно в сознании появился проблеск понимания, отразившегося в его глазах, он округлил их и часто задышал в возмущении.

— Ты давно голову проверял, Поттер? — сдавленно пробормотал Драко, изо всех сил пытаясь придать своему голосу твердости. К слову, тщетно. — Тебе видятся какие-то абсолютно невероятные вещи. С чего мне вообще ревновать Грейнджер? А даже если на секунду, буквально на мгновение признать твой дикий бред за истину, ты действительно думаешь, что я стал бы ревновать к этому придурку Стоуну? Ты вообще его видел? Поттер, ты же вроде носишь очки, но почему-то не смог разглядеть, что этот самодовольный хмырь почти из штанов выпрыгнул, чтобы Грейнджер обратила на него внимание. Скорее всего, ты слишком плохо знаешь свою лучшую подругу, если считаешь, что она могла заметить такого идиота, как он. Не думаю, что она такая дурочка, чтобы повестись на сладкие комплименты и дебильные улыбочки. Так что выброси из своей головы всю эту дурь, что я ревную Грейнджер. Что я вообще кого-то ревную. Понял?

Поттер внимательно наблюдал, как Малфой пытался перевести дыхание после своей пламенной речи. Вскоре его лицо озарила широкая улыбка, и он выставил перед собой ладони в извиняющимся жесте.

— Ты определенно прав. Скорее всего, мне просто показалось. И как я мог только подумать такую глупость.

— Точно, — буркнул Драко, старательно отгоняя от себя мысль о том, что ему явно не послышались эти ироничные нотки в голосе Поттера. — Полный бред.

Металлический женский голос оповестил их, что лифт прибыл на нужный этаж, и его двери с тихим скрежетом распахнулись. Драко проследовал за Поттером прямо в его рабочий кабинет и не переставал прокручивать в своей голове его слова. Мерлин, да о какой еще ревности он толкует? Почему Драко вообще должен ревновать Гермиону к этому придурку? Мерлин, да этому Лео ни одна, даже самая слепая, глухая и абсолютно беспринципная ведьма никогда в жизни не окажет знаков внимания! Да этот идиот старше Грейнджер лет на пятнадцать, не меньше! А еще у него отвратительный парфюм и ужасная рубашка! Да как вообще она может обратить на такого внимание? Ведь не может?

— Что? — Поттер повернул голову в его сторону и вопросительно сдвинул брови к переносице. — Кто не может?

— Мысли вслух, — отмахнулся от него Драко, старательно уводя взгляд в сторону. — Задумался о деле.

Поттер недоверчиво хмыкнул и, толкнув дверь своего кабинета, жестом пригласил Малфоя войти. Как и в первый свой визит в пристанище главы Аврората, Малфой уже по-свойски расположился в одном из кресел перед рабочим столом Поттера и запрокинул голову на спинку, устало прикрыв глаза.

Эти нелепые домыслы его нехило раздражали. Как раздражало то, что он всю неделю отчего-то не находил себе места, слоняясь из угла в угол в отеле. Иногда Малфой ловил себя на мысли, что ему интересно, что в данный момент могла делать Грейнджер? Может быть, она вместе с семьей смотрела какую-нибудь дурацкую комедию, ведь колдомедики ничего не слышали о магловском телевидении, а значит, фильмы не были под запретом. Образ сидящей на диване Гермионы, укутанной в теплый плед и сжимающей в руках чашку с ароматным чаем, приносили Драко несколько минут какого-то странного удовлетворения, и он поспешно постарался убедить себя в том, что его просто очень задело то, насколько они были откровенны друг с другом в тот вечер в госпитале.

Когда Малфой вновь увидел ее сегодня в Министерстве, он физически ощутил, как обруч беспокойства, всю неделю стягивающий его грудную клетку, наконец распался на части, и дышать стало значительно легче. Грейнджер явно пошло на пользу пребывание в родительском доме, потому что за все время нахождения в Лондоне Драко еще ни разу не видел у нее такого цветущего румянца и настолько счастливого блеска в глазах. Он со странным трепетом в душе отметил, что ей идет быть счастливой.

— Ей идет быть живой, — на выдохе пробормотал Малфой и, раскрыв глаза, встретился с укоризненным взглядом Поттера, сидящего прямо перед ним в своем кресле.

— Тебе точно уже можно работать? — прищурился Гарри и взмахом палочки призвал несколько пергаментов из ящика возле стола. — Целитель сказал, что у тебя было нервное истощение, плюс обширная травма головы.

— Я в порядке, Поттер. Спасибо, что спросил, — с показательной ленцой в голосе протянул Драко. — Мы втроем будем просматривать воспоминания или остальные члены команды тоже удостоятся такой чести?

— Все остальные сейчас немного заняты, — отведя взгляд, ответил Гарри.

Эта небольшая заминка в его словах не укрылась от Драко, потому он тут же подозрительно прищурился и, слегка наклонившись вперед, ближе к своему собеседнику, обманчиво ласково протянул:

— Ты ничего больше не хочешь добавить?

— О чем ты? — быстро спросил Поттер, старательно делая из пергаментов лежащих на столе аккуратную кучку.

Фальшивая улыбка, за секунду преобразившая лицо главы Аврората, окончательно убедила Малфоя в том, что тот не просто что-то скрывает, он еще и ощущает за этот секрет нехилый груз вины.

— Поттер, — Драко добавил в свой голос стальных ноток. — Я ведь тоже аврор, поэтому будь добр, не заставляй меня прибегнуть к профессиональным приемам. Или, может быть, мне стоит пригласить Уизли? Я слышал, что его особый метод допроса просто творит чудеса.

Гарри шумно сглотнул и уже открыл было рот для ответа, но его перебил звук открывающейся двери кабинета.

— Гермиона! — Он резво вскочил на ноги и практически подбежал к вошедшей в кабинет, ничего не понимающей Грейнджер. — А мы тут тебя уже заждались!

— Я ведь предупредила, что задержусь, — Грейнджер удивленно свела брови на переносице, но послушно позволила ему взять себя за руку и практически волоком протащить к соседнему с Малфоем креслу.

— А мы все равно немного заждались, — преувеличенно радостно воскликнул Поттер и упал на свое место. — Ну что, давайте посмотрим воспоминания?

Гермиона вновь одарила его ошарашенным взглядом и медленно повернула голову к Драко.

— Я сам ничего не понимаю, Грейнджер, — Малфой поднял ладони вверх в извиняющемся жесте. — Он внезапно начал вести себя как Уизли примерно за пару минут до твоего прихода.

— Не говори так про Рона! — хором возмутились Гарри и Гермиона, чем вызвали у Малфоя легкую ухмылку.

— Значит, ты признаешься, что вел себя не совсем обычно, Поттер? — улыбнувшись краешком губ, сложил руки на груди Малфой. — Может быть, поведаешь нам с Грейнджер причину своей резкой смены настроения?

Гарри слегка поежился под пронзительным взглядом Гермионы и, стянув с носа очки, устало помассировал переносицу двумя пальцами.

— Джулианна напала на одну из целительниц в госпитале, — нехотя пробормотал он и вновь надел очки. — Всю неделю мы пытались изъять у нее воспоминания и допросить.

Драко ощутил, как от удивления в горле встал комок размером со снитч, мешающий ему произнести хоть слово. Он ошарашенно продолжал смотреть на Поттера, пока до него постепенно доходил смысл сказанных им слов.

— Почему вы не сказали нам о происшествии? — растерянно протянула Грейнджер, неосознанно повторяя вопрос, вертящийся у Малфоя на языке.

— Да, почему? — Драко перевел свой взгляд на Поттера, покрасневшего так сильно, что казалось, его щеки были густо измазаны свеклой. — И почему об этом ничего не было написано в газетах?

Неожиданно перед глазами появился образ Блейза, деловито сгребающего с его тумбочки все газеты и журналы. Вот пронырливый итальяшка!

— Я убью Забини, — процедил Драко. — Вот как только его встречу, сразу же и убью.

— С кого бы начать мне? — Грейнджер картинно приложила ладонь к подбородку и сделала вид, что над чем-то усиленно размышляет. — Может быть с Рона?

— Целители запретили вам волноваться, — несмело влез в их диалог Поттер. — Мы подумали, что вы не сможете удержаться и тут же ринетесь работать.

— И ты абсолютно прав, Гарри, — грозно сдвинула брови Гермиона. — Как ты верно подметил, это наша с Малфоем работа, и вы не имели права скрывать от нас текущие дела.

— Нет, имели! — неожиданно строгим голосом ответил Поттер и упрямо вздернул подбородок. — Вы оба получили серьезные травмы головы! Как ваш руководитель я имел полное право и вовсе отстранить вас от расследования на рекомендованный целителем срок, но я всего лишь запретил другим сообщать вам о происшествии. Мы должны были поговорить об этом сразу после просмотра воспоминаний. Я планировал ввести вас в курс дела вместе со всей командой.

Закончив свою воодушевляющую речь, он шумно выдохнул и с некой толикой настороженности во взгляде посмотрел на Грейнджер. Она молчала буквально несколько мгновений, но Драко успел отметить перемену в ее лице, на котором явно читалось плохо скрываемое чувство вины.

— Прости, Гарри, — наконец пробормотала она. — Ты прав, что ничего мне не сказал. Не могу говорить за Малфоя, но лично я бы точно не удержалась и обязательно ринулась в Мунго на допрос Джулианны.

— Да и я, в общем-то, тоже, — неловко закашлялся Драко. Хоть он и продолжал злиться на Забини, все же прекрасно понимал его мотивы. Если бы Блейз хотя бы намекнул ему про нападение на целителя, то Малфой тут же бы продемонстрировал ему невероятную скорость надевания на себя аврорской формы.

— Вот и славненько, — тут же радостно хлопнул в ладоши Поттер и взмахом волшебной палочки раскрыл дверцы небольшого шкафа в углу кабинета, из которого медленно выплыл омут памяти. — А теперь давайте посмотрим воспоминания Гермионы.

Драко скептически усмехнулся такой резкой перемене настроения главы Аврората и молча наблюдал, как тот выливает в омут воспоминания Грейнджер.

— Ну что, ты готов? — Гермиона внимательно посмотрела на него, и Малфой понял, что она имеет в виду то, что произошло в Мунго. Неожиданно она несмело коснулась рукой его предплечья, и Драко ощутил, что по месту, до которого дотронулись ее пальцы, словно прошел электрический разряд.

— Готов, — хрипло пробормотал он и, набрав в легкие побольше воздуха, опустил голову в омут.

Малфой открыл глаза и поежился, вновь увидев самого себя и Грейнджер, стоящими на ступеньках этой злополучной кофейни. Он слишком ярко чувствовал ощущение дежавю, пока смотрел, как Гермиона из воспоминаний перепрыгивает ступеньки и встает лицом к его собственной копии.

— Даже сейчас ты пытаешься сделать вид, что я не права.

Драко быстро перевел взгляд на Гермиону из воспоминаний и проследил за ее взглядом. Вот сейчас, буквально мгновение. Он видел, как расширяются ее глаза в изумлении, и быстро забежал за ее спину, чтобы наверняка проследить, куда именно она смотрит.

— Твою мать, — растерянно пробормотал Поттер, который стоял в нескольких сантиметрах от Малфоя. — Это же...

— Стэнли Лофри, — холодным тоном закончила за него Грейнджер, внимательно наблюдая, как молодой человек второй жертвы, Элизабет Скин, вскидывает волшебную палочку.

— Бомбарда!

***

— Ну не будет убийца нападать при свете дня на двух авроров! Уизли, ну ты же почти вырос в моих глазах после допроса миссис Прауд! Зачем ты вновь пытаешься скатиться вниз?

Гермиона перевела взгляд на Забини, который усердно пытался доказать Рону, что Стэнли Лофри никак не мог быть тем самым человеком, напавшим на нее и Малфоя. Все происходящее сейчас казалось ей таким привычным, несмотря на долгое отсутствие на рабочем месте. Она перевела взгляд на Гарри, который изо всех сил старался прекратить эту бессмысленную перепалку, безуспешно пытаясь вставить хотя бы слово.

На своем привычном месте, за другой половиной стола сидели близнецы, старательно изучавшие все данные допроса миссис Прауд, и тихонько переговариварились. На этой неделе, несмотря на отсутствие Гермионы и Малфоя, их коллеги не сидели на месте, и допрос соседки убитой Дженни все-таки состоялся в срок. Рон настоял на изъятии у старушки воспоминаний, и Стиратели уже во второй раз предоставили им отчет о том, что и эти воспоминания были кем-то старательно подправлены. Поэтому с миссис Прауд сейчас работали самые опытные легилименты Министерства в надежде извлечь из ее памяти хоть что-то, что смогло бы помочь следствию.

Гермиона мысленно усмехнулась, когда Рон колко задел Забини в ответ на его очередной упрек. Мерлин, может пройти и тысяча лет, но Рональд никогда не перестанет спорить, даже понимая, что неправ. Это была его отличительная черта, с которой она и Гарри уже давным-давно смирились и благосклонно давали ему возможность исправить свою ошибку самостоятельно. Блейз же, к его величайшей неудаче, о такой черте характера Рона не знал, а посему сам и втянул себя в этот долгий и, конечно же, ни к чему не ведущий спор.

Неожиданно она почувствовала какое-то странное покалывание на щеке, словно на нее кто-то пристально смотрит, и, резко повернув голову вправо, успела буквально на мгновение перехватить взгляд Малфоя, который уже отворачивался от нее. Гермиона, ощущая, как лицо начинает медленно заливать краской, прикусила нижнюю губу и принялась исподтишка его рассматривать.

Драко словно специально решил дать ей возможность хорошенько себя рассмотреть и уткнулся в лежащие перед ним на столе записи о допросе Стэнли Лофри. Его лоб был слегка нахмурен, а губы едва заметно шевелились, когда он тихо проговаривал про себя прочитанное. Гермиона скользнула глазами ниже по его груди к плечам и задержала взгляд на его руках, осторожно сминающих кончик пергамента.

Неожиданно в ее голове пронеслось воспоминание, как он держал ее за руку в госпитале, когда она делилась с ним одной из своих самых сокровенных тайн. Гермиона неосознанно сцепила ладони вместе, вспомнив, как кололо кожу в тех местах, где ее касались пальцы Драко. Она вспомнила, как дыхание резко перехватило, когда Малфой неожиданно притянул ее к себе, пытаясь подарить такое долгожданное утешение. Гермиона, словно наяву, ощутила тонкий аромат исходящего от его футболки сигаретного дыма, смешанный с цитрусовым ароматом геля для душа и чем-то еще незнакомым. Видимо, это был запах самого Малфоя.

Будто поняв, что Грейнджер прямо сейчас думает о нем, Драко резко поднял на нее глаза. Гермиона кивнула ему и мягко улыбнулась, ощущая, как бешено стучит в груди сердце. Малфой кивнул в ответ и неожиданно улыбнулся. Грейнджер на секунду позволила себе заглядеться на то, как его лицо преображает искренняя улыбка. Такая мальчишеская, она резко делала обычно холодный взгляд серых глаз в разы мягче, а его лицо словно теряло свои острые черты.

Он отвел взгляд, вновь возвращаясь к изучению бумаг, а Гермиона резко выдохнула, неожиданно осознав, что во время этих переглядок зачем-то задержала дыхание. Их отношения всегда были очень странными, особенно если учесть их долгую историю взаимной неприязни со времен школы, но впервые за все это время Грейнджер ощущала какую-то растерянность.

Она просто не понимала, что происходит.

Когда Малфой спросил напрямую, зачем она поделилась с ним этими сложными воспоминаниями, Гермиона даже в своей голове так и не смогла найти резонный ответ на этот вопрос. Она просто не могла открыто сказать Драко, что чувствует, что так нужно. Чувствует, что должна рассказать ему все. Впервые в жизни она ощутила такую странную связь с другим человеком. Нет, конечно, Рон и Гарри, а также Джинни всегда были и останутся ее лучшими друзьями, и это именно им она рассказывала все то, что хранилось у нее на душе. Но в тот день в Мэноре Гермиона словно физически ощутила, как между ней и Малфоем сформировалась тонкая нить, абсолютно невидимая глазу. И эта нить будто связала их души в тот самый момент, когда Драко поделился с ней своей историей про Лютера.

Гермиона сразу поняла, что тут присутствует употребление чего-то нехорошего, но почему-то была уверена, что у Малфоя, как и у нее, были проблемы с алкоголем. Поэтому его откровенное признание в кокаиновой зависимости просто лишило ее дара речи. Она никогда не думала, что Драко был настолько сильным человеком, что смог побороть эту пагубную привычку. Даже несмотря на то, что он убеждал ее в том, что сделал это не ради себя, а ради Забини, это никоим образом не переубедило Грейнджер в правильности своих слов.

— Так все, заткнулись оба! — прорычал Гарри и громко хлопнул ладонью по столу. — Я согласен с Блейзом, что Стэнли вряд ли настолько идиот, что полез бы к двум аврорам в своем истинном обличье. А так как мы уже имели удовольствие убедиться в том, что его кто-то подставляет, то давайте возьмем за аксиому, что Лофри невиновен. Тем более в ресторане при отеле, куда шли Гермиона и Малфой, его явно видела куча народу. Кто-то да обязательно подтвердит, что Стэнли все это время не покидал территорию отеля.

— Но я считаю, — упрямо продолжил Уизли, но Поттер вновь ударил рукой по ни в чем не повинному столу, заставив Гермиону вздрогнуть от неожиданности.

— Прости, — пробормотал он, замечая ее движение, но буквально через мгновение его тон вновь стал твердым. — Рон, прекрати доводить Забини. Мы оба знаем, что он прав. Поэтому давайте просто закроем эту тему и перейдем к более важным вещам.

Уизли закатил глаза, но все же согласно кивнул, взмахом руки призывая Гарри продолжать.

— Поттер, — растерянно захлопал глазами Блейз. — У тебя что, где-то под столом спрятан пульт, способный выключить Уизли? Я заплачу за него любые деньги!

— Чтобы добиться от меня такого, тебе всего лишь нужно стать нормальным человеком, Забини, — ехидно протянул Рон.

— Или дружить с ним с одиннадцати лет, — тихо пробормотал Гарри, невольно вызывая на лице Гермионы широкую улыбку.

— Идея с пультом мне нравится больше, — проворчал Блейз. — Хотя уверен, что в самом крайнем случае заткнуть твой словесный понос мне поможет старое доброе Силенцио. Хотя нет! Я просто кину в тебя свиной рулькой! Кстати, почему меня никто не предупредил, сколько способен сожрать этот человек?! Когда мы обедали в министерской столовой, я действительно заволновался, что никому больше ничего не достанется, пока Уизли делал свой заказ!

— Я явно ем меньше, чем ты пьешь! — возмущенно надул щеки Рон. — Кто добавляет столько коньяка в кофе?!

— О, Уизли, когда я немножечко пьян, мне намного легче смотреть на твою физиономию. Тем более наш рабочий день был уже окончен, так что я имел полное право немного расслабиться, — лениво зевнул Блейз и перевел свой взгляд на Малфоя. — Ты еще не передумал поменяться напарниками? Готов доплатить сверху, чтобы ты забрал у меня этого прожорливого флоббер-червя.

Прежде чем ответить Блейзу, Драко скользнул глазами по лицу Гермионы, и она ощутила, как в груди разлилось странное тепло, когда услышала его холодный голос:

— Нет, Забини, меня вполне устраивает Грейнджер в качестве напарника.

Блейз показательно громко вздохнул и подмигнул Гермионе.

— Не грусти, mia cara, я обязательно спасу тебя от этого неприятного человека.

— Так, если мы закончили спасать Гермиону, то предлагаю вернуться к Стэнли Лофри, — вмешался Поттер и, взмахнув палочкой, отлевитировал несколько пергаментов перед каждым из участников собрания. — Итак, мы единогласно решили, что Стэнли, скорее всего, подставил наш убийца, использовав Оборотное зелье, но это не отменяет того, что нам все еще нужно с ним обсудить обстоятельства смерти его девушки.

— Есть небольшая проблема, — один из близнецов несмело поднял руку вверх, привлекая всеобщее внимание. — Мы не можем вызвать его на допрос.

— По какой причине? — спросил Драко, нахмурившись.

Гермиона заметила, как он переводит взгляд с одного брата на другого, ненадолго задерживаясь на каждом. Слава Мерлину, не только ей сложно понять, кто из них Грег, а кто Рэдж.

— Потому что мистер Стэнли сейчас в Италии на закрытом мероприятии для рестораторов, — подхватил второй брат.

Судя по небольшому серебряному кольцу на большом пальце правой руки, это был Рэдж. Гермиона успела обратить внимание, что Грег предпочитал не носить никаких украшений, в отличие от брата.

— Мы можем подождать, когда он вернется в Лондон, — вмешался Забини. — Не вижу никаких проблем.

— Это серия приемов, — опроверг его Грег, сверяясь со своими записями. — Поэтому мистер Лофри не вернется в страну еще минимум две недели.

Все присутствующие заметно сникли после этих слов. Отсрочка допроса Стэнли явно не пойдет на пользу расследованию.

— Думаю, что я могу помочь, — задумчиво протянул Драко. — Уверен, что если моя мать отправит пару писем, то уже сегодня вечером я могу получить приглашения на это мероприятие.

— Чур в Италию еду я, — быстро вмешался Рон. — Никогда там не был.

— Боюсь, не в этот раз, Уизли, — хмыкнул Забини и лукаво подмигнул Драко. — Приглашения будут на имя Малфоя, а я не уверен, что он готов дать газетам повод для слухов, когда притащит тебя на этот прием в качестве своего плюс один. Я прав, Драко?

— Все так, Забини, — согласно кивнул головой Малфой, и от Гермионы не укрылись ледяные нотки в его голосе. — Единственный подходящий для меня плюс один, находящийся в этом помещении, это Грейнджер.

— Тогда решено, — Гарри откинулся на спинку своего стула и прищурил глаза, глядя на Малфоя. — Ты вместе с Гермионой отправишься в Италию, как только твоя мать достанет пригласительные. Гермиона, ты не против?

Грейнджер, до которой только сейчас начал доходить смысл сказанных им слов, лишь растерянно кивнула. Она обменялась быстрыми взглядами с Драко и неожиданно почувствовала, как сердце глухо ухнуло, когда в ее голове наконец сформировался связный итог всего этого разговора.

Она едет в Италию вместе с Малфоем.

Другая неожиданная мысль заставила ее резко втянуть носом воздух и, закусив губу, вновь исподтишка посмотреть на Драко.

Почему ее не пугает эта перспектива?

Примечания:

*

Я не хотел отпускать тебя.

Со всем, чего ты не знала.

И все, что осталось сказать.

Я говорю сам с собой, я найду кого-нибудь другого.

Скажи, ты меня слышишь?

Мне нужно, чтобы ты услышала меня.

Кричу так громко.