Багровые тени

Анна

Конвой бесшумно катился по густому лесу, и единственными звуками были скрежет шин по гравию и отдаленные крики диких животных. Насколько мне было известно, Амалия сидела в головной машине, не сводя глаз с наших бесчувственных тел, помимо этого, за каждым из нас была установлена дополнительная слежка. Видеонаблюдение, оперативники, сидящие рядом, готовые напасть в любой момент.

Тело саднило, руки и ноги были плотно связаны чем-то металлическим, на глазах находилась плотно прижатая черная ткань, сквозь которую тяжело было что-то разглядеть. В голове прокручивались события, секреты, ложь. По словам Амалии, я стала серьезной угрозой, чтобы меня игнорировать. Ее план был продуман до мельчайших подробностей. меня доставят в учреждение, откуда, обычно, не сбегают. Живыми. Меня допросят, проанализируют разум на предмет получения информации, которой я когда-либо располагала.

Алекс представлял некие осложнения в данной ситуации. Его верность разрывалась между мной и этой...тварью. Я знала, что его чувства ко мне глубоки, но его сестра надеялась, что правда о предательстве изменит его отношение ко мне. Черт. А Эрика и Дмитрий - на данный момент, были пешками в игре, которая становилось еще более интересной.

Когда мы приблизились к зданию, мои размышления прервал тихий стон. Алекс приходил в сознание, его глаза медленно открывались, а в лице читались замешательство и боль.

— Амалия? - прохрипел он

Она склонилась к нему, снимая с рук черные перчатки. — С возвращением домой, братец.

— Что происходит?

— Мы в месте, где открываются секреты, а решения принимаются слишком быстро

Он огляделся, заметив нас, лежащих неподалеку.

— Почему они...

— Спят. Ради вашей же безопасности, - она холодно перебила брата.

— Что ты вообще собираешься делать?

Я чувствовала на себе его пристальный взгляд.

— То, что требуется. - рыкнула Амалия, поправляя темные очки на переносице

Лицо Алекса окаменело. — Это не ты, сестренка...

— Люди меняются, Алекс. Обстоятельства меняют их.

Он покачал головой, на лице повисло недоверие. — Ты совершаешь огромную ошибку. - пробубнил он, осматривая мое тело.

— Возможно, - согласилась она. — Но главная «ошибка» лежит возле тебя.

Когда мы остановились, меня вытащили из автомобиля, и сняли повязку с глаз, я чувствовала себя мешком с картошкой, и прохладный морской воздух коснулся моей кожи. Я наблюдала, как оперативники начали выгружать пленных, каждый из которых являлся частью головоломки, постепенно складывающейся воедино.

Внутри здания были проведены подготовительные работы. Комнаты для допросов были готовы, системы наблюдения работали без перебоев. Меня тащили по коридорам, тело окутывало до боли знакомое чувство. В ближайшее время все секреты будут раскрыты, верность - проверена. Я знала, что путь, который выбрала его сестра, был полон опасностей, но я так же знала, что это был единственный верный путь.

В коридорах монолитного здания слышалось отдаленное жужжание флуоресцентных ламп, в безопасной комнате наблюдения я сидела неподвижно, глаза бегали по белым стенам в поисках любых возможностей сбежать. Напротив меня стоял Алекс.

— Анна, послушай, - он прокашлялся, подходя ближе. — О чем говорила Амалия? Ты предала нас?

Я встретилась с его твердым взглядом. — Я лишь делала то, что должна была.

— Ты могла бы прийти ко мне, довериться, все...

Я перебила его прежде, чем он успел договорить. — Довериться? Алекс, в нашем мире не каждый может позволить себе подобную роскошь.

Дверь со скрипом отворилась, к нам зашла Амалия. — Как трогательно..

Она подошла ближе ко мне, пожирая зелеными глазами. — У тебя был шанс признаться, теперь мы добьемся правды другими способами.

Алекс встал между нами. — Хватит.

— Отойди, Алекс. Она и глазом не моргнет, если ей прикажут убить тебя. Кого ты защищаешь?! - Амалия заметно повысила голос, разглядывая мое бледное лицо. — Ты идиот, Бронте.

Внезапно на объекте сработала сигнализация, вспыхнули красные лампы, и по коридорам пробегали голоса.

«Обнаружено нарушение безопасности. Сектор 4»

Из раза в раз из громкоговорителя повторялась одна и та же фраза. Глаза Амалии сузились, она потянула руку к гарнитуре на ухе. — Обезопасьте периметр. Выясните, кто за этим стоит.

Она повернулась к Алексу. — А вы, голубки, сидите молча.

Когда она покинула нас, Алекс повернулся ко мне. — Твоих рук дело?

Я ухмыльнулась, расползаясь в улыбке. — Ты недооцениваешь меня, Алекс.

Свет мигнул, комната погрузилась в темноту, через секунду включилось аварийное освещение, отбрасывая тусклый оранжевый свет на стены. Я исчезла до того, как Алекс успел что-то понять.

Коридоры здания представляли собой монолит из бетона и стали, спрятанный посреди глухого леса. Воздух внутри смешался с чем-то стерильным, пропитанным антисептиком, гнилью, порохом и смрадом разложения.

Над головой жужжали лопнувшие лампы, отбрасывающие приглушенный свет на лабиринты коридоров. Люди Амалии расхаживали туда-сюда с механической точностью, словно запрограммированные роботы.

Меня охватила паника, грудь сдавливало тяжелыми попытками ровно дышать и сосредоточиться.

Бронированные двери тянулись вдоль стен, уходящих вглубь здания, с потолка валились куски штукатурки.

Холодные стальные кандалы впились в запястья, ржавчина кусала кожу, перед глазами все плыло, в голову бешено влетала мигрень. До того, как нас привезли сюда, меня переодели в нечто серое, похожее на смирительную рубашку, на правом рукаве которой запеклась кровь. Я вспомнила взрыв, запах газа, прежде чем глаза окутала тьма.

За подкладкой одного из моих сапог было спрятано тонкое лезвие, оно всегда при мне на такие случаи. Спасибо Элизе, она была лучшей из людей, которые работали на меня. Из нее вышла не только отличная швея, но и умелый воин.

В коридорах все мигало красным, пока ноги волокли меня по мраморному полу, я возилась с наручниками. Двое охранников переминались с ноги на ногу, я подождала секунд тридцать, прежде чем действовать. Напряжение гуляло по моим мышцам, когда я с трудом высвободила запястья из кандалов, а в голове проносились переживания за Эрику.

Я двинулась по коридорам, избегая патрульных. В комнате управления я получила доступ к системе безопасности, определив наше местоположение, отправила данные в свой офис, и переключилась на камеры, следившие за ребятами, мне удалось выйти на камеру, ведущую к Эрике. Она была не ранена, но без сознания, глубокий вздох сорвался с моих губ, сердце потихоньку успокаивалось.

Добравшись до ближайшего лазарета, я отыскала аварийный комплект: дымовую шашку, пистолет и стимулятор, с помощью которого можно быстро привести человека в чувство. Сквозь тревогу, гуляющую по коже, а мысли, заглушающие крики сирен, я услышала скрежет тяжелой двери о пол. Один из охранников ступил через порог, и это было последним, что он успел сделать.

Я бросилась вперед, пронзив его горло, зажав его рот ладонью, заглушая бульканье. Второй охранник оказался рядом слишком поздно. Я, держа в дрожащей руке пистолет - выстрелила ему в грудь, двигаясь достаточно быстро, чтобы обезоружить его и вывести из строя ударом ноги в колено.

Ноющая боль пронзила меня, глубокая рана зияла в области плеча, обильно кровоточила, жидкость разливалась по телу.

— Твою мать. Нужно найти Эрику.

Преисполнившись решимости, я прошла дальше по коридору, добравшись до камеры, где находилась подруга. Я обнаружила ее лежащую, без сознания, подойдя ближе, вколола ей стимулятор, который стащила из лазарета.

— Давай же, просыпайся, нам нужно сваливать, - беспокойно бубнила я, пошатывая тело Эрики.

Я освободила ее из металлических оков и приподняла на руки, в коридоре орала сигнализация, а охрана маячила туда-сюда.

Я доверяла Эрике -- потому что она никогда не требовала от меня ничего, кроме как быть рядом. Когда умерла моя мама, мы выяснили, что за этим стоял кто-то из людей «Альфы», у меня никого не осталось, кроме Эрики. Она вытащила меня из первой неудачной миссии, только благодаря ее настойчивости я выжила. Эрика всегда была для меня маяком, когда мир рушился, вела меня вперед, сквозь туманы лжи и предательства.

Я вырвалась в коридор, обезвредив еще пару оперативников, мои глаза обжигало яростью, а тревога пожирала изнутри.

Свет хаотично мигал, резервное питание то включалось, то погасало. Нужно уходить как можно быстрее. По ноге стекала струйка крови, когда я несла Эрику к выходу. Еще трое загородили нам выход. Я осторожно прислонила подругу к бетонной стене, перезарядила пистолет и выстрелила по пуле каждому оперативнику в грудь, одна из пуль их винтовок задела мое ребро, и крик вырвался из моего горла. Я прижала руку к ране, пока другой рукой пыталась приподнять подругу, облокотив на себя, пнула входную дверь, чтобы та распахнулась.

Холодный ветер поцеловал мои щеки. Черный внедорожник с ревом пронесся по склонам, Дориан - один из не многих, кто остался верен мне, - остановил автомобиль неподалеку. С заднего сиденья выползла Элиза, осматривая наши тела.

Они помогли мне затолкать Эрику на заднее сиденье, а я рухнула рядом с ней. Когда двери захлопнулись, позади нас раздались выстрелы, Дориан надавил на газ, шины прорезали лед, и мы рванули с места. Я прижалась головой к окну, учащенно дыша, тело корчилось от нарастающей боли, как вдруг тишину прорезал голос.

— Анни... - шепнула Эрика, дотрагиваясь до моей руки, — Ты в порядке?

— Не важно, - слова комками обрывались с моих кровоточащих губ. — Ты спасена, и это самое главное.

Машина мчалась по извилистой дороге, я оглянулась на монолитное здание, исчезающее в тумане, в голову врезалась мысль об Алексе. У меня не было выбора, я могла спасти лишь одного.

Двигатель машины тихо урчал, когда в окнах мимо нас мелькали расплывающиеся пейзажи, солнечные лучи лентами заливали салон авто, но мои мысли были где-то далеко, я почувствовала, что усталость брала верх, и я даже не поняла, как погрузилась в сон.

***

Смех, доносившийся из кухни - ясный, беззаботный, теплый. Мама.

— Анни! Ты пропустишь свой день рождения, если продолжишь валяться в кровати, солнышко!

Мои волосы больше напоминали воронье гнездо, когда я пыталась их расчесать, под глазами красовались мешки, указывая на нехватку сна. Я долго не могла уснуть прошлой ночью, правда, еле уснула, предвкушая сегодняшний день. Сегодня мне восемнадцать, и ничего не может испортить этот день.

Когда я спустилась на кухню, мама стояла у плиты, в бледно-розовом сарафане, ее шоколадные кудри были собраны в беспорядочный пучок, а с левой ноги сланец так и намеривал сбежать.

— Мамуля, доброе утро, я не спала. Я размышляла.. - мой голос, все еще сонный, походил скорее на отголоски чего-то театрального, с ноткой серьезности. — Девушкам с моим интеллектом требуется время, чтобы..

— Забыть, что у нее подгорает завтрак?

Мама подошла и со всей любовью чмокнула меня в щеку, я поморщилась, ее вишневые духи щекотали нос. Я убрала со своего лица выбившуюся прядь волос и подошла к плите.

На краешке конфорки плясали язычки пламени, из сковороды грянул еле заметный дым, а пожарная сигнализация издала усталый, раздраженный писк. Мы с мамой расхохотались, запах гарнира тонул в аромате свежесваренного кофе и лавандовой свечи, которую Лили всегда зажигала по завтракам.

— Ты невероятна, Аннушка! - воскликнула Лили, ставя передо мной на стол пару тарелок. — Я так люблю тебя, детка.

Моя улыбка слегка померкла. Что-то в том, как моя мама говорила и делала, казалось, последним в нашей жизни. Но беспокойство расплылось, как легкий туман.

— Какие планы у нас на сегодня? - уточнила я, делая глоток апельсинового сока.

— Думаю, тебе необходимо новое платье. Что-нибудь стоящее твоего дня, принцесса!

Мама заставила меня рассмеяться, в который раз. Лили удивленно подняла бровь, беспощадно терзая вилкой яичницу в своей тарелке, и оглядела меня с ног до головы. — Моя дорогая, ты рождена сиять, ты знала об этом?

Мы с мамой долго смеялись, пока наши желудки жадно поглощали пищу, я была по-настоящему счастлива в такие моменты с мамой. Я видела, как ей с каждым годом становилось легче после трагедии с Трейси, спасибо доктору Фредрику, жаль, что ему пришлось переехать, но он не забывает раза два в месяц звонить моей маме или мне, уточняя о нашем самочувствии.

В торговом центре кипела жизнь, дети дергали за ниточки воздушные шары, семейные пары тихо спорили о планах на текущую рабочую неделю, а пожилые ворчали за чашкой ромашкового чая.

Мы шли, держась за руки, возможно, довольно странное зрелище для такой элегантной женщины и ее взрослой дочери, но нам было все равно.

— Вот это да! - воскликнула Лили, указывая на витрину.

Я улыбнулась, оголяя белоснежные зубы, разглядывая за витриной красное платье с пышными перьями. — Мам, я в этом платье буду выглядеть, как проститутка!

— Не будь такой занудой, милая, оно тебе очень пойдет. - поддразнила мама, игриво подталкивая меня локтем.

В примерочной пахло ванилью и новыми тканями, мама помогла мне застегнуть молнию на серебристо-лиловом платье, которое облегало меня, словно лунный свет. Лили долго разглядывала мое отражение в зеркале, изучая мои голубые глаза.

— Ты так выросла, малышка, так похожа на своего отца... - тихо буркнула Лили. — Хотела бы я поблагодарить его за единственное хорошее, что после него осталось.

Я замерла, чувствуя легкий укол в области груди. — Ты никогда не рассказывала о вас с папой

Лили кивнула, опуская глаза. — Я знаю, но так будет проще, оставим все в прошлом.. - в ее глазах было что-то странное, нотка сожаления.

Мы вышли на центральную площадь торгового центра, где потолок уходил ввысь, освящая нас радужными зайчиками от солнца, из динамиков наверху доносилась музыка, а где-то рядом витал аромат сахарной ваты.

— Мам, - буркнула я, останавливаясь у киоска со сладостями. — Что бы ты хотела изменить в своей жизни?

Лили наклонилась ко мне, прикоснувшись теплой рукой к моей щеке. — Анни...

Голос мамы прервал громкий взрыв, мой мир разлетелся на осколки, смешиваясь с зеркалами, огнем и криками. В ушах больно зазвенело, меня откинула на добротное расстояние от мамы, глаза поглотила пелена, я прижалась лицом к осколкам на ледяной плитке пола. Дым клубился надо мной, повсюду шныряла толпа, некоторые неподвижно лежали, кто-то полз, а из-за угла был слышен крик ребенка.

— Мам?! - из последних сил прохрипела я, в попытках подняться. Ноги еле держали, спотыкаясь, я шагнула вперед. — Мама!

Мои дрожащие руки размахивали клубы дыма передо мной, глаза жгло от подступающих слез, сердце готово было вырваться и взорваться от такой боли, сжимающей все ребра. И тут я увидела ее.

Лили лежала возле сломанного эскалатора, ее платье покрылось алыми пятнами, рука неестественно вытянута, а медовые неподвижные глаза открыты.

Ноги путались меж друг другом, я бежала к ней, коленки сильно обожгло, когда я упала перед ней на мокрый пол.

— Мам, пожалуйста...

Я пыталась остановить кровотечение дрожащими руками, но все тщетно. Я потрясла ее за плечо, глаза обжигали слезы, я прикоснулась лбом к маминой щеке, но, когда отстранилась, мои внутренности так сжались, словно из меня все выворачивают наизнанку. На колонне передо мной, написанное кровью, будто вырезанное из жестокого металла: «А». Ярко-красная скрученная буква.

Гул в голове прожигали подступающие сирены, к людям неподалеку не переставали подходить люди в форме, детективы и специалисты скорой медицинской помощи.

Я обхватила себя руками, у меня не было сил и слова сказать, щеки болезненно ныли от прожигающих соленых слез, касающихся уголков моих губ, когда слезы проникали в рот, попадая на язык, то вызывали рвотные позывы. Мне больно, страшно и невыносимо, от осознания того, что я потеряла последнего человека в своей жизни.

Мысли прервал низкий тембр, я, все еще скрутившаяся возле мамы, обернулась, и увидела его.

Он тогда еще не был профессионалом в тяжких преступлениях, с холодным взглядом, который обычно пробирал меня до кончиков пальцев. Он был молод, глаза, еще не потемневшие от усталости. Алекс.

Я подняла глаза на колонну, где зияла единственная буква, детектив расспрашивал о чем-то, но его голос перебивал мой ураган в голове.

— Мэм? Какую помощь вам оказать? - процедил он, касаясь моего плеча в очередной раз.

Я обернулась на него, прожигая глазами, заметила, как в его взгляде вспыхнуло давно потухшее пламя, когда он разглядывал мое лицо, покрытое пеплом и кровью.

— Анна? - удивился Алекс, отстраняясь. — Что здесь...

***

— Анна! Проснись! - резкий голос Домиана прорезал тишину

Я разлепила сонные глаза, оглядывая салон нашего автомобиля. Сон растворился в шуме городской жизни. Элиза сидела на пассажирском сиденье, листая что-то в своем планшете, а Домиан разглядывал меня в зеркало заднего вида.

— Анна, вы достаточно долго были в отключке, как ваше самочувствие?

— Сон.. Неважный.. - пробормотала я.

— Снова мучают кошмары, детка? - спросила Элиза, не поднимая глаза. Она была лет на двадцать старше меня, и всегда заботилась, как о родной, и, если честно, иногда ее поведение напоминало мне маму.

Я не ответила, а лишь уставилась в открытое окно. Мы стояли в пробке, и к нам подошел мальчик, протягивая мне цветок, его сладкий фруктовый аромат коснулся моего носа. Я приняла цветок, когда мальчик по-детски улыбнулся и отбежал к машине, где его ждали родители. Я закрыла глаза, прокручивая цветок между пальцами. В груди болезненно щемило воспоминаниями того дня.