Молчание |+18

Аластр Ван дер Вудсон

Я пытался найти свет между твоими тенями... Но оказалось, что он всегда исчезает...

Басы электрогитары вперемешку с громкими хрипами протаранили барабанные перепонки. По моей спине пробежала дрожь. Я резко встрепенулся и повернул голову в сторону радио.

Консоль подсвечивалась красными диодами – их свет, будто огоньком свечи, отражался на кожаных чехлах салона. Из колонок до сих пор играла Can You Hear Me Now в исполнении The Score. Мимо меня по магистрали неслись грузовики и легковушки, вагоны электричек пересекали подъемные мосты – весь мир продолжал жить, в то время как я погряз в дымке воспоминаний.

Черт.

Я протяжно выдохнул и утер руками лицо – лоб покрылся ледяной испариной. Каждый раз выныривать из прошлого было все труднее и труднее. Там было невообразимо хорошо, и мне не хотелось расставаться с нашим секретом.

Казалось, я вновь слышал его.

Голос отца.

Сейчас в песне из стерео, в шуме ветра, стучащего о борта машины, даже в стуке собственного сердца. Ведь я был его ребенком, его плотью, его кровью, его сыном...

Я перевел взгляд на любое стекло. Из-за игры тени и света в нем зловеще отражалась лишь часть моего лица. Не знаю, как сейчас выглядел Тристан, но в нашу последнюю встречу он был именно таким. Пустые, холодные глаза, черные угловатые брови, взъерошенные волосы и жесткая линия челюсти.

В детстве я не особо замечал нашего сходства, но время потрудилось это исправить. Теперь, смотря в зеркало по утрам, я каждый раз сталкивался с ним. Это было тяжелой пыткой. Невыносимой. Те мгновения, когда он держал меня последний раз в руках и встряхивал, навсегда отпечатались в подсознании.

Я едва справлялся с этим, но, что говорить о Макелле?

Привет, сынок. Это твой папа. Я соскучился, Аластр...

От воспоминаний этих слов мои внутренности стянулись в тугой узел. К горлу подкатила тошнота.

Его не было рядом со мной вот уже четырнадцать лет, но я все равно ощущал это так, будто он поблизости. В школьных коридорах, когда стихает гудок клаксона, и все ученики разбредаются по кабинетам. В темноте ночи, когда солнце скрывается за горизонтом и на смену ему приходит еще один молчаливый свидетель преступления – луна.

И это не было паранойей.

Я никому не рассказывал о его звонках. О его сообщениях и том обещании. Никто не знал, что он до сих пор жив и просто выжидает часа. Я часто задавался вопросом, почему Тристан все еще не появился? С моего восемнадцатилетние прошло достаточно времени... Была ли этому причина или нет, не имело такое важное значение. Ведь рано или поздно он сделает это. А сейчас просто, как гребанный волк изматывает жертву, гоняя ее не среди лесной чащи, а пучины собственных страхов.

Да, я боялся его, ведь помнил о том, что он сделал.

Как Тристан хладнокровно зарезал мою мать. Свою беременную жену – о ее положении я узнал спустя годы, случайно наткнувшись в интернете на полицейские сводки. Макелла до последнего скрывала это. Тетя не хотела, чтобы я знал весь кошмар произошедшего.

Я стиснул челюсть и прикрыл глаза. Затылок овеяло жаром, что стремительно начал просачиваться в кровь. С каждым днем мой страх трансформировался в ярость. Я чувствовал, как терпению и отчаянию медленно приходит конец. Я просто устал. Устал ждать. Устал терять и рушить собственную жизнь. Если отец сам не придет ко мне, рано или поздно я открою охоту на него.

И тогда в лесу будут рыскать два голодных волка. Я его плоть и кровь, а значит, меня ничего не остановит перед убийством. Хоть голыми руками. Я выскребу его кишки из брюха и подвешу за них. За мою мать. За все эти четырнадцать лет жизни. За то, что я потерял Марселлу.

Я боялся, но зверь, загнанный в клетку, куда страшнее того, который и не подозревает о погоне. Приезд в Чикаго станет началом его конца. Уж я-то позабочусь об этом.

Провернув ключи в замке зажигания, я резко дал по газам. Мустанг пронзил грозным рыком погрязшую в рутине округу и помчался по городским улочкам. Прибавляя газа, я переключился на третью, а вскоре и пятую передачу. Машину заносило на поворотах из-за мокрого асфальта. Я лишь усилил хватку на руле.

Не знаю, как ей это удавалось, но любая близость с Марселлой, даже самая невинная, наполняла меня силами. Просто рядом с ней я вспоминал о том, какими счастливыми и беззаботными мы могли быть. О том, что Тристан украл у меня не только семью, но и будущее.

И он поплатится за это...

Въехав в пределы Эдисон-парка, я вырулил на нашу улочку и вскоре притормозил у почтового ящика, напротив подъездной дорожки. Машина тети уже стояла у дверей в гараж. Из окон дома лился яркий теплый свет, освещая темнеющий в сумерках газон. Прищурившись, я заметил на нем парочку неровностей.

Нужно будет постричь его на выходных. Еще ребенком я взялся выполнять всю мужскую работу по дому. Элла воспитывала меня не одна, я всегда помогал ей.

Забрав с консоли свой телефон, я переложил его в карман и вышел на улицу. Нажав на кнопку блокировки, я дождался, пока машина подаст сигнал горящими фарами, и двинулся в сторону крыльца. Издали раздавался лай соседской собаки и веселый крик детишек с площадки, у магазина неподалеку отсюда. Я ни разу не задумывался о будущем, но если так посмотреть, то, наверное, хотел бы провести старость в подобном месте.

Ну, в кресле-качалке у камина, окруженный внуками и ворчащей старушкой женой, которая будет отчитывать меня всякий раз, когда за просмотром матча я выкрикну: «Сокс вперед!».

Позволив себе еще с секунду насладиться сладким привкусом этой мечты, я отпустил ее. Нет. Пока он жив и остается на свободе, у меня не будет шанса. Ни на что.

Я покачал головой, взбежал по ступенькам и вошел в дом. В нос тут же ударил приятный аромат благовоний и чего-то мучного – пирога или вафель с кленовым сиропом... От этого запаха мой желудок жалобно взвыл. Я поморщился и потер живот.

Под ребрами до сих пор тянуло после удара Марселлы. Поверить только, эта девчонка чуть меня не уделала! Если бы я ее тогда не опрокинул, обязательно лег бы на лопатки вскоре после ее очередного удара. Нужно признать, Марселла хороша. Во всех смыслах этого слова. Сумасшедшая, абсолютно невыносимая, но такая л...

НЕТ.

Надавив пальцами на глаза, я растер их и практически до крови впился зубами в щеки.

Секс в додзе разбудил не только воспоминания о парной и ее бархатной коже, а о чувствах, в которых я так опрометчиво себе признавался. Может, я действительно до сих пор любил ее, но уж точно не мог себе этого позволить. Из-за нее. Из-за ее безопасности.

Я больше не вынесу похода на кладбище к еще одной могиле.

— Аластр? Милый, ты как раз к ужину. Я испекла черничный пирог и запекла утку, — лился эхом голос Макеллы из столовой. Оставив косуху и ключи от машины на банкетке, я направился к ней. — Помнишь, как готовила Джоуи – твоя мама? Горчица, сметана, ежевика и целая ку-у-у-у-уча чеснока. Странное сочетания, но, господи, как же это вкусно.

Я улыбнулся.

Да, получалось неплохо. Мне особенно хорошо запомнился ягодный мармелад, который мама делала на Рождество. Элла так и не научилась готовить его достаточно твердым и кислым.

Пройдя арочный проем, отделяющий кухню от всего бейсмента, я застал тетю в переднике у плиты. На ней до сих пор оставалась офисная одежда, однако дома, вдали от глаз своих подчиненных, Макелла превращалась... в уютную фею. Она распускала строгий пучок волос – теперь они струились по ее плечам золотистым водопадом – снимала строгие туфли и предпочитала ходить босиком.

В моей груди защемило.

Элла заслуживала большего, чем пустой дом и больной на всю голову племянник. Возможно, если бы все сложилось иначе, она бы уже имела свою семью? Мужа, детишек, домашних животных? У меня была аллергия на шерсть – все попытки Макеллы завести кота вылились в пару таблеток преднизона.

Когда умерла мама и Элла взяла опеку надо мной, ей было двадцать. Сейчас женщине уже тридцать четыре и, неужели, все это время она была одна? То есть... Ну. Я осмотрел Макеллу с ног до головы. Черт, даже Кристофер, когда гостил у меня, бросал на нее похотливые взгляды. Макелла выглядела так, что не будь она моей тетей, и я бы за ней приударил.

Я нахмурился, вспоминая, что она ни разу не отлучалась на свидания. Ни разу не опаздывала с работы домой, проводила уикенды только со мной или дома за научной диссертацией и не общалась с мужчинами, если они не были преподавателями Янг Розмари или родителями учеников.

Черт, я никогда и не задумывался над тем, что она была настолько одинока.

На мои плечи рухнула тяжесть сожаления. Я испортил ей жизнь. Может, когда я окончу школу и уеду от нее, она позволит себе жить? Выйдет замуж, забеременеет, уйдет из школы... У Макеллы же были какие-то мечты? Вряд ли она хотела быть директором и воспитывать меня – сына того, кто лишил ее сестры.

— Ал, иди, мой руки, — тетя обернулась через плечо и указала на меня пальцем.

Элла надела кухонные варежки, наклонилась к духовке и что-то на ней выключила. Я не умел пользоваться этой странной штуковиной, которая за минуту превращала мои горячие сэндвичи в обугленные угольки. Когда тетя раскрыла дверцу, оттуда вместе с паром и шкворчащими звуками, просочился аромат мяса.

Желудок жалобно взвыл; причем настолько громко, что Элла рассмеялась.

Иду я, иду.

Покачав голой, я обошел стол с парой задвинутых стульев и приблизился к раковине. Выдавив на ладонь немного средства, я включил воду, растер мыло на ладонях и смыл их. Между делом, Макелла суетилась, накрывая стол и сервируя его так будто мы собирались праздновать какое-то особенно мероприятие. Она перенесла подставку с благовонией на «островок», постелила на столешницу две шелковые салфетки и поставила на них позолоченные тарелки.

Единственное, что особенно дорогое было в нашем доме – хрустальные сервизы, доставшиеся Элле по наследству от родителей. Моих дедушки и бабушки - мистера и миссис Ван дер Вудсонов. Я не застал их. Прямо перед моим рождением они погибли в страшном пожаре в их охотничьем домике у подножья канадских гор. Мои мама и тетя происходили из знатного рода. В начале сороковых, прадед держал золотые рудники, а потом начал заниматься добычей алмазов. В послевоенное время дело перестало приносить выручку, и он переквалифицировался в историка.

Насколько я знал, в банке на моем сберегательном счету, доставшемся в наследство от матери, лежит порядка трех миллионов долларов. Макелла не взяла оттуда ни цента за все это время. Я смогу их получить только в двадцать три года. Если, конечно, доживу до этого момента...

Потянувшись к стойке бумажных полотенец, я краем глаза заметил роскошный букет красных роз. Они стояли в прозрачной вазе на полу у холодильника. Сколько их там? Точно больше сорока... Охапка была настолько огромной, чтобы вряд ли бы Элла смогла сомкнуть их в объятия.

Цветы?

У моей тети?

Я задумчиво сдвинул брови на переносице.

Элла не любила, когда растения срезали, и, если бы сама покупала себе что-то, взяла бы вазон с живым корнем, а здесь... розы.

— Ох, это мистер Габриэль сегодня принес мне, — заметив мое недоумение пояснила Макелла. Она смущенно прикусила губу и засияла, словно полярная звезда на небе. — Ничего такого. Просто в знак своего первого дня на работе. Еще был шоколад, но мы съели его за чаем.

За чаем?!

Мало того, что этот хмырь притащил ей мертвый веник, так она с ним еще и «чай» пьет? У меня чуть глаз не задергался. Я фыркнул и сжал кулаки, одновременно качая головой. Нет, я хочу, чтобы за ней начали ухаживать и подарили тепла и счастья, но не этот гребанный мистер Идеальный Костюм и Уберите Сигарету. Кем вообще себя возомнил этот Габриэль?

Я скривился.

Заявился в школу, начал ссориться с Кристофером, ухаживать за моей тетей, а потом, что? Его трусы будут висеть на ней сушилке в ванной?

Черт. Нужно сваливать раньше, чем он будет мыть свою задницу в общем душе!

Направившись к столу, я резко отодвинул стул – тот скрипнул ножками о кафель – и сел на него. Макелла, как всегда, расположилась по правую руку от меня и уперлась на локти.

— Если ты хочешь мне что-то сказать, говори.

С пару секунд поразмыслив, я поднял ладонь и быстро показал:

«Он мне не нравится. Я ему не доверяю. Не хочу, чтобы он сделал тебе больно».

— Ал, — тетя ласково улыбнулась и тронула мою ладонь. Я дернулся, но руку не убрал. — Я люблю тебя, ты же знаешь. Все хорошо, ты можешь мне доверять. Я всегда была осторожна, — она тяжело сглотнула, — и не подпускала к себе кого-то вроде...

Макелла запнулась и виновато опустила голову.

Моего отца.

Да, знаю.

Из-за этого ублюдка мы оба лишились большей части прожитых жизней. Именно из-за него Элла была вынуждена бежать из родного города, в котором родилась и выросла. Оставлять семейную недвижимость – свою часть наследства. Моя мать было похоронена в Ричмонде рядом с родителями, и на ее могилу нам удавалось приезжать всего два раза в год.

Два раза в год... Двадцать восемь за все прошедшее время.

— Я доверяю мистеру Тайлеру, однако, это нечего не значит. Он мой подчиненный. Я не могу себе позволить начать с ним отношения или... — Элла покраснела и поспешила закрыть тему. Я видел, как ей было некомфортно говорить об этом. — Аластр, просто знай, что со мной ничего не случится, и я всегда буду рядом с тобой.

Решив не мучать ее больше, я поднялся и потянулся к разделочному ножу. Покончив с уткой, я положил тете кусочек грудинки и овощей. Она налила мне апельсинового сока из большого графина. Когда я наполнил свою порцию, мы взялись за руки, Элла прочла молитву – она не особо была верующей, просто так ей было легче справиться с потерей старшей сестры – и мы приступили к ужину.

— Надеюсь, у тебя сегодня не запланировано свидание? — в шутку стрельнула глазами Элла. Она накололо на вилку кусочек утки, принюхалась и рассмеялась. — Потому что этот аромат чеснока отвадит от тебя всякую девчонку.

Я издал смешок и глянул в свою тарелку. Всякую? Сомневаюсь, что Марселлу это остановит. Будь она вампиром на ней не сработал бы и осиновый кол. Ведь это же... О'Кеннет. Сумасшедшая девчонка. Я вспомнил, как держал ее за горло в додзе, как проникал в ее тугую влажную киску и...

Мои внутренности охватило жаром. Я чуть не застонал, вовремя прикусив себе язык. Прошло сколько? Час? Два? Я недолго задержался на ранге после ее ухода. Только Марси хлопнула дверьми раздевалки, я подорвался и тоже принялся одеваться. Какая разница сколько прошло времени, если даже вечности мне не хватит, чтобы забыть ее?

Господи.

Я не мог без нее, без наших постоянных ссор и игр, но с ней тоже не выйдет. Меня будто загнали в лабиринт без единого выхода. Я метался по нему, все метался и метался, а она была где-то там, за стеной, в паре дюймов от меня. За ненавистью и обидой, ведь я поступил, как полная сволочь в ту ночь. За неведеньем и тайнами, так и не узнав о моей любви...

Когда мы отужинали, я загрузил посуду в посудомоечную машину и отправился к себе в комнату. Макелла тоже ушла в спальню, только я знал, что она еще не собиралась спать. Ей нужно было определиться с учебным планом, решить все поручения Совета и еще много-много дел, отнимающих ее молодость.

Закрыв за собой дверь, я провернул замок в ручке и прислушался к тишине. С улицы раздавался шум проезжающих машин, а в нашем подвале гудел генератор, подпитывающий кондиционер. Убежище. Мне нравилось прятаться, где угодно, главное подальше от своих демонов.

За два года, прошедшие с ночи Сэди Хокинс, Тристан звонил мне еще три раза. На День Благодарения, в день смерти матери и мое День Рождение. И всегда он говорил об одном... о документах.

Оттолкнувшись от стены, я отошел к шкафу. Присев на колени, я навалился спиной на его своды и толкнул. Когда мебель отодвинулась на достаточное расстояние, чтобы обнажить следующий «пазл» узора паркета, я остановился. Подцепив пальцами половицу, я поднял ее, а затем просунул в дырку руку. Мои пальцы коснулись металлической, слегка пыльной шкатулки.

Я моментально похолодел. Каждая клеточка моего тела загорелась и мышцы напряглись настолько, что были готовы взорваться. Желудок скрутило и к горлу подступило недавно съеденное мясо с овощами. Я прикрыл глаза, чувствуя, как испариной покрывается все тело.

Я нашел то, что она прятала. Сначала ключ среди ее вещей, потом банковскую ячейку и это.

Достав шкатулку, я сел на пол и привалился спиной к стене. Переложив металлическую коробку к себе на колени, я раскрыл крышку и заглянул внутрь. На самом дне лежала золотая цепочка с распятием. Она была на шее моей матери в день ее смерти - еще одно свидетельство того, что господь отвернулся от нас. А под ней... толстый файл документов. Выписки, чеки – все то, из-за чего Тристан до сих пор не может успокоиться.

Все то, что стало ценой жизни моей матери.

Макелла не знала о них. Я и так подвергал тетю опасности тем, что хранил их здесь. Хотя, когда отец вернется, все равно первым делом он заглянет именно сюда. В тот дом, где я обрел покой, чтобы забрать его и вновь лишить меня самого ценного.

Однако, на этот раз я достаточно взрослый, чтобы дать ему отпор. Тристан надеялся встретить того маленького пятилетнего малыша, который обмочился от страха при виде ножа в руках, но его ждало разочарование... Да, я до сих пор продолжал оставаться трусом, вот только я боялся не за себя.

А за тетю и Марселлу.

Я не хотел, чтобы он отнял их.

Закрыв шкатулку, я переложил все на место и закрыл половицей. Вернув шкаф в прежнее положение, я убедился, что не оставил никаких следов и направился в душ. Скинув с себя по пути джинсы и футболку, я включил горячую воду и встал двумя ногами на поддон.

Каскад раскаленных капель будто само инферно окатился по моим плечам, спине и бедрам... Повторяя линии царапин, оставленных Марселлой, и следы ее прикосновений. Я хотел, чтобы она разгадала шифр книг. Так молило мое сердце, однако разум продолжал сопротивляться.

Сейчас внутри меня шла война слабости и любви, и я не знал, что из них одержит победу. Единственное, в чем я был уверен: случившееся в додзе повторится. Мы оба устали от сражений, а отдохнуть могли лишь в объятиях друг друга.

Положив ладони на кафель, я опустил голову и закрыл глаза.

Ад пуст. Все бесы здесь. Мне нравилась эта цитата Шекспира. В какой-то степени, они описывала мою жизнь. Я и Тристан – оба были демонами, которые для поля битв выбрали судьбы друг друга. Пока только он гонялся за мной, однако отец упускал одну важную деталь. 

Аластр – в греческой мифологии дух мщения. Божество. И я сделаю все, чтобы вернуть его обратно. Я буду ждать, но клянусь памятью своей покойной матери, когда он придет, не стану колебаться.

Я верну Тристана в Ад.