Принцесса выбирает дракона || 18+

🌟 ПОЖАЛУЙСТА, ПОСТАВЬТЕ ГОЛОС ЭТОЙ ЧАСТИ!🙏🏻🥹 Спасибо! ☺️❤️

Перед первой встречей с Пчёлкиным после аварии, ею самой устроенной, Вера волновалась.

Изнутри грызло неприятное чувство, которое испытываешь, когда оправдания поступкам становятся с каждым днём всё более зыбкими и сомнительными, сам-то веришь им уже с трудом; а придумывать новые — всё равно что с собственным разумом играть в напёрстки: кто кого вокруг пальца обведёт.

Яркость эмоций, которые управляли ею тогда, в машине на безлюдной трассе, затёрлась и поблекла, увязла в мареве тумана; и оставалось безнадёжно смотреть в лицо сухим фактам. Неприглядным фактам. Пугающим фактам.

Что бы он ни сказал ей тогда, чего бы ни сделал, всё равно, как ни выкручивайся, выходило, что Вера сама на кон поставила человеческую жизнь – да, жизнь Пчёлкина, по бессмертной душе которого вряд ли кто скучал в раю – но жизнь же, чужую жизнь.

Каждый ли, кто берёт в руки оружие, чувствует себя богом, способным судьбы вершить?

Каждый ли поддаётся пьянящей власти, умопомрачающей силе?

Каждый ли — или она, Вера, из какой-то особой породы людей? Яблоко с червоточинкой?

Быть может, с Пчёлкиным её уже что-то роднило — что-то куда бóльшее, чем косные формулировки брачного договора?

Понимать всё это было неприятно, гадко, досадно; но ещё – страшно. Чего стоили все её принципы, её убеждения, которые Вера несла с гордо поднятой головой, в пику ставила всему своему окружению, если она с такой лёгкостью чуть не переступила через них сама?

Если ей хватило для этого всего лишь лёгкого толчка? Случайности? Боялась себя, как зверя, от которого и не знаешь, чего ждать.

К машине Пчёлкина шла, точно на эшафот: с тем обречённым волнением, когда ни на что хорошее надеяться не приходится. Вопрос лишь в том, насколько плохим будет исход: голову отрубят или пальцы – по одному? Может, сразу все?

И что хуже – не знаешь.

Сам Пчёлкин за руль не сел – машину вёл бритоголовый парень с крепкой бычьей шеей. Он, услужливо выскочив на улицу, распахнул перед Верой заднюю дверцу машины: приглашал сесть рядом с Пчёлкиным.

Она помялась нерешительно, пока не услышала из глубины салона хрипловатый голос:

– Вперёд я тебя больше не пущу, – бросил Пчёлкин насмешливо, – садись.

Вера опустилась на самый край сиденья, виском подпирая холодное стекло и едва ли не вжимаясь в дверцу всем телом. Пахло в салоне слишком тяжёлым парфюмом, а вот табаком – не пахло. Она даже принюхалась удивлённо: действительно, едкое сигаретное амбре не раздирало слизистые носа.

Глухое молчание разлилось между ними тягучим дёгтем, только мотор тихонько урчал. Они даже не поздоровались друг с другом: Вера – потому что на языке все слова будто отмирали и тяжёлыми камнями скатывались обратно по горлу; Пчёлкин – потому что витал в каких-то своих, ей неизвестных, мыслях.

Она, украдкой скосив взгляд в его сторону, увидела, как он мял нижнюю губу между большим и указательным пальцем, локтем упёршись в дверцу. Черты лица, расслабленные в обманчивом спокойствии, полнились мрачной задумчивостью; а глаза, подозрительно прищуренные, невидящим взглядом упирались куда-то в пустоту перед собой.

Эта его напряжённость эхом откликнулась в самой Вере, хотя казалось, что мышцы во всём теле от тревоги и так до предела свело.

Так и ехали молча, пока вязкую тишину не нарушил его мягкий голос:

— Вынужден тебя расстроить, – с ироничной усмешкой протянул он в темноту салона и лицом повернулся к Вере, – но придётся отменить свадьбу.

Он раздосадовано цыкнул чуть вздёрнутым краешком губы. Вера ошеломлённо на него оглянулась, вскинув брови в недоумении. Рот сам собой разомкнулся: не знала, верить ли его словам – хотелось поверить, но страшно было обмануться.

Пчёлкин, её недоверчивость считав, криво ухмыльнулся и мазнул по Вериному лицу насмешливым взглядом.

— Чё-то ты не рада, принцесса, – с напускным удивлением произнёс он, чуть запрокидывая подбородок и глядя на неё из-под полуопущенных ресниц. – Теперь придётся тебя уговаривать не выходить за меня замуж?

Вера наблюдала за ним с пристальным вниманием, точно пыталась мысли прочитать за сквозившей в его взгляде издёвкой. Закусив в задумчивости нижнюю губу, она медленно опустила взгляд с его лица куда-то на широко разведённые колени Пчёлкина; заметавшиеся беспокойными мушками мысли приводила в порядок – прямой контакт глаз трезво мыслить только мешал.

— Почему? – коротко спросила она и нахмурилась, скосив взгляд в сторону.

Пчёлкин откинул затылок на подголовник, чуть опустив веки и равнодушно сморщившись.

— Обстоятельства изменились, – просто ответил он, поджав губы. — Дело не в тебе, дело во мне, и всё такое, — отмахнулся с небрежной улыбкой.

Вера, превратившись в один сгусток напряжённых мышц, выдохнула медленно и устремила взгляд перед собой. Пальцы с глухим стуком непроизвольно побарабанили по лакированной поверхности клатча на коленях.

Значит, план Верин всё-таки сработал и у Ольги получилось Пчёлкина уговорить? Сердце от внезапно охватившей радости пропустило удар и тут же забилось быстрее, разгоняя брызнувший в кровь пьянящий адреналин.

Вера украдчивым движением слегка расправила плечи, откидываясь на спинку сиденья.

— Отец знает? – стараясь сохранять ледяное равнодушие в голосе, поинтересовалась она.

— Ещё нет, – ответил Пчёлкин равнодушно. – Завтра обсудим. Решил, – он склонил голову к плечу, глядя на Веру с искорками иронии в прищуренных глазах, – тебя первой обрадовать.

Губы Веры напряглись в натянутой улыбке. Она вернула ему настороженный взгляд, о который исходящие от Пчёлкина волны беспечности разбивались, точно о неприступную скалу.

— Если он не согласится? – уголки по-прежнему сведённых напряжением губ опустились, конвульсивно дрогнув.

Он, задумавшись, скосил глаза к потолку и сквозь усмешку протянул непринуждённо:

— Ну, у тебя же есть запасной вариант, – внимательный прищур скользнул по её лицу вниз, к шее, где отражением приглушённого света сверкала мелкая россыпь камней.

Лицо Пчёлкина дёрнулось в мимолётной недоброй какой-то гримасе, и Вера, отвернувшись, склонила голову набок, завесой распущенных слишком коротких волос прикрывая обожженную его взглядом кожу.

— Тогда мне необязательно с тобой ехать, – тихо произнесла она, опуская взгляд на сцепленные в замок на коленях руки. – Если мы...

Пчёлкин мягко усмехнулся, обрывая её сбивчивое бормотание.

— Не хочешь Космоса сразу обрадовать? – цыкнул он языком, вопросительно на неё уставившись.

Вера мрачно на него покосилась.

Пчёлкин протянул к ней руку, заправляя заслонивший лицо локон волос за ухо.

— Брось, принцесса, – протянул он ласково, – некрасиво будет не прийти, раз позвали. – Пчёлкин закрутил прядь её волос на палец, снова обнажая смуглую кожу шеи, – И потом, – он, чуть склонившись к ней, внимательным взглядом обвёл её лицо и улыбнулся с нежностью, – не отказывай мне в удовольствии

появиться с такой шикарной спутницей, – голос его с лёгкой хрипотцой падал на плечи мягким бархатом, соскальзывал вниз, лаская кожу, и тонул в полумраке, – напоследок.

Веря тяжело сглотнула, ощутив тепло его руки слишком близко – так близко, что хотелось вжаться в дверцу машины, просочиться сквозь металл и сбежать; но даже отодвинуться, казалось, совсем было некуда. Она урывком втянула наэлектризовавшийся вдруг воздух. Тёмный салон стал внезапно настолько тесным, что даже кислорода в нём хватало с трудом на короткий ворованный вдох – Пчёлкин всё пространство собой заполнил.

Она облизнула пересохшие – наверное, от помады – губы и вцепилась пальцами в собственное запястье, почувствовав, как под кожей бешено бьётся тонкая венка.

Пчёлкин руку, наконец, убрал и усмехнулся своим мыслям, взгляд устремив перед собой.

Вера покосилась на него нерешительно и кашлянула, прочищая сухое горло.

— Как ты... – начала она тихо и осеклась, поджимая губы. – Как ты себя чувствуешь? – голос дрогнул.

Глупо так себя почувствовала от этого неловкого вопроса, прозвучавшего какой-то фальшивой репликой в низкосортной театральной постановке.

Пчёлкин равнодушно пожал плечом, вернув к ней мрачный взгляд.

— Твоими молитвами, – голос ни одной его эмоции не выдал.

Вера шумно вдохнула, растирая между холодными пальцами мочку уха.

— Я не хотела, чтобы так вышло, – выдохнула она бесполезную отговорку, ничего не объясняющую ему и никак не оправдывающую её. Не оправдывающую прежде всего перед самой собой: как мантру эту мысль повторяла каждый раз, когда думала о произошедшем, и смысл слов успел уже стереться, потерять всякую силу.

Он рассмеялся невесело, смяв пальцами переносицу.

— Вышло как вышло, – Пчёлкин улыбнулся устало, – не направляй больше оружие на человека, – он цокнул языком, – по крайней мере, без необходимости.

Вера болезненно сморщилась, ощутив в руке, которой когда-то сжимала холодную сталь пистолета, чугунную тяжесть.

— Я думала, что попала в тебя, – жалобно выдохнула она.

Пчёлкин был единственным человеком, с которым она могла поделиться этим своим липким страхом, не отпускавшим с того злосчастного вечера. А поделиться хоть с одной живой душой очень хотелось; выпустить тревогу наружу, отскрести со дна души и выбросить. Как будто обратившись в слова, это гадкое ощущение тут же покинет мысли и не оставит после себя ни следа, ни горького послевкусия, и время вспять обратит.

Пчёлкин повернул к ней голову, тяжёлым взглядом исподлобья вцепившись в Верино лицо. Уголки губ дрогнули с толикой сочувствия:

— В окно ты выстрелила, – пояснил он мягко, как будто пытался её мрачные мысли развеять. – Но могла и в меня, конечно, – он внезапно повеселел, широко улыбнувшись. – Зато твоя проблема сразу бы решилась, – качнул подбородком, лукаво сощурившись.

Вера заслонила ладонью лоб, будто пыталась отгородиться от снова всплывшего перед глазами лица Пчёлкина, испещрённого багровыми струйками крови. Пугающе спокойного лица, не такого, как сейчас – живого, нагло ухмыляющегося.

— Да ты не переживай, – хохотнул Пчёлкин, – я бы всё равно к тебе во сне приходил. И так, знаешь, – он, свободно откинувшись на спинку, растопырил пятерню, – заунывно бы спрашивал: «За что, Вера?», – он уставился на неё с искренней радостью в глазах.

Вера поджала губы, не найдя в нём ни грамма сочувствия и как будто виня Пчёлкина в том, что легче после этого её скомканного признания совсем не стало.

— Уверена, есть, за что, – огрызнулась она, нахмуренно вперившись глазами в сиденье перед собой.

Пчёлкин глухо рассмеялся, качнув головой.

— Есть, за что, – повторил за ней он в угрюмом согласии.

Оставшаяся дорога прошла в тяжком молчании. Вера бесцельно наблюдала за бегущими мимо улицами, сливающимися в одну длинную полосу огней витрин и оконных проёмов. Пчёлкин снова о чём-то размышлял, и Вера на каждое его движение едва ни вскидывалась, как настороженный зверёк: всё ждала, что Пчёлкин рассмеётся сейчас и признается в обмане.

Неужели и правда отменит свадьбу? Неужели Вере удалось из чуть не захлопнувшегося капкана выскочить целой?

Рассказать ли об это Космосу сейчас – или дождаться, пока Пчёлкин обсудит всё с отцом?

От воспоминания о Холмогорове что-то в сердце болезненно сжалось. Вера это щемящее чувство, едва заметной тенью скользнувшее на фоне остальных тревог, отогнала от себя – и так мысли разбегались в разные стороны, едва сил хватало с волнением совладать.

Машина припарковалась возле входа в двухэтажное здание ресторана, сиявшее глазницами широких окон, и Вера выскочила, как ошпаренная, глубоко вдыхая пыльный запах ночного города – словно глоток свежего воздуха мог хоть чуточку отрезвить и прочистить голову, мысли собрать в крепкий кулак.

Рука Пчёлкина почти сразу же опустилась ей на талию, стирая в пыль тщетные попытки вернуть себе самоконтроль, и Вера поёжилась, ощущая тяжесть его тепла на теле. Он настойчиво потянул её за собой к высокой арке

дверного проёма главного входа, не давая даже опомниться, как будто без его руководства Вера того и гляди сбежала бы.

Они поднялись неспешно по гранитным ступенькам крыльца – стук каблуков набатом отдавался у Веры в голове, – и Пчёлкин, чуть подтолкнув её к двери, произнёс над ухом:

— Поднимайся на второй этаж, – он пожал руку курившему возле дверей коренастому незнакомцу в полурасстёгнутой на груди рубашке, который мазнул по Вере оценивающим взглядом и сально Пчёлкину улыбнулся, – я сейчас.

Вера мужика смерила презрительным взглядом из-под вздёрнутой надменно брови и коротко оглянулась на Пчёлкина через плечо, закатив глаза. Он, уловив в её лице недовольство, только расплылся в самодовольной ухмылке и сам распахнул створку двери тёмного дерева.

Скользнув в устланный тёмно-бордовым ковром холл, она скинула пальто на руки подскочившему швейцару и, оглядев собственное отражение в золочёной рамке огромного зеркала, глубоко вдохнула. Расправила плечи и выпрямила спину; каждый мускул лица под её собственным придирчивым взглядом послушно расслабился; и даже тень путавшейся в мыслях тревоги испуганно соскользнула с исполнившихся царственной величественностью черт.

Вера, размеренно цокая тонкими каблуками, поднялась по выложенной белым мрамором лестнице.

Для торжества Беловы арендовали на втором этаже отдельный зал, и сквозь стеклянные перегородки открывался вид на полнившееся разряженной в пух и прах толпой помещение: стекло глотало звук, превращая в картину из немого кино людскую праздную суету.

Вера нерешительно замерла на верхней ступеньке лестницы, ладонью хватаясь за холодный камень перил: входить туда в одиночку не хотелось.

Взгляд её сам собой выловил из толпы широкоплечую фигуру Холмогорова и тут же, напротив него, чету Беловых. Александр, широко осклабив белозубый рот, слушал Космоса, энергично размахивавшего руками: тот, видимо, распинался в поздравлениях.

— Вера, – позади раздался голос Пчёлкина. Как-то опасно вкрадчиво прозвучало её собственное имя из его уст: Пчёлкин будто его на вкус пробовал, гласные растягивая.

Она обернулась, скользнув по нему рассеянным взглядом.

Пчёлкин, засунув руки в карманы брюк, вальяжно преодолел несколько разделявших их ступеней и остановился плечом к плечу с Верой, задумчиво глядя поверх неё куда-то в сторону.

— А он знает? – вытянув губы, поинтересовался Пчёлкин, переведя взгляд за стекло двери и опуская подбородок. Сощурил один глаз чуть сильнее второго, как будто дыру в спине Холмогорова просверлить хотел.

— Я ещё не успела... – начала Вера неуверенно, но Пчёлкин её резко прервал:

— Да не про это, – непринуждённо махнул он рукой. Провёл языком по зубам, пристальным прищуром впиваясь в её лицо. – Про Олю-то ты ему сказала?

🌟 ПОЖАЛУЙСТА, ПОСТАВЬТЕ ГОЛОС ЭТОЙ ЧАСТИ!🙏🏻🥹 Спасибо! ☺️❤️