Эпилог
Джо-Иро вышел в коридор, не дожидаясь сопровождающих. Дверь закрылась за его спиной с щелчком, который он проигнорировал.
Кофеварка пискнула — привычно, надёжно, как голос старого напарника. Он налил себе кофе — густой, чёрный, как космос за бортом. Пара поднималась лениво, завораживающе, словно остаточное излучение сверхновой.
— Главное, в мою комнату они ничего не подмешали... — пробормотал он, кивая самому себе. — Этот вирус... Пауза. — Или подмешали? Да они всем подмешали...
Он сделал глоток. Обжигающее тепло коснулось губ, проникло на язык, растеклось по мыслям, как масло по раскалённой сковороде.
— Хотя... любопытно. Проверяли ли они обратимость действия? Если чрезмерная агрессия превращается в смех... может ли смех, в определённых условиях, вернуться в агрессию?
Он прищурился, задумался.
— Ну правда. Засмеялся. Расслабился... а потом — бац! И кто-то вылетел в окно без объяснений. Похоже, никто не проверял. А зря.
Мысль была настолько абсурдно правдоподобной, что Джо-Иро невольно фыркнул. Усмехнулся. Хихикнул. И вдруг — смех взорвался, вырвался, захлестнул грудную клетку волной, будто внутри разом включили все громкоговорители веселья.
— Вот дерьмо... — прошипел он между приступами. — Идиоты!
Лицо налилось цветом, щеки вспыхнули, как в момент выброса адреналина. И вдруг — он схватил свой блокнот. Любимый, потрёпанный, с записями от десятков дел. Со страницами, пахнущими чернилами и кофе.
Начал разрывать. Жестко. Бескомпромиссно. Бумага летела, как ошметки снежной бури. Он дышал тяжело, с хрипом.
Кофе опрокинулся. Капли потекли по полу, оставив пятно, которое странным образом походило на улыбающееся лицо — неулыбку, насмешку, почти карикатуру.
Джо-Иро смотрел на пятно, как на ответ, который не хотел слышать. И всё ещё смеялся — так, что казалось, вот-вот начнёт плакать.