Глава 5. Дорога цветов
Этот фрагмент можно читать под музыку: The Newton Brothers — Lady of the Lake. Ставьте на повтор. Осторожно, в начале мелодии резкий звук
— Тише, — скользнул в ухо едва различимый шёпот. — Ты сильно пожалеешь, если решишь поднять шум.
Стук сердца грохотом отдавался в висках. Руби попыталась хотя бы краем глаза разглядеть своего пленителя, но тот стоял прямо за спиной. Одно можно было сказать точно: шёпот принадлежал женщине. На языке крутилось с десяток вопросов, но рука сжимала рот крепко, чуть ли не с ожесточением. И ещё легонько дрожала.
— Следуй за мной, — велела женщина. — Не сопротивляйся.
Руби ничего не оставалось: хотя её почти не держали, по какой-то причине она не могла развернуться, не могла даже в лишний раз шевельнуть пальцем. Казалось, волю стянули незримые нити. Тяжело дыша в чужую ладонь, Руби послушно сделала пару шагов назад, туда, куда тянула незнакомка — сквозь один из бесчисленных дверных проёмов.
Мир на мгновение рассыпался битыми пикселями — и столь же быстро собрался снова. Руби очутилась в покоях леди Лавинии, у двери, закрытой наглухо, как крышка гроба. За окнами царила неестественная тьма. Казалось, мир за пределами комнаты целиком поглотила пустота.
— Ни единого звука, — с нажимом повторила незнакомка. — Ни единого движения.
Окончательно сбитая с толку, Руби хотела предпринять ещё одну попытку высвободиться, когда вдруг по двери пришёлся резкий удар. За ним последовал второй, третий, четвёртый... Выдохнув, Руби обмерла. Кто-то требовательно барабанил с другой стороны, отчего крепкое дерево содрогалось так, будто было картонным — и грозилось в любой момент разлететься в щепки.
Незнакомка подступила ближе, обхватила плечи Руби рукой, затянутой в белую шифоновую перчатку. Теперь наконец стало ясно: она не пыталась навредить.
Она хотела укрыть Руби от той злой, требовательной силы, что жаждала прорваться в комнату и растерзать всех, кто находился внутри.
Руби не смела проронить ни звука. Незнакомка тоже. Руби чувствовала, как её встревоженное дыхание щекочет висок. Широко распахнув глаза, они обе с ужасом смотрели на дверь — и с ужасом думали о том, что случится, если она откроется.
А потом всё неожиданно стихло.
Перед тем, как разомкнуть объятия, незнакомка предупреждающе сжала Руби плечо: хотя зло по другую сторону двери ушло, оно всё ещё блуждало где-то поблизости. Рыскало в поисках неосторожных жертв.
Конец музыкального фрагмента
Руби медленно развернулась. Перед ней, приложив палец к губам, стояла невысокая девушка в изящном белом платье, подол которого напоминал пену на морских волнах. Верхнюю половину её лица скрывала блестящая синяя вуаль. Из-под неё пробивались крупные белые локоны, ниспадающие до самого пояса. По нижней части лица, между похожей на созвездие россыпью родинок, пробегала едва различимая паутинка серых трещинок.
— Ничего не говори, — шепнула девушка. — Она потеряла нас, но это ненадолго. Мы должны пройти глубже.
Руби моргнула. Она не могла избавиться от чувства, что время от времени после слов девушки по пространству разбегается рябь. Словно мир вокруг был озером, а эхо её голоса — кругами на воде.
Несмотря на странные ощущения, Руби не решилась ослушаться и лишь легонько кивнула. Тогда незнакомка мягко ухватила её за ладонь. Помедлила, прислушиваясь. Затем, кивнув самой себе, одним осторожным, но быстрым движением повернула ручку двери. Руби ожидала увидеть уже хорошо знакомый белый коридор, но вместо этого с удивлением обнаружила себя перед воротами в поместье Лаэрта.
«Что?»
Не успела она осознать произошедшее, как девушка пробежала через ворота, и локация снова сменилась. На сей раз они очутились на железнодорожной станции, откуда днём Руби отправлялась в поместье Лаэрта. Разница заключалась лишь в том, что она была абсолютно пустой — и абсолютно лишённой красок.
— Не засматривайся, — призвала девушка. — Идём.
Она говорила громче прежнего, и это значило, что опасность почти миновала. Не выдержав, Руби спросила:
— Куда?
— Глубже, — повторила девушка.
Они широким шагом пересекли станцию, и девушка толкнула очередную дверь. Та должна была привести в подсобку, но вместо этого распахнулась прямиком в часовую башню — то самое место из стартовой кат-сцены «Реверанса смерти», где умерла Фэй.
— Что происходит? — теряя терпение, повысила голос Руби. — Где мы? И кто ты такая?
В последующих словах девушки чувствовалась мягкая улыбка:
— Тебя разве не учили, что не стоит прожимать все реплики одновременно? Игра от такого может зависнуть. Или даже крашнуть.
Руби ошарашенно смолкла. Девушка провела её сквозь часовую башню. Открыв очередную дверь, они выбежали сначала в вишнёвый сад леди Лавинии, затем в коридор незнакомого дворца (наверняка королевского), в вагон поезда — и в конце концов закончили путь в кабинете Лаэрта, пустом, выцветшем и оттого гнетуще печальном.
— Пожалуй, здесь, — пробормотала девушка. — Да. Это хорошее место.
Этот фрагмент можно читать под музыку: your home, sevenlies — long way home. Ставьте на повтор
Наконец отпустив руку Руби, она прошла в центр кабинета. Под плотным покровом вуали направление её взгляда было не различить, но Руби показалось, она первым делом посмотрела на рабочий стол.
— Всё так, как и прежде... Кроме тебя.
Печально улыбнувшись собственным словам, она опустилась на диван и сложила руки на коленях. Ни дать ни взять воплощение гармонии. Даже не скажешь, что этот невинный ангел под сверкающей вуалью только что вынудил Руби совершить марш-бросок, на какие не решились бы самые беспощадные учителя физкультуры.
С трудом переводя дух, Руби остановилась у стола, упёрла руки в бока. Она до сих пор не могла поверить в услышанное: загадочная незнакомка осознавала, что находится в мире игры. Такого Руби не ожидала. Обычно попаданки были в своём попаданстве одиноки. Слом законов жанра радовал, ведь девушка наверняка знала ответы хотя бы на часть вопросов, но в то же время настораживал. Предсказуемость сюжета была преимуществом, которое в текущих обстоятельствах Руби никак не хотелось терять.
— Кто ты? — повторила она.
Девушка склонила голову набок.
— Я — это ты. Но не совсем.
Брови Руби поползли к переносице.
— Что, чёрт возьми, это значит? Предупреждаю: я терпеть не могу всяких сфинксов, оракулов, просветлённых мудрецов и прочих любителей говорить загадками. Сколько трагедий можно было бы предотвратить, если бы пророки внятно объясняли герою своё пророчество?
Вуаль всколыхнулась: девушка не сдержала смешок.
— У меня не было намерения утаивать от тебя информацию, — сказала она. — Как я и сказала, я — это ты. Я — это Фэй. Ты — это Фэй. Но в то же время ни одна из нас ею не является, верно?
Руби закусила губу, подошла к дивану, медленно опустилась на край.
— Ты... ещё одна попаданка в тело Фэй?
— «Попаданка»... — задумчиво откликнулась девушка. — Мы, навеки застрявшие здесь, давно не используем это слово, равно как и наши забытые имена. Всё наше прошлое затерялось в этих бесконечных коридорах, всё, кроме неизбежности сюжета, утратило смысл.
Она коснулась вуали, словно хотела поднять её, но в последний момент передумала. Вместо этого она опустила руки и сложила их перед собой, как если бы хотела помолиться.
— Мы зовём себя Пришедшими, мы сами даём себе имена, отражающие нашу суть — последнее, что у нас осталось.
— Какое же имя носишь ты? — прошептала Руби.
— Можешь звать меня Фэй под Вуалью.
Пытаясь переварить эту внезапную информацию, Руби откинулась на спинку дивана, потёрла виски.
— Ты сказала, что вы застряли «здесь». Но что это за загадочное «здесь»? И кто — «вы»? Другие попаданцы?
Фэй под Вуалью повернула голову к окну. Ещё недавно Руби видела тот же кабинет полным красок и солнечного света. Лаэрт дремал за столом, чашки из-под кофе пытались сохранить равновесие, занавеска размеренно колыхалась от лёгкого сквозняка... Так ощущалась жизнь. Момент, исполненный цвета и движения.
Но здесь, в этом странном месте, не было ни Лаэрта, ни мелочей, которые наполняли кабинет звучанием его истории. Мир казался бездушным набором моделей, на которые забыли натянуть текстуры.
— Другие Пришедшие, да, — сказала наконец Фэй под Вуалью. — Все мы, потерпевшие неудачу в попытках переписать сюжет, в конце концов оказываемся здесь. В Юнити.
— Юнити... — отозвалась Руби. — В движке, что ли?
[Прим. автора: Руби имеет в виду движок Unity — компьютерную программу, которая используется для разработки игр.]
Фэй под Вуалью качнула головой.
— Мы называем так пространство между версиями игры.
Руби потёрла переносицу, сползла чуть ниже по спинке дивана. Вот это да. Вот это прилетело глобальным лором, откуда не ждали. А она ведь просто хотела мирно поспать.
— Позволь мне рассказать всё последовательно, — приложив руку к сердцу, сказала Фэй под Вуалью. — Ты ведь слышала о параллельных реальностях?
Руби кивнула.
— Версии «Реверанса смерти» очень на них похожи. Начиная игру, каждый игрок создаёт свою версию — свою игровую реальность, которая записывает все его решения, отношения с персонажами, сюжетный прогресс. Но все эти версии проистекают из одной, изначальной игры, поэтому связаны между собой. Связующее пространство мы и называем Юнити.
Фэй под Вуалью обвела рукой кабинет.
— Прямо сейчас новые игроки запускают «Реверанс смерти» — и создают новые версии, каждая из которых связывается с Юнити. И так Юнити бесконечно растёт, обретая всё новые коридоры и двери.
— Значит, мы только что перемещались по разным версиям, — догадалась Руби. — Но почему некоторые из них... такие? Пустые?
Фэй под Вуалью ответила не сразу. Поднявшись, она подошла к столу Лаэрта, провела кончиками пальцев по его безукоризненно гладкой, абсолютно белой поверхности.
— Их опустошает Она.
— «Она», — повторила Руби.
Фэй под Вуалью уже использовала это зловещее местоимение прежде, перед тем, как они с Руби пустились в бегство по версиям. Выходит, именно Она билась в двери покоев леди Лавинии. Возможно, Она же преследовала Руби сразу после того, как та попала в мир игры.
— Она, — кивнула Фэй под Вуалью. — Тьма, которой тебе ни в коем случае не стоит попадаться на глаза. Она бесконтрольно пожирает всё, до чего может дотянуться — включая версии, куда ей удалось просочиться.
— Так этот кабинет... — начала Руби, но закончить так и не решилась.
По губам Фэй под Вуалью скользнула печальная улыбка.
— Да. Версия, в которой побывала Она. Умирающий мир, который лишился красок, текстур... А скоро лишится и целостности.
Руби прикусила язык.
— Ты должна быть предельно осторожна. — Фэй под Вуалью отошла от стола, провела рукой по корешкам расставленных по полкам книг — белых моделей без текста. — Каждый сон, каждое пограничное состояние сознания будет приводить тебя сюда, в Юнити. И здесь всегда будет ждать Она.
— Я могу перемещаться по версиям без твоей помощи?
Фэй под Вуалью, призадумавшись, покачала головой.
— Думаю, это возможно, но я бы не советовала. Юнити — сложное и опасное пространство, которое непрерывно растёт и меняется. Особенно сейчас, когда «Реверанс смерти» набрал популярность, а умирающих версий становится всё больше.
Она вернулась к дивану, опустилась напротив Руби. Руби же, сцепив руки в замок, смотрела в потолок, такой же выцветший и унылый, как всё остальное в этом неправильном кабинете.
— Значит, ты была игроком. А потом попала в мир игры, в свою версию. И тоже оказалась в теле Фэй. Что случилось потом?
Фэй под Вуалью беззвучно вздохнула.
— Как я и говорила. Неизбежность сюжета.
— Смерть Фэй.
— Смерть Фэй, — подтвердила Фэй под Вуалью. — Мне жаль говорить это, но, когда Пришедший умирает, он не возвращается обратно в реальность, а оказывается навечно заперт здесь, в Юнити. Как... отброшенная версия. Неудачный сюжет.
— Понятно, — слабо усмехнулась Руби. — Значит, мне ни в коем случае нельзя умирать. Но как же предотвратить смерть Фэй?
Фэй под Вуалью повела тонкими плечами.
— Это вопрос, на который многие из нас искали ответ. Как видишь, безуспешно. Ты не просто сражаешься с персонажами, которые могут желать тебе зла — ты сражаешься с самой судьбой.
— Судьбой, — вздёрнув брови, повторила Руби.
— Сюжетом, — пояснила Фэй под Вуалью. — Его непреклонностью. Ведь если Фэй не умрёт, «Реверанс смерти» не начнётся. Увы. Смерть Фэй — ключевая точка сюжета. Старт истории, породившей весь этот мир. Так как же предотвратить смерть Фэй? Как изменить то, что лежит в основе самого мироздания? Что произойдёт с сюжетом, если ты скомкаешь и выбросишь начало? Мир не хочет знать. Поэтому он будет с тобой бороться. Отвечать соразмерно приложенным тобой усилиям.
Она бросила взгляд на дверь, и уголки её губ опустились, а голос зазвучал настороженно.
— Наше время на исходе. Не хочу, чтобы Она нашла это место, поэтому лучше попробую увести Её подальше.
Руби чуть не подскочила на месте.
— Подожди, это всё? Но у меня ещё тысяча вопросов! Раз твоя Фэй умерла, ты знаешь, какие события должны произойти до кат-сцены в часовой башне. Я могла бы...
— Руби, — мягко прервала Фэй под Вуалью.
Та невольно замолкла: она не помнила, чтобы называла своё имя.
— Твоя версия истории уже отличается от моей, — с грустью продолжила Фэй под Вуалью. — Ты сделала то, на что я никогда не решалась. И поэтому должна найти свой путь.
Словно пытаясь поставить в разговоре точку, она поднялась и зашагала к двери. Руби направилась следом. Дождавшись, когда она подойдёт, Фэй под Вуалью снова обхватила её ладонь — успокаивающая прохлада её кожи казалась уже привычной.
Ни слова друг другу не говоря, они пересекли порог и очутились там, откуда начали — в коридоре, состоящем из одних дверей.
Фэй под Вуалью отпустила Руби, отступила назад. Печаль её улыбки мешалась с теплотой: наверное, в реальности она была мягким человеком. Из тех, что играют в поисках красивых историй.
Жаль, переживать эти «красивые истории» лично всегда больнее, чем наблюдать за ними со стороны.
— Мне бы хотелось помочь больше, но я скована обещанием.
— Обещанием? — переспросила Руби. — Кому?
— Не называть имён — это тоже часть обещания, — с сожалением отозвалась Фэй под Вуалью. — Могу сказать лишь одно: каждая версия — это коридор с множеством дверей, а каждая дверь — это фрагмент истории. Это, — она указала в глубины коридора, — твоя версия. Где-то здесь хранятся воспоминания каноничной Фэй. Найди нужное. Найди автора письма. Пускай это станет отправной точкой путешествия к столь желанному тобой счастливому финалу.
Перед тем, как скрыться в соседнем коридоре, Фэй под Вуалью обернулась. Край вуали всколыхнулся, но Руби так и не различила спрятанного под ней лица.
— Если хочешь проснуться, тебе нужно найти дверь, через которую ты пришла. Она всегда будет разной, поэтому обязательно запоминай её внешний вид — и ни в коем случае не теряй. Сегодня тебе нужна серебряная, с золотой рамкой.
Руби устало зарылась пальцами в волосы.
— И что, так будет каждый раз? Вместо нормального человеческого сна я буду бродить по этим коридорам в надежде не стать Её закуской? Так ведь и свихнуться недолго. Эксплоринг — это, конечно, здорово, но не когда тебя заставляют заниматься им даже во сне.
Фэй под Вуалью тихонько рассмеялась.
— Не переживай. Юнити заботится о тех, кто блуждает по его коридорам. Когда захочешь отдохнуть, просто открой дверь хороших снов.
— Как же мне её узнать?
Фэй под Вуалью подняла руку, и Руби только сейчас заметила, что её запястье охватывает красная нить — талисман, в точности похожий на тот, что был в чемодане Фэй. Только у Руби на красную нить был нанизан лазурит, а у Фэй под Вуалью — жемчужина. Выходит, версии и впрямь подстраивались под своих игроков. Понятно, почему никто не удивился переменам во внешности Фэй: согласно сценарию созданной Руби версии, именно так она всегда и выглядела.
— Это будет дверь из твоего камня, — сказала Фэй под Вуалью.
— Кто подарил нам этот талисман?
Фэй под Вуалью улыбнулась и оставила вопрос без ответа.
— Спокойной ночи, Руби, — сказала она вместо этого. — Не волнуйся. Мы сбережём твой сон. Она тебя не найдёт.
Не успела Руби ничего ответить, как Фэй под Вуалью повела рукой. Пространство вокруг неё всколыхнулось, словно морские волны — и она бесследно исчезла, оставив после себя запах солёной воды да ощущение свежей прохлады.
Не меньше минуты Руби стояла неподвижно, пытаясь разложить новую информацию по полочкам. «Кажется, у меня случился лорный передоз».
Когда тяжесть в висках отступила, а мир снова стал более или менее осознаваемым, Руби развернулась и двинулась в глубины своей версии.
Конец музыкального фрагмента
* * *
Утром она как ни в чём не бывало открыла глаза в своей постели. Это было жутко странно: она пережила стычку с тьмой, встретила другую версию Фэй и даже побывала в выцветшем особняке Лаэрта — и всё это не вылезая из кровати. «Потрясающе. Теперь могу гордо называть себя диванным приключенцем».
Руби зевнула, спустила ноги с кровати, потёрла переносицу, прокручивая в голове события минувшей ночи.
Итак, первое исследование Юнити обернулось провалом: большая часть дверей в коридоре этой версии была закрыта. Руби понятия не имела, где искать ключи. Может, надо было решить какую-то заковыристую головоломку или продвинуться дальше по сюжету. Руби подозревала, что нужно собрать больше информации о каноничной Фэй — тогда откроется и доступ к её воспоминаниям. Вроде награды за повышение уровня дружбы с персонажем.
В общем, после неудачной попытки найти воспоминание, связанное с автором письма, Руби сдалась и отправилась на поиски лазуритовой двери. Отыскать её оказалось несложно. В отличие от остальных, она поддалась легко, словно только и ждала, когда её откроют. Едва переступив порог, Руби провалилась куда-то в недра своего сознания — и пробыла там до тех пор, пока сон услужливо не обрисовал перед глазами контур серебряной двери с золотой рамкой. Сегодняшнего выхода из Юнити.
«Интересно, — подумала Руби, глядя, как среди листьев за окном уже вовсю играют солнечные лучи. — Что будет, если завести будильник? Надо будет провести эксперимент».
К слову, об экспериментах.
Ещё раз зевнув, Руби поднялась, осмотрела свои новые владения. Вчера она весь день гадала, является ли мир «Реверанса смерти» настоящим. Дома ей время от времени встречались такие истории: герои думали, будто попали в игру или роман, но на самом деле оказывались в другой реальности. В «Реверансе смерти» не было системы, опций выбора в диалогах или счётчика отношений с персонажами. Поэтому Руби не отметала этот вариант.
Но встреча с Фэй под Вуалью всё изменила. Очевидно, «Реверанс смерти» был именно игрой.
Тогда почему, чёрт возьми, его мир был настолько реальным?
Ведомая этой мыслью, Руби приступила к тщательному осмотру комнаты. Она открывала шкафы, крутила в руках вещи Фэй, простукивала стены — всё, лишь бы найти какое-то несовершенство. Битый пиксель. Забытую текстуру.
Доказательство, что «Реверанса смерти» не существует.
Что поместья, его жильцов, Лаэрта... Всех их не существует.
Но мир вокруг был издевательски реалистичен. Не могли ведь разработчики до мелочей проработать каждую текстуру? Написать сотни страниц для каждой внутриигровой книги? Создать настолько живых персонажей, прописать им столько реакций, анимаций, мыслей?
В поисках ответов Руби залезла под кровать. Как назло, именно в этот момент в дверь постучали — и открыли её, не дожидаясь разрешения. По одному этому жесту Руби сразу догадалась, кто пришёл.
— Эм... Фэй? — окликнула Джо. — Только не говори, что в особняке леди Лавинии слуг заставляли спать на полу.
Руби вылезла из-под кровати.
— А тебе разве никогда не хотелось с утра пораньше полежать на полу в собственной комнате?
Джо усмехнулась и вытянула руку, на которой висели два платья — одно чёрное, на похороны леди Лавинии, а другое белое, со свободной юбкой и рукавами-фонариками.
— Вот. Лаэрт просил тебе передать.
— Ого, — изумилась Руби. — Это было... оперативно.
— Это вещи Ариэль, — объяснила Джо.
Впрочем, от объяснений понятнее не стало. Руби вскинула бровь. «Ариэль? А Себастьян с Флаундером будут?»
— А Ариэль...
— Бывшая жительница поместья. Лаэрт извинялся, что отдаёт тебе чужие вещи, но сегодня у всех полно дел, разгуливать по магазинам будет некогда.
Руби забрала у Джо платья.
— Почему же Ариэль больше не живёт в поместье? С ней что-то случилось?
— Полная жуть, — кивнула Джо.
— Она умерла? — ужаснулась Руби.
— Хуже, — невозмутимо откликнулась Джо. — Вышла замуж.
Руби фыркнула. Отложив чёрное платье на кровать, она приложила к себе белое, подошла к зеркалу, оценивая будущий образ.
— Как вы с Кло сходили на кладбище?
Джо повела плечом.
— Лучше, чем я ожидала. Не то чтобы я теперь горю желанием каждую ночь бродить среди могил... Но Кло была счастлива. А это главное. — Склонив голову набок, она сощурилась. Видимо, на то, чтобы вытолкнуть из себя следующие слова, потребовалась вся её выдержка. — Спасибо, что напомнила мне об этом.
Руби улыбнулась.
— Спасибо, что отказалась от идеи и дальше пугать меня поддельными пауками.
Отвернув голову, Джо пробормотала:
— Это было глупо. Я просто хотела убедиться, что ты того стоишь. Риска, — добавила она в ответ на вопросительный взгляд Руби. — С Лаэртом ведь как? Если он загорелся какой-то идеей, он уже ни за что от неё не откажется. И раз уж отговорить его нельзя, я хочу хотя бы верить, что ему действительно есть, ради чего рисковать.
Руби задумчиво хмыкнула.
— А если бы я подскочила со страху и хлопнулась в обморок? Ты бы сочла меня недостойной?
— Я бы поняла, что мне следует уйти из поместья прежде, чем моё сердце разобьёт пустая трагедия, — ответила Джо. — Было бы досадно наблюдать, как Лаэрт страдает из-за того, кто не может идти с ним вровень.
Переодевшись, Руби спустилась в сад на заднем дворе. Лаэрт уже ждал её у крыльца: прислонившись спиной к стене, он задумчиво щурился в пустоту и курил. Руби так удивилась этому, что даже забыла поприветствовать.
— Вы курите?
— Вы против? — откликнулся Лаэрт, легонько постучав по сигарете пальцем.
Руби проводила взглядом оседающий на землю пепел. Как подсказывал опыт, главные герои в основном делятся на два типа. Одни — многопрофильные борцы со злом, готовые сражаться как с главгадами, так и с дурными привычками. Те самые ребята, которые в пылу боя найдут время выкрикнуть своё фирменное: «Не выражаться!» Вторые же — загадочные ребята, которые вечно выглядят пафосными и эффектно выпускают в воздух облака дыма.
Руби просто не думала, что Лаэрт относится ко вторым. Пафосным он не казался. Наоборот, здесь, в поместье, он большую часть времени вёл себя просто и открыто. Хотя порой Руби замечала, как его неизменная улыбка гаснет, а лицо становится каким-то напряжённым.
Наверное, это профильная деформация всех детективов.
— Нет. Ну, то есть... — Она подняла глаза. — Не могу же я указывать, какой образ жизни вам вести. Хотите — курите, дело ваше.
Лаэрт лукаво прищурился.
— Значит, вы против. Простите, — он спешно потушил сигарету и щелчком отправил её в мусорку. — Постараюсь при вас не курить.
— О, — смутилась Руби. — Не стоило.
По губам Лаэрта скользнула извечная усмешка.
— Считайте, это мой способ пожелать вам доброго утра. — Он приложил руку к сердцу и чуть поклонился. — Доброе утро, мисс Фэй.
Руби не сдержалась и улыбнулась в ответ.
— Доброе утро, господин Лаэрт.
Лаэрт кивком велел следовать за ним, и Руби, бросив прощальный взгляд на поместье, двинулась вперёд по тропе.
Сад при парадном входе казался безукоризненно ухоженным — на заднем же дворе царил лёгкий хаос. Поэтому Руби сразу поняла: этот сад нравится ей больше. Лаэрту, наверное, тоже, раз уж он предпочитал начинать здесь каждый свой день. Тропы позволяли без труда затеряться среди яблонь и груш, петляли между старыми дубами и клёнами, тянулись вереницей плит между цветочных россыпей. Вдыхая аромат ирисов и белых цветов, которых не существовало в реальности, Руби не могла скрыть улыбку.
Всё-таки в том, чтобы быть попаданкой, были свои прелести.
Даже если идёшь с нарисованным мальчиком по нарисованному саду... Это ведь тоже часть жизни, верно? Часть, о которой потом, вернувшись домой, хотелось бы помнить вечно.
— Вы, кажется, в хорошем настроении, — заметил Лаэрт.
— А вы выглядите отдохнувшим, — чувствуя, как он крутит в голове варианты очередной шуточки, спешно ответила Руби. — Вон как быстро принялись дела решать. Я проснуться не успела, а Джо уже явилась в мою комнату потрясать новыми платьями.
— О, насчёт этого. Ещё раз приношу извинения за то, что пришлось дать вам вещи Ариэль.
«Он издевается? — вскинула бровь Руби. — Бесплатный шмот! Да ещё такой красивый. Неужели кто-то и правда может на такое обидеться?»
— Завтра, после похорон, Мин обязательно отведёт вас в столицу, и вы сможете взять то, что вам по душе. Понимаю, что время неподходящее, но послезавтра в императорском дворце состоится приём. Мне положено там быть — и я бы хотел, чтобы вы тоже пошли. А для этого нужен соответствующий наряд.
— Приём? — переспросила Руби. — На следующий же день после похорон знатной госпожи?
Лаэрт повёл плечами.
— Такова жизнь, мисс Фэй, и чем ближе вы к столице, тем больше будете ощущать её несправедливость. — Он спрятал руку в карман, взглянул на ирисы, которые тянулись вдоль тропинки яркой лентой. — Мне однажды пришлось явиться на приём сразу после того, как на моих глазах убили человека. Занятие не из приятных, но ничего не поделаешь: с императорской семьёй не шутят.
Руби тихонько вздохнула и решила никак это не комментировать.
— Какой у нас на сегодня план?
Лаэрт поймал в ладонь цветок груши и принялся задумчиво покручивать его в пальцах.
— Прочитаем письмо. Попробуем собрать воедино всё, что знаем о вашем прошлом. Потом мне придётся отправить вас к миссис Блейз, чтобы она восполнила ваши пробелы в знаниях о мире.
«Очередная лорная лекция», — оживилась Руби. Жаль, она не могла рассказать Лаэрту о Юнити и Фэй под Вуалью. Конечно, искушение рискнуть было. Почему бы не сломать законы жанра и не рассказать главному герою правду о своём попаданстве в начале истории?
Вот только Лаэрт пока не слишком ей доверял. А Руби очень нуждалась в его доверии. И вряд ли могла заслужить его безумными словами вроде: «Ты, кстати, выдуманный персонаж!»
В общем, законы жанра победили, и Руби пришлось спросить совсем не то, что хотелось:
— А почему вы сказали, что «придётся» отправить меня к миссис Блейз? Мне показалось, она очень приятная женщина. Я буду только рада её компании.
— Поговорим после того, как побываете у неё на уроке, — усмехнулся Лаэрт.
— Что-то мне не нравится тон вашего голоса...
— Да я и сам не в восторге. Поверьте, уж я-то знаю, каково это — учиться у миссис Блейз. Когда-то мне тоже пришлось срочно брать у неё уроки. Мне эти опросы по истории до сих пор в кошмарах снятся...
Руби взглянула на него, пытаясь понять, шутит ли он или говорит правду. Как обычно, его лицо оставалось не то что закрытой книгой — книгой, запертой на семь замков и закопанной в глубокой пещере, которую оберегал дракон.
— А почему вам пришлось так срочно учиться?
— Я не всегда был королевским детективом, мисс Фэй, — улыбнулся Лаэрт. — Мой уровень образования не соответствовал требованиям дворца — вот и пришлось навёрстывать упущенное.
Руби надеялась, Лаэрт расскажет о себе побольше — но он замолк и, убрав в карман вторую руку, уставился себе под ноги. Судя по виду, он исчерпал сегодняшний лимит откровений, и Руби решила пока что до него не допытываться.
— Тогда расскажите, — попросила она.
Лаэрт поднял взгляд.
— М?
Руби сняла с его плеча цветок груши.
— О мире. Хотя бы чуть-чуть. Чтобы миссис Блейз не так сильно на меня ругалась.
Лаэрт засмеялся.
— Мисс Фэй, миссис Блейз никогда не ругается. Напротив: она очень быстро отстаёт от тех, кто не добивается результатов. Но чем лучше вы себя показываете, тем больше заданий она будет давать и тем больше опросов проводить. Больше всего на свете миссис Блейз не любит впустую потраченный потенциал — будь это ресурсы поместья или таланты его обитателей.
Он свернул на тропинку, по обе стороны от которой были высажены те самые незнакомые белые цветы. Их аромат ощущался свежим и бодрил не хуже кофе.
— Но, думаю, кое-что я всё же могу вам рассказать.
Этот фрагмент можно читать под музыку: Joel Lyssarides — Lyssarides: Skagerrak. Ставьте на повтор
Заговорил Лаэрт не сразу. Ступая меж белых цветов, он вывел Руби к огромному раскидистому дереву со светло-серым стволом и красной, в цвет крови, листвой. Оно ощущалось не просто старым — древним. Настоящим сердцем сада. А может, и всего поместья.
И уж оно точно было значимым для Лаэрта. Завидев дерево, он замедлил шаг, окинул могучую крону взглядом, на дне которого плескалась печаль. Его улыбка сразу стала ненастоящей.
— Когда-то на этом материке существовало множество королевств, но со временем все они стали частью страны, в которой мы сейчас с вами находимся. За последнее столетие королевство Тания присоединило к своим землям немало чужих — и так стало Танийской империей.
— Почему же вы тогда королевский детектив? — поинтересовалась Руби.
Лаэрт подвёл Руби к толстому крепкому корню, который выступал над землёй. Руби, подобрав полы платья, села. Лаэрт остался стоять, наблюдая, как покачивается на ветру алая листва.
— Потому что в то время, как я стал подчиняться нынешнему императору, он был ещё королём. Титул закрепился как традиция. По сути, он подчёркивает, что я служу исключительно императору Джоэлю, а не всей императорской семье.
— Почему так? — удивилась Руби.
— Это долгая история, — с фальшивой улыбкой качнул головой Лаэрт. — Если я буду рассказывать её, нам с вами придётся прогулять работу. Не слишком удачное решение в первый же день, верно?
Руби с беззвучным вздохом сложила руки на коленях. «Вечно ты слезаешь с темы попыткой перевести всё в шутку!»
— Саженец этого дерева был давным-давно привезён в Танию из земель Эридана — королевства, которого больше не существует. Ещё двадцать восемь лет назад оно простиралось вдоль всего южного побережья материка — а теперь то немногое, что от него осталось, вошло в состав Танийской империи и навеки утратило свой голос.
Следуя примеру Лаэрта, Руби вскинула голову, взглянула на алую листву. Словно кровавые узоры на фоне безоблачного, залитого солнцем неба.
— Я рассказываю вам это потому, что война между Танией и Эриданом — это величайшая трагедия нашего континента. Она завершилась всего двенадцать лет назад и до сих пор жива в памяти людей. Прежде, до войны, север с югом были дружны. Многие эриданцы приезжали в Танию, и наоборот. Поэтому на войне людям приходилось истреблять бывших друзей или даже родственников — от такого нелегко оправиться быстро.
Лаэрт со вздохом прислонился к стволу дерева, хотел достать из кармана пачку сигарет, но вспомнил о своём обещании и передумал.
— Если вас спросят о вашем отношении к войне, лучше просто скажите, что император делал то, что должен был — и переведите тему. Ни в коем случае не говорите, что поддерживаете эриданцев или даже жалеете их. И сами вопросов не задавайте.
Руби опустила взгляд, сцепила руки в замок. Смотреть на Лаэрта было неловко, поэтому она сделала вид, что изучает складки на платье.
Она ведь не знала, сколько Лаэрту лет. Он выглядел не старше тридцати и вряд ли помнил начало войны, но точно застал её конец. Это было видно по огоньку, который плясал в его глазу — бессильной ярости и похороненных глубоко внутри сожалений.
— Это на войне вы потеряли глаз? — спросила Руби.
Лаэрт отозвался тихим смешком.
— Правило «не задавать вопросов» распространяется и на меня, мисс Фэй. Как и все остальные, я не хочу говорить на эту тему, поэтому позвольте оставить ваш вопрос без ответа.
Руби ещё ниже опустила голову.
— Простите.
— Нет, это вы меня простите. — Вырвавшись из-под тени кроны навстречу солнцу, Лаэрт выдохнул, зарылся пальцами в волосы. — Не стоило мне вообще поднимать эту тему. Просто вчера вы соврали сэру Блейзу, что вы южанка. Эриданка. Я хотел, чтобы вы были готовы к тому, что завтра на похоронах к вам будут относиться настороженно.
Руби поднялась, следом за Лаэртом шагнула на свет, обхватила его локоть в надежде вытащить его из омута непростых мыслей.
— Всё хорошо, господин Лаэрт. Что ж теперь, избегать тяжёлых тем просто потому, что они тяжёлые? И вообще, вы же не думаете, что меня можно сломить парой рассказов?
Лаэрт изумлённо моргнул — а затем улыбнулся. На сей раз по-настоящему.
— Я думаю, мисс Фэй, что вы очень сильный человек.
Над головой зашелестели от порыва ветра алые листья.
— Вы... ошибаетесь, — пробормотала Руби.
— Так уж вышло, что я редко ошибаюсь в людях, — на мгновение обхватив её ладонь, ответил Лаэрт. — Не верите себе — поверьте хотя бы мне. Я вижу, сколько сомнений, страхов и боли клубится в вашем сердце. И всё же вы стоите передо мной с горящими глазами и действуете так уверенно, словно сценарий этой жизни известен вам наперёд.
Он отстранился и, привычно напустив на лицо улыбку, направился по тропе между белых цветов обратно к поместью. Руби осталась стоять, прижав к себе руку, которой он только что касался.
Если бы только ей и правда был известен сценарий...
Если бы только она и впрямь была сильной.
Тогда она, наверное, вообще не заходила бы в магазин дисков. Она никогда бы не запустила «Реверанс смерти» — и никогда бы не попала в тело Фэй. Она бы наконец нашла силы убрать беспорядок на кухне, выбросила бы коробки с вещами, которые были теперь не нужны, прочитала бы последнее письмо адвоката.
Она бы сделала много всего — но...
— Мисс Фэй, — позвал, обернувшись, Лаэрт. — Пойдёмте. Теперь я сгораю от нетерпения показать вам вашу подлинную силу.
...она бы никогда не пережила эту историю.
Отчего-то эта мысль заставила её улыбнуться.
Бросив прощальный взгляд на дерево из далёкого южного Эридана, Руби заспешила по дороге белых цветов. Следом за Лаэртом. Навстречу силе, которую ей так хотелось обрести.
Вместо титров: Birdy — Start Again