Глава 9
– То есть ты, наплевав на Тэхена, подписала контракт с Кимом и сейчас жалуешься мне на то, что он чуть не убил тебя? – Юнги развалился на постели в моей комнате и пытается умничать.
– Она подписала контракт, чтобы помочь ему! А он хлопнул дверью и не дал ей и слова сказать! Придурок! – возмущается Джису и крепко обнимает меня. – Как так вообще можно?!
Мы сидим на полу, опершись спинами о стенку.
– Во всей этой ситуации мне больше всего нравится Сынхо, который, поболтав с Джином, решил свалить на острова, – со смешком заявляет Юнги, явно стараясь сменить тему. – Кстати, они же говорили, что там был объявлен карантин.
– Ты, как всегда, ничего не понял, – тихо подаю я голос. – Они улетели на другой остров. Его ассистент таки смог найти безопасный вариант.
Мин фыркает.
– Улетели прямо перед закрытием границ! Кстати, что там в прямом эфире вещал наш президент?
– Ты не смотрел? – удивленно спрашивает Джису.
– А что там смотреть? Я уже выучил его коронную фразочку: «Вместе, единая нация пройдет через все сложности!» На работе сказали, что с сегодняшнего дня мы закрыты, так что, нам опять по бумажкам выходить?
– Мун Джэин сказал, что локдауну быть, но не такому, как в марте. Они пересмотрели условия и решили оставить открытыми школы, плюс будут открыты парки, комендантский час все еще сохраняется, и далеко отходить от дома нельзя. И да, тебе надо заполнять форму перед выходом, но все же людей так не запрут, как в марте. Всех, кого можно перевести на работу по удаленке, – переведут, остальные будут продолжать работать в офисах. Решение остается за работодателями. Тэ, например, отправил всех по домам, – говорит Джису и кладет голову мне на плечо.
Да, моя стажировка перешла в онлайн-формат. Сюзи сказала, что я могу приходить в офис за документами – и только, так что я привезла с собой несколько десятков папок. Буду разбирать их здесь, дома, а потом возьму новую партию.
– А президент не сказал, до какого числа кафе, бары и клубы закрыты? – спрашивает Мин.
– Все закроют на месяц минимум, – продолжает Джису вводить Юнги в курс дела. – Сейчас сорок тысяч новых заболевших в день. Джэин сказал, что, пока число не упадет до пяти тысяч в день, ничего не откроют.
– Черт... похоже, это затянется... Опять вечеринки дома и тайные тусовки, как во времена сухого закона.
– Может, все-таки стоит прислушаться к рекомендациям и посидеть дома? – раздраженно спрашивает моя сводная сестра.
Я не участвую в их беседе. Эти легкие споры отвлекают меня от собственных мыслей, но высказывать свое мнение по поводу происходящего мне абсолютно не хочется.
– Джису, детка, сиди дома, а я не буду. Давай на этом и закончим. Не у всех есть папа при деньгах, который решит финансовые проблемы.
– Ты можешь, будучи диджеем, выпускать новые треки, делать биты, например? – предлагает она.
– Я этим и занимаюсь, но наличку получаю от вечеринок.
– Хорошо, рискуй собой ради денег!
– Видишь, какой я нетипичный кореец! – шутит Юнги.
– Ну тебя, ты меня так бесишь, что я еле сдерживаюсь, – устало ворчит Джису. – Вы не проголодались? Может, приготовим что-нибудь?
– Как ты могла отпустить Марка! – восклицает Мин. – Серьезно, две недели с твоим талантом к готовке?! Как ты себе это вообще представляешь?
Я отпустила Сокхун, Марк и весь наш персонал по домам. Будет локдаун. Семья Маркиза в Италии нуждается в нем больше, чем я здесь, у себя дома. Родители Сокхуна живут на юге Сеула и как раз находятся в группе риска из-за возраста – и тоже нуждаются в нем больше, чем я. Сынхо был очень недоволен, но я напомнила ему, что пережила март в абсолютном одиночестве в другой стране.
– Тебе вообще не страшно оставаться совсем одной в этой огромной квартире? – неожиданно спрашивает Джису. – Хочешь, поживи у нас с Джином?
Юнги громко смеется.
– При всей моей любви к вам с Джином, жить с вами – все равно что смотреть канал «Animals» про брачные игры животных.
Джису подрывается с места, хватает подушку и начинает со всей силы дубасить ею Юнги.
– Какая же ты сволочь! – кричит она.
– Ай! Ой! Оставь меня, сумасшедшая! Из вас двоих я – единственный, кто умеет готовить! Избалованные неумехи.
– С тебя ужин, – грозя ему подушкой, шипит Джису, и Мин фыркает.
– Будет в лучшем виде.
Он поднимается с постели.
– Кстати, что в итоге Сынхо сказал Джину?
– В каком смысле? Из того, что я знаю, они обсуждали только сделку. Что им еще обсуждать? – Джису внимательно следит за Юнги, который равнодушно пожимает плечами.
– А... Ну да.
– Ты знаешь что-то, чего не знаю я? – прямо спрашивает она.
– Нет, Джису. Что именно я могу знать? Кстати, с тебя мытье посуды. – Юнги быстро меняет тему. – Я готовлю, и на этом все.
Она согласно кивает.
– Пошли, поваренок. С посудой избалованная неумеха вполне может справиться.
Они направляются к двери, и я, не выдержав, тихо шепчу:
– Почему он позволяет себе это?
Юнги и Джису замирают. В комнате становится слишком тихо, молчание, как всегда нарушает Мин:
– Потому что ты не поговорила с ним, Дженни, – серьезно отвечает Юнги, стоя в дверях. – Потому что ты наплевала на него и сделала то, что посчитала нужным.
– Но я же сделала это не ради себя! – не выдержав, кричу я.
– Тиши, Джен. – онни берет меня за руку, но я вырываюсь и вскакиваю с места. Смотрю Юнги в глаза.
– Это был единственный возможный способ не влезть в долги и продолжить строительство! – Я продолжаю кричать на него, сердце от переполняющей меня злости с бешеной скоростью колотится в груди.
– Я знаю, – спокойно отзывается мой друг. – Но это не отменяет того факта, что ты наплевала на Тэхена. Как он должен себя чувствовать? Ты пошла к его заклятому врагу и попросила у него помощи, не обсудив это с ним и даже не поставив его в известность.
Я изо всех сил стараюсь успокоиться, но не могу. Мне так обидно, меня так сильно задело поведение Тэ! Эмоциям нужен выход.
– Почему я ничего не сказала ему, Юнги? Почему я не поставила его в известность?! – продолжаю я кричать.
– Потому что он бы не принял эту помощь, – отвечает он. – Я понимаю, почему ты это сделала... Но еще я понимаю, что Тэхен, скорее всего, считает, что ты его предала. Он не ожидал от тебя такого, ясно?
– А чего он ожидал? Что я буду смотреть, как он влипает в крупные неприятности, и ничего не делать? Стоять себе в сторонке?!
– Возможно, он привык сам решать свои проблемы? – продолжает стоять на своем Юнги.
Джису подходит ко мне и тихонько приобнимает со спины.
– Тебе надо успокоиться. В конце концов, ты все сделала правильно. Раз он не видит этого, то он еще больший придурок, чем я думала.
Мин качает головой.
– Она не сделала все правильно. Дженни действовала через его голову. Забила на его мнение и чувства. Он не просил спасать его. Он не умолял о помощи. Когда-нибудь вы, женщины, поймете, что принимать решения и делать то, что вы считаете нужным, – не всегда правильный вариант, ясно?
– Почему ты защищаешь его?! – негодует Джису. – Он хлопнул дверью прямо у нее перед носом! Не сказав ни слова!
– А что ему еще оставалось? В конце концов, разве сама Дженни сказала ему что-нибудь? Нет! Его поставили перед фактом.
– Его спасли! – восклицает Джису.
– И вот мы вновь вернулись в самое начало! Он просил о помощи, Джису?
– Хватит, ты не помогаешь, – останавливаю их я.
– А я не знал, что друзья должны говорить только то, что ты хочешь услышать. Я думал, друзья говорят друг другу правду, такой, какая она есть, – вспыхивает Юнги и, выходя из комнаты, бросает: – Пойду готовить ужин!
– Не слушай его, – вздыхает Джису, – ты все сделала правильно.
Она выходит вслед за Юнги, но я уже не уверена в своей правоте. Джин предупреждал меня. Возможно, мне действительно надо было поговорить с Тэхеном и сначала обсудить с ним свой план. Хотя кого я обманываю, он бы не стал слушать. И мы оба это знаем.
Он не сказал мне ни слова до конца дня. Делал вид, что меня вовсе не существует. Даже когда объявлял о том, что после речи президента принял решение отправить всех по домам, Тэ не смотрел на меня. И это ранит сильнее, чем я готова признать. Его игнорирование причиняет мне боль. И я злюсь! На него – за такое поведение – и на себя за реакцию на это поведение.
Сделав глубокий вдох, я выглядываю в окно. На улице просто толпы людей: последний день перед закрытием города. Последняя возможность сходить в кафе, бар и ресторан. Последняя возможность погулять ночью, устроить вечеринку и пожить перед тем, как нас закроют в четырех стенах. Этот вирус перевернул наши жизни с ног на голову. Показал нам, что все, что считалось обыденным, все, что мы принимали как должное, может быть отнято у нас в одну секунду. Счастье оказалось заключено в мелочах, которые мы не ценили.
Я прохожу к ребятам на кухню. Смотрю, как Юнги роется в холодильнике, а Джису шарит по полкам в поисках сковородок и кастрюль.
– Тебе нужна глубокая сковородка? – уточняет она.
– Не готовьте ужин, – предлагаю я. – Давайте пойдем гулять?
По дождливому, заполненному суетой и людьми городу. Ведь это такая большая редкость в наши дни.
* * *
Джису никуда не хочет идти, она занудно бубнит что-то о большом скоплении людей и о риске, которому мы себя подвергаем ради секундной радости. В ее словах присутствует огромная доля правды, но мне отчаянно хочется выбраться из квартиры, убежать от своих переживаний.
– Я вернусь к Джину, а вы делайте, что хотите, – недовольно поджав губы, решает она.
– Джису, детка, мы просто пройдемся по улице. Может, поедим где-нибудь.
– Не забудьте маски! – напутствует Джису. – Полиция патрулирует улицы, без маски сейчас никак.
– У меня осталась в куртке еще с марта, – издевается над ней Юнги. – Ой, подожди, сейчас начнется лекция о том, как часто ее надо стирать, менять и так далее, да?
Джису закатывает глаза.
– Ты невозможный придурок! Этот вирус бушует из-за таких дебилов, как ты!
– Не спорю, – подняв руки в знак капитуляции, щебечет Мин.
Джису одевается и проверяет телефон.
– Джин ждет меня внизу. Будьте, пожалуйста, осторожны.
Я целую ее на прощание.
– Не переживай ты так, через час я буду у себя в кроватке.
– У вас время до двенадцати. Новые правила вступают в силу...
– В полночь, – перебивает ее Юнги, – сказка про Золушку становится реальностью.
Джису грозит ему пальцем.
– Не вздумай втягивать ее в неприятности. Прогулка по городу и ужин – вот ваш план!
– Конечно! – спешно соглашается Мин, но я вижу, как сверкают его глаза в предвкушении. Он явно уже что-то придумал.
– Все, я побежала, наберешь или напишешь мне, когда будешь дома, ладно?
Я обнимаю ее и успокаивающе глажу по спине.
– Ты слишком переживаешь из-за ерунды.
– Да, завелась как не знаю кто, – поддакивает Юнги. – Relax, take it easy![
Джису испепеляет его взглядом и наконец выходит из квартиры.
– Я уже думал, она никогда не уйдет и будет читать лекции по кругу, – весело фыркнув, говорит Юнги.
– На самом деле она абсолютно права, а мы с тобой – два идиота.
– Дай мне часик, и мы будем двумя самыми счастливыми идиотами.
Я усмехаюсь, но не успеваю ничего ответить – издалека доносится трель моего телефона.
– Не видел мою трубку? Не помню, куда положила.
– На кухонном столе.
Я бегу за телефоном, трель не прекращается. Но я не успеваю ответить на звонок от Сюзи. Только хочу ей перезвонить, как получаю сообщение от Цзыйю:
«Думаю, ты должна это увидеть. Вот во что вылилась твоя "помощь"».
Внизу прикреплена ссылка на журнал People Talk, по которой я попадаю на его электронную версию.
– Что такое? – спрашивает Мин и вплотную подходит ко мне.
Ссылка мгновенно грузится, и мы впиваемся взглядами в статью.
«15 МИЛЛИОНОВ ВОН – ЦЕНА УЩЕМЛЕННОЙ ГОРДОСТИ?
Ким Тэхен. Завидный холостяк и акула бизнеса. Многие предприниматели мечтают о его хватке, а молодые умы грезят о возможности работать под его покровительством.
Как выяснилось сегодня, Ким теряет хватку. Тэхен не в состоянии справиться с экономическим кризисом, который накрыл весь земной шар с приходом коронавируса. Его компания терпит убытки, а он сам стремительно катится вниз по ступенькам Forbes. Или все дело в том, что его отец ушел на пенсию, передав все дела сыну? Возможно, наследник успешной компании не столь умен и талантлив, как нам всем кажется?
Впрочем, связи решают. Сегодня нам поступила новость о том, что Ким Сокджин помог своему почти что brother-in-law и перечислил на счет его компании целых 15 миллионов вон!
Напомним, что пять лет назад между двумя наследниками знаменитых фамилий пробежала черная кошка. Девушка по имени Пак Джихё состояла в отношениях с ними обоими одновременно. Вкус у нее что надо, да? Но не все так просто. Джихё была на пятом месяце беременности, когда Тэхен узнал, что ему наставил рога Джин. Между парнями завязалась драка. В итоге Тэхен стремительно порвал с девушкой прямо на званом вечере. Свидетелями произошедшего стал весь бомонд.
Но и это еще не все! После такого позора любвеобильная мисс Пак попыталась покончить жизнь самоубийством в квартире Ким Тэхена. Довел ли ее до этого решения он сам или, быть может, причиной был Сокджин? Мы об этом никогда не узнаем. Обвинения были выставлены. Но, когда есть деньги на одного из лучших адвокатов Кореи, ты выходишь сухим из любой водицы. Ведь так? Ребенка спасти не удалось, сама Джихё жива, но отказывается давать какие-либо комментарии на эту тему. Вы удивлены? Мы – нисколько. Одному изданию девушка намекнула, что ей не нужны проблемы и она хочет спокойно прожить свою жизнь. Вид при этом у нее был такой перепуганный, что у нас не осталось никаких сомнений: девушку до смерти запугали угрозами. Страшная история, не правда ли? Но вы не поверите, это еще не все! Три года назад мы с вами выяснили, что Ким Джису, младшая сестра Тэхена, состоит в любовных отношениях... барабанная дробь!.. с Ким Сокджином! Остается гадать, как именно Тэхен воспринял новость, что рога, наставленные ему Сокджином, теперь перекочевали на головку его младшей сестренки. Нам известно, что все три года Тэхен избегал любых встреч с Сокджином. Ходили слухи о нескольких разборках, когда, напившись, парни съезжали с катушек и начинали выяснять отношения.
Но что мы видим сейчас? Деньги залечат любую рану! Гордость? Ким Тэхен явно позабыл о значении этого слова. Или же 15 миллионов вон того стоили? Вопрос риторический и не требует вашего ответа. Единственное, что хочется добавить: мы всей редакцией желаем Ким Тэхену и эти деньги не спустить в трубу, окончательно обанкротив фирму, которую так любезно оставил ему отец. Иначе титул завидного жениха он потеряет так же быстро, как и самоуважение!
Пак Чеён».
В статье есть несколько фотографий Тэхена, его снимки с Джихё, парочка фотографий Джина и Джису, на которых они целуются. Но в самом верху, крупным планом расположена черно-белая фотография Тэхена с красной подписью, гласящей: «Вы можете купить мою гордость!»
– Пипец, – на выдохе произносит Мин. Он шокирован точно так же, как и я.
На экране появляется оповещение. Я в ступоре, но Мин нажимает на сообщение. Оно от Сюзи:
«Дорогая, не читай желтую прессу! Мы подадим на них в суд. То, что они понаписали, не имеет ничего общего с реальностью! Деньги нужны были на строительство благотворительной больницы! Ничего не читай, ничего не смотри!»
Я быстро вбиваю в «Гугле» имя «Ким Тэхен». И на меня сыпятся похожие статьи. Одна за другой, они вспоминают прошлое, обвиняют Тэхена и Джина в доведении Джихё до попытки самоубийства. И обливают грязью всю мою семью.
– Господи, что я натворила. – У меня дрожат руки, я роняю телефон на пол.
– Дженни, успокойся! – Юнги берет мое лицо в ладони и заглядывает в глаза. – Ты не имеешь к этому никакого отношения!
Мне становится тяжело дышать. Словно легкие за одно мгновение перестали работать. Все тело бьет крупная, нервная дрожь, меня пронзает озноб. Я пытаюсь оттянуть ворот водолазки, чтобы сделать полноценный вдох, но ничего не получается.
– Черт, Дженни! Нам только панической атаки не хватало!
Мин сажает меня на стул и опускает мою голову между колен.
– Вдох-выдох, – произносит он и гладит меня по голове, – слышишь, вдох-выдох! Вдох-выдох! – истерически повторяет он несколько раз.
– Я дышу! – подрагивающим голосом огрызаюсь я.
– Вот и продолжай, – с шумом выдохнув, велит он.
Дыхание налаживается. Но вместе с тем и эмоции новой волной накрывают меня. Я пытаюсь сдержать их, но у меня ничего не получается. Из глаз брызгают слезы. Из горла вырывается хриплый крик. Истерика... Я тянусь к Юнги и обнимаю его, упираясь носом ему в грудь, размазывая сопли и слезы у него на футболке.
– Тише, детка. Давай дыши, – нерешительно бормочет он.
Понимаю, что Мин не ожидал от меня подобного. Железные леди не плачут, железные леди стойко выдерживают все огорчения. И я бы глазом не моргнула, если бы в этой статье было написано про меня. Если бы меня смешали с грязью. Но они затронули людей, которых я люблю. И все по моей вине... Я представляю, как Тэ читает эти бредни, и начинаю рыдать с новой силой.
– Он возненавидит меня... Он не простит меня...
Осознание того, что Тэ может до конца жизни не заговорить со мной, игнорировать мое существование, пугает меня, доводит до паники. Неконтролируемые слезы и всхлипы вырываются вновь, и я никак не могу им противиться.
– Дженни, возьми себя в руки. Ты ни при чем, – твердо произносит Мин. Он продолжает гладить меня по волосам и спине. Теплые мужские руки бродят по телу. Я поднимаю заплаканное лицо и впиваюсь в него взглядом. Темные глаза внимательно смотрят на меня, в них я вижу сопереживание.
– Дженни, ненавидеть тебя ему не под силу, – шепчет Юнги. – Поверь, он не сможет, как бы сильно этого ни хотел.
Его добрый взгляд и участливый тон гипнотизируют меня. Мин проводит ладонью по моей щеке, вытирая слезы, и я льну к ней. Ощущаю тепло его ладони, и мне так хочется раствориться в его доброте. Поверить его словам. Я опускаю взгляд на его губы. На нижней несколько трещинок. Его лицо так близко. Сглатываю нервный ком в горле и тихонько тянусь вперед.
– Не вздумай, – неожиданно хрипло произносит он и подрывается с места.
С меня будто спадает гипноз, я тоже подскакиваю со стула и не понимаю, что на меня нашло.
– Прости, я, похоже, слишком перенервничала. Голова перестала работать, – спотыкаясь на словах, выпаливаю я.
Юнги кивает и смотрит на меня напряженным взглядом.
– Я знаю, – он запинается, – я знаю, что ты хотела поцеловать не меня. Знаю, что единственный, о ком ты мечтаешь... – Он смущенно замолкает.
Мин тоже сбит с толку и нервничает. Мне так стыдно перед ним, что я опускаю глаза и боюсь встречаться с ним взглядом. Слышу его тихие шаги. Он подходит ко мне и неловко касается плеча.
– Джен, ты слишком долго была одна, это нормально, что тебе хочется человеческого тепла.
Я набираюсь смелости и поднимаю на него взгляд.
– Мне не нужно тепло. Мне нужно напиться. Прямо напиться, – подчеркиваю я. – Чтобы забыть этот день. Вычеркнуть его из своей жизни.
Мин одаривает меня улыбкой.
– Ты обратилась с этой просьбой к правильному человеку, детка.
– Спасибо, – хриплю я.
– Ключи от жопы оставляем в этой квартире! – начинает декламировать Юнги. – И попрошу тебя быть готовой к лучшей ночи в своей жизни!
Он быстро пишет кому-то сообщение, я хватаюсь за рукав его толстовки.
– Спасибо, что остановил меня.
– В этом мире должна существовать одна женщина, с которой мне точно ничего не светит. И эта женщина ты, Дженни. Ты мне еще в школе сказала, что не дашь ни при каких обстоятельствах. Вот я и запомнил.
Он, как всегда, несет бред, лишь бы не говорить серьезно. Но именно это я люблю в нем. Юнги мастерски убегает от жизни. И в данный миг я позволяю ему забрать меня куда угодно. Только бы забыть этот день.