Небесные Души

- И что мне делать?

Сэм сидел на раскладушке на чердаке, изредка поглядывая в сторону окна. Он сам изъявил своё желание пойти не к себе в комнату, а на чердак, где столько времени проводил Габриэль. И теперь же ему становилось понятно, почему архангелу так направилось это место в бункере.

- Для начала просто усни, Сэм. Что бы ты ни говорил насчёт того, что я смогу пользоваться твоей душой всё время, – лучше начать, когда твой организм будет в расслабленном состоянии. Тож, закрываем глазки, погружаемся в сон, медитируем, и тогда я воспользуюсь твоей душой. - последовал ответ. На миг повисла тишина, пропитанная неловкостью. - Это прозвучало не так, как я хотел.

- Не парься. - посоветовал ему Сэм, не сводя глаз с окна. - А уснуть я тут сразу вряд-ли смогу.

- Так иди к себе в комнату?

- Не хочу.

Габриэль хмыкнул, обходя раскладушку и садясь прямо рядом с Сэмом. Уж кто-кто, а он-то понимал, почему Сэм так очарован этим местом.

За окном плыли чернеющие облака, что давно потеряли из вида бледный диск луны. Небо разрезали мрачные ветви деревьев, что так напоминали вытянутые вверх лапы монстров, которые даже не знали, за что им ухватиться.

Зрелище гипнотизировало и даже скрип пружин в раскладушке не мешал.

- Надеюсь, ты же не раздавишь мою лежанку своей оленячей тушей, Сэмшайн? Я, конечно, не уверен, что скоро смогу ею воспользоваться, но всё равно будет жаль, если какой-то ночи раскладушка под тобой сломается. - пробормотал Габриэль.

- Не сломается. - покачал головой Сэм. - Я спал на ней месяцами, когда был у Бобби и в его доме не хватало кроватей.

- Так её не было в бункере?

- Нет, Дин перетащил её с одной из заброшек, где мы ею поочерёдно пользовались в те времена, когда у нас была куча желающих получить наши головы на золотом блюдце, – не только сверхъестественные твари, но и правительство с копами, которым в этом посодействовали левиафаны.

Сэм прикусил губу, вспоминая те паршивые времена, когда любой готов был позвонить копам и сдать их в любую секунду. Они тогда даже еды не могли купить, даже в мотеле не могли поселиться!

- Дин появился на пороге бункера со словами «Это память, Сэмми». - перекривлял слишком грубым голосом Сэм Дина. - «Я ещё помню, как ты своими ногами в детстве оставлял на моих ногах синяки, когда мы спали на ней вместе». Весёлые воспоминания.

- Ей лет... Тридцать?

- Зелёного понятия не имею.

Они в молчании уставились в окно, смотря на заполняющую пространство вокруг бункера ночь, чья паутина дотягивалась до всего, до чего только можно было.

Габриэль сидел, скрестив ноги, и постукивал пальцем по матрасу, вторя звучащей на весь бункер музыке, которая доносилась из кухни. Изредка Сэму думалось, что такое чисто технически невозможно, ведь кухня была очень далеко до чердака, а звучание старого проигрывателя вряд-ли могло бы дотянуть аж до такого расстояния, - но потом он вспоминал, что эта вещь была найдена среди проклятого и заклятого хлама Хранителей Знаний, и все вопросы сами по себе отпадали.

Спустя час она отключится, когда вернётся Дин и, перед тем, как пойти спать, вытащит диск из проигрывателя.

- Так почему ты не можешь использовать мою душу прямо сейчас? - прервал своим любопытством молчание между ними Сэм. - Как я говорил, я не против.

- Да знаю я, чёртов ты самоубийца. Но во сне я смогу перенаправить твой сон в какой-то более замкнутый, более лёгкий, – в спокойную интерпретацию, к примеру, одного из твоих хороших воспоминаний, которое поможет тебе сконцентрироваться на чём-нибудь более позитивном. Я просто... - Гейб замялся, смотря в окно. Язык проехался по пересохшим губам, а пальцы дрогнули так, словно не хотели сжиматься под взглядом Сэма в кулаки, - Не хочу делать тебе больно.

Сэм примирительно отвёл взгляд от архангела. Он знал, уже был ознакомлен с тем, как ангелы касаются души на собственном опыте. Это была невыносимая, ужасающая, кошмарная боль, - словно в твоём теле медленно выдёргивают одну вену за другой, превращая их крепкий провод в оголённый.

Он понимал, что Габриэль сделает ему настолько же больно, насколько эту боль помнит сам Сэм от другого ангела.

- Сэмшайн, я не думаю, что это будет настолько же больно, как и тогда при взаимодействии с Касом. - пробормотал Габриэль устало. - Потому что я, собственно, нахожусь в твоей голове и не буду пихать свою руку только ради того, чтобы узнать, есть ли в тебе душа. Я попытаюсь... сделать всё более... аккуратно.

- Я не усну, Гейб, ещё ближайшие часов восемь.

- Я подожду. - спокойно ответил Гейб, а руки, по которым изредка ходили помехи, словно по старому телевизору, спрятались в карманы.

- Не лучшая идея. Ты едва ли держишься на ногах. Гейб, послушай, - Сэм легко повернул к нему голову и взглядом очертил округлые черты лица своего трикстера. - Я испытывал боль и похуже, чем... - улыбка выскользнула из Сэма, наглая и подрагивающая, - чем проникновение архангела в мою душу.

- Это ещё более грязно чем то, что сказал я.

- Будто тебе эта грязь не нравится.

- Катись ты. - кинул Гейб.

Сэм продолжал смотреть на него, теребя надоедливую пуговицу у воротника рубашки, словно та душила его. Радаром его спокойствия всегда была концентрация на чём-нибудь определённом, но сейчас сконцентрироваться он не мог. Не мог даже понять, на чём акцентировать своё внимание, за какой предмет ухватиться, чтобы успокоились руки.

Габриэль хмуро взглянул на него.

- Ты нервничаешь. Я чувствую, как ты нервничаешь. - заметил он.

- Ни в коем случае.

Габриэль покачал головой и устало выдохнул, пряча лицо в ладонях.

- Сэм, я не хочу, чтобы ты пострадал. Я боюсь этого. Я просто представляю, как моя сущность сливается и... и просто разрушает всё там изнутри. Ты можешь погибнуть прямо во время процесса, а твоя душа начнёт рассеиваться по пространству, создавая из себя бомбу похлеще тех, что создают для войн. Ты можешь просто раствориться в пустоте и стать ничем и никем. - голос Гейба подрагивал, нервно и тревожно. - Мальчик, если пойдёт что-нибудь не так, ты же понимаешь, что я себе этого не прощу? И тогда не буду придумывать своё самоубийство так чётко, как до этого.

- Дурак. - резко выдохнул Сэм. - Когда ты обретёшь свою оболочку, я вмажу тебе за ту попытку так, что услышишь пение утконосов.

- Шутка, достойная Нобелевской премии.

Пуговица, наконец, выскользнула из уздечки и открыла вид на начало острых ключиц, которые всегда находили взгляд восхищения в глазах девушек. Скрипнула раскладушка, - Сэм забрался на неё с ногами. И в один миг он поймал тяжёлый взгляд архангела.

- Давай попросту перестанем тратить время. Я сейчас стаскиваю рубашку и ты делаешь то, что должен.

Габриэль моргнул. После перевёл глаза на воротник чужой рубашки и нахмурился. Что-то не давало ему покоя, - и то же самое Сэм чувствовал внутри себя, словно застывший ком решил прокатиться по его груди неразборчивым движением, и липкость от него отразилась в его рту.

- Сэм, я поднимаю, что тебе, возможно, от всего этого некомфортно. Понимаю, что всё немного перевернулось за эти несколько месяцев, - и я уже не говорю о тех письмах, которые знатно тебя напугали. - Сэм собрался что-то вставить, как Гейб заткнул его, подняв вверх указательный палец. - Я и сам был бы наруган, если бы прочитал их. Твоя речь, конечно, на кухне о том, что мы принадлежим друг другу, великолепна, я не спорю, но, пойми, с душой игры слишком плохи.

- Чувак. Я столько раз игрался с ней, что ты даже не представляешь. Она побыла и в чистилище, и в аду, и в раю, и на Земле, и в различных измерениях... Да что с ней только не происходило. Так что давай, - Сэм начал быстро расстёгивать свою рубашку, откуда уже стали видными тонкая линия рёбер. - без расшаркиваний. В прошлый раз, когда Кас копался в моей груди, остался видимый след его руки. Обугленный. Я прошлой рубашки так и не достирался.

Габриэль тяжело выдохнул и дрожь прокатилась по его плечам, позвоночнику и лицу. Она замерла в его глазах.

Сэм вдруг посмотрел на него и сузил глаза, останавливаясь. Если он сейчас не узнает, то это будет его ещё долгое время мучить.

- К слову, прежде, чем мы начнём, вопрос: почему я вижу тебя как призрака? Почему...

- Когда Люцифер вселился в тебя смотрел на тебя твоими же глазами? - закончил за него Гейб. Он сипло выдохнул. - Во-первых, у него не было своей оболочки и человеческого образа, как у Каса или меня. Во-вторых, он был не настолько слаб, как я. В-третьих, я менее жесток, чтобы засунуть тебе в рот ментальный кляп и просто заглушить тебя. Потому довольствуйся моим видом как призрака.

Сэм стащил с плеч рубашку и сложил её рядом с собой беспорядочным комом. Слабые тени с улицы скользнули по его ключицам и ласково прошествовали по рукам, оглаживая рёбра и застыв у штанов с крепким ремнём.

Лёгкое одеяло по мановению движений соскочившего с раскладушки Гейба скатилось на пол и создало небольшую картинку какого-то мистического животного в глазах Сэма из-за темноты.

- Буду. - пообещал ему Сэм. - Вариантов у меня немного.

- Поехали. - надломленным голосом пробормотал Габриэль и положил свою руку на грудь Сэма, - прикосновение даже ощутимым не было.

***

На мгновение свечение ослепило Сэма, - такое яркое, кристально чистое, словно с ночного неба решила спуститься небольшая звезда, заселившаяся в тело Сэма Винчестера от собственной безысходности. Оно ниточками вен пробежалось по его груди, скользнуло чуть ли не в само сердце и мелькнуло даже в руках.

Сэм ожидал боли. Он ожидал, что она пронзит его подобно стреле как тогда, когда Кастиэль нырнул своей рукой ему в грудь и коснулся такой обнажённой, лёгкой и ласковой души, которая должна была присутствовать внутри Сэма. И которой там не оказалось.

Но вместо боли, когда холодные, едва ощутимые подушечки пальцев прошлись по его груди и невесомо проследили путь острых ключиц, Сэм почувствовал лишь томительно растекающееся чувство сонливости. Оно заполняло его, вынуждая на миг прикрыть глаза, а после их вновь распахнуть, позволить устремиться в сторону нависающего над ним Габриэля, чьи глаза ярко мерцали на фоне окружающей их ночи.

- Сэм? - негромко позвал его Гейб, но голос донёсся до Винчестера неразборчивым бормотанием. Его уши полностью заложило, подобно вязкому мёду, что заливал его глаза, нос и рот.

Рука Габриэля проникала всё глубже, свечение становилось таким ярким, что Сэм отвернулся и, закусив губу, зажмурился. И в следующий миг, когда рука остановилась, Сэм ярко почувствовал чужие пальцы. Словно те коснулись его сердца, тёплого и живого. Он ощутил, как кожа сплетается с чем-то невесомым, лёгким и ранее незамеченным в теле, что никогда не было инородным - но было странным.

Сэм бездумно напрягся, почувствовав, как каждая его мышца выступила вперёд. Пальцы сжались на постели, потому что вместо боли Сэм ощущал нечто другое.

Ему на мгновение почудилась ласка, - невесомая, прекрасная, что была настолько неуверенной, словно боялась спугнуть. Что-то было в этом прикосновении такое, что Сэм смог бы сравнять только с голодом, когда чувствуется пустота в желудке, а от одной мысли о чём-то съедобном сводит конечности желанием.

Всё было так правильно.

Веки трепетали. Трепетало всё тело, когда донеслось раскатистое: «Святейший Боже», – и движения усилились, участились, стали сильнее, напористыми, как твёрдость в родном голосе. Дыхание слилось с наслаждением, стук сердца слился с пульсом, дрожь прокатилась в позвоночнике и достигла своего пика в груди, раскатистым урачнием покачиваясь в горле.

Урчание. Сэм урчал? Кричал? Молчал? Он уже не знал. Всё, что он знал, - наслаждение. Всё, что он знал, - прикосновения. Всё, что он знал, - сосредоточенный архангел над ним, чьё лицо так красиво выделялось из окружающего его мрака.

- Гейб... - выдавил из себя Сэм, словно в тумане ощущая небольшое давление в районе поясницы.

Габриэль ничего не ответил, лишь силуэт его размытой руки, которая исчезла в груди уже по локоть, стоял перед глазами охотника.

Его приласкали как израненного животного. Приласкали и прижали к себе в тёплые объятия. Всё было хорошо. Всё было правильно.

Сэму показалось, что прошла вечность. Вот по его телу скачут, пляшут и танцуют искры, чтобы позволить Сэму лишь краем глаза взглянуть, понять, что такое на самом деле его душа, а вот в один миг бесконтрольное тело снова оказывается в его контроле, рука Габриэля выныривает из пропасти яркой души и теплота, чувство приручения к ласковым движениям, к мягким поглаживаниям проходят.

Сэм медленно приоткрывает глаза, со свистом втягивая воздух, и Габриэль буквально падает на него сверху. Винчестер на лету ловит его руками и сжимает запястья, чтобы тяжело дышащий архангел не навредил ни ему, ни самому себе. Руки замирают на чужих кистях, а после, отпуская их, скользят к лопаткам, прижимая архангела к себе.

Тогда-то становится ясной и появившаяся во время процесса (Процесса? Странно звучит) тяжесть в пояснице, которую легко можно было бы объяснить тем, что на него сверху уселся Габриэль для более удобной позы. Сэм на это только покачал по подушке с небольшой улыбкой на губах головой.

Он вдыхал аромат волос Гейба и наслаждался залёгшей между ними тишиной. Наслаждался спокойствием и обыденностью, реальностью и темнотой вокруг. Габриэль подрагивал в его руках, а помехи больше по нему не бегали, утягивая за собой в небесное измерение. И если бы сейчас у Гейба были раскрыты крылья, - те рыжие и шикарные, - то, скорее всего, они бы потянулись к рукам Сэма в надежде на то, что тот их приласкает.

Сэм приподнял голову.

- Ты в порядке, Гейб?

Откуда-то снизу донеслось неразборчивое бормотание в грудь Сэма, которое можно было расшифровать только как «Порядок». Сэм кивнул и опустил голову на подушку, закрывая уставшие глаза. Тёплое дыхание Гейба обдавало его кожу жаром, чужие руки замерли на рёбрах, а ноги трикстера были захвачены в плен ногами Сэма.

- Ты в курсе, что это я должен спросить, - в порядке ли ты? - Габриэль с трудом сфокусировал свои глаза на лице Сэма, едва держа голову на весу.

Сэм лениво приоткрыл один глаз. Он посмотрел на растрёпанные волосы Гейба, на его обеспокоенный вид и на тонкие, выделяющиеся своей бледностью губы в ночи. Как только всё это кончится, - как только Габриэль обретёт свою оболочку, - Сэм без раздумий будет прижимать этого непоседу к себе каждую ночь, нырять в его волосы и нюхать их головокружительный аромат.

Он всякий раз будет оставлять на них глупый поцелуй, схожий на тот, которым врезался в его губы Габриэль ещё в том мире, – схожий на тот, который Сэм подарил архангелу в ответ на кухне бункера. Больше Сэм себе не позволить убегать от того, что хочет на самом деле.

- Всё просто так, как надо, Гейб. Всё идеально. Всё чудесно, трикстер. А теперь спи. Спи и плети свой чёртов сосуд.

Сэм снова закрыл глаза и, резко повернувшись на бок, утащил за собой Габриэля, чтобы прижать того к себе как плюшевого медведя. И нельзя было сказать, что тот был против.

Засыпая, Сэм краем глаза заметил, как паутина из золотистых линий, смешанный с зеленью, поднимаются с пола и начинают сливаться воедино, начинают ползать по воздуху и создавать из себя большой шаг из тусклого света, который, вроде как, не должен был мешать спать.

А если оно не мешало спать, - то оно и не имело значения, подытожил мысленно Сэм и, только удобнее расположившись, благодарно ткнулся носом в затылок Габриэля, когда почувствовал, как его плечи и тело укрывает упавшее на пол одеяло.

***

- Сэээм... Твой будильник с твоего телефона хуже скрипа зубов в аду. Он уже разбудил пол бункера, Сэм. Тебе надо пойти и вырубить его, чтобы эта чертовщина больше не изводила ничьи уши, - в особенности мои! - надоелливо бормотал голос ему в ухо.

Когда проснулся Сэм, то первое, что он мог обнаружить, так это неподдельную усталость, которая наполняла каждый его сосуд и отяжеляла все конечности. Одеяло лежало на плечах, в глаза било яркое солнце, от которого хотелось отвернуться и снова уснуть.

Но кто-то настоятельно тряс его за плечо. Сэм недовольно повернулся на другой бок, чувствуя, как пряди собственных волос щекочут его щёки и веки, и сжал в руках белое одеяло. Лучи назойливого солнца теперь светили ему в спину.

А когда наконец-таки заставил себя потянуться и принять сидящее положение, воспоминания окатили его затылок тёплой водой. Сэм резко обернулся к смотрящему на него исподлобья Гейбу, что сидел на краю раскладушки, а после его взгляд переместился на золотистое мерцание в углу комнаты. Круг из света, который он краем глаза заметил перед тем, как вырубиться, приобретал форму.

- Это... Сосуд? - сдавленным после сна голосом спросил Сэм, потирая глаза.

В один миг нащупал телефон и выключил бьющий по вискам будильник. Издалека раздался облегчённый вздох.

- Да, Сэмшайн. - последовал вслед за вздохом ответ. - Отключай будильник, когда будешь спать. Просыпаться в... Пять утра, Сэм! Я не хочу. И в следующий раз, когда ты будешь спихивать меня с кровати от того, что я всего-лишь пытаюсь разбудить тебя, я забью на тебя, психану и уйду.

- Прости. Наверное, прости. - Сэм вытянулся в позвоночнике и хрустнул им с видимым удовлетворением. Потом он взглянул на сидящего Габриэля, чьи растрёпанные волосы делали ещё солнечнее его такой домашний вид, и не смог не сказать, смотря на сонную рожицу «обиженного»: - Ты такой по утрам... Боже. Милый, Гейб.

Сэм не смог не подвинуться ближе, даже не обратив внимания на свою лежащую на полу футболку, которая упала туда во время его сна, и со смешком коснулся чужих волос, проводя по ним рукой вдоль волны растрёпанных прядей. Сэм не смог не заметить с трудом удерживаемую улыбку на лице Габриэля.

- Дал бы мне хоть немного позлиться на тебя. - пробормотал он и, уходя от прикосновений и в свете солнца, такой странный и весь золотистый от лучей, застыл в самом эпицентре танцев пылинок.

- Ты хочешь позлиться? Пожалуйста. Только давай сделаем это чуть позже, когда я выпью кофе и буду в силах контролировать свой язык, ладно?

Сэм если и заметил фырканье со стороны Габриэля, то не обратил внимания на него, подхватывая с пола футболку и выходя из душного чердака навстречу прохладному воздуху коридора.

Кухня встретила его ранним запахом кофе и Дином, весело напевающим себе что-то под нос у сковородки. А на сковородке поджаривались булочки для фирменных гамбургеров Дина Винчестера. Сэм слышал, как где-то за ним плёлся лёгкий на помине Габриэль, но избежать ароматный запах булочек попросту не смог, заходя на кухню. Хотя шёл к кофемашине в их зале.

- Утречка, Сэмми. - весело кинул ему Дин, вылаживая готовые булочки на тарелку. Ровно две пары.

- Салют. - кивнул Сэм, садясь за стол и подтягивая к себе секундой назад замеченную и заботливо приготовленную Дином чашку кофе. - Ты рано.

- Не спалось. - пожал плечами Дин.

- Всю ночь мечтал о моём младшем братишке. - кинул откуда-то издалека Гейб.

Сэм едва не подавился кофе, недовольно взглянув на усевшегося рядом Габриэля, что, откинувшись на спинку стула, смотрел на спину старшего Винчестера. Гейб и бронью не повёл на наполненный укором взгляд Сэма.

Дин всё ещё насвистывал Led Zeppelin себе под нос, пока Сэм попивал кофе. Вскоре к ним должны были присоединиться Мэри и Джек, чтобы пополнить их семейную компанию, тогда как Кас, которого в последнее время в бункере слишком не хватало, предупредил, что у него есть несколько проблем на небесах.

И пускай Кастиэль за последнее время научился гораздо лучше лгать, Сэм всё равно видел отголоски этой лжи, которая изредка действовала на Дина. Сэм представлял, как Кас сейчас стоит на вершине высокой горы и смотрит вниз на людей, растения и жизнь, расправив свои широкие крылья, – и даже не думает о лишних в его голове небесах.

- Итак. - Дин поставил перед Сэмом готовый гамбургер. - У меня есть предложение, от которого ты не откажешься.

Сэм, подхватив свой бургер и мысленно отказав себе в сегодняшней пробежке, вопросительно посмотрел на Дина.

- Охота, Сэмми. - с усмешкой произнёс он, садясь напротив Сэма и беря аналогичный бургер в руки. Его зубы нашли мягкое тесто с котлетой, листом салата, помидором и соусами и жадно вгрызлись в него. Сглотнув, он вытер тыльной стороной ладони рот. - Нашёл дельце, что поможет нам развеяться. Только ты да я, как в старые добрые!

Сэм тихо выдохнул, все ещё ощущая свинцовую тяжесть в руках, плечах и во всём теле, - усталость продолжала его затапливать, - но не посмел портить настроение своего вечно хмурого, потрёпанного жизнью и смертью брата.

Потому когда он произнёс...

- Почему бы и нет?

...Габриэль закатил глаза и посмотрел на Сэма хмурым взглядом.

- Ты же знаешь, что тебе ещё минимум неделю требуется на восстановление?

Сэм медленно повёл головой из стороны в сторону, заметно только для Габриэля, и подтянул к себе открытый ноутбук Дина. Свет экрана ударил по его глазам и Сэм невольно зажмурился, чтобы секунду спустя зыркнуть сквозь щели век. Мелькнул ряд из рекламы, презентующей различные типы одежды, а далее открылся вид на небольшую фотографию, где в разные стороны растягивался лес у дороги.

По серым деревьям в ночи скользили красно-синие мигалки полицейских машин, чьё трио окружило выпотрошенное тело в луже крови. За машинами растягивалась жёлтая полоска, такая знакомая Сэму, а за её пределами бродили несколько невыразительных копов.

Его взгляд задержался на крупном заглавии статьи и его длинном подзаголовке.

«На обочине дороги найдено тело с вырванным сердцем»
Майя Ричардсон, молодая 29-летняя девушка, найдена мертвой у шоссе. Вскоре патологоанатом Джейк Вильямс выяснил, что у Ричардсон не хватало главного органа в организме. Следователи ещё не дали ответа на главный вопрос: Новый серийный убийца оставляет свой почерк уже на третьем трупе?

Сэм кивнул, а Габриэль недовольно застонал, впившись лопатками в спинку стула и спрятав лицо в руках. Тонкие пряди скользнули вдоль его затылка и глазам Сэма представилась тонкая шея с выраженным кадыком.

- Наше дело. - сказал он с усмешкой, смотря на Дина.

Брат довольно кивнул и одним глотком опустошил свою белую чашку чёрного кофе.