Кейли

***

У Гермионы на сегодня был составлен четкий план действий. Если в день нападения, вернее на следующий, ей удалось отправить старост школьных факультетов на ближайшие несколько дней на незапланированное дежурство — вместо двух старост школы — то с сегодняшнего дня ей предстоит выяснить, что же произошло с Малфоем.

Всю неделю ей не везло: никто не нападал на слизеринца, за которым она теперь пристально наблюдала. К тому же, Малфой снова стал ее избегать, их общение вернулось к формату начала учебного года.

Даже на сдвоенных уроках он умудрялся не разговаривать с ней. От слова совсем. Им, конечно, без труда удавалось справиться и без вербального общения, но было немного обидно.

Особенно обидно стало на ЗоТИ. Но зато пришло и понимание поведения слизеринца. Их вновь поставили в пару, как самых способных студентов, но Гермиона видела в этом совершенно другой контекст. Малфоя провоцировали. Молодой преподаватель, отправленный министерством из аврората для обучения студентов, всё время старался заставить Малфоя выйти из себя и показать истинное лицо.

Итак, они стояли и смотрели друг другу в глаза на помосте для показательного «сражения». Гермиона подумала о том, что Скитер продала бы душу за возможность это отснять и посмотреть на сражение Тьмы и Света.

Остатки прошлогодних выпускников заново проходили седьмой курс, их было немного, поэтому занятия чаще всего проходили либо для четырёх факультетов сразу, либо с некоторыми факультетами тех, кто обучался на курс ниже, но, по факту, это тоже был седьмой курс. Это было странно и многие до сих пор путались. А МакГонагалл уверяла, что те, кто пропустил шестой курс обучения, должны усвоить за один год программу практически двух лет. Потому как приспешники Волан-де-Морта тренировали детей использовать непростительные, а не изучать магию...

Это произошло слишком неожиданно. Пока Гермиона витала в своих мыслях и была расслаблена, ведь молодой аврор по имени Шон Брейвис объяснял студентам то, что те и так отлично усвоили во время войны... Защитные заклинания.

Именно в эту секунду Гермиона заметила, как Малфой применил что-то невербальное и беспалочковое к ней. Она испугалась, но поняла, что ничего не произошло. Их глаза встретились, и к удивлению гриффиндорки, в голове раздался такой знакомый звучный голос. Голос, который она не слышала уже достаточно долго. Малфой произнёс:

— Нападай ты. Я, преимущественно, буду только защищаться.

Их глаза сверлили друг друга. Гермиона рассерженно дышала, быстро отодвигая эмоции и мысли глубоко на задворки сознания, откуда их будет не достать. Как он посмел?! У неё получилось сформулировать в своей голове ответ.

— С чего это? Мои защитные...

Он не дал ей договорить.

— Гораздо важнее то, что я не могу действительно напасть. Не забывай об этом.

Гермиона сконфуженно потупила взгляд, понимая, что министерство пыталось подловить Малфоя даже сейчас. Вновь взглянув на юношу, она не заметила на его лице никаких эмоций. Снова непроницаемая маска и лёгкая снисходительная полуухмылка. Гермиона поймала себя на мысли, что это почти доверительные отношения, если его вторжение в ее разум можно так назвать. То, что он сделал, конечно, некрасиво... И более того, незаконно... Но она перестала злиться. Иначе вся школа узнает о том, что на его палочку наложены ограничения, а значит, и количество нападений увеличится в разы.

Профессор окликнул дуэлянтов, они поклонились друг другу и разошлись.

Гермиона взмахнула палочкой, невербально применив Stupefy, Малфой изящно отбил заклятие, даже не сдвинувшись с места. Ее медленное нападение и его ленивое отбивание начало раздражать преподавателя. Шон не выдержал:

— Хватит невербальных и комедии. Покажите настоящее сражение! Без непростительных проклятий, разумеется, мистер Малфой.

Класс загудел. Вот сейчас их точно ждёт шоу. На уроке присутствовал не только «восьмой» курс, но и полный состав седьмого. Дуэльный клуб и демонстрация. «Замечательно», — подумала про себя Гермиона.

Они вновь встретились взглядами, и Малфой с улыбкой произнёс:

— Дамы вперёд.

Она больше не ждала ни секунды, выкрикнув:

— Everte Statum!

В ответ послышалось своевременное и уверенное:

— Protego.

Гермиона уже успела наколдовать излюбленных канареек и выкрикнуть:

— Oppugno!

Малфой грациозно взмахнул палочкой и прошептал:

— Evanesco! — птицы тут же исчезли. Он отчётливо понимал, что их дуэли в гостиной старост были куда более оживленными.

Это заметил не только он, но и профессор, который достаточно строго произнёс:

— Я вам обоим влеплю по троллю. Покажите настоящую дуэль!

Гермиона раскраснелась, она сдула выпавший локон с лица и ее громкий голос разнесся по залу:

— Профессор Брейвис, я отлично доказала, что владею ЗоТИ на превосходно! Или Вы хотите, чтобы кто-то из нас применил нечто вроде трансмагриффианской пытки?! Нам всем хватило войны. Я непременно расскажу Кингсли о Ваших методах преподавания при встрече!

Зал моментально стих. Малфой сжал челюсти и стоял молча. Он прекрасно понимал, чего добивался аврор, поставив пожирателя и грязнокровку в пару. Грейнджер сейчас навлекала беду на них обоих. Драко очень хотелось верить, что девчонка понимает, что творит. Ведь если это распоряжение министра... Его мыслительный процесс был прерван профессором.

— Мисс Грейнджер, статус героини войны не даёт Вам право так разговаривать со мной. Не думаю, что Вы бы справились в одиночку с настоящим тёмным волшебником. Вы не мистер Поттер. У Вас недостаточно практики... Поверьте, я смогу это обосновать перед министром. А сейчас, минус пятьдесят очков с Гриффиндора.

Гермиона глубоко вздохнула и опустила голову, но тут же распрямила плечи и гордо вздёрнула подбородок вверх.

— Докажите, профессор. Вашу правоту. Если я не права, снимете ещё пятьдесят. А если я права, то добавите сто.

Это было наглостью. Это был вызов. Шон усмехнулся, но, глядя на реакцию студентов, деваться было некуда. Мужчина взошёл на подиум со словами:

— Мистер Малфой, освободите площадку. Вы не способны продемонстрировать умения. Ваш тролль остаётся.

Драко сжал челюсти и спустился к друзьям. Тео, Блейз и Панси с Дафной были злы не меньше, чем он сам. Но он чуть не запустил действительно что-то жалящее в Грейнджер после ее фразы: «Если я выиграю, Вы нам обоим поставите превосходно, профессор».

Ученики по-прежнему молчали, тишина была просто гробовая. Гермиона вновь встретилась взглядом с Драко, пока профессор шёл к ней навстречу. Малфой решил всё-таки ей помочь. Он сам несколько раз сражался с Шоном, но профессор этого не знал, ведь пожиратели носили маски и капюшоны. Это был шанс. Не просто не дать Грейнджер опозориться, а показать профессору, что их спектакль действительно был предумышлен. Юноша вновь применил Легилименс.

В голове Гермионы зазвучал спокойный голос Малфоя: «Шон левша, наверняка, первое заклятие бросит из-за спины, ещё не обернувшись, у него это отлично выходит. Его визитная карточка Impediment и Incarcerous. Предпочитает Expelliarmus щитовым. Считай его шаги. Ты справишься».

Гермиона была ошарашена. Оказывается, Малфой отлично владел легилименцией, но ещё в больший шок повергло осознание того, откуда он мог знать эти детали. Но это было как нельзя кстати. В зале всё ещё стояла звенящая тишина, никто до сих пор не проронил ни слова. Шон и Гермиона поклонились друг другу. Шаги дуэлянтов глухо разносились в пространстве. Студенты замерли. Не каждый день аврор и героиня войны демонстрируют подобное шоу.

Эта дуэль явно будет невербальной. На десятом шаге Гермиона на всякий случай выставила Protego, послушав Малфоя. И не зря. Щит отбил уже летевшее заклинание. Профессор хмыкнул и вновь прицелился, Гермиона отбила ещё один луч, теперь красного цвета.

Девушка почувствовала знакомый прилив адреналина, кровь побежала быстрее. Сердце билось так часто, как будто она сейчас действительно сражалась в последний раз. Вся ее гордость и упрямство восстали против таких обидных и несправедливых слов. Она та, кто приложил усилий больше, чем большая часть волшебников в этой войне... Сказать ей подобное?! Ну, держись, Шон!

Из ее палочки вырывались десятки заклинаний, которые опытный аврор едва успевал отбивать, Гермиона же действительно выглядела устрашающе. Студенты смотрели на неё со страхом и благоговением. От неё исходила какая-то нереальная мощь. На щеке Шона проступил порез, откуда потекла горячая багровая кровь. Гермиону тоже зацепило заклинанием невидимого хлыста, рукав ее мантии был рассечен, но девушка легко сбросила мешавшую часть одежды. Расчёт на то, что она запутается, провалился. Зато гриффиндорке стало в разы удобнее двигаться. Школьная юбка взлетала вверх от ее движений и прыжков, а верхние пуговки на рубашке просто оторвались. Щеки раскраснелись, а волосы красивыми локонами рассыпались по плечам. Она была великолепна! Все без исключения парни в зале заворожённо смотрели на неё.

Шон бросил Incarcera в противницу, по залу прошёл отчаянный вздох, путы должны были связать девушку, и по лицу Шона уже было расплылась победная улыбка. Но в последнюю секунду путы исчезли, а в профессора, который стоял на одном колене после ее Everte Statum, полетело что-то непонятное. Дуэлянты не проронили ни слова во время сражения.

Один человек в зале узнал это заклинание лишь по движению палочки в руке девушки. Rictusempra. Профессор стал хохотать, как ненормальный, а затем взмыл вверх под потолком после ее Levicorpus. Гермиона тут же обезоружила его.

Подойдя ближе, девушка сняла чары со своего учителя, бережно опустив его на подиум.

— Я думаю, что вопрос о моих навыках можно считать решённым?

Шон сконфуженно поднялся на ноги.

— Вы же понимаете, что я не мог применить к ученику...

Гермиона не стала даже слушать.

— Могли просто обезоружить меня и опозорить, с первой секунды. Нет. Уговор был. Давайте исполним. А Вам нужно в больничное крыло, как и мне.

С этими словами она отлевитировала ему волшебную палочку, которую ранее отобрала в честном бою. Только сейчас все заметили, что из ее правой руки чуть выше предплечья течёт кровь, которой был пропитан уже весь оторванный рукав рубашки, а багровые капли стекали на пол. Девушка с помощью Accio призвала свою мантию, шепча Reparo и набрасывая ее на плечи. Дыхание Гермионы всё ещё не восстановилось, а щеки были красными.

— Мистер Малфой и мисс Грейнджер получают превосходно. Сто баллов Гриффиндору за неслыханную наглость. Урок окончен.

Драко рассмеялся, глядя на самодовольную гриффиндорку. Ее беспрепятственно пропустили вниз, уже перед самым выходом девушка встретилась глазами с Малфоем и одними губами прошептала: «Спасибо».

Блейз проследил за взглядом друга и тоже увидел этот нюанс. Когда парни вышли в коридор и оказались вдвоём, спустя несколько минут мулат тихо заговорил:

— Она шикарна, Моргана ее раздери. Ты ведь тоже видел это?!

Малфой усмехнулся.

— Не понимаю о чем ты, Блейз... Заучка заработала нам обоим по превосходно, наверное, ты прав, стоит ее поблагодарить.

Блейз прищурился.

— Тогда почему тебя благодарила она в таком случае?

Драко резко перевёл взгляд на друга, не теряя при этом лица.

— Ты о чем?

— Драко, не прикидывайся! Война закончилась и между вами прямо искрит... Не ври хотя бы мне... Мы такое вместе прошли. А тут ты решил, что я больше не друг?

— Дело не в этом, — блондин устало потёр переносицу пальцами, — я в любом случае скоро женюсь на одной из Гринграсс... Не до Грейнджер...

— Но ты ведь ещё не женат! Да и столько всего может произойти... Она героиня войны, мать его!

— Блейз, не начинай, и так чувствую себя продажной девицей.

Мулат серьезно посмотрел на своего лучшего друга.

— Ты будешь продажной девицей, если женишься на Гринграсс. А Грейнджер мало того что героиня войны и мозг золотого трио. Она ещё и горячая, видел ее сегодня? Не говори, что не видел.

Малфой молча уставился в окно, а Блейз, увидев Дафну, Панси и Тео резко направился к ним.

***

На выходных гриффиндорке удалось встретиться с друзьями и помириться, по-настоящему помириться. Они сидели в трёх мётлах, как в старые добрые времена. Джинни прижималась к Гарри, а Рон, после трёх стаканов огневиски, пожирал взглядом раскрасневшуюся от алкоголя Гермиону.

Гарри внезапно посерьёзнел и обратил внимание на лучшую подругу.

— Гермиона, а что за история с Шоном? Кингсли его отправил на переподготовку вместе с нами, а ведь Брейвис опытный аврор.

Джинни не дала и рта раскрыть подруге.

— Ох, Гарри, Гермиона была великолепна! Вы бы видели! Шон поставил их в пару с Малфоем, чтобы они продемонстрировали дуэль. Но Гермиона пожалела Хорька, да и тот не нападал... было откровенно скучно и смешно. Палочка Хорька, — Гарри шикнул на девушку и огляделся по сторонам, чтобы убедиться в том, что эту информацию никто не услышал. Джинни поморщилась и продолжила, — профессор влепил им по троллю. Гермиона возмутилась и он снял ещё пятьдесят очков с Гриффиндора за хамство.

Гарри перебил Джинни.

— Что он сказал тебе?! — Поттер явно был зол.

Гермиона пожала плечами, но за неё вновь ответила Джинни:

— Что победа только твоя заслуга, а она так, в придачу шла и не умеет сражаться.

Гарри почти вскипел и с нежностью посмотрел на подругу, Рон тоже был в ярости и пытался что-то придумать, но на пьяную голову получилось лишь стукнуть кулаком по столу, привлекая внимание других гостей. Гарри поморщился от громкого звука и продолжил.

— Ты как следует его отделала?!

Гермиона смущенно кивнула, а Джинни вновь принялась рассказывать о подвигах подруги.

Когда ребята прощались, проводив своих девушек до ворот школы, Гарри шепнул на ухо Гермионе:

— Я его завтра на тренировке ещё раз отделаю и напомню, что без тебя я бы не справился. Ровно половина моей победы твоя.

Гермиона прослезилась, но в темноте этого никто не мог заметить, девушка так же тихо шепнула в ответ:

— Нет, это ты победил его. Это твоя заслуга. А крестражи и все остальное — мы сделали вместе. Но знаешь, Шон был неправ, сражаться я умею.

***

Гермиона согласилась встречать рождество в Норе ко всеобщей радости. Отношения с Роном наладились сами собой, парень будто повзрослел за неделю и даже перестал раздражать.

Девушка не знала, чем вызваны такие глобальные перемены в его поведении, но была искренне рада.

Смерть родителей все ещё жгла каленым железом сердце, отзываясь нестерпимой болью при любом упоминании о них, но она запретила отчаянию уничтожать то светлое, что ещё оставалось в этой жизни.

Ей предстояло идти дальше. Предстояло доказать магическому миру, что у них нет выбора не принять ее, ту, что пожертвовала всем ради других.

***

Рождество подкралось незаметно.

Перед праздником старосты украшали замок, неизменно попадаясь на проделки вездесущего Пивза, который, почувствовав скорый отъезд школьников, разбушевался не хуже тысячи корнуэльских пикси.

Полтергейсту прощались буквально все проделки после героического участия в войне. По просьбе МакГонагалл он активно сражался против пожирателей во время битвы за Хогвартс, поэтому слизеринцам и сейчас доставалось от него больше всех. Особенно одному из них, тому, что носил метку.

В последний вечер перед отъездом Пивз превзошёл себя в нападках на школьников. Старосты всех факультетов не успевали отбивать первогодок. Больше остальных страдал факультет змеек, особенно ни в чем неповинные первогодки.

Конечно, было достаточно забавно, когда один мальчик со Слизерина очутился подвешенным за подштанники к огромной люстре в холле перед большим залом, он был переодет в маггловского эльфа, помощника Санты. Все, кто был знаком с культурой магглов, посмеивались над бедным чистокровным первокурсником, а вот девочка с Пуффендуя чуть не осталась заикой, когда полтергейст налетел на неё с хлопушками, прицелившись из-за угла, он попал аккурат в лицо девчушке выстрелом конфетти, а затем уже проделал тоже самое ещё с несколькими учениками.

Малфой был готов ко всему. Он отбивал почти лениво последние две недели нападки этого негодника, однажды все-таки напомнив, что сражался против пожирателей, а не за них. Но Пивз ему совершенно недипломатично припомнил о том, кто впустил этих личностей в замок, запуская при этом в блондина какую-то вязкую коричневую жижу, сваренную на зельеварении явно не особо талантливым студентом.

Вот и сегодня Малфой едва успел проговорить Ebublio, превращая нелицеприятное варево в мыльные пузыри. Третьекурсницы, поглядывавшие на старосту школы, и без того находили его безупречно красивым, но сейчас были сражены.

Он использовал красивую магию, а не что-то мерзкое, чего от него ожидали всегда. Следующий котёл с ещё более отвратительного вида выплескивающимся по пути содержимым, полетевший в старосту мальчиков, и вовсе подвергся заклятию Orchideous, превращаясь в нежные цветы, падающие к ногам блондина.

В этот момент в холл большого зала вошла Гермиона, заставшая дружный вздох умиления всех находившихся там девушек. Она перевела взгляд в том направлении, куда были повёрнуты все без исключения головки школьниц, и обнаружила своего соседа, который с поднятой на изготовку палочкой ожидал следующего выпада от полтергейста.

Малфой стоял, окутанный огромным количеством мыльных пузырей и в цветах, поистине незабываемое зрелище, даже рот приоткрылся. Но только два человека в зале знали, что его палочка находится под надзором и любые потенциально опасные заклятия могут упрятать юношу в Азкабан.

Гермиона не успела сообразить, что происходит, когда Малфой вскинул палочку над ее головой и выкрикнул: «Arresto Momentum!», — тут же переводя древко на гриффиндорку и применяя невербально Everte Statum, уже было не до красивой магии, когда на место, где стояла девушка, меньше чем через секунду рухнул огромный шкаф. Гермиона выронила палочку больно стукнувшись спиной о стену, а школьники не понимали, успел ли Малфой спасти Грейнджер. Это было самое странное, что они когда-либо видели. Пожиратель спас грязнокровку.

Малфой тут же стал превращать новые котлы в цветы и пузыри, стремясь преодолеть расстояние между ним и Грейнджер, которая осталась без палочки, а Пивз, в свою очередь, набирал обороты, увеличивая с каждым разом количество снарядов. Этот негодник, наверняка, на протяжении нескольких недель похищал котлы с их содержимым после уроков.

Малфой на глазах у всей школы бесцеремонно схватил девушку за руку, выдёргивая из-за укрытия шкафа, где она пыталась спрятаться от котлов с зельями, два последних снаряда опасно шипели, растекаясь рядом, содержимое одного прожгло небольшую дыру на ее мантии, от чего Гермиона по-настоящему стала опасаться за свою жизнь. Слизеринец заслонил ее собой, давая возможность отдышаться, а затем произнёс:

— Хватай палочку, Грейнджер! Ты мне нужна!

Гермиона рванула направо в попытке схватить собственное оружие. Нужно было, по крайней мере, два волшебника, чтобы один отбивал от всех собравшихся младшекурсников котлы, а второй попытался обезвредить Пивза. Остальные студенты стояли разинув рты, наблюдая за эффектным представлением.

Гермиона кое-как добралась до своего древка, под прикрытием Малфоя, и из кончика ее палочки тут же посыпались заклятия. Пивз по-видимому предвидел такой исход, поэтому превратился в невидимого врага, осложняя задачу старостам.

Как назло, из старшекурсников здесь были только два старосты школы, которые безрезультатно призывали учеников покинуть холл.

Пивз осознал собственное превосходство, переключаясь в своих атаках лишь на них двоих. Восьмикурсники наугад пытались достать злодея с помощью Immobilus или оглушить, но ничего не выходило. Между ними пролетели доспехи, с оглушающим звоном бряцая по каменному полу, а затем негодник начал бомбардировать старост книгами, вазами, горшками с растениями и всем, что попадалось под руку, незаметно подталкивая навстречу друг другу.

Венцом этой гнусной инсинуации стала появившаяся из ниоткуда зачарованная омела, а Пивз исчез, видимо наблюдая из укрытия, чем закончится устроенный им великолепный спектакль.

Соль заключалась в том, что эту омелу нельзя было убрать никакими магическими средствами, она бы оплетала пару до тех пор, пока не заставила бы поцеловать друг друга. Малфой выругался сквозь зубы, обводя мрачным взглядом холл, в котором уже толпились и старшие курсы.

Парень усмехнулся под дружное улюлюкание толпы студентов. Он не доставит такого удовольствия никому, ещё чего. Слизеринец взмахнул палочкой произнося: «Salvia Hexia», — отсекая видимость от любых любопытных глаз под разочарованные возгласы собравшихся.

Драко смотрел на испуганную Гермиону. Сейчас у него был шанс сделать то, что так хотелось, но под весьма убедительным предлогом и без ущерба для репутации.

Блондин сейчас был искренне благодарен полтергейсту за такую возможность. Конечно, достаточно было легкого поцелуя в губы, чтобы противное растение исчезло, парень, непременно, именно так бы и поступил, не будь он Малфоем.

Драко решительно притянул девушку ещё ближе к себе, одна рука уверенно легла на талию, вторая зарылась в каштановой копне локонов, а большой палец приподнял ее подбородок. Гермиона неосознанно встала на носочки и потянулась к губам слизеринца.

Гриффиндорка почувствовала на своих горячих губах его прохладные, парень тут же втянул ее в нежный глубокий поцелуй, лаская податливое тело. Его язык властно вторгался в ее рот, распаляя желание, искусно терзая губы девушки, он неосознанно передал ей все свои чувства и настроение. А она ещё никогда не чувствовала себя такой беспомощной и желанной, его вкус был не сравним ни с чем. Так же и Драко ещё никогда не целовал столь желанную девушку, стараясь за эти подаренные секунды впитать ее всю, запомнить и насладиться. Всё закончилось для Гермионы слишком внезапно и быстро, хотя на деле прошло уже около двух минут.

Малфой только сейчас с неизменной усмешкой отступил на шаг назад, хотя омела исчезла, едва они коснулись друг друга.

Он все равно продолжил поцелуй и она это понимала. Как и то, что ответила на этот нежный призыв. Слизеринец хищно осмотрел ее распухшие от поцелуя губы, удовлетворенно отмечая тот факт, что дыхание девушки сбилось, а глаза горят лихорадочным блеском. Драко готов был поспорить, что она уже готова для него... Гермиона Грейнджер хочет его. Вот это открытие.

— Захочешь продолжения, обращайся, Грейнджер, — его слова прозвучали с издевкой.

Девушка ошарашено смотрела в серые насмешливые глаза, всё больше краснея. Ей стало стыдно за себя. «Как можно было ответить на этот поцелуй?!» — ругала себя Гермиона. Она пыталась списать всё на выброс адреналина, но, даже для оправдания в собственных глазах, это было слишком неубедительно.

Ученики через секунду увидели эту странную пару, старосты уже стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Студенты факультета Слизерин громко заулюлюкали, но тут же смолкли, стоило Малфою повернуть к ним голову. Он скучающим тоном добавил эффекта своей устрашающей ауре, манерно растягивая гласные:

— Почему вы все ещё здесь? Через пятнадцать минут отбой.

Разочарованные школьники поплелись к своим гостиным. Староста девочек встретилась глазами с Джинни, которая едва сдерживала ярость. Подруга развернулась и пошла прочь, грубо расталкивая локтями нерасторопных зевак.

Губы жгло и она всё ещё ощущала вкус мяты. Внезапно Гермиона подумала о том, что впервые в жизни была действительно возбуждена, ее тело откликалось слишком сильно на прикосновения этого несносного бывшего врага. И это проблема. Парень, как ни в чем не бывало, прошёл в сторону коридора, где должен был дежурить после отбоя.

Гриффиндорка решила, что должна пойти за ним и спросить что это было. Зачем было ТАК ее целовать ещё и практически перед всей школой? Хуже всего то, что Рон об этом узнает, а они только помирились. Непонятно, что тревожило ее больше: неловкость всей ситуации или ее собственные чувства.

***

Гермиона долго плутала по замку и не находила нигде того, кого так отчаянно искала.

Наконец, ей послышался характерный звон, как при оглушающем заклятии. За время странствий по лесам она очень хорошо успела научиться определять звук скрывающих чар. Она тут же произнесла: «Finite Incantatem», — направляя древко в нужную сторону.

В то же мгновение перед ее глазами предстала отвратительная картина. Около дюжины студентов окружили кого-то, не замечая того, что заклятие спало. Они были слишком увлечены тем, что оскорбляли... Малфоя?! Из толпы слышалась отвратительная какофония перекрикивающих друг друга голосов: «пожиратель», «как ты посмел ее коснуться», «ты сейчас узнаешь что такое боль», «твоя мать исполняла все прихоти тёмного лорда?», «а твой отец благословил Тома Реддла поразвлекаться с твоей драгоценной мамашей?», «ты с прошлого раза оценил Круциатус в моем исполнении? Меня им пытали егеря, давай ещё раз покажу». Малфой не успевал отбиваться ото всех заклятий, разом летевших в него, не говоря уже о словесных баталиях. Но к удивлению Гермионы, он не казался загнанным в угол, его лицо было непроницаемым, только отточенные движения тела и точные взмахи палочкой.

Гермиона понимала, что отпускать нападавших не намерена. Ни одного из них. Все получат по заслугам. Каждый. Но нападать со спины было не в ее правилах. Она приложила палочку к шее, применяя Sonorous, не заметив, как за ее спиной появились три слизеринца. Ее усиленный голос разнесся по коридору.

— Чем вы лучше пожирателей?! Вы нападаете толпой на того, кто не может защититься как следует сразу от всех, потому что боитесь его, не так ли?! Может быть, кто-то рискнёт встать один-на-один со мной или с ним?! Что вы все замолчали?! Я не за это боролась! Слышите! Не только вы потеряли близких! Я тоже потеряла родителей, я знаю лучше, чем многие из вас, что такое боль.

Девушка взмахнула палочкой, срывая маски с нападавших.

Гермиона в ужасе осознала, что перед ней стоят ученики факультетов Гриффиндор и Пуффендуй. Джинни. Она была среди них. Гермиону переполняла ярость.

— Это такие храбрецы теперь на Гриффиндоре?! Загонять одного толпой?!

Как ни странно, голос подал Малфой:

— Я сам в состоянии разобраться, не лезь, Грейнджер! Пошла вон отсюда!

За ним следом заговорила Джинни.

— А ты обзавелась друзьями со Слизерина?! И не только друзьями, как я посмотрю. Я обо всем расскажу Рону.

Рядом с Гермионой встали Нотт, Забини и Паркинсон. Гриффиндорка была сейчас рада такой поддержке, несмотря на все прозвучавшие оскорбления. Она заговорила:

— Минус пятьдесят очков Гриффиндор. Минус пятьдесят очков Пуффендуй. Расходитесь по своим общежитиям, пока к очкам за нападение не прибавились ещё пара десятков за то, что вы бродите по ночам.

Ребята спешно ретировались в направлении своих комнат. А Гермиона почувствовала себя неуютно в компании слизеринцев. Забини, как всегда, готов был шутить.

— Никогда не думал что стану свидетелем события такого масштаба... Гермиона Грейнджер отнимает пятьдесят очков у собственного факультета. Это нужно отметить!

Панси не была столь благодушна в отношении девушки, позарившейся на ее, пусть и бывшего, парня.

— Просто Малфой показал ей, наконец, как уложить волосы, может быть трахнул пару раз. И теперь она готова простить ему все, да, Драко?

Малфой был взбешён.

— Паркинсон, закрой свой грязный рот, будь добра. Грейнджер, ты рехнулась?! Как ты объяснишь МакГонагалл за что отняла кучу баллов?! Ты бы сначала пораскинула своими гениальными мозгами, прежде чем сделать это! Завтра об этом будет знать вся школа!

Гермиона поджала губы. Она действительно об этом не подумала. Но тут же нашлась с ответом.

— Завтра все разъедутся. А видеть тебя таким, как в прошлый раз, я не захотела. И со своей драгоценной репутацией разбирайся сам. Кажется, ты не слишком о ней заботился, целуя грязнокровку практически на глазах всей школы.

Гермиона резко развернулась на каблуках и пошла прочь, оставив слизеринцев на растерзание друг другу, слыша вдогонку, как они вопрошают о поцелуе, который пропустили.

Слезы обиды и гнева душили девушку, она почти бегом добралась до своей комнаты, запечатывая ее за собой на манер Малфоя. Теперь никто сюда не попадёт, пока она лично не снимет чары.

Гермиона больше не видела соседа до отъезда. А профессор МакГонагалл даже не поинтересовалась, что именно произошло, когда узнала, что это не Малфой снял баллы. В Хогсмиде, перед тем как трансгрессировать, Гермиона заметила светлую шевелюру, выходящую из ювелирного магазина, видимо, Малфой покупал кому-то подарок перед отъездом.