Часть 2
Следующим утром, Юрий сам подал девочке завтрак в постель, разбудив легким поцелуем. И улыбнулся непосредственной, совсем детской реакции.
— Доброе утро.
— Ну что ты... Не стоило... — пробормотала она, смотря на завтрак и осторожно присаживаясь на постели.
Мужчина погладил Александру по щеке, думая о том, как ему повезло встретить в жизни такое чудо. Он совсем не хотел засмущать ее до смерти, но не удержался, чтобы не сказать:
— Стоило. И потом, разве люди, которые засыпают в одной постели недостаточно близки, чтобы один сделал другому приятно?
Чуть повернув голову, Саша поцеловала мужскую ладонь:
— Ну, если ты так настаиваешь. Для меня здесь слишком много. Позавтракаешь со мной?
— С удовольствием, — улыбнулся Юрий, забираясь на постель и приобнимая ее. — Знаешь, я сегодня видел во сне наш роман.
— Да? — заинтересованно посмотрела Саша на мужчину, хрустя тостом. — Что именно?
Писатель прикрыл глаза, и сцены вновь явились пред его внутренним взором. И, не открывая их, он начал рассказывать о космической битве, о таинственных джунглях на спутнике, куда упал поврежденный кораблик главного героя, как он тайком плакал, преданный... И только закончив рассказ, хлебнул кофе, запивая им бутерброд с колбасой.
Девочка же задумчиво жевала бутерброд, осмысливая, потом осторожно заметила:
— А я вот не уверена, что он бы плакал... Злился, не понимал, но слезы...
— Тогда, пусть злиться, — поцеловал Юрий девушку, обнимая.
Саша пылко ответила на поцелуй мужчины, запустив пальцы в его волосы, но быстро отстранилась, чуть улыбнувшись:
— Но он этого не сделает, если мы не выберемся из постели.
Мужчина засмеялся и, сорвав с губ девушки еще один быстрый поцелуй, первым покинул их ложе, забирая с собой поднос, и открыл ноутбук. Хотел было принести машину на кровать, но понял, что Александра права и он не удержится, сорвав собственный план работ. Подвинул к столу два стареньких кресла.
Но девочка спустилась в гостиную лишь через полчаса. С мокрыми волосами и влажным телом, к которому прилипала рубашка.
— Прости, я принимала душ. Как продвигается? — спросила она, опустившись в свободное кресло.
Юрий бросил на нее быстрый взгляд и поспешно уткнулся в монитор. О, искушение... Он закончил предложение и сообщил:
— Вдаль смотрящий заметил отблеск обшивки вражеского корабля, — и кивнул, приглашая поучаствовать в битве.
Улыбнувшись, Саша кивнула и склонилась к монитору, напрягая зрение, ведь очки разбились тем вечером, впрочем, девушка не жаловалась. И, тем не менее, дальше, Юрий повторял вслух то, что набирали на клавиатуре пальцы, и строчил под диктовку, когда Александра начинала цитировать рожденный в голове текст.
— А знаешь, так интересно получается, будто радиопередача. Ты не будешь против, если я иногда стану записывать на диктофон?
— Я только «за», — улыбнулась Саша, устало потерев глаза. — У тебя хороший голос. У тебя есть свой сайт? Можно выложить некоторые записанные отрывки, будет очень интересно, мне кажется.
— Нет, я даже никогда не задумывался над этим... — признался Зельман. — Но мне нравится твоя мысль. Поможешь его состряпать?
Заметив, что девчушка устала, он предложил прогуляться и незаметно они свернули к местному медицинскому пункту.
— Хорошо, помогу, — улыбнулась Саша, выслушав предложения писателя и выдвинула свои. Чуть прихрамывая, шагала рядом с Юрием. — Я делала пару сайтов с помощью конструкторов, они простенькие, но тебе на первое время хватит, а на гонорар закажешь себе более достойный.
Заметив, куда ее привели, девчушка бросила на спутника укоряюще-обиженный взгляд. И категорично заявила, что не пойдет туда.
— Ну что же ты совсем о себе не думаешь?.. — погладил мужчина Сашу по голове. — Врачей боишься? Ну ладно, давай хоть мазь купим, да очки закажем.
— У меня минус три на оба глаза, — сообщила девушка, все еще чуть обиженная. — Я потом верну тебе деньги, извини, у меня нет с собой, только на обратную дорогу.
— Да брось, пусть это будет мой подарок. Ладно? — мужчина ласково, извиняясь, потрепал ее по волосам и потянул в медпункт.
Саша вздохнула и совершенно нехотя поднялась за Юрием в медицинский центр, чтобы сразу пойти в аптеку и выбрать нужные очки, но увидев цену, смутилась и сказала, что не хочет, чтобы он так сильно тратился.
Мужчина усмехнулся:
— Я вычту это из твоей части гонорара, пойдет?
Он расплатился за мазь и очки и Александра вытащила его на улицу.
— Мне не нужен гонорар... — тихо заметила Саша, чуть улыбаясь и щурясь на солнце. — Я просто хочу помочь тебе.
И Юрию захотелось притянуть девчушку к себе и крепко поцеловать. Но побоялся скомпрометировать обоих и просто дружески приобнял за плечи, ласково улыбаясь.
— Думаешь, я смогу тебя обделить? Нет, по-честному на троих поделим. А на тебя я молиться буду. Хочешь?
Саша как-то странно улыбнулась и, убедившись, что на них никто не смотрит, поцеловала Юрия и тихо шепнула ему на ухо:
— Мне кажется, я слишком сильно отвлекаю тебя от работы...
— Нет, что ты, — испугался Юрий, а ну как Александра решит покинуть его, и прекратил поползновения в ее сторону. — Наоборот, ты меня вдохновляешь. Просто работа работой, а жизнь, она не стоит на месте.
— Конечно, но ты еще толком не начал, — Саша снова поцеловала его, а после, направилась вниз по ступеням, чтобы уверенно зашагать в сторону его дома.
Все, что оставалось Зельману, это нагнать ее и, закурив, пообещать:
— Спать не лягу, пока три главы не настрочу. Ты только не покидай меня. Никогда.
— Если ты захочешь, я буду с тобой, — хмыкнула Саша, щурясь на солнце. — А теперь идем, а то ветер холодный.
В эту ночь, Юрий лег только под утро, когда осилил обещанный объем текста. Нырнув под одеяло к своей маленькой музе, прижался со спины, нежно и почти невесомо, чтобы не разбудить, поцеловав в плечо. Но и тогда еще долго не мог уснуть.
Саша улыбнулась, не открывая глаз, и дождавшись пока любовник уснет, выскользнула из постели, тихо одевшись. Проснулся Юрий один, но дом был наполнен ароматом свежей выпечки. Улыбнувшись, мужчина привел себя в порядок и отправился искать соавтора. Девушка нашлась в гостиной. Она сидела за чужим компьютером, раздраженно кликая мышкой.
— Глючит? — предположил он, подходя сзади и обнимая Сашу. С его компом такое бывало.
— Немного, но это терпимо, — сдержанно улыбнулась она, на экране отражались какие-то разноцветные коды. –— Иди, завтракай, а я пока тут закончу.
Теперь догадавшись, что делает Александра, он склонился и украл у нее быстрый поцелуй.
— Спасибо.
Ему очень хотелось составить угощение на поднос и вернуться к девочке, но он знал, как может раздражать чужое присутствие, особенно если что-то не выходит. И потому послушно позавтракал, и только с недопитым кофе, явился пред очи соавтора.
— Ах, ты ж, твою мать... — тихо прошипела девушка, выключая демонстрацию и явно начиная что-то исправлять.
— Не волнуйся так, — Юрий скользнул рукой по светлым волосам Саши. — Не обязательно делать все сегодня...
— Я хочу сделать поскорее и качественно, да и ты отдохнешь, всю ночь ведь не спал, — запрокинув голову, девочка поцеловала ладонь мужчины.
— А ты откуда знаешь, тоже не спала?
Легкие поцелуи только раззадоривали и, поймав личико девушки в ладони, он поцеловал ее, как полагается, не отпуская, пока ее тело не напряглось, информируя о нехватке воздуха.
— Ждала, пока ты освободишь компьютер, — улыбнулась Саша, облизнув губы. — Да и выпечка... Еще пара часов, и я закончу.
— Тогда я пока в магазин сгоняю, куплю нам чего-нибудь вкусненького.
И снова поцеловав соавтора, вышел, накидывая куртку — утра были еще прохладные. Во время покупки клубники и сливок он представлял, как будет кормить с рук свою музу...
Когда Юра вернулся, муза довольная собой уже потягивалась в кресле, похрустывая всем организмом.
— А я закончила, — поделилась она, вставая с кресла и обнимая мужчину буквально повиснув на нем.
— О, похоже, тебе тоже мешает работать любовник под боком? – притворно изогнул бровь Юрий, поставив пакет на комод и обнимая девочку за талию. — Покажешь, что получилось?
— Как вообще возможно работать, когда все мысли занимает только один человек и ничего кроме? — усмехнулась Саша, прежде чем поцеловать Зельмана. — Конечно, покажу! Для тебя же создавала. И пользоваться тоже научу.
Заметив баллончик взбитых сливок, Саша лукаво улыбнулась и набрала немного угощения себе в рот, чтобы поделится сладостью в поцелуе.
— Шалунишка... Погоди, я ягоды помою, — и еще раз чмокнув девочку в губы, он ушел, чтобы вернуться с мисочкой спелой клубники, которой он кормил Сашу в процессе изучения сайта и наполнением его контентом. И сам охотно принимал угощение из чужих рук, целуя длинные пальцы.
— Ну, вроде все... — протянула девчушка, пробегаясь по всем страницам сайта. — Народу будет много, ты не представляешь, сколько у тебя фанов.
Юрий немного нервно рассмеялся:
— Не пугай меня, я уже забыл, что это такое... Кроме того, мне достаточно и тебя одной, — он было потянулся к ней, но сдержался, ведь он сегодня еще не написал ни строчки. — Теперь моя очередь. Кстати, как тебе идея насчет воскрешения кое-кого, кто считался мертвым? — спросил он, намекая на лишь упомянутого вначале персонажа.
Девушка чуть вздрогнула, но тут же улыбнулась:
— Думаешь, он и есть настоящий предатель? — спросила Саша, присаживаясь на подлокотник кресла любовника и жуя ягоды.
— Ну, ход конечно, малость избитый... но уж больно заманчивый. Да и не люблю я, когда нет неожиданного поворота. Ну, ты знаешь.
Рука против воли спустилась девушке пониже спины.
— Юра...— предупреждающе начала Саша, потом улыбнулся. — Да уж, с моим сердцем мне твои книги читать только в обнимку с коробкой успокоительного.
Зельман вздохнул, но руку все же убрал, взяв ягодку, отвлекая себя от мыслей о сексе.
— А что у тебя с сердцем, может, какая операция нужна?
— Не думай об этом, — девочка поцеловала мужчину в макушку. — Для меня сейчас главное, чтобы тебе было хорошо и легко творить.
Юрий посмотрел на нее и очень серьезно сказал:
— Главное — всегда здоровье, Саша, — но потом прогнал этот тон и улыбнулся. — Ты уже этого добилась. Вот увидишь, сегодня еще три настрочу.
— Ну, такими темпами ты напишешь роман дней за десять, — светло улыбнулась девушка, проигнорировав первое высказывание любовника. — Ты работай, а я пойду, ужин приготовлю, чтобы тебе не мешать.
Вот только от мысли, что все может закончиться так быстро, работать расхотелось. И Зельман с трудом настроился на рабочий лад, который так и норовили перебить восхитительные запахи, доносящиеся с кухни.
Все последующие дни, — сколько их было? Юра не помнил, — Саша помогала ему в работе, не подгоняла, но и не давала филонить. Хотя Зельману зачастую хотелось, просто завалить свою музу на постель и любить всю ночь напролет. И порой Саша позволяла ему такую вольность, и не только, они часто выбирались на пикники, ходили к озеру, но процесс творчества не прекращался и тогда. Они обсуждали, спорили, пару раз даже поругались, однако довольно быстро приходили к консенсусу.
— Знаешь... — сказал Юрий, обнимая свою музу, доверчиво прижавшуюся с боку, когда роман уже приближался к своему логическому концу. — Наверное, я уже говорил тебе, что ты послана мне судьбой, но я повторюсь. И скажу, что без тебя, роман не вышел бы таким, какой он есть. Лучшим, что я когда-либо написал. Нет, мы написали, — поправил он себя.
Саша молча улыбнулась, словно не найдя слов, и, обняв мужчину, поцеловала его вкладывая в поцелуй все то, что он чувствует. У Зельмана за всю его жизнь не было таких поцелуев, от которых кружилась голова, или же кружился мир вокруг, понять было трудно. Даже с тем человеком, которого стоило бы уже и забыть, он не испытывал ничего подобного.
И он прошептал, снова подминая девочку под себя и глядя в бездонные синие омуты ее глаз:
— Я люблю тебя, Сашенька.
Саша растерянно смотрела на Юру пару мгновений, видимо осознавая сказанное, а после ее личико озарилось совершеннейшим счастьем.
Уткнувшись лицом в чужую шею, она тихо шепнула:
— И я тебя люблю... Очень.
И последующих трех дней счастливее в жизни Зельмана не было, как и в жизни Саши, наверное, потому что девочка стала буквально светиться изнутри. И единственным желанием писателя было, чтобы время навсегда остановилось здесь и сейчас. Он носил свою любимую музу на руках и был счастлив ее улыбками, не переставал шептать о любви и обещал, что сделает ее персонажем своего следующего романа, на что девочка счастливо смеялась.
Тем вечером Саша сидела на кровати позади Зельмана, обнимая его за талию и положив подбородок ему на плечо, она наблюдал за его работой, за тем как возникают новые строки, последние строки романа.
— Ты у меня самый лучший, ты знаешь? — поинтересовалась она, поцеловав мужчину в щеку, когда была поставлена последняя точка.
— Я знаю лишь, что люблю тебя.
Юрий повернулся, заключая девочку в объятья и перетаскивая к себе на колени. Погладил по щеке, все еще поражаясь мягкости и белизне ее кожи. Чуть улыбнувшись, девушка повернула голову и, прикрыв глаза, поцеловала ладонь мужчины.
Когда Зельман проснулся, уже за полдень, местечко рядом с ним, еще хранящее форму тела любимой, было пусто. Его муза так мало спала... Представив девочку у плиты в его старом клетчатом переднике, писатель улыбнулся и, понежившись еще минутку, встал. Вдруг замечая, что в доме слишком тихо, точно наполнявшая его жизнь вдруг ушла.
— Саша? – позвал он, когда никто не отозвался, бросаясь на поиски. Ужасная мысль сжала сердце. А вдруг ей стало плохо? Ведь она совсем не жалеет себя.
Обнаружив на столе кухни аккуратно сложенные очки, вдруг почувствовал, как слезы застилают взгляд. Он больше никогда не увидит свою драгоценную музу. Откуда он это знал? Сложно сказать, так говорило ему помертвевшее сердце.
— Сашенька...
Следующие несколько месяцев прошли для Юрия, как в тумане. Он пытался найти свою девочку, но найти иголку в стоге сена и то было бы проще... Ведь, по сути, он ничего о ней не знал.
Вздохнув, писатель покачал головой, пытаясь хоть немного отвлечься от мыслей, ставших наваждением, и следить за дорогой. На сидении рядом лежала новенькая книга, только неделю назад вышедшая из-под печатного станка. На обложке, как и было обещано, рядом с его именем стояло имя девушки, придумавшей его. Его же Сашеньке, полного имени которой он не знал, досталось лишь трогательное посвящение...
Позвонив в дверь, Зельман слабо улыбнулся хозяйке квартиры:
— Ирина Михайловна, — приветствовал он, чуть склонив голову и пройдя в прихожую, чтобы не передавать через порог, протянул книгу.
Женщина так же слабо улыбнулась в ответ и закрыла дверь:
— Здравствуйте, Юрий. Разувайтесь, проходите. У меня пирог к чаю готов... — она была все так же бледна, как и прежде, было понятно, что горе ее ничуть не притупилось, как и горе любой любящей матери, потерявшей ребенка.
Сперва он хотел отказаться и скорее вернуться в свою берлогу за городом, чтобы курить, вспоминать Сашу, слушать записи с ее голосом, разрывающие сердце, и снова, и снова задаваться вопросом: Почему? Почему он так поступила с ним, оставила, пообещав всегда быть рядом? Но из благодарности за судьбоносную встречу и, отчасти, жалости к женщине, остался.
— Буду премного благодарен, — заверил он, разуваясь и проходя в комнату.
В гостиной было чисто и уютно, но возникало ощущение застывшего времени, словно хозяйка старалась сохранить все так, как было когда-то давно. Оно и понятно, ведь для Ирины Михайловны, ее дочь была ее жизнью, и заставить себя жить дальше она не могла.
Устроившись на краешке дивана, Юрий старался не слишком глазеть по сторонам, чувствуя себя немного неловко, как будто он вторгся в чужое святилище. И едва заметно вздохнул от облегчения, когда вернулась хозяйка, оживив склеп движением и съестными запахами.
— Извините, за такую обстановку, — печально улыбнулась женщина, разливая свежий чай по чашечкам. — Я понимаю, что это крайне неловко, просто... Извините.
— Ну что вы, — возразил писатель, смущенный тем фактом, что выдал себя, — я все прекрасно понимаю. То, что дорого, хочется удержать рядом подольше, даже когда его больше нет рядом...
Ему ли не знать, если у него был за городом собственный склеп.
— Знаете... — женщина медленно помешивала ложечкой чай, другой рукой поглаживая обложку книги, — она очень хотела опубликовать свою книгу. Так странно понимать, что ее желание исполнилось уже после того, как ее не стало... Она была бы счастлива узнать, что именно вы исполнили ее желание. Ваше творчество для нее значило так много.
Юрий погладил женщину по руке, понимая, как ей сейчас тяжело.
— Я уверен, что она видит свой роман с небес. И я рад, что смог осуществить эту мечту. Ведь они должны непременно сбываться...
Примерно через час, когда Юрий уже собирался уходить, он вдруг заметил на полочке серванта фотографию. И как он раньше не увидел ее? Большая фотография, перетянутая черной лентой. Зельману показалось, что его позвоночник покрылся инеем, и он застыл, утопая в бездонных синих омутах.
Заметив его взгляд, женщина вздохнула:
— А это и есть Саша, — открыв дверцу, она вытащила фото и нежно погладила образ пальцами. Протянула мужчине, который уже не мог справиться с дрожью в руках.
Да, Саша... Его Саша.
Перед глазами поплыло, и писатель едва дотянул до дивана, чтобы медленно опуститься на него. Теперь многое становилось на свои места, вот только кому от этого было легче. Его Сашенька...
— От чего она умерла? — тихо спросил Юрий, впрочем, уже догадываясь, каким будет ответ. Наверное, просто еще надеялся, что это ошибка.
— Сердце, — тихо ответила женщина, так же присаживаясь на диван и обнимая книгу, словно родное дитя. — Была нужна пересадка, но... Очередь примерно десять человек на одно сердечко, а с ее четвертой отрицательной группой крови, шансов не было совсем.
Судорожно вздохнув, Зельман заставил себя оторваться от такого родного личика и посмотрел на женщину.
— А можно, я попрошу у вас на память какое-нибудь ее фото? — спросил он.
Женщина непонимающе посмотрела на мужчину, словно до нее не сразу дошла суть вопроса. Но спустя мгновение очнулась и, кивнув, направилась в другую комнату, по-прежнему обнимая книгу.
А вернулась уже с искомым, протянув карточку Зельману.
— Вот, это точно такая же...
Заметив выражение лица Ирины Михайловны, которая, конечно, ничего не понимала, Юрий заставил себя улыбнуться. Была у него мысль рассказать о знакомстве с ее дочерью, но не стал бередить и так незаживающую рану.
— Спасибо вам. Если вы не против, я буду навещать вас, иногда.
А еще, непременно напишет обещанную Александре книгу. Если, конечно, заставит себя жить...
© Балашова Е.С., Захарова И.Ю. 2014