Глава 12
Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Я откладываю письмо и поворачиваю голову.
-Войдите.
В дверях вновь появляется знакомое худое лицо девочки лет двенадцати.
-Я принесла вам ваше платье, свечи и розовую воду.
-Отлично, поставь куда-нибудь.
Проходит не меньше пяти минут, когда я поднимаю глаза и встречаюсь в зеркале взглядом с девочкой, которая смотрит на меня не мигая.
-Что-то не так?
-Что? - Она начинает суетиться. - Нет-нет, простите.
Она хватает корзину и быстро идёт к дверям.
-Подожди.
Она останавливается и я замечаю, как она начинает дрожать, я медленно подхожу к ней, внимательно глядя в лицо. Я выше её на голову и чем я ближе подхожу, тем более слабой она мне кажется.
-Отведи меня в сад, хочу прогуляться.
-В сад?
-Это запрещено?
-Нет-нет, простите.
Она покорно склоняет голову, открывает перед мной дверь, пропуская вперёд, а потом быстрыми шагами идёт впереди меня по тёмным коридорам.
На улице вечереет, но солнце по-прежнему греет, а земля источает тепло.
-Только слишком далеко не уходите. - Робея говорит она. - Сад большой, в нём очень легко заблудиться, но там много садовников, которые вам смогут помочь. Лучше будет если до темноты вы вернётесь в замок.
-Я тебя поняла. Можешь идти.
Девочка быстро кивает и убегает без оглядки.
Сад вокруг замка по истине шикарный и удивительный. Высокие и крепкие деревья образуют тени, пышные кусты - живые изгороди, цветы - наполняют воздух ароматами.
По дороже я стараюсь углубиться как можно сильнее в зелень, туда, где бы меня никто не нашёл. Минуя поляны и широкие дороги, я по извилистой тропинке попадаю в лабиринт и начинаю слышать робкое журчание воды. Идя на шум, я выхожу к изящному фонтану. Убедившись, что я в полном одиночестве вытаскаю из-под ворота кулон из белого золота в форме ириса - герба дома Катро. Открыв заднюю потайную, я достаю сухоцвет колокольчика и пускаю его по ветру.
Ветер начинает дуть сильнее, а птицы будто бы щебечут тише.
-Агот? - Раздался из-за спины знакомый голос.
-Луика! - Мне хочется подбежать, обнять её, прижаться к груди и уткнуться вей в волосы, но я понимаю, что это всего лишь её образ, а она сейчас далеко.
-Знакомое место. - Улыбается она, оглядываясь по сторонам.
-Я тебя не потревожила?
-О нет. Я рада видеть тебя, пусть и таким образом. - Усмехается она. - Год уже прошёл. Ты повзрослела. И похорошела. Очень хочется тебя обнять. Я скучаю.
-Я тоже.
-Можно тебя поздравить. Ещё один этап в твоей жизни свершился. Теперь всё определилось. Признаюсь, я немного удивлена тому, что всё это затянулось на год. Но как мне сообщили в письме, магия была сильной.
-Можно и так сказать. Тётя?
-Да?
-Ты же прилетишь на шабаш? Да? И на моё посвящение?
-Конечно. Разве я могла подумать о том, чтобы пропустить такие события моей названной дочери?
-А как будет проходить посвящение и шабаш?
За время разговора она медленно подходила ко мне и теперь стояла вплотную, так что я прекрасно видела блеск её голубых глаз.
-Подготовка твоя начнётся накануне солнцестояния, а утром, на рассвете, когда солнце будет только-только касаться лучами неба, начнётся церемония посвящения, а потом ночью будет шабаш. Сама всё увидишь. Твой случай по истине особенный. Я ни разу не сталкивалась с тем, чтобы два этих события происходили в один день.
Луика мягко улыбается. Её чёрные, как у моей матери, волнистые волосы пышными перьями свисают до пояса, но не смотря на ветер, лежат спокойно.
- Что тебя волнует моя дорогая?
-Когда я подписывала документы, госпожа Иссанор сказала ничего не вписывать в строчку про отца.
-Да. Имя отчима её не могло устроить. - Лицо Луики стало усталым и серьёзным.
-Луика, кто он? Я пыталась узнать у матери, но она сказала больше не спрашивать её об этом и вообще оставить эту тему в прошлом. Но я же так не могу. Меня это будто...будто тянет изнутри. Скажи хотя бы жив ли он? Почему они с матерью не могли быть вместе? Почему она не желает мне говорить? Почему никто не хочет о нём мне рассказать? Луика, пожалуйста!
-Думаю тебе должна рассказать об этом сама Андрейст.
-Она не расскажет, я уже пыталась.
-Агот, не мне тебе об этом говорить. Это дело тебя, твоей матери и твоего отца.
-Но она же молчит! А о нём я даже ничего не знаю! Луика, прошу, пожалуйста!
-Агот, если твоя мать не хочет говорить, это значит, что она хочет, чтобы ты об этом ничего не знала. Я не могу вмешиваться.
-Но я-то хочу знать. Я хочу хоть что-то знать о своём отце. Я имею на это право!
-Агот, дорогая, это между тобой и твоей матерью.
- Ты не посторонняя, мы не чужие. Мы семья, ты мне не просто тётя, ты мне названная мать.
-А Андрейст мне сестра, мой близнец. И это нечто большее, чем ты, можешь представить.
-Луика, просто скажи мне хоть что-то о нём.
-Агот, решения твоей матери не без основательны. В своё время она тебе всё расскажет. Если она что-то делает, значит на, то есть причины.
-Ничего она мне не расскажет, пока не станет слишком поздно! Пока всё не усложнится, а это произойдёт, это чувствуется, над нами всеми словно что-то нависло, и ты это знаешь!
-Агот, не веди себя как малое дитя, которому не дают то, чего он вдруг захотел.
-Это не просто прихоть, это часть меня и моей жизни. Ошибаются все, родители не всегда безоговорочно правы относительно своих детей. Я не её собственность.
Тётя вздохнула, задумчиво посмотрела на меня, а потом провела рукой по воздуху и произнесла слова на старом языке.
-Что ты сделала?
-Создала купол. Лучше, что бы нас не слышали. -Она долго молчала, собираясь с мыслями и потом тихо заговорила. - Твоя мать ничего тебе не сказала, потому что ничего не помнит, также, как и я. А другие ничего не говорят, потому что ничего не знают.
-Не помнит?!
-Твоя мать наложила на себя и на меня заклятие забвения воспоминаний.
-Зачем ей было делать это?
-Я не помню, Агот. Но думаю не из-за хорошей жизни. Андрейст никогда ничего просто так не делает. Если она так поступила, значит иного варианта не было. Значит только так она могла обеспечить безопасность себе и тебе.
-Но ведь заклинания забвения можно снять...
-Можно, но и это твоя мать предусмотрела.
-Как?
-Она установила плату за его снятие.
-Какую?
-Жизни.
По коже у меня побежал холодок.
-Свою, мою и того, кто будет снимать заклинание. Так тайна навсегда останется похороненной, и никто до неё не доберётся. Когда её тогда нашли и пытались восстановить память это всех обескуражило. Потому что тогда не просто она сама чуть не умерла, но и мы с твоим дедом практически ушли на тот свет. Все были в ярости, а мы с ней в растерянности, потому что совершенно забыли события последнего года.
-Года?! Целого года? - Удивилась я.
-Да. Мы не могли вспомнить ничего из прошедших двенадцати месяцев.Но мы и не хотели. Разумно было предположить, что это слишком опасно. Единственное, что мы знали, что нам нужно тебя защитить и что чем дольше прошлое будет оставаться неизвестным, тем дольше ты будешь в безопасности, поэтому мы всячески противились всем попыткам вернуть нашу память. Единственное, что было принесено из того времени это твоё имя. Его Андрейст вырезала у себя на руке.
-Что значит вырезала?
-Ножом - Пожимает плечами Луика. - Когда твою мать нашли, на руке у неё ещё не успели затянуться порезы и сейчас если присмотреться, можно разглядеть белые линии, хоть она их и маскирует.
-Но зачем? Почему имя было так важно?
-Не знаю Агот, а может не помню. Но что-то, что тогда произошло было чем-то серьёзным. Очень. Я помню город шестнадцать лет назад, тогда я ещё была не замужем, жила с семьей и помогала Андрейст. Нашли меня в лесу в доме отшельницы. Нашли с тобой в руках. Когда я очнулась, не помнила кто ты, но чувствовала, что тебе нужно обеспечить безопасность. Нас с твоей матерью искали все. Король приказал прочесать весь город и леса. Присоединились даже эльфы, оборотни и воители.
-Эльфы? Воители? Они помогали? - Эльфы, воители и ведьмы всегда противостояли друг-другу и боролись за власть, представить, чтобы кто-то из них оказал помощь кажется чем-то невероятным.
-Как мне рассказывали, город был на гране войны. Маги и ведьмы обвиняли воителей, что те нас похитили, воители говорили, что это провокация, эльфы обвиняли людей, люди оборотней. Всё было очень запутанно. В городе начали твориться беспорядки...К тому же случился неурожай, постоянно бушевали ветра, было то жарко, то холодно, животные в лесах озлобились, волки перестали бояться приближаться к домам. В сумерках все закрывали двери на засовы, а окна на ставни. Страшный был год. После обряда забвения, твоя мать не могла вспомнить где находится дом и несколько дней бродила по лесу, а я сидела с тобой и слышала, как даже днём воют волки.
Нашли нас с тобой эльфы и с тех пор отношения между нашими кланами натянутые, потому что в панике я убила двоих благородных кровей и успокоилась лишь, когда пришли мои отец с матерью. Сначала они не могли понять кого из близнецов отыскали, первые несколько дней я совершенно молчала, только спустя неделю в лесу отыскали Андрейст и привели домой. Как только она вернулась и забрала тебя, я стала постепенно приходить в себя.
Из пространства за Луикой мелькает тень, тётя оборачивается и тихо отвечает.
-Одну минуту. -Потом обращается ко мне. - Агот, мне надо идти. Я рассказала всё что знаю, всё что помню.
-Спасибо тебе. Ты же точно приедешь?
-Конечно. Мы все приедем. До встречи, дорогая.
Она проводит рукой по воздуху и исчезает.
Небыстрыми шагами я выхожу из лабиринта и бреду по дороге к замку. Мимо меня проходит компания из четырёх девушек, все одетые в бархат и шёлк, с прекрасно убранными волосами и в драгоценностях. Среди них я замечаю и свою двоюродную сестру.
-Кэрита, здравствуй! - Почти кричу я.
Вся компания останавливается и обращает глаза то на Кэриту, то на меня.
-Кэрита, кто это? - Спрашивает высокая худая девушка.
По лицу кузины понятно, что она сейчас выбирает стратегию поведения.
- Это моя кузина, Агот. Она дочь моего дяди.
-Точно, теперь, я вспомнила. - Улыбнулась мне Мальера Джорсон.
-Рада тебя здесь видеть. - Формально отвечает Осала Колм.
-Привет. Я тоже помню тебя. - Дружелюбно говорит Франциска Ингебар.
-У тебя проснулись силы? - Спросила кузина.
-Да. Хальфдан и Свея довольны.
-Замечательно.
-Я же правильно помню, что тебе пятнадцать? - Спросила Осала.
-Правильно.
-И у тебя силы только пробудились сейчас?
-Какая разница когда? - Вступила в разговор Кэрита. - Ты приехала, Агот и это здорово.
-В самом деле. - Улыбнулась Мальера. - Добро пожаловать.
-Ладно, мы пойдём, нам ещё нужно успеть в класс забежать. Скоро увидимся. - Сдержанно улыбнулась Кэрита и ушла вместе со всеми.
Минут десять я стояла и смотрела на огромный, серый и холодный замок, о который ударялся холодный ветер, качающий высокие деревья. Спиной я почувствовала чей-то взгляд и медленно обернулась. По дорожке ко мне приближалась высокая стройная фигура, с головы которой точно змеи спускались до колен две толстые косы цвета пшеничного поля. Фигура медленно плавным шагом подошла вплотную и я смогла хорошо разглядеть незнакомку. У неё было овальное лицо, светлые густые брови и большие серо-зелёные умные глаза, которые делали её старше. Одета она была в тёмно-синее платье с округлым вырезом и широкими до локтей рукавами, из под которых показывались пышные рукава белоснежной рубашки. Вырез, края рукавов, подол платья, пояс - всё было украшено аккуратным орнаментом непонятных мне символов.
-Привет.
-Здравствуй.
Произносит девушка с акцентом и делает жест, предлагая ещё пройтись по саду.
-Как тебя зовут?
-Фенриэль. - Отвечает она, рассматривая моё лицо. -Я из Радрога.
-С Радрога? Ты? - Удивляюсь я, вспоминая истории о жителях тех краёв. - Ой, извини, просто ты...
-Что я? - Начинает она смеяться.
-Обычная, такая же, как и все.
-А ты ожидала, что я буду ходить в медвежьей шкуре и ожерельем из костей на шее?
-Что-то подобное не исключала.
-Успела я наслушаться интересных историй о моих землях. Но в большинстве своём это выдумки тех, кто у нас даже никогда не бывал. Мы не пируем каждый день, не дерёмся с каждым встречным, не убиваем ради забавы, не пьём кровь, не ходим зимой в одних рубахах и не держим волков вместо собак.
-Нет?
-Что именно тебя удивило из перечисленного.
- Волки.
-У нас просто очень большие собаки, но волки у нас живут, как и везде - в лесу.
-И женщины у вас не сражаются на равно с мужчинами?
-Почему же? Сражаются, только не мечом, а словом.
-Это как?
-В наших краях женщина, обладающая властью - это та, чьих слов слушаются. Хотя за оружие при необходимости мы тоже взяться можем.
-Сколько тебе лет?
-Мне пятнадцать.
-Мне тоже. Моё имя Агот кстати.
-Я догадалась. - Улыбнулась Фенриэль. -Слышала, что дочь Андрейст прибыла сюда. Мне нравится генеалогия. Через бабушку твоей матери, ведьму из лесного рода мы дальние родственницы.
-А на сколько дальние?
-Я тебе четвероюродная тётя.
-Не такая уж это и дальняя родня, особенно для таких больших расстояний между нашими городами. Хотя если так посмотреть, то все мы тут родственники.
С замка раздался звук колокола, пронизывающий всё на своём пути.
-Пора возвращаться, темнеет и скоро ужин, лучше не опаздывать.
Фенриэль выбрала тропинку по направлению к замку.
-А ждать служанку мы не будем? - Спросила я, когда мы зашли в замок и Фенриэль пошла по коридору.
-Я уже хорошо ориентируюсь, со временем ты запомнишь, что и где находится. Это не так уж и сложно.
Столовая была огромным залом, в центре которого стоял длинный, массивный стол на человек пятьдесят. Высокие стрельчатые окна с витражами пропускали свет, окрашенный в разные цвета и разбавляли мрак.
Многие говорят: «Что эти юнцы могут себе представлять о жизни? Они её толком не знают!», «Что они могут понимать в взаимоотношениях, они ведь так молоды!» или «Им так легко общаться между собой, ведь их жизнь ещё так проста!»
А когда же тогда начинается это ваше «взрослое» общение, которое так отягощено всеми трудностями меркантилизма, расчёта выгоды и убытков, конкуренции и качелями власти и рабства?
Дети с ранних лет впитывают атмосферу отношений и принципы поведения взрослых. Они как никто другой чутко воспринимают все обстоятельства их окружающие, а потом проецируют их. В подростковом возрасте ситуация становится сложнее. Мы уже не дети, с нас что-то требуют: ответственности, серьёзности, мудрости, силы, безупречного поведения, послушания, преданности, но при этом в нашу сторону идёт тон пренебрежения и высокомерия. А на самом деле все факторы влияющие на наши семьи проникают и в наше общение со сверстниками. Власть, родственные связи, деньги, чин родителей, их предпочтения в общении, всё это в большинстве случаев определяет и наше отношение к остальным. И от этого становится не проще, а тяжелее. Ты не ребёнок, ты несёшь ответственность, но ты и не взрослый, у тебя нет право на самостоятельные решения и поступки, твоя семья определяет за тебя что и как тебе делать.
Поэтому, когда мы входим и я сталкиваюсь взглядом с Кэритой, она быстро кивает мне на место подле неё и я сажусь рядом с кузиной. Фенриэль пусть и следует за мной и садится, с другой стороны, но держусь я ближе к тому, кого знаю. Кэрита не проронила ни слова, но обе мы понимаем, что, не смотря на неприязнь, которую мы питаем друг к другу, тут, на публике её необходимо скрывать и преодолевать, а что ещё важнее: в серьёзной и опасной ситуации мы встанем на сторону друг друга и постараемся защитить честь семьи, так мы воспитаны. Кровь и брак сильнее слов и обещаний, сильнее смеха и слёз, сильнее обид и радостей.