His part
Они подъехали к особняку в полной тишине. Железные ворота уже были приоткрыты — кто-то из охраны заметил их раньше. Арес припарковал машину у крыльца, вырубил двигатель и медленно выдохнул.
Стефания первой открыла дверь. Вышла на прохладный воздух — в ней всё ещё звенел адреналин. Свет фонарей мягко ложился на вымощенную брусчатку, на идеально ухоженные кусты и спокойный фасад особняка. Как будто ничего не произошло.
Но охрана уже была на месте.
— Мы уже всё проверили, — отозвался Нико, подходя к ним. В руке — планшет с заснятыми кадрами. — Машина левая. Номера фальшивые, тачка зарегистрирована на мёртвого. Камеры сняли только силуэт — но мы уже гоняем по базе.
Арес кивнул, ничего не говоря. Потом перевёл взгляд на Стефанию:
— Спасибо, кудряшка... ты спасла нам жизнь.
Она подняла брови, чуть склонив голову:
— Ого. Вы и правда знаете такие слова?
Он позволил уголкам губ чуть дёрнуться — почти улыбка.Стефания перешла на чуть более серьёзный тон, но в голосе всё равно была лёгкая насмешка:
— Хотя, если честно, я не думаю, что они хотели убить нас. Ты же говорил мне, что я новая цель Леонардо. Что он... заинтересован. Думаю, это была проверка. Такой... тест на рефлекс. Он хотел понять, насколько далеко я зайду. Сколько во мне храбрости, сколько ярости. Посмотреть, стану ли я защищать тебя, или дрогну.
— И ты не дрогнула, — тихо сказал Арес, глядя на неё пристально.
Секунда паузы.
Они вошли в дом.
Холл встретил их мягким светом настенных ламп, запахом дерева и тишиной. Всё здесь было продумано до мелочей — как и он сам. Безопасность, контроль, порядок.
Стефания сняла пиджак. Под ним — тонкий чёрный топ, открывающий левое плечо. Там ещё свежо алела татуировка — туз пик. Символ принадлежности. Символ высшей власти. Символ его.
Арес остановился. Потом медленно подошёл ближе. Взгляд упал на её плечо:
— Посиди, — сказал он тихо, но без вопроса. — Принесу мазь.
Она не возражала. Просто опустилась в кресло у стены. Усталая, но спокойная.Он ушёл. И только когда за ним скрылась дверь, Стефания позволила себе выдохнуть. Руки всё ещё немного дрожали. Но внутри было странное, тёплое ощущение.
Арес вернулся через несколько минут — с аптечкой и небольшой металлической банкой в руках. Он подошёл молча, присел рядом на низкий пуф. Рядом, но не слишком близко. Только на расстоянии, которое можно было пересечь одним движением:
— Покажи, — негромко сказал он.
Стефания повернулась боком, убрав волосы с плеча. Кожа вокруг татуировки всё ещё была воспалённой, слегка припухшей. Чёрный туз пик будто пульсировал на её коже, словно напоминая, что теперь она — часть чего-то большего.
Он аккуратно открыл банку, зачерпнул мазь и осторожно прикоснулся пальцами к краю татуировки. Движения были точные, почти нежные. Он знал, что делает. Но холод мази, смешанный с болью от свежей кожи, заставил её поморщиться:
— Ауч. Больно.
Он не отреагировал сразу. Потом чуть наклонился, продолжая наносить средство, и тихо ответил:
— Терпи. Ты же теперь туз.
— Это вы мне его выбрали, — усмехнулась она, закатив глаза.
Она повернулась к нему лицом — резко, почти вызывающе. Карие глаза встретились с его тёмным, хищным взглядом. Между ними вдруг повисло нечто иное, плотное и горячее, как электричество в сыром воздухе.
— Что, — хрипло произнёс он, — нравлюсь?
Стефания ничего не ответила сразу. Просто протянула руку — и медленно, почти исследующе, провела пальцем по его щеке. Краем ногтя — по линии подбородка. Потом — по губам. Он не шелохнулся, только дыхание стало чуть громче. Ни слова.Палец скользнул ниже — по шее, по ямке между ключицами. Он будто оцепенел. Как зверь, который вот-вот сорвётся с цепи.
Она чуть наклонилась к нему и с лёгкой насмешкой прошептала:
— Не зазнавайтесь. Вы мой босс.
И, не давая ему времени на реакцию, встала. Резко, грациозно. Кровь в висках всё ещё стучала, но она не обернулась. Просто ушла вверх по лестнице — босиком, тихо, будто ночь сама уносила её с собой.
Арес остался сидеть.
Молча.
Смотрел на то место, где только что была она. Долго.Потом медленно провёл ладонью по своему лицу и прошептал в пустоту:
— Чёрт... Ангел. Мой дьявол внутри меня еле держится.
Густой дым от сигары лениво клубился под потолком. Кабинет Леонардо Моретти был освещён только настольной лампой и пламенем камина, где догорал вязкий огонь. На тёмном дереве стола — кристальный бокал с коньяком, папки с документами, пистолет в чёрном кожаном кобуре.
Леонардо сидел в кожаном кресле, закинув ногу на ногу, и рассеянно смотрел на языки пламени. Было тихо. До того момента, пока не зазвонил защищённый телефон.
Он поднял трубку, и не сказал ни слова — просто слушал. Его лицо оставалось почти неподвижным, но губы чуть дрогнули, когда голос на том конце произнёс:
— ...девчонка открыла огонь первой. Выстрелила по колесам. Два попадания. Точно. Без колебаний. Водитель жив, но сотрясение, машина — в хлам. Она всё сделала за секунды.
Пауза. Потом холодное:
— Принято. — Он повесил трубку.
Молчал несколько секунд. Пальцы на столе легко постукивали по стеклу бокала. Потом он вдруг резко обернулся к стоявшему у окна Рикардо:
— Чёрт... Я и правда хочу её забрать.
Рикардо фыркнул, даже не повернувшись:
— Может, поэтому Арес и не хочет тебе её продавать? Шлюха, но ручная. Удобная, с характером. Таким нравится, когда их кусают, но потом целуют в шею.
Леонардо встал. Медленно, как волк, ощущающий запах добычи. Подошёл ближе к окну, где отражение его собственного лица в стекле казалось незнакомым и мрачным:
— Нет... — протянул он. — Не думаю, что она просто шлюха.
Он повернул голову к Рикардо. В его взгляде не было вожделения. Только хищный интерес. Жгучий, почти болезненный:
— В ней есть что-то другое. Это не просто тело и не просто дерзость. Она — как угроза. Мягкая, сладкая, как яд. Она бьёт быстро и чётко, без вопросов. Она — точно не его слабость. Она — его отражение.
Рикардо скептично приподнял бровь:
— Ты хочешь её, потому что не можешь контролировать?
Леонардо тихо усмехнулся:
— Я хочу её, потому что она не смотрит вниз, когда идёт по краю.И потому что Арес впервые держит кого-то рядом, а не за спиной.
Он взял бокал и посмотрел на пламя:
— Она станет либо моей... либо ничьей.
Утро выдалось на удивление спокойным.
Стефания проснулась рано — ещё до звонка будильника. Солнце мягко пробивалось сквозь белые шторы, лаская комнату тёплым светом. В доме стояла тишина, только с кухни доносился лёгкий гул кофемашины — кто-то из охраны уже бодрствовал.
Арес уехал рано. Слов не сказал, просто оставил короткую записку на столике рядом с чашкой: «Буду вечером. Не выходи без охраны. — А.»
Стефания чуть улыбнулась — сухо, но с теплом. Это был его стиль.
Она спустилась вниз в хлопковой рубашке и шортах, босиком, с ещё влажными после душа волосами. Пока наливала себе кофе, в комнату влетела Джули — босая, в спортивных штанах и с растрёпанным пучком:
— Стеф! — она буквально засверкала. — Слушай, мне срочно нужна помощь.
— У кого-то утро хорошее, — усмехнулась Стефания, отпивая из кружки. — Что случилось?
Джули села на край кухонного стула, поджав ноги:
— Мне надо в магазин. У меня через пару дней встреча с подругами, и я поняла, что мне вообще нечего надеть. Серьёзно, всё либо на вырост, либо для дома. Я думала попросить Данте, но он скажет, что я и так выгляжу нормально. А мне нужна женская поддержка. Стиль, вкус и честность.
Стефания рассмеялась — легко, искренне:
— Ты хочешь, чтобы я сказала тебе правду в примерочной?
— Без пощады, — кивнула Джули. — Только ты так можешь. Ну что, поехали? Пока братец не вернулся и не начал ворчать, что я трачу деньги на "тряпки".
Стефания посмотрела на часы и кивнула:
— Он уехал по делам. Думаю, у нас пара часов точно есть. Но только при одном условии.
— Каком?
— Я выбираю тебе хотя бы одно платье. Ты обязана его примерить, даже если скажешь, что «не твоё».
— Окей, — смеясь, согласилась Джули. — Но только одно. И, пожалуйста, чтобы не было рюшек.
Стефания закончила кофе и направилась наверх переодеваться, на ходу бросив:
— Уговор. Только не забудь — я теперь туз. Указывать, что носить, это почти моя должностная обязанность.
— Ужас какой, — простонала Джули. — Я позвала тебя как сестру, а приеду с начальницей.
Тёплый весенний воздух ласково обнимал улицы Милана, когда чёрный внедорожник Asso Nero выехал со двора особняка. Джули устроилась на заднем сиденье с телефоном в руках, а Стефания — рядом с ней, в свободной рубашке, узких чёрных джинсах и солнечных очках, чуть сползших на нос. Спереди — двое из охраны: Нико за рулём, Лука рядом, напряжённые, как всегда, но уже привыкшие к этим девочкам и их хаотичной энергии.
— Мы ведь едем за одеждой, а не на операцию, — бросила Джули, глядя в зеркало на Нико.
— Для вас — за одеждой. Для нас — в потенциальную зону риска, — буркнул он, не сводя глаз с дороги.
— Ужас, — закатила глаза Джули. — Бедный Милан, не готов к нашему десанту.
Они приехали в один из элитных торговых комплексов в центре. По периметру — привычные для клана незаметные меры безопасности: Нико и Лука держались близко, общались по рации, сканировали взглядом прохожих. Но никто не мешал — внешне всё выглядело как обычный поход двух подруг в торговый рай.
Сначала были магазины, где Джули хватала всё подряд — от светлых джинсов до ярких свитшотов. Стефания шла рядом с ней, временами что-то поправляла, критиковала сдержанно, но точно. Иногда — молча кивала. В такие моменты Джули понимала: это то самое.
— Вот это ? — спросила Джули, вертясь перед зеркалом в платье с принтом.
— Слишком наивно. Ты взрослеешь, это видно, не прячь это, — спокойно ответила Стефания.
— И что ты предлагаешь?
Стефания не ответила сразу. Просто подошла к вешалке и вытащила платье — глубокий изумруд, струящаяся ткань, открытые ключицы, чуть подчеркнутая талия. Элегантное, простое, сильное.
— Это, примерь.
— Это... вообще не моё, — засомневалась Джули, но пошла в примерочную.
Через пару минут вышла — и замерла перед зеркалом. Потом повернулась к Стефании, и в её глазах впервые промелькнуло нечто другое. Удивление собой. Женственность. Внутренняя опора.
— Ладно... — тихо сказала она. — Оно село идеально.
— Я знаю, — просто ответила Стефания.
Потом они выбрали к платью обувь, лёгкий пиджак, украшение. Ещё несколько комплектов на каждый день — ничего кричащего, всё сдержанное, но со вкусом. Джули, смеясь, выдохлась уже к середине шопинга:
— Арес должен тебе премию за такую психологическую работу, — бросила она.
— Он и так дал мне самую опасную должность — быть рядом, — ответила Стефания, поправляя очки.
Когда они вышли из магазина с несколькими пакетами, солнце уже клонилось к закату. Нико сказал, что машина готова. Лука — что всё спокойно.
Стефания уже потянулась к дверце, Джули с улыбкой перебирала пакеты, когда позади раздался голос:
— Стефания.
Он произнёс её имя спокойно, почти вкрадчиво. Но в этом спокойствии было напряжение, как в струне, натянутой до предела.
Она обернулась. На расстоянии в несколько шагов стоял Леонардо Моретти — в светлом пиджаке, без галстука, с руками в карманах. Его внешность была обманчиво расслабленной, но в глазах плескалась опасность — ледяная, уверенная. И живой интерес.
— Джули, садись в машину, — тихо сказала Стефания, не отрывая взгляда от Леонардо.
— Стеф... — начала было та, но Стефания повторила чуть жёстче:
— Джули, сядь.
Она подчинилась, почувствовав в голосе ту самую ноту, за которую не спорят. Охрана напряглась — Нико уже сделал шаг вперёд, но Стефания чуть подняла руку:
— Всё хорошо. Я справлюсь.
Леонардо приблизился ещё на шаг. Он не смотрел на охрану. Только на неё:
— Хорошо стреляешь, — сказал он, улыбаясь в полголоса. — Тебя Арес научил?
— Не думаю, что это важно, — ответила она спокойно. — И, к слову, не стоило вам посылать своих людей.
Он приподнял бровь.
— Для чего вы это сделали? — продолжила Стефания. — Проверка? Провокация?Скажите спасибо, что я стреляла по колёсам. А не в вашего человека.
Леонардо слегка наклонил голову, будто разглядывая её под новым углом:
— Мне, честно говоря, всё равно на него.А вот на тебя... нет.Ты мне интересна, даже очень.
— А вы мне — нет, — ровно сказала она.
Потом сделала шаг ближе, дернула край своей рубашки, оголяя левое плечо.Там, на чистой коже — чётко, резко, безапелляционно — сиял туз пик.
— Думаю, вы понимаете, чью сторону я выбрала?
Он замер. Его глаза скользнули по татуировке, потом — вверх, к её глазам.И впервые в его взгляде промелькнуло нечто близкое к раздражению. Или к азарту.
Стефания медленно опустила край ткани и спокойно развернулась:
— Поехали, — бросила она, садясь в машину.
Они уехали, оставив Леонардо стоять в одиночестве на фоне весеннего Милана.Он проводил их взглядом, и на его губах появилась странная усмешка:
— Очень интересно... — пробормотал он. — Девочка решила играть на уровне богов.
Когда чёрный внедорожник въехал во двор особняка, солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в оттенки золота и мягкой охры. Дом стоял спокойно, как крепость после долгого затишья, но Стефания сразу почувствовала: атмосфера внутри изменилась.
Они ещё не успели полностью остановиться, как дверь особняка открылась.
На ступенях стоял Арес.
Он был в тёмной рубашке с закатанными рукавами, расстёгнутой на груди, волосы чуть растрёпаны, как будто он прошёлся рукой слишком часто. Его лицо — камень. Жёсткий, сосредоточенный. Глаза — холодные, но в них плескалось нечто, чего Стефания раньше не видела.
Тревога.
Он спустился на ступеньку, когда она вышла из машины. Его шаг был быстрым, точным — как у хищника, который не бежит, но готов напасть.
— Что случилось? — спросила она, подходя ближе.
— Мне уже доложили, — отрезал он. — Он подходил к тебе и говорил с тобой.
Стефания замерла. Она не привыкла видеть его таким. В голосе было напряжение, в сжатой челюсти — тревожный гнев. Как будто само упоминание имени Леонардо поднимало в нём бурю, которую он старался удерживать.
— Всё под контролем, — спокойно ответила она. — Я сказала, что выбрала сторону. Показала тату.
— Ты одна говорила с ним. Без охраны. Он мог... — он не закончил. Стиснул кулак и разжал его, будто борясь с собой.
Стефания удивлённо посмотрела на него:
— Вы... что...волнуетесь?
Он ничего не ответил. Только смотрел. Долго. Словно проверял, дышит ли она, ранена ли, не унесла ли с собой чужую тень.
— Я не хрустальная, — добавила она мягко. — И я знала, что делаю.
Он медленно выдохнул. Подошёл ближе, почти в упор. Смотрел сверху вниз, молча:
— Я разнесу его, если он снова приблизится к тебе, — сказал он глухо, сдержанно. — Даже если это будет стоить мне войны.
Стефания опустила глаза, потом снова посмотрела на него. Спокойно, но с теплом:
— Я не подведу вас.
В тот момент он будто немного расслабился. Не улыбнулся — нет. Но в лице появилась тень спокойствия. Он протянул руку и убрал прядь волос с её щеки — чуть дольше, чем нужно:
— Пошли в дом. Ужин ждёт.Ты, кстати, выглядишь слишком спокойно для человека, на которого охотятся.
— Ну, — усмехнулась она. — Я ведь теперь туз. Привыкаю.
Они вошли в дом вместе — в той тишине, которая возникает между двумя людьми, когда слова уже не успевают за напряжением. Охрана осталась снаружи, а Джули, как ни в чём не бывало, прошмыгнула в гостиную, подмигнув Стефании и скрывшись с пакетами в руках.
Арес шёл чуть позади. Его шаг был размеренным, но Стефания чувствовала: он всё ещё на грани. Гнев, тревога, то странное, что проскальзывало в его взгляде, когда он увидел её живой и целой.
На кухне стоял ужин — мясо, паста, салат, бутылка красного вина. Кто-то из поваров всё подогрел, сервировал, исчез. Здесь всё всегда работало как часы.
Арес сел за стол и жестом указал ей на место напротив:
— Присаживайся.
Стефания села. Неуверенности не было — она чувствовала себя здесь своей. Но молчание между ними было иным. Плотным. Насыщенным.
— Что он сказал? — вдруг спросил Арес. Глухо. Словно через силу.
— Что я ему интересна. Но, мы это и так знали. Так что, ничего нового...
Арес медленно сжал вилку. Металл чуть скрипнул в его пальцах:
— Он не должен был к тебе приближаться. Вообще. Я просчитался.
— Вы не можете всё контролировать, — спокойно ответила она, наливая себе воды. — Иногда приходится отпускать ситуацию. Доверять.
Он резко поднял взгляд. Их глаза встретились. Долго. Напрямую.
— А я не умею доверять, кудряшка.
— Придётся научиться.Вы ведь уже начали, — мягко, почти шепотом ответила она.
Молчание. Он смотрел на неё, и вдруг словно выдохнул, позволив себе немного слабости:
— Когда ты показала ему тату... ты знала, что подписываешь приговор?
— Да, — просто ответила Стефания. — Но я не боюсь. Я же сама выбрала этот путь.
Он медленно кивнул. Потом налил вино — себе и ей. Поставил бокал перед ней:
— Ты действуешь как воин. Думаешь как стратег.Но если он дотронется до тебя хоть пальцем... я сровняю его с землёй.
Стефания взяла бокал. Коснулась краем губ. Потом посмотрела на него поверх тонкого стекла:
— Я в этом даже не сомневалась.
Ужин прошёл почти молча, но в этой тишине не было холода. Было что-то другое — глубже, сильнее. Понимание. Равенство. Обещание, пусть и не произнесённое.
Позже, когда она поднималась по лестнице, он остался внизу. Стоял у окна, глядя в сад, и думал о том, что этот день стал поворотным.
Она — не просто часть его мира.Теперь она его часть. И с этого момента каждый, кто протянет к ней руку, будет иметь дело с ним.