Самаэль

Тогда

Элизабет смотрела сквозь женщину на пороге дома. Она не собиралась приглашать Роксану внутрь и не скрывала недовольство, вызванное приходом жрицы. Облаченная во все черное, с гладко зачесанными назад волосами и идеально острыми чертами лица она являлась воплощением Тьмы.

-Смерти не рады в этом доме. – Элизабет нацепила самую вежливую улыбку, на которую была способна.

-а как насчет твоей свекрови и бабушки Рози? – Роксана сложила костлявые руки на груди. Они обе знали, что при желании Жрица с легкостью могла устранить Элизабет с пути, и лишь требование сына об уважении к жене останавливало ее.

-что вам нужно?

-ты довольна? – Роксана оглядела поскучневший и грязный с приходом весны сад.

Элизабет крепче обхватила ручку двери, не зная, чего ожидать от мрачной женщины. Она сопротивлялась подступавшему страху.

-ты довольна тем, что сотворила? – черные глаза впились в Элизабет, не позволяя ей сказать хоть слово. Девушка застыла, превратившись в статую, внимавшую словам жрицы. – золотая девочка, обожающая всеобщее признание.Я знала, что рано или поздно это произойдет. Тебе мало всего этого. Дом, сад, семья. Они не видят потенциала, который медленно чахнет. И ты начинаешь крутить Сэмом, как пожелает эгоистичное сердечко. Твоя увлеченность черной магией нашла применение. 

-это неправда.

-любила ли ты когда-то его, или ты любила быть любимой им?

Элизабет захлопнула дверь перед носом Роксаны. Паника сдавливала грудь. Девушка взбежала по лестнице в кабинет.

Элизабет выдвинула ящик стола и зашарила по дну. Кипа бесполезных бумаг, засушенных цветов и листьев, перья попадались в руки, пока она отчаянно искала холод металла. 

Элизабет заказала у гномов два кинжала. Они ковали оружие из специальной тонкой стали. Для наложения рун она принесла пару капель крови Рози, тем самым привязав кинжалы конкретно к Самаэлю. Духа невозможно убить обычным оружием, но если то создавалось специально под него, у него не оставалось ни единого шанса. До слов Роксаны Элизабет не была уверенна, что сможет использовать кинжал. 

Элизабет вспомнила, как увидела Сэма в ореоле тьмы, держащего в руках Рози. В тот момент он был похож на чудовище. Девушка испытала животный ужас. Она не думала о любви и связывающих их узах, все, что имело значение, безопасность Рози.
Сэм смотрел на нее с болью и безмерной преданностью, она ощущала его прикованные голубые глаза, даже отвернувшись. И не могла простить. Элизабет не доверяла ему и, кажется, с каждым днем теряла частичку любви. Как можно любить того, кого боишься всем сердцем?

-Лиззи, ты в порядке?

Элизабет, поглощенная собственными мыслями, не заметила, как в кабинет вошел Сэм. Девушка сжала кинжал до боли в ладони, не оборачиваясь к нему.

-что она тебе сказала?

Элизабет шевелила губами, вторя словам Роксаны. Они никогда не ладили с жрицей, но сейчас она открыла для девушки правду. Это была ее вина. Элизабет вздрогнула от прикосновения Сэма. Его рука медленно погладила ее предплечье.

-ее слова не имеют значения, слышишь? Это ложь, полная ревности и злости.

Раньше, Элизабет бы поверила ему. Будь ее любовь и уверенность сильнее, Роксана бы не смогла задеть необходимые струны.

Движения Элизабет были скорее интуитивными. Девушка повернулась к Сэму, ее рука крепко сжимала рукоятку до побелевших костяшек. Перед глазами все расплывалось от подступивших слез. Сэм перехватил ее запястье, и тут же ослабил хватку, будто боялся причинить боль.

-я должна. – всхлипнула она. Девушка сопротивлялась мужу и постепенно сокращала расстояние между ним и лезвием.

-что это? –спросил Сэм. Элизабет разбилась о его слова, полные преданной любви.

-я должна уничтожить то, что породила. – прошептала девушка, содрогаясь от рыданий.

Она едва была в силах держать кинжал, ставший неподъемным в руке. Слезы капали на пол, и Элизабет видела, как он устал. Под глазами мужчины залегли мешки, взгляд потускнел. Она сотворила с ним это. С каждым отвоеванным лезвием миллиметром, умирала вера в еще существовавшее подобие семьи.

Сэм сдался. Острие клинка уперлось в его грудь. Мужчина приподнял подбородок Элизабет и слегка сжал, заставив посмотреть в глаза. Когда он это сделал, девушка дернулась и порезала ткань рубашки. Показались капли крови.

Элизабет едва могла выдержать взгляд, а он не позволял ей отвернуться. Голубые глаза, в которых раньше девушка видела небо, обратились в лед.

-ты можешь сделать это. – сказал Сэм. – если ты действительно хочешь. Я позволю тебе, потому что твои страх и отвращение от моего присутствия убивают меня.

Элизабет отпрянула. Она шмыгнула и обхватила лезвие обеими руками. Перед глазами пронеслись миллионы моментов. Их первый бал, сотни вечеров на берегу моря, ставшие сокровенными, бессонные ночи в согревающих объятиях, поцелуи, взгляды, слова. 

Элизабет всхлипнула и уронила голову на грудь. Она не могла сделать это. Она была слабой и эгоистичной. Она предала Сэма, хрупкий, созданный ими мир, и не могла довести до конца начатое.

Сэм аккуратно отодвинул руки Элизабет на пару сантиметров. Его пальцы были ледяными, он действовал медленно. Палец за пальцем Сэм разгибал одеревеневшие кисти Элизабет. Она подняла на него взгляд сквозь упавшие на лицо волосы. Мужчина, не отрываясь, смотрел на нее. На груди его рубашка приобрела бордово-красный оттенок.

-вот так. – сказал Сэм, освобождая рукоятку от последнего пальца Элизабет. Руки девушки обессилено лежали на ее коленях.

Сэм не удостоил кинжал внимания. Он провел ладонью над ним, и оружие обратилось в пыль. Сэм пропустил ее сквозь пальцы.

-все кончено.

Глаза Элизабет покраснели от слез, ее тонкий стан сотрясался от беззвучных рыданий. Она была не похожа на ту легкую, обворожительную и светлую девушку, что была пять лет назад. Она стала тенью, блеклым и фарфоровым телом.

Любила ли ты когда-то его, или ты любила быть любимой им?

Видя, как Сэм поднялся, даже не взглянув, как он обратился в холодную стену, к которой Элизабет потеряла доступ, она осознала. Она любила его, нуждалась в нем.

Девушка протянула руки к Сэму, ища единственной опоры. Элизабет потеряла равновесие и упала на пол у его ног. Мужчина подхватил ее за талию и прижал к груди. Элизабет обвила его шею обеими руками. Они молчали, дыша в унисон. Элизабет вдыхала ставший родным аромат в последний раз.