Самаэль

Сейчас

Изабель заколола волосы над головой и взглянула на свое отражение. Под глазами залегли серые круги от недосыпа, кожа побледнела. Худые острые плечи торчали под тонкой кофтой.

– Изабель Маршалл, вы следующая. – заглянула в гримерку девушка с наушником на голове. Изабель втянула воздух ртом, запрокинув голову к потолку. По телу побежала дрожь. Она обязана получить эту роль.

Изабель никогда не требовала от жизни большего, принимая все, что происходило с благодарностью. Небольшие роли второго плана? Что ж, спасибо, главное, что она на сцене. Сцена была ее мечтой с раннего детства. Это был маленький мир, который спасал от будничных проблем. Там можно было спрятаться, надев маску, потеряться, раствориться в образе.

У Изабель не было образования. Неоконченное школьное и множество вечерних курсов актерского мастерства. Она старалась изо всех сил, дабы иметь хоть маленькое право на достойную конкуренцию с остальными актерами. Благо режиссер–постановщик понимал Изабель, но на одной жалости далеко не уедешь.

Девушка кивнула себе в зеркале, выдохнула. Все получится. Она много и долго работала. Роль Лилит должна стать ее.

– что вы будете играть?

– сцена вторая.

Свет прожектора, направленный прямо в лицо, слепил, но Изабель смотрела вперед. Они выстроились на нужные позиции с другими актерами, состоявшими в группе. Изабель опустилась на деревянный стул и сложила руки, имитируя шитье.

На сцену вбежал высокий неуклюжий мужчина, едва не споткнувшись о ступеньку.

– Лили! – запыхаясь, прокричал он, держа над головой конверт. – письмо.

Изабель поднялась с места и быстро подошла к посыльному. Вслед за ней в углу встала женщина, прищурившись глядя на этих двоих. Изабель развернула письмо, быстро пробежалась по нему глазами и застыла.

– что там? Что пишут? – подошла к девушке женщина, приобняла ее за плечи. Из обессилевшей руки мужчина выхватил письмо.

– король Георг Безумный скоропостижно скончался. Передаем вам свои глубочайшие соболезнования. Принцесса Лилит возвращайтесь в столицу. Теперь вы – наследница трона Оазиса. – он читал торопливо, не обращая внимания на смысл, заложенный в эти слова.

– отец погиб... – прошептала Изабель, плавно оседая на пол. Она устремила глаза в зал, стараясь пропустить через себя те чувства, которые испытывала бедняжка Лилит, оказавшаяся одна в огромном и жестоком мире. Пустота в груди и страх, который пронизывал каждую клеточку тела. У нее не было права сдаться. Слишком много возложено на ее плечи.

– стоп. Я хотел бы увидеть другую сцену. – раздался голос откуда–то снизу. Свет прожектора резко перевели вправо, позволяя наладить контакт с режиссером.

– мы еще не закончили.

– эта сцена достаточно легкая. – это правда. Изобразить человека, который практически идентичен тебе, несложно. Изабель было необходимо воспользоваться всеми доступными ей преимуществами. – я не вижу здесь всей мощи Лилит. – режиссер скрестил руки на груди и уселся на подлокотник кресла. Это был небольшой толстенький мужчина с глазами бусинками. На его нос были одеты стильные черные очки, седые кудрявые волосы взъерошено топорщились во все стороны. – Изабель, покажите мне королеву во всей красе. Сцена пятая. – хлопнул он в ладоши.

Остальные ребята ушли со сцены, оставив девушку одну. Изабель почувствовала, что еле съеденный йогурт на завтрак рвется наружу. Сцена пятая...ее можно было считать кульминацией всего произведения. Она была совершенно не готова ее играть. Изабель уверяла себя, что справиться с ней позже, когда ее утвердят на роль. Найдет в себе те черты, которые никогда не имела. Однако, сейчас у нее совершенно не было на это времени.

Лилит судорожно мерила комнату шагами, заламывая руки. Ее лицо было изуродовано тысячей мыслей, молниеносно проносящихся в ее голове.

– этого...этого не может быть! – воскликнула Изабель. Она чересчур напрягла голосовые связки, поэтому последняя гласная сорвалась, повиснув неприятным писком в зале. Соберись!

Девушка подошла к столу и сбросила на пол все, пока еще невидимое, содержимое. И разразилась смехом.

– он мертв! Насколько же это глупо! – ее звонкий смех переходил в более истерический, надрывающийся. Все ее тело сотрясало от этих ядовитых звуков. – дьявол явно решил поиграть со мной? Королева без короля... – Изабель остановилась на краю сцены и посмотрела вперед. Она провела рукой по волосам, словно снимая что–то с головы. Вдохнула, задыхаясь от спертой грудной клетки.

– может, ты просто не создана для этой роли? – раздался за спиной терпкий голос.

Первая ошибка. Лилит не должна была вздрогнуть от страха.

Вторая ошибка. Королева должна холодно повернуться с кривой усмешкой.

Третья ошибка. Лилит всегда находила дерзкие комментарии.

– может, ты просто не создана для этой роли? – эхом звенело в ушах Изабель. Она стояла, распахнув рот и...не зная, что говорить. Она просто потеряно смотрела на блондинку, стоящую у кулис, сжимавшую невидимый нож в руке. Пока Изабель абсолютно вышла из роли, та продолжала играть. Она оставалась такой же коварной змеей. Она смотрела на потерянную девушку с издевкой, ожидая продолжения. Но не пьесы, а еще большего позора. – Лилит, ты совсем лишилась дара речи? – фыркнула женщина, делая шаг в сторону Изабель.

– я не могу... – девушка провела рукой по шее, поворачиваясь к режиссеру. – пожалуйста, можно еще раз...я не ожидала, что она здесь появиться. – Изабель казалось, что ее загнали в ловушку. Грань между ней и Лилит стерлась, но не наделила актрису ее решительностью и безумием, оставив все такой же мягкой. Изабель она дала слабину. – прошу, Лукас.

Режиссер неохотно поднял глаза от сценария и посмотрел на девушку. Он развел руками и покачал головой:

– нет, Изабель.

Ветер безжалостно трепал одежду, словно жаждал сорвать ее. Небо было затянуто серыми тучами, грозя вот–вот быть разорванным грозовыми вспышками. Люди бежали. Люди спешили. Они хотели укрыться, спрятаться. В тепле. В какой–нибудь коробке, под названием дом или ресторан. Там можно было слегка расслабиться, приподнять маску. Дать волю сдерживаемому гневу. Любому лишь позволь накричать, съязвить. Это стало естественно.

Самаэль стоял на мосту, опираясь на железные перила. Вода внизу была черная, мутная и тревожная. Мужчина мерно отстукивал секунды себе по локтю.

– здравствуй, Сэм. – справа материализовалось серое пальто. Чертовски знакомый голос.

– здравствуй.

–погода сегодня, конечно, крайне отвратительная. – собеседник облокотился спиной на перила и засунул руки в карманы. – тебе, наверное, нравится. Добавляет драматизма.

Самаэль медленно вдохнул и повернулся к нему. Черная длинная шляпа идеально дополняла образ, скрывая половину лица. Водянистые голубые глаза были устремлены прямо на Самаэля. Лив, собственной персоной.

– сколько лет прошло? – мужчина достал сигарету и зажал ее зубами. – пятьдесят? – откинул серебряную крышку. Вспыхнул огонек пламени, впившийся в кончик сигареты.

– не интересовался.

– по–моему, это было в Римцо. – кивнул Лив, выпуская дым в небо. – точно, тогда твой прошлый ассасин слетел с катушек.

– вы отправили за ним Роксану. Предварительно устроив потрясающее шоу противостояния добра и зла. – смерил его презрительным взглядом Сэм.

– да, Стив был прекрасен. – Лив явно гордился этим парнем. – Эдакий современный рыцарь из всех мифов и легенд. Истинный герой. Как я знаю, теперь ты обзавелся новым?

– я ее видел. – перебил его Сэм. Он не желал делиться подробностями о Пандемониуме.

– кого?

– не строй из себя дурака, Лив.

– о ком ты говоришь?

– я видел... я видел...Элизабет. – ее имя было проклятием. Стоило Самаэлю его произнести, как хотелось разорвать себе грудь. Завыть от боли. Когда–то все было иначе. Ночной кошмар был мечтой воплоти.

– как мило. – удивленно изогнул бровь Лив. Он медленно стряхнул пепел с сигареты. – она же умерла два века назад.

Сэм сжал руки в кулаки и закрыл глаза. Ему стоило больших усилий сдержать смешанную, переставшую быть ему понятной бурю внутри. Синхронизировавшись с мужчиной, небо разразилось ливнем. Лопнувшие тучи сбросили на землю крупные капли ледяного дождя.

– зачем ты это сделал? – прохрипел Сэм, поворачиваясь к Лив.

– знаешь, я люблю изредка даровать второй шанс прекрасным экземплярам. –довольно мурлыкал мужчина. Он жестикулировал руками, как дирижер или маг. – Даровать перерождение душам. Особенно тем, кто так много не успел и не познал счастья.

– я не стану играть в твои идиотские игры! – Самаэль схватил Лив за воротник. Он был выше. И больше. Сэм мог всего парой ударов уничтожить Лив, если бы дело было лишь в простой физике.

– тогда просто держись от нее подальше. Эта девушка не имеет к тебе отношения, пока ты сам не появишься, разрушив ее жизнь. Опять.

Сэм зарычал, приблизив лицо Лив к своему. Как же он хотел убить его. Проломить ему череп, вырвать язык, чтобы не слышать этих слов. Опять разрушить ее жизнь.

– не мни мне костюм, Самаэль. – Лив не боялся его. Это ужасно бесило. Он знал, что сильнее Сэма, как бы тот не старался доказать обратное. Самаэль расслабил руки, выпуская Лив из своей хватки, и сделал шаг назад. – нас с Хель еще ждет поход в оперу вечером. Я бы, конечно, предпочел театр, но они пока готовят новую постановку. Позже, обязательно. – улыбнулся мужчина, поправляя рукава пальто.

– я ничего не хочу знать. Ни о тебе. Ни о Хель и ваших целях. Ни об этой девушке.

Напротив них остановился красный автомобиль.

– рад был встрече, Самаэль. – улыбнулся Лив, приподнимая шляпу.

Пару секунд он смотрел прям в глаза собеседнику, пытаясь прочитать его. Сэм же старался изо всех сил этого не допустить. Но нельзя было быть уверенным на сто процентов, что у первого это не получилось. Лив открыл дверь машины и скрылся в тепле кожаного салона. Шурша покрышками по мокрому асфальту, автомобиль удалился.

Сэм запрокинул голову, подставляя лицо холодным каплям. Те быстро стекали по лицу, уже давно промочив прилипшую к телу одежду насквозь. Плевать. Он хотел смыть с себя следы этого разговора, стереть его из своей памяти, как прошедшие пару дней.

– войдите. – Лукас склонился над стеклянным туалетным столиком, наливая ароматный чай себе в чашку. На пороге появилась Изабель. Такая неуверенная, скромная. Он всегда удивлялся, как ее занесло в театр. Это место пожирало мышек, не поперхнувшись.

– я прошу вас... – девушка поправила сумку на плече. – я знаю, это неправильно, но...

– Изабель, милая, разве мы не говорили с тобой об этом? – Лукас опустился в кресло и взял в руки чашку с блюдцем. Он устремил свои маленькие глазки на гостью.

– я была застигнута врасплох.

– ты умоляла меня, чтобы я допустил тебя на пробы главной роли. Я это сделал. – режиссер перемешал сахар на дне. – ты в свою очередь обещала выложиться на полную.

– я это сделала. Я не ожидала, что Бриджит появиться там. Я прошу вас, дайте мне еще один шанс. Поймите. – Изабель вздернула подбородок. Ее слова, хоть и были просьбой, едва ли не звучали как приказ. А это уже было интересно. Лукас не видел, чтобы она умела требовать. Эдакие нотки королевы просочились в ее сознание.

– кажется, еще одним моим условием было, чтобы ты посвятила максимум времени театру. Никаких форс–мажоров, которые для тебя являются классикой. Ты достаточно юна и красива, у тебя есть время стать звездой. – Лукас сделал глоток. Усмехнулся. –ты не сможешь, не так ли? Отвлекающие факторы разрывают тебя.

Изабель отвернулась, не выдержав его подлого взгляда. Девушка сцепила руки в замок за спиной. Он требовал невозможного. До этого режиссер уже ставил ей этот выбор. Полноценная жизнь актера или же полставки ее существования, которое вмещало в себя еще тысячу задач старшей дочери Маршаллов.

– Бриджит очень хорошо играет. Быстрое перевоплощение. Сцена любит ее.

– так значит, у меня изначально не было шанса?

– может, ты просто не создана для этой роли? – пожал плечами Лукас. – и я говорю не только о роли Лилит.

– спасибо, Лукас.

Изабель вышла из театра. Дверь громко захлопнулась за ее спиной, отрезав какую–то нить внутри. Девушка подставила лицо колючим каплям дождя. Его мерный стук успокаивал. Приятно было знать, что погода вместе с ней скорбит. Изабель опустилась на ступеньки и обняла себя за колени. Она не поняла, когда дождь на ее щеках приобрел соленый вкус. Кудрявые волосы облепили ее лицо, холодная вода скатывалась по спине. Руки мерзли. Однако Изабель все также сидела у осколков своей детской мечты. Потому что, когда она встанет, это будет лишь мусор. И ей придется идти вперед.