Аника

Девушка вздохнула и, сцепив зубы, вставила ключ в замок.

— О! Планируешь выпустить детишек? Или впустить к ним своего дружка, м? — вкрадчиво поинтересовался незнакомый мужской голос. Аника вздрогнула. Ключ выпал из её рук и, ударившись о пол, отлетел прямо к ногам Крюка. Вот же гадость! Падальщик перестал дёргаться и резко обернулся, направляя бессмысленный взгляд себе под ноги. Девушка замерла. Ещё секунда — и её заметят.

— Ой! Неловко вышло! Простите-простите, — издевательски продолжил голос. Аника бросила быстрый взгляд в сторону его обладателя. Тот стоял в дверях запретной секции, освещая пространство вокруг широкой белозубой улыбкой. Странно, так как доступ туда имел только Крюк. Впрочем, на фоне происходящих событий это могло показаться мелочью. А вот зубы незнакомца, которые он с нескрываемой радостью демонстрировал, мелочью не казались. Резцы отсутствовали, и интеллигентная улыбка производила впечатление хищного оскала. Кто он? Ещё один мутант?

Крюк отвлёкся от созерцания ключа и поднял взгляд. Его мутные чёрные глаза уставились прямо на Анику. Всё, вот и конец! Бывший падальщик несколько раз по-животному втянул носом воздух. Его лицо перекосилось. Сейчас бросится!

— Преступление и наказание. Если бы я верил хоть во что-то, кроме скучной реальности, то мог бы сказать, что сейчас тебя настигнет карма, — всё тем же тоном произнёс острозубый.

— Да пошёл ты! Пошли вы все! — крикнула девушка, демонстрируя неприличный жест рванувшему вперёд Крюку. Перед её мысленным взором пролетала жизнь: короткое детство, тяжело работающие родители, смерть любимой бабушки, болезнь младшего брата, гибель отца, толпа корпоративных юристов, доказавших в суде, что отец по собственной воле полез в аварийную шахту, осознанно нарушая технику безопасности, выселение из нормального жилья, мать, топящая горе в бутылке и угасшая через год, интернат, совершеннолетие, переезд с братом в сламсы, постоянные попытки выжить, вступление в банду. За все двадцать пять лет — ни единого светлого пятна. Никто не протянул руки, никто не помог. Карма, говорите?! Да чтоб вас!

Крюк больно схватил девушку за плечо и, прежде чем она успела что-то понять, отшвырнул в сторону.

— Хм, неожиданно, — заметил Острозубый. Он наконец вошёл в комнату и теперь с видом мирмеколога-любителя наблюдал за тем, как Крюк пытается добраться до детей. Было очевидно, что падальщик утратил последние кусочки разума, иначе отпереть дверь не составило бы для него труда.

Аника осторожно села, одновременно пытаясь разглядеть незнакомца получше. Высокий, очень крепкий, с симметричным благородным лицом, он производил очень приятное впечатление. Разумеется, если не улыбался. Его мощный торс и конечности привлекали особое внимание, так как были покрыты чем-то вроде костяных доспехов. Между их матовыми защитными элементами что-то едва заметно пульсировало и перекатывалось, производя впечатление живого организма. Всё снаряжение смотрелось одновременно и футуристично, и пугающе, наталкивая на мысль о единстве его брони и тела.

— Всё разглядела, или мне покрутиться? — иронично осведомился он и рывком швырнул вперёд нечто, что прятал за широкой спиной. — Тогда взгляни и на это.

Девушка автоматически проследила за его движением и невольно вздрогнула. Это было тело ещё одной твари, имеющей отдалённое сходство с человеком. Худое, бледное, покрытое слизью, оно чем-то походило на тех мутантов, в которых обратились Плешь и Крюк, но в то же время имело ряд отличий. Её руки, увенчанные длинными когтями, скорее походили на грабли, а рот был настолько велик, что казалось, будто торчащие в разные стороны клыки растут в несколько рядов.

— Что это за хрень? — выдохнула Аника.

— Рад, что ты спросила. Ценю в собеседниках искренний интерес к предмету обсуждения.

— Чего?! — девушка сморщилась. Манера общения Острозубого начала казаться не столько издевательской, сколько абсурдной. Вокруг ужас, а он выражается, будто профессор на лекции. Большой и страшный профессор.

— А я сейчас всё объясню. В действительности, это не монстр, а пятнадцатилетний подросток. Девушка, если тебе интересно. Всё дело в том, что её тело изменено дефективным экзо, — Острозубый вновь улыбнулся, и, глядя на эту улыбку, Аника поняла, что ничего хорошего её не ждёт. — Хочешь узнать, как это с ней случилось?

— Это, — она облизала пересохшие губы, — это ужасно! Какой-то эксперимент корпораций? Правительственные опыты над людьми?

— О! Нет-нет, всё гораздо проще. В руки шайки голодранцев попал образец экзо, из которого ваша убогая наука выделяет вещество, продлевающее активную жизнь. Вещество редкое и очень ценное. Вот только получить его тяжело. Нужно сначала заразить будущего носителя, дождаться трансформации, убедиться, что всё идёт нужным путём, а потом?

— Что?

— А потом кормить его, чтобы выделял нужный секрет. Разумеется, мясом. Хочешь узнать чьим? — улыбка сошла с лица Острозубого. Он сделал шаг вперёд.

— Не надо, — девушка вжалась в стену. Этот мутант был страшнее всего, что она видела за последние часы.

— Самое интересное, что действие твоей банды — лишь миниатюрное отражение всего вашего гнилого общества. Как только вам подкинули экзо, вы быстро открыли описанные мной свойства. И вот уже несколько десятилетий горстка толстосумов, политиков и тех, кто их обслуживает, омолаживаются. Продлевают себе жизнь, улучшают здоровье. А хищники помельче, вроде твоих боссов, воруют крохи с их стола, помогая корпорациям в промышленном шпионаже или поставляя сырьё для их лабораторий. Как это делали вы. В таких условиях вспышка была неизбежна. Признаюсь честно, я удивлён, что это не случилось раньше, — Острозубый проигнорировал реакцию Аники, сделав ещё несколько шагов. Девушка, по-прежнему прижимаясь к стене, инстинктивно двигалась к выходу. Медленное, но неумолимое приближение разговорчивого мутанта вызывало в ней первобытный ужас. Какое-то древнее чутьё предупреждало — он представляет собой абсолютную опасность. Сражаться не выйдет. Надо бежать.

— Ты пришелец, что ли? — выдавила из себя Аника. Острозубый пожал плечами.

— Можно сказать и так. В любом случае, эта попытка была неудачной с самого начала. В количестве неверных решений Сеятель превзошёл самого себя.

— О чём ты говоришь? Не понимаю, — Аника покрылась холодным потом. Её сердце билось настолько часто, что она начала ощущать нехватку воздуха.

— Страшно тебе, маленькая падальщица? — вдруг снова заулыбался Острозубый, и в этот момент на его пути выросла фигура Крюка. Невзирая на утраченный рассудок, бандит довольно ловко схватил пугающего незнакомца своей искусственной рукой. Впрочем, даже это не стёрло зловещую улыбку с лица последнего.

— Ночь, улица, фонарь, аптека, бессмысленный и тусклый свет. Живи ещё хоть четверть века — всё будет так. Исхода нет, — с неожиданно глубоким чувством заговорил Острозубый. Одной рукой он подбил протез противника, отталкивая его вверх и в сторону, затем отработанным движением подсел вниз, опираясь на колено, и проскочил вперёд, обхватывая корпус. Ещё через секунду он очутился за спиной не успевшего ничего сообразить Крюка. И в следующее мгновение грузное тело бандита с удивительной лёгкостью оторвалось от пола. Эффектно прогнувшись, незнакомец амплитудно вогнал Крюка головой в бетонный пол. Что-то громко хрустнуло. Острозубый вскочил на ноги, а падальщик остался лежать без движения. — Умрёшь — начнёшь опять сначала, и повторится всё, как встарь: ночь, ледяная рябь канала, аптека, улица, фонарь. Александр Блок. Одно из моих любимых стихотворений.

— Н-н-не з-знаю т-такого, — с трудом проговорила Аника. Её трясло от страха, по лицу текли слёзы. Ни разу за всю жизнь она не испытывала чувства такой интенсивности, хотя страх был постоянным её спутником.

— Само собой. Для тебя он такой же инопланетянин, как и я, — в этот раз Острозубый говорил без издевательских или менторских ноток. Просто делился фактом. Впрочем, состояние Аники от этого не улучшилось. — Пожалуй, хватит с тобой играть.

Девушка сжалась в комок и захныкала. Её взгляд скользнул по клетке: дети сидели внутри, обнявшись, и тихо плакали, как и она. Острозубый подошёл вплотную и присел на корточки.

— Не надо-о-о, — простонала Аника и закрыла лицо руками, словно пытаясь спрятаться. Палец незнакомца коснулся её руки, и она ощутила лёгкий укол. Превозмогая ужас, девушка взглянула на своего мучителя. Тот поместил палец в рот и на какое-то время замер, словно размышляя. Затем сплюнул на пол и пристально посмотрел Анике в глаза.

— Не знаю, можно ли сказать, что тебе повезло, но, похоже, твой организм и экзо адаптировались друг к другу, — он поднялся и поспешил к телу твари. Аника, словно под гипнозом, наблюдала, как незнакомец вновь хватает существо за ногу и тащит к запретной секции. — Секрет, который вырабатывается железами его кожи, не только помогает длительно поддерживать себя во время спячки, но и, испаряясь, вызывает сильное чувство страха у всех, кто окажется рядом. Идеальный способ отвадить незваных гостей от своего логова.

Он выволок тело в соседнее помещение и, плотно закрыв дверь, обернулся. Между элементами его брони открылись щели, чем-то напоминающие жабры, и воздух со свистом устремился внутрь. Острозубый вернулся к трясущейся Анике, присел и неожиданно долго выдохнул ей прямо в лицо. Вопреки ожиданиям, девушка ощутила свежесть. Страх начал уходить, уступая место почти исчезнувшему рассудку.

— Сейчас тебе предстоит сделать трудный выбор. Твой разум должен быть ясным, — произнёс он и снова выдохнул.

— Но я ничего не понимаю.

— Глубокое понимание на данном этапе от тебя не требуется. Для меня играет важную роль твой симбиоз с экзо. Нужно сделать несколько тестов в лаборатории, но я уверен, что это прорыв. Хочется отметить, долгожданный прорыв.

— И что за выбор?

— Вариант номер один. Предпочтительный. Ты уходишь со мной. Я гарантирую тебе жизнь. Долгую, но, скорее всего, полную мучений. Вероятно, ты пожалеешь, что не умерла. Впрочем, перед тобой откроются многие тайны мироздания. И вариант номер два. Нежелательный. Я отпускаю тебя. Но это путь, ведущий к быстрой гибели. Вашей пародии на цивилизацию осталось недолго. А дальше — несколько десятилетий отчаянного сопротивления выживших толпам плотоядных мутантов. Занавес.

— И это всё?

— Это всё.

— У меня есть младший братик, он болен, но... — начала было Аника, однако Острозубый жестом прервал её речь.

— Нет. Я не занимаюсь благотворительностью. Мои ресурсы ограничены. Или спасаешься только ты, или никто. Наш кодекс велит предоставлять людям выбор, я его предоставил, — девушка больно закусила губу. Сэмми был самым дорогим человеком в её жизни. Последним из родных. И единственным, ради кого она была готова пожертвовать собой. Вернее, до этого момента она искренне так считала. По её лицу вновь потекли слёзы. Душа рвалась на части. И какая-то из этих частей вопила, взывая к её сестринской любви. Сэмми с трудом передвигается. Он ребёнок. Он беззащитен. И он сейчас один, там, в сламсах, среди толп обезумевших нелюдей. Всё это было ради него, разве нет?! Нет. Аника вдруг с оглушительной ясностью поняла, что не придёт к нему на помощь. Даже не попытается. И не только потому, что не сможет добраться до дома одна, а из простого нежелания рисковать. Она догадывалась о том, что происходило в запретной секции, и закрывала глаза на муки и смерти других ради брата. Теперь пора закрыть глаза на него ради себя. У неё есть шанс, а у Сэмми нет.

— Я согласна на первый вариант, — хрипло произнесла она. Острозубый поднял с пола ключ и отпер клетку, выпуская детей.

— Их судьбу ты решила раньше, — пояснил он и протянул ей руку. — Константин.

— Аника, — она вложила свою ладонь в его и вдруг всем естеством ощутила, что совершает страшную ошибку. — Я...

— Теперь как я, — вновь прервал девушку Острозубый и крепко сжал её кисть. — Карма.

Все иллюстрации выполнены при помощи нейросети Яндекс GPT
***

И ты попала!

К настоящему колдуну,

Он загубил таких, как ты, не одну!

Словно куклой, в час ночной

Теперь он может управлять тобой!

Группа: Король и Шут. Композиция: Кукла колдуна.

13.04.2025 года