[BL] Я читаю чужие мысли

Как только Линь Хань в праведном негодовании швырнул кусок бинта на стол, он тут же почувствовал, что не должен был поднимать такую суету перед Хэ Юнтином. Но он действительно не мог понять, почему у этого хладнокровного человека могла быть такая куча каких-то странных идей в его сердце?

«И эта рана... Да просто взглянув на неё, чувствуешь боль!»

П/п: автор имеет в виду, что в мыслях должно было хотя бы проскочить, что ему больно, но генерал только о карамельках мечтает))))

Жизнь Линь Ханя действительно можно было назвать тихой и даже скучной. За свои двадцать лет он никогда не страдал от каких-либо трудностей и не имел грехов. Если и стоило о чём-то упомянуть, так это, вероятно, только о его страхе перед болью.

Известие о том, что он омега, Линь Хань воспринял совершенно спокойно. Но когда ему исполнилось 16 лет, он в тайне начал испытывать сильный страх при мысли, что в будущем, когда станет взрослым омегой, процес метки будет очень болезненный для него.

Однажды Линь Хань получил травму, когда ещё учился в школе. И хотя подробностей о случившемся, он уже давно не мог вспомнить, но чувство пронизывающей тело боли надолго задержалось в его мозгу.

Подумав об этом, Линь Хань слегка склонил голову, чтобы ещё раз взглянуть на рану, которую только что сам перевязал. Несмотря на то, что он старался действовать очень аккуратно и попытался остановить кровотечение, на поверхности повязки всё равно проступило немного крови.

Но повязка была уже заменена, и Линь Хань увидел, как Хэ Юнтин потянулся за рубашкой, которую, сняв, отложил в сторону.

Движение его неповрежденной руки продемонстрировало идеальные линии мышц генерала. Хотя на его плечах и спине были видны следы от старых ран, но они не производили такого угнетающего впечатления, по сравнению с ранами, которые были получены им совсем недавно.

«Как он мог не испытывать боли? Но он не только не почувствовал боль, но...»

Оглядываясь назад, даже если Хэ Юнтин сам не осознавал, о чём говорит в тот момент, его мысли были вполне очевидны. И это могло бы прозвучать нормально, не подумай Линь Хань об этом в ТАКОМ ключе, но вспомнив о том, что только что услышал, он мгновенно смутился, и поэтому отвернулся, избегая взгляда другого человека.

Из-за того, что у него светлая кожа, по нему всегда было легко заметить, когда он краснел.

Итак, необъяснимое раздражение снова вспыхнуло, и чтобы скрыть внутреннее волнение, вызванное словами этого человека, Линь Хань решил больше не обращать на него внимания. Он встал и, не глядя на Хэ Юнтина, направился к двери, собираясь выйти из комнаты.

— ...Больно.

Линь Хань уже собирался открыть дверь и выйти, когда услышал, что Хэ Юнтин, который молчал довольно долгое время, наконец-то заговорил. Он не мог сдержаться и всё же повернул голову к собеседнику, желая посмотреть на этого странного человека.

Линь Хань не знал, какое у него сейчас было выражение лица, но изо всех сил старался расслабить плотно сомкнутые губы, чтобы Хэ Юнтин не смог понять, что он действительно зол на него. Вот только, вероятно, из-за того, что он всё ещё боялся легко покраснеть, Линь Хань не стал смотреть на него прямо, а слегка отвёл взгляд.

Он усмехнулся в своём сердце, подумав, что если бы он не слышал мыслей генерала только что, то поверил бы ему на слово.

Но другой человек об этом ничего не знал.

Хэ Юнтин не понимал, почему молодой человек, который раньше казался таким дружелюбным и вёл себя так кротко, когда предложил поменять повязку на его плече, всего за несколько минут изменился в лице.

«Теперь он выглядит сердитым, и его лицо... Немного покраснело.»

Естественно, рана сильно болела, но последние несколько минут, что они провели вместе, его внимание было полностью поглощено происходящим, и он временно отвлёкся, забыв об этом.

Хэ Юнтин не знал, что нужно сказать, чтобы сделать молодого человека перед ним счастливее, но ему не хотелось, чтобы тот уходил в таком сложном настроении.

— Это немного больно, — словно опасаясь, что Линь Хань не услышал его с первого раза, Хэ Юнтин, который уже некоторое время молчал, снова повторил это тихим голосом.

Это окончательно лишило Линь Ханя дара речи.

Если бы перед ним был кто-то другой, он мог бы прямо указать ему на нос и отругать. Но человек перед ним был тем, кто терпеливо ждал, пока он войдёт в кабину второго пилота во время своей течки, прежде чем выпустить немного феромона, помогая успокоить его. И этот человек спрятал его за своей спиной, когда ему самому угрожала опасность, защищая от вида кровавой сцены.

«Он действительно... очень странный.»

Чем больше Линь Хань думал об этом, тем больше злился, правда, сам не понимая на что. Так как под рукой у него ничего не было, то он, наконец, достал из кармана единственную оставшуюся перчатку и бросил её в Хэ Юнтина:

— Если болит, то я желаю генералу скорейшего выздоровления.

— О, — на этот раз Хэ Юнтин ответил очень быстро, поймав летящую в него перчатку.

После ответа, он опустил взгляд и посмотрел на белую перчатку в своей руке. И как раз в этот момент, Линь Хань, решивший, после сегодняшнего дня, закупить кучу перчаток оптом, с грохотом захлопнул дверь за собой.

В результате он не успел сделать и двух шагов, когда услышал, что Хэ Юнтин тоже вышел и последовал за ним. В мыслях Линь Хань был полон желания держаться подальше от этого извращенца, но хотя он не был уверен, что поступает правильно, всё же остановился. 

Единственная причина, которой он мог это себе объяснить, была: «Если Хэ Юнтин пойдет слишком быстро, его рана может снова открыться.»

— У вас есть ко мне что-нибудь ещё? — он выглядел немного недовольным, говоря это.

Догнав молодого человека, Хэ Юнтин поднял голову и протянул ему перчатку с редким выражением недоумения на лице:

— Вот.

Линь Ханю вдруг стало скучно, и ему даже было лень забирать её обратно.

— Почему вы злитесь? — Хэ Юнтин, вероятно, никогда не пользовался окольными путями, поэтому спросил прямо в лоб, причём человека, который уже был на него зол.

«Хороший вопрос!!!»

Линь Хань больше не хотел с ним разговаривать.

Но Хэ Юнтин, казалось, не чувствовал себя смущённым, и совсем не разозлился, когда Линь Хань проигнорировал его и просто не стал отвечать.

Его голубые глаза только немного потускнели, а потом он снова сказал:

— Я отвезу вас обратно.

Линь Хань по-прежнему молчал.

— Расследование по этому делу ещё не завершено. Вы были со мной в тот момент, боюсь это может быть небезопасно для вас, — кратко объяснил Хэ Юнтин.

Линь Хань на мгновение замер, а потом небрежно сказал:

— Я и один смогу добраться домой.

Больше Хэ Юнтин ничего не стал говорить, но и не сдался: он просто стоял рядом и молча ждал Линь Ханя.

Это молчаливое ожидание создало у него ощущение, что генерал, который явно был тем, кто имел более высокий статус по сравнению с ним, полностью передал право выбора в его руки, совершенно добровольно согласившись с таким правилом — если Линь Хань снова откажется, он определенно, уважая его выбор, без лишних слов уйдёт, но если молодой человек не выдержит и согласиться, то молча воплотит в жизнь то, что только что пообещал.

Кроме этого Линь Хань отлично понимал, что сам Хэ Юнтин сейчас находился в куда большей опасности. В случае, если на стороне напавшего есть и другие люди, даже если Хэ Юнтину снова удастся усмирить очередного убийцу, рана на его плече, которая только-только перестала кровоточить, обязательно снова откроется, заставляя его страдать от боли.

Линь Хань, как человек, который боялся боли, и сам, просто глядя на рану, мог испытывать страдания, не говоря уже о владельце раны, внимательно посмотрел на такого смирного и молчаливого человека перед собой, лицо которого было немного бледнее обычного. Если бы не пятна крови на бинтах, которые он сам видел прежде, Линь Хань никогда бы не догадался, что этот человек недавно пережил нападение, или... о том, что он думал в своём сердце.

Линь Хань некоторое время смотрел на него, и вскоре в его голове возникла странная идея.

«Очевидно, что у меня есть способность читать мысли других, но именно она может мешать мне увидеть человека перед собой в целом.»

— Пошли, — в конце концов ему не хватило решительности, и он согласился...

Сев в ховеркар, они оба замолчали. 

Функция автопилота избавила Хэ Юнтина от многих проблем, и ему не пришлось тревожить свою рану.

В какой-то момент Линь Хань увидел, что коммуникатор Хэ Юнтина загорелся. Это был личный звонок, и можно было легко предположить, что он от Лу Аньхэ.

Хэ Юнтин не стал отклонять его, поэтому в кабине раздался голос адъютанта:

— Босс.

— Гм.

— Этого человека не удалось спасти, — голос Лу Аньхэ звучал очень подавленно, — он даже не пришёл в сознание, можно сказать, у него полностью отсутствовала воля к жизни. Это произошло через несколько минут после того, как я прибыл в больницу.

— Понятно, — голос Хэ Юнтина был спокоен.

— После этого я сравнил его с нападавшим, который был на предыдущем праздничном банкете, и обнаружил, что у них есть сходство. — Они оба омеги, со шрамом на шее сзади, там где должны быть их железы.

— А что насчёт Вэнь Тяньяо? — спросил Хэ Юнтин.

— В поведении Его Королевского Высочества не замечено никаких отклонений, и после тщательного анализа вероятность того, что он был причастен к этому, очень низка, — быстро доложил Лу Аньхэ. — У него просто нет причин делать это. Но даже если предположить, что за всем этим мог быть он, невозможно быть настолько глупым, чтобы сделать что-то подобное на собственном банкете. И я всё это время внимательно наблюдал за ним, его эмоции вряд ли могли быть поддельными.

Линь Хань невольно взглянул на Хэ Юнтина, задаваясь вопросом: «Это действительно нормально, что я слушаю такие вещи».

Хэ Юнтин выдохнул «гм», а затем добавил:

— Нужно сберечь тело, не позволяй обращаться с ним небрежно в госпитале. Я жду тебя у себя на докладе, тогда и поговорим об остальном.

— Понял, — сказал Лу Аньхэ. — Это значит, что с вашей травмой все в порядке, верно? Мистер Линь, неужели он...

Его голос вовремя стих.

— Да, — просто ответил Хэ Юнтин.

— Тогда вы......

Раздался щелчок, потому что Хэ Юнтин не стал дожидаться, пока Лу Аньхэ закончит говорить, и просто прервал связь.

Он припарковал ховеркар перед домом Линь Ханя и с холодным выражением лица произнёс:

— На месте.

— Спасибо, генерал, — поблагодарил Линь Хань, открывая дверь.

— Подождите, — торопливо остановил его Хэ Юнтин, явно собираясь что-то ещё сказать.

— Что случилось?

Как раз когда Линь Хань задавался вопросом, что еще может сказать этот удивительный человек, он увидел, как тот скованным движением открыл потайное отделение рядом с сиденьем пилота и достал закуски, которые подполковник Лу прятал в своём ховеркаре. Затем генерал небрежно протянул несколько пакетов Линь Ханю:

— Хотите перекусить?

— А? — удивился Линь Хань.

«Вы серьезно? Одалживаете вещи у своих подчинённых, чтобы угодить кому-то?»

Но ещё немного подумав об этом, Линь Хань всё же взял один из пакетов, не желая смущать генерала.

Хэ Юнтин увидев, что Линь Хань сделал свой выбор, положил остальные закуски обратно в ящик.

Но когда Линь Хань уже собирался снова попрощаться, он услышал, как этот человек снова заговорил:

— Вы больше не сердитесь?

__________________________________

Какие же они потешные! Обычно один в паре более настойчивый, а эти оба... осторожничают)))