Искупление страстью (Закончен)

Дерек Ричардсон
– Маму убил другой мужчина! Я видел! – возмущаюсь, не понимаю, едва сдерживаю слезы. – Почему ты не веришь мне, папа? Я знаю правду!

Отец бьет меня по лицу. Голова дергается, будто я игрушечный, и во рту кровь. Не успеваю ничего понять, отец бьет снова, и перстень на его пальце царапает мой подбородок, рассекает губу.

– Похорони правду вместе со своей матерью, – рычит отец.

Никогда не видел его таким. Он зверь. Но, приглядевшись, понимаю, что смотрю не на хищника. Хищницей, дикой кошкой, была мама, когда цеплялась за жизнь и защищала меня. Сейчас напротив стоит шакал: его смертельно ранили собратья посильнее.

Астрид Дэвис
Вживую Роуз Ричардсон намного красивее, чем на фото. Вылитая топ-модель! Подтянутую спортивную фигуру облегали черные джинсы и майка в тон, а длинные волосы крупными волнами спадали на спину. Овальное лицо загорелое, и глаза кажутся не серыми, а почти голубыми.

Роуз поймала Биббо в объятия, и пес с обожанием облизал ее щеку, вызывая у хозяйки – и у меня! – безумный восторг.

– Спасибо, что приютили моего мальчика. – Роуз улыбнулась. – Особенно тебе, Астрид. Знаю, мой брат несносный тип.

– Прекрати. – Дерек закатил глаза.

Роуз проигнорировала его, поставила Биббо на пол и, аккуратно переступая через прыгающего щенка, подошла ко мне.

– Приятно познакомиться. Рада, что Дер нашел ту, кто его понимает.

Я смущенно посмотрела на Дерека.

– Она знает, – кивнул, – знает все о моей жизни.

– И не осуждает, – хихикнула Роуз. – Выпьем по чашке чая? В Джорджии я сильнее всего скучаю по хорошему листовому чаю!

Она столько говорила, что через пару минут у меня закружилась голова. Роуз рассказывала о своем доме, муже, работе, поездке на острова. Дер сидел напротив, пил черный чай и кивал. Наверное, он давно привык быть молчаливым слушателем, а я глупо улыбалась и пыталась иногда вставить реплику в тему.

– …и когда мы с Марком сели в лодку. Ой. Это твой, Астрид?

Роуз кивнула в сторону мобильника, танцующего по столу.

– Да, извините. – Я схватила телефон и встала. – Алло?

– Мисс, вас беспокоит секретарь декана Берроуза.

– Извините, это по учебе, – пояснила я, закрыв рукой динамик, и вышла в коридор. – Слушаю. Что-то случилось с моей стипендией?

– Все прекрасно, но мой коллега перепутал в документах вашу фамилию, могли бы вы уточнить, как она пишется? Дайвис?

– Дэ-вис, – медленно сказала я, поглядывая на Роуз и Дерека – они смеялись, и я не могла не отметить, как похожи их лучезарные улыбки. Мне нравилось видеть Дерека счастливым, и я немного завидовала – жаль, у меня нет сестры или брата. – Кхм. – Я вернулась к собеседнику. – Записали?

– Плохая связь, повторите громче.

– Моя фамилия Дэвис!

– Благодарю, мисс. Прошу прощения за беспокойство.

Когда я вернулась, на кухне царила тишина. Зловещая. Пугающая. Неуместная. Очень неуютная.

Я попыталась разрядить обстановку:

– Все в порядке? Вы обсуждали кризис в стране?

Ричардсоны не улыбнулись. Роуз побледнела, словно с ее лица сошел весь загар, а Дерек избегал отвечать на вопросительный взгляд сестры.

– Дэвис? Ее фамилия Дэвис?

– Роуз, не начинай… Я все объясню.

В следующую секунду случилось непредсказуемое: улыбчивая и добродушная Роуз Ричардсон вскочила и кинулась на меня, прижав к стене.

– Ты его дочь, сука?!

– Роуз!

– Заткнись, Дерек! Я не верю в совпадения. – Она снова повернулась ко мне, и ее взгляд мог растворить металл. Я зажмурилась. Ничего не понимаю.

– Отвали от нее!

Дышать стало легче. Я открыла глаза: Дерек стискивал плечи сестры. Он встряхнул ее, пытаясь привести в чувства.

– Ты знал?! – снова кричала Роуз. – Ты знал, Дерек, кто она такая?!

– Нет, но выяснил позже.

– Что ты, – она скинула его руки, – мать твою, выяснил?!

– Да, это он, – ответил Дерек. Казалось, ничто не может его смутить.

– Сука! – Роуз походила на бурлящий вулкан, и только быстрая реакция Дерека спасла меня от очередного нападения. Он за талию перехватил сестру, удерживая ее на месте. – Тварь! Маленькая тварь!

На шум прибежал Биббо. Щенок усилил суматоху громким лаем.

– Объясните, что происходит? – В моем голосе сквозили отчаянные нотки. Слезы подобрались к уголкам глаз, и я всхлипнула. – Что я тебе сделала, Роуз? При чем тут моя фамилия?

– Она смеет спрашивать! – Роуз прекратила сопротивляться, скинула руки брата и указала длинным ногтем на меня: – Твой отец убил нашу мать.

– Что? – Я запутывалась сильнее. Это проверка? От нее как от психотерапевта? На стрессоустойчивость?

– А ты, – Роуз презрительно смотрела на брата, – трахаешь ее. Ты больший извращенец, чем я думала, Дер. Это не излечит твою травму!

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – отозвался он ледяным тоном, но его пальцы отбивали по столу несвязный ритм. На меня Дерек не смотрел. Он ответил сестре: – Детектив узнал все о Дэвисе, и да, я собирался…

– Детектив? – теперь уже мной овладел гнев. – Ты пробивал моего отчима? Поэтому обратил на меня внимание? Не из-за моей трагедии или силы, а из-за него?

Дерек молчал.

– Она не дочь того отродья? Открою сегодня шампанское! – воскликнула Роуз. – Но ты росла с ним, сука. – Ее губы презрительно дернулись. Роуз не кидалась на меня, но от дружелюбного тона не осталось и следа. – Ты знала, что он сделал?

– Он убил Маргарет, – невпопад высказала я догадку, терзавшую мысли в последние дни. – Когда мне удалось уехать, он, наверное, ее убил.

– О господи! – Роуз помассировала виски. – Он не остановился. Он продолжил убивать. И ты, идиот, – сестра так сильно ткнула брата в грудь, что он попятился, – мог его остановить!

– Нужно было все проверить. В тот раз правосудие ошиблось.

Я замахала руками.

– Правосудие? Вы о чем? Он шериф! Он правосудие!

Роуз не реагировала на мои протесты. Она расхохоталась, словно я рассказала искрометную шутку, и продолжила смотреть на Дерека.

– Дер! Вот как судьба повернулась! Убийца – в слуги закона. Ты веришь, что справедливость восторжествует?

– Да. – Он вздернул подбородок. – Я стану его правосудием.

Самообладание Дерека контрастировало с истерикой сестры, а я пыталась собрать воедино все нити разговора. Шериф Дэвис убил их мать? Вчера перед сном я нашла статью и прочитала, что за убийство Люсиль Ричардсон посадили другого человека, но тот повесился в тюрьме до оглашения приговора. Я пыталась вспомнить, как долго Томас жил в Луксоне. Мне казалось, всю жизнь. Мою уж точно. Он начал отношения с мамой, когда я была совсем малышкой. Он всегда был добрым. Я скучала по нашей семье. Обычной. Маленькой. Семье.

– Дядя Томас не мог убить вашу маму, он жил в Луксоне! Ездил на охоту по выходным, следил за порядком и очень, очень любил мою маму!

Я помнила его хорошим человеком. Его уничтожило горе.

– Дядя Томас стал бить меня после смерти мамы, – объяснила я. – Если ваш отец топил горе в жалости к себе, то мой отчим стал агрессивным. Но он не мог никого убить. Я его знаю!

– Ты только что сказала, он убил какую-то Маргарет, – ответила Роуз. Она смотрела на меня с жалостью.

Два образа Томаса Дэвиса наслоились друг на друга. Его теплая улыбка. Его злобный оскал. Его добрые поступки. Его жестокие действия. Опустившись на пол, я схватилась за голову. Череп словно раскалывался надвое. Дыхание стало прерывистым.

– Астрид!

– Не трогай ее. – Голос Роуз звучал откуда-то издалека, но не казался враждебным. Через секунду я почувствовала ее тонкие и теплые пальцы на своих плечах. – Дыши. Давай, вместе. Вдох.

Вдох.

– …выдох.

Выдох.

– И снова: вдох… выдох…

Когда меня отпустило, я убрала от лица руки. Роуз сидела на коленях и смотрела на меня, недоверчиво склонив голову. Ее серые глаза сузились.

– Бедная девочка, – наконец сказала она. – Ты очередная его жертва. Вставай. – Роуз помогла мне подняться. – Нам предстоит многое обсудить.

Дерек сидел за столом, сцепив руки в замок. Он подвинул чашку с чаем, я сделала пару глотков и приготовилась слушать.

Так я узнала, что случилось в семье Ричардсонов: Дерек стал свидетелем убийства в десять лет. Совсем юный мальчик, которому никто не поверил. Он отчетливо слышал, что убийца решил взять фамилию «Дэвис». Единственная зацепка в неприметной внешности мужчины. Зацепка, которая ничем не помогла, потому что отец Дерека и Роуз не искал правосудия. До самой своей кончины он был слишком слаб, чтобы бороться за правду.

– Тот парень, которого осудили, оказался неугодным другому бизнесмену. Предателей жестоко наказывают. А мой отец… – Дерек замолчал. Его желваки напряглись. – Наверное, отец боялся за нас. Мне хочется верить, что дело было не только в трусости.

– Отец любил нас, – подала голос Роуз.

Дерек проигнорировал реплику сестры.

– Так или иначе, меня отец не послушал. Когда несчастного вздернули в тюрьме, дело закрыли. Никто не поверил в его самоубийство, но всем было плевать. Он – пешка.

– Как наша мама, – тихо добавила Роуз.

Дерек сжал ладонь сестры и посмотрел на меня. Его глаза казались незнакомыми. Налитыми свинцом. Заледеневшими.

– Теперь ты поняла, какие у меня счеты с Дэвисом? Я поклялся сам разыскать ублюдка. Но Дэвис… или не Дэвис… Том Грэм – так его звали. Он выбрал город, о котором никто не знает. Почти деревушку, в которой презирают интернет и, кажется, весь внешний мир. Он запудрил мозги несчастной женщине с ребенком на руках.

– Дядя Томас не обижал нас, – бесцветным голосом сказала я. В памяти запрыгали картинки, как Томас ругался с мамой, когда она хотела купить мне компьютер, отказывался фотографироваться без солнечных очков, строго следил за единственной газетой в городе. Он скрывался у всех на виду. – Но почему он не обижал нас? Я и моя мама… Мы были легкой мишенью.

– Боялся порицания в городе? Не хотел привлекать внимание? – предполагала Роуз. – Лукрон был его убежищем.

– Луксон, – поправил за меня Дерек. – Может быть… Астрид, ты сказала, что ему нравилась охота?

– Да. По субботам он уезжал.

Дерек встал и покинул кухню.

– Так всегда, загадочный, как Бэтмен, – усмехнулась Роуз. Ее губы дрогнули в улыбке. Она подняла Биббо: щенок сразу засопел на ее коленях. Роуз вновь посмотрела на меня. – Извини, Астрид. Эта боль… Я думала, что проработала свои травмы, но некоторые раны невозможно излечить. Тот мужчина отнял у нас не только маму, он разрушил нашу жизнь.

– Понимаю и сочувствую, но мой отчим не…

– Я был прав. – Дерек поставил ноутбук на стол. – Исчезновение женщин в сезон охоты на Среднем Западе США. Проститутки, неблагополучные девочки-подростки, одинокие путешественницы.

Я всматривалась в жуткие фотографии и неутешительные заголовки: «Нераскрытые дела», «Маньяк или случайность?», «Кто убил мою сестру?», «Помогите найти мою дочь!».

– Это сделал не дядя Томас, – отрицала я. Дерек все для себя решил, и я пыталась воззвать Ричардсона к логике: – Почему дядя Томас убил вашу маму? Она была такой… заметной!

– Он должен был ее напугать, – скрипнул зубами Дерек. – Но убил.

– Ограбление? Случайность? Ее красота? – перечисляла Роуз. – Я много лет пыталась найти причину, почему он это сделал. Безуспешно.

– Скоро мы перестанем гадать. – Дерек захлопнул крышку ноутбука. – Я спрошу его, перед тем как убить.

– Дерек! – воскликнули мы в один голос.

– Ты не станешь, – покачала головой Роуз.

– Без меня, – добавила я.

Дерек по очереди смотрел то на сестру, то на меня. Противостояние длилось несколько секунд и прервалось криком Роуз:

– Вы в своем уме? Выкиньте эту чушь из головы!

Я не сводила глаз с Дерека. Помнишь, в первую ночь у тебя я предложила убить его? Он заслуживает ответить за все…

Хей-хей, малышка Астрид! Полезай мне на спину!

– Здесь какая-то ошибка. – Горло сдавил спазм. Ярость и злость спрятались в глубь души, словно испугались дневного света. Или, напротив, тьмы? Я покачала головой. – Нет, Дерек. Ты неправ.

– Астрид, не защищай убийцу, – начала Роуз.

– Но дядя Томас не виноват!

– Он бил тебя? – прямой вопрос Роуз будто скинул меня с горы.

Я дернула плечами, стараясь придать словам наименьший вес:

– В Луксоне часто применяют силу…

– Ты же понимаешь, что это ненормально? – Роуз стиснула мою холодную руку. – Он не имел права так с тобой обращаться. Никто не имел права. Почему ты думаешь, что заслуживаешь плохого отношения?

– Моя мама… – губы задрожали, – я внешне похожа на нее, и он боялся, что я брошу его так же, как она…

– Мать Астрид умерла, – объяснил Дерек для Роуз. – Она не бросила его, – сказал с нажимом, – она умерла от рака.

Я помотала головой. Нельзя. Нельзя злиться!

– Ты имеешь право испытывать злость, – словно прочитала мои мысли Роуз. – Столько лет ты глушила эмоции. Выпусти их.

– Отстаньте от меня! – Я вскочила. – Поверить не могу, что ты, – я посмотрела на Дерека, – решил, будто мой отчим мог… Это нелепо!

– Вся жизнь – гребаная нелепость, – бросил он в ответ.

Дядя Томас, спасибо, что ты у нас есть! Мы с мамой тебя любим!

– Без меня ты не поедешь, Дерек. Я не позволю навредить дяде Томасу. Мне нужны реальные доказательства, а не слова какого-то детектива.

Ричардсон опешил.

– Ты серьезно, Астрид? Он издевался над тобой!

– Дерек, – позвала Роуз. – Не позволяй себе утонуть в ненависти и боли. Сначала убедись, а потом сдай его властям.

Дерек насупился и молчал, прожигая взглядом стену, а я всхлипывала, надеясь, что все это – дурная шутка. Я до дрожи в коленях боялась снова встретиться с шерифом Дэвисом, но не могла позволить, чтобы они оба – и Дерек, и мой отчим – пострадали.

– Ты обещаешь? – надавила на брата Роуз.

– Да, – сдаваясь, он кивнул, – обещаю. Мы просто поговорим.

– После его признания, если таковое случится, ты найдешь легальный способ с ним поквитаться, – настаивала сестра.

Дерек снова кивнул.

– Ладно. Я поехала, – подхватив Биббо на руки, Роуз обратилась ко мне: – Прими свои чувства, Астрид. Дэвис должен ответить за всю ту боль, что причинил и тебе, и нам. Но прошу вас обоих: не натворите глупостей.

– Я не испытываю к нему ненависти, – бросила в ответ. – Я помню его хорошим человеком. Мне по-прежнему кажется, что это какая-то ошибка. Его злой близнец или что-то вроде.

Роуз сжала мое плечо в утешающем жесте. Меня окутал аромат ее духов и смирения.

– Хорошие дела не оправдывают плохие, так же как нельзя позволять, чтобы из-за плохих поступков мы забыли добро. В мире нет черного и белого. Ты не ответственна за действия этого… человека. Ты такая же пострадавшая, как и мы. Ты заслужила счастье.

Роуз обняла брата и выпорхнула из квартиры.