Пунктик на чистоту // Hyunlix

- Течка должна начаться в четверг, - уныло разглядывая календарь, Феликс кусает ноготь указательного пальца. - Сразу после дня рождения.

- Но в календаре-то только через неделю, - Чонин, как оно обычно и бывает, больше заинтересован в очередной сладости, подаренной Феликсу Хенджином, чем в разговоре. Иногда создается впечатление, что он приходит в эту квартиру только ради нескольких кружек чая и чего-нибудь вкусненького, а не ради беседы с любимым другом.

В календаре и вправду начало цикла приходится на середину следующей недели. Сегодня вторник, завтра день рождения, а следом за ним течка - Феликса абсолютно не устраивает такой расклад, но против собственного организма он идти не может.

- Если бы не Хенджин, она бы через неделю и началась. Весь гормональный фон пошатнулся из-за его появления, - Феликс окидывает взглядом устроившегося на подоконнике Коко и вздыхает. - Я не буду проводить эту течку с ним.

- Почему?

- Не знаю... Не готов еще. Ну ты сам подумай: сколько мы вместе? Месяц с лишним?

- А я бы на твоем месте провел течку с ним, - Чонин разводит руками, стоит только Феликсу взглянуть на него с явной неуверенностью. - Тебе не шестнадцать, чтобы ломаться. Это и для твоего здоровья полезно.

- Я все равно не могу.

- Я ничего тебе не говорю, это твое дело. Просто я бы поступил иначе, вот и все.

Да, возможно, так было бы правильнее: Хенджин не давал никаких поводов для сомнений, никак не торопил и не намекал - он ни одним словом насчет Феликсовой течки даже не обмолвился, хотя наверняка все понял только по тому, как изменился характер и запах Феликса в последние дни. Но вступать в половую связь спустя месяц отношений - пусть и с таким чудесным альфой, как Хенджин - для Феликса дико, хотя ему этого хочется. Он не стесняется об этом говорить самому Хенджину, но обрубает всякую надежду на корню.

Хенджин умный альфа, он должен это понимать.

- А как ты вообще себя чувствуешь? - Ли решает перевести тему разговора, чтобы не загонять себя в большую тоску. Ему и без того плохо по причине наступающей течки. Ян поджимает губы.

- А ты как думаешь? Токсикоз просто отвратительная хрень. Я постоянно хочу спать и много злюсь, а еще меня воротит от брокколи, которые готовит Чан.

- Ну тебя и раньше от них воротило.

Ян ухмыляется.

- Вот только со сладким у меня все хорошо. Всю жизнь бы ел и ел.

На часах половина девятого, когда Феликс провожает Чонина до дома, потому что переживает, что по пути с ним может произойти что-то плохое. Он ведь красивый омега, к тому же беременный. Феликс до сих пор не может поверить в это: как будто вчера они обедали в школьной столовой на перемене и беспокоились насчет того, как сдадут экзамены. Но им уже давно за двадцать, у Чонина, если округлять, через семь месяцев будет ребенок, а у Феликса... А у Феликса ничего. У него все та же скучная, монотонная жизнь, которую разбавляет только появившийся в ней Хенджин.

С одной стороны, это уже привычно - читать сообщения с пожеланием доброго утра и спокойной ночи, проводить вместе выходные и долго-долго целоваться на прощание, когда они вынуждены расстаться. Феликсу кажется, что так всегда и было. Но с другой стороны, у него наконец-то появился альфа, который не кривится на просьбу продезинфицировать телефон и который ест эти чертовы брокколи с таким удовольствием, словно их приготовили в ресторане со звездой Мишлен. Ох, Хенджин такой хороший... Правда. Феликс просто никак не может описать свои чувства словами.

***

День начинается неплохо. В центре уведомлений висит чудесное «С днем рождения, кис! Я приеду после работы» от Хенджина. Кто-нибудь, заглянув в телефон Феликса и увидев там прозвище подобного рода, обязательно бы скривился, да и сам Феликс поступил бы точно так же, но не в этот раз. От Хенджина слышать такое приятно, пусть Феликс не является ценителем сладеньких прозвищ в отношениях.

Хенджин назвал его так совершенно случайно в один из дней, когда замученный Феликс жаловался на очередного студента, взбесившего всю группу и почти сорвавшего пару. Студент не был доволен творческим домашним заданием, а Феликс не был доволен возникшим из-за этого шумом. У него ужасно болела голова, он хотел поесть и не выспался, поэтому чуть не разгромил весь кабинет со злости, а потом просто кинулся в Хенджиновы объятия, когда они встретились после рабочего дня, и Хенджин, ласково прижимая Феликса к себе, сказал: «Кис, да забей на этого идиота. Давай поедим чего-нибудь вкусненького». Феликс растаял и согласился.

А сейчас Феликс старается взять себя в руки, чтобы не начать раздражаться. Тот самый студент, пару недель назад испортивший ему настроение, спокойно занимается проверочной работой и даже не списывает. Ну просто чудо. Феликсу кажется, что если в этот момент все хорошо, то дальше будет только лучше.

Сегодня он постарался над своим внешним видом, только чтобы порадовать Хенджина, но с Хенджином встретиться пока не довелось, а вот другие альфы - некоторые преподаватели и большая часть студентов со старших курсов - смотрят вслед без всякого стыда. Феликс ощущает их взгляды на своей спине, на своих длинных мягких локонах, опущенных на лопатки, и совсем немного краснеет. У Феликса есть альфа, и вся эта красота только для него, но знать, какое впечатление он производит на других, сейчас почему-то уже не противно. Скорее всего, организм ведет себя подобным образом из-за предстоящей течки. Феликс не хочет думать о ней, потому что снова впадет в тоску по Хенджину.

Коллеги подарили несколько милых букетов с белыми и розовыми лилиями, осыпали бедного омегу комплиментами и смутили пожеланиями прекрасно провести этот день в компании альфы. Кажется, в прошлый понедельник, когда Хенджин впервые забрал Феликса с работы, они все видели. И даже написал Минхо. Спустя полтора месяца молчания. У Феликса не осталось сил злиться и обижаться на Минхо - это глупо и уже совсем не по-человечески, - поэтому он ответил односложным «Спасибо» и добавил, что однажды они встретятся, на длинное поздравление, приправленное извинениями за случай в кафе. Если Минхо больше не потревожит его так, все будет хорошо, и, признаться честно, Феликс не против поддерживать с ним общение, потому что по-прежнему скучает.

- Привет, - Хенджин, всучив Феликсу в руки огромный неподъемный букет альстромерий, обворожительно улыбается и принимается разуваться.

- Я зашел всего пару минут назад, но не заметил тебя, - когда Феликс возвращается к нему, разобравшись с тем, как поставить такой букет в вазу (и, главное, где найти такую вазу, в которую могли бы поместиться цветы), Хенджин стягивает с себя легкий черный свитер, стоя напротив зеркала в единственной комнате.

- Я был в цвето... - Хенджин оборачивается и застывает с открытым ртом. - Ого.

Феликс хихикает с реакции и кружится вокруг своей оси. Локоны белоснежных волос, устроенные спереди, подпрыгивают, и Хенджин замечает оголенную спину Феликса. Белая блузка с пышными рукавами и вырезом на спине. Обалдеть.

- Тебе нравится?

- Это... Это потрясающе, - моргнув и покачав головой, Хван подходит к улыбающемуся Ли и прислоняет ладонь к голой спине. Кончики пальцев чувствуют тепло гладкой кожи. Ли - роскошно красивый омега, и это нельзя отрицать. Хван уверен в том, что никогда прежде не встречал такого омегу, на которого хотелось бы смотреть часами. Не то что касаться, обнимать и целовать - достаточно просто смотреть.

- Значит, нравится, - Ли устраивает свои небольшие ладони на шее Хвана и улыбается еще лучезарнее, чем некоторое время назад. В его нежный цветочный аромат вплетаются воздушные ноты рисового молока, и Хван не может перебороть желание уткнуться в пахучую железу, чтобы потереться носом и приятно раздражить собственные рецепторы.

На кухне, периодически мурча и мяукая, Коко играется с одним из своих мячиков с колокольчиком внутри. Ли обходит Хвана стороной и разглядывает себя в зеркале. Вырез на одежде, прикрытый блестящими волосами, дает Хвану возможность еще раз обвести оголенную часть тела взглядом, и он обращает внимание на несколько крошечных родинок, нашедших свое место вдоль позвоночника.

- Она расстегивается вот здесь, - Феликс указывает пальцем на заднюю часть шеи и закусывает губу. Хенджин тоже хочет закусить губу. Свою или Феликса, он пока не определился.

- Хочешь, чтобы я ее расстегнул? - он убирает белоснежные волосы вперед, чтобы оголить изящную спину, и действительно обнаруживает несколько пуговиц на горловине блузки. Великолепные глаза Феликса, подчеркнутые подкрашенными ресницами, в отражении смотрят с лукавостью и интересом. Феликс тихо отвечает:

- Хочу.

Хенджин делает один-единственный глубокий вдох - пытается побороть возникшее желание прямо сейчас раздеть Феликса целиком и утащить в постель - и укладывает пальцы на пуговицы. Феликс улыбается чуть шире, и белая блузка спадает с плеч, оставшись висеть на пояснице. Теперь Хенджин может любоваться его замечательной спиной полностью, а не в вырезе на одежде. И это его возбуждает. И Феликса тоже - чего стоит один только яркий аромат ириса.

Губы ложатся на правое плечо. Омежья кожа гладкая и теплая, и по ней бегут мурашки - омега заметно напрягается и вздрагивает, пустив неровный выдох. Молчание затягивается, альфа расплывается в полуулыбке и обхватывает любимое тело двумя руками, чтобы не оставить между собой и омегой ни одного свободного миллиметра. Сладкий нежный запах проникает в рецепторы и вызывает бурю эмоций, из-за которой и сам альфа перестает сдерживать свои феромоны. Пусть омега знает, что ему нравится целовать эти плечи, обводить губами множество слабо выраженных веснушек и втягивать приятнейший аромат.

- Пойдешь со мной в ванную? - наконец спрашивает омега. Его пальцы ложатся поверх альфьих и переплетаются с ними, а голова откидывается на крепкое голое плечо. И альфа не может удержать себя от влажного поцелуя в бьющуюся на шее венку.

Он переводит взгляд на их отражение в зеркале и, собравшись с мыслями, говорит:

- Пойду.

Феликс с неохотой выбирается из объятий, попутно расстегивая блузку до конца, и оставляет ее в шкафу на вешалке. Спустя минуту в ванной уже льется вода. Пока Феликс роется в своих баночках и бутылках на навесной полке, Хенджин снова прижимает его к себе и расправляется с застежкой на хлопковых оливковых брюках, и они бесшумно падают на пол. Вода вспенивается. Хенджин убирает светлые волосы в пучок резинкой, лежащей в пластиковой коробочке на раковине, и оставляет поцелуй за Феликсовым ухом. Спустя несколько секунд и на нем самом уже нет ни брюк, ни белья.

Хенджин не смотрит вниз, когда с омежьего тела исчезает белье и когда Феликс перелезает через бортик ванны, погружая стопы в горячую воду. Приглашающим жестом Хенджина зовут с собой, и он, конечно, идет. Ванна большая и спокойно может вместить в себя их двоих, так что Феликсу не составляет труда сесть и прислониться спиной к Хенджиновой груди. Он расслабленно выдыхает и вновь укладывает голову на чужое плечо. Руки обнимают хрупкое омежье тело.

Прислушиваясь к тихому голосу Феликса, ударяющемуся эхом о кафельные стены и вещающему о сегодняшнем дне, Хенджин позволяет себе прикрыть глаза. И вдруг он ощущает, как подозрительно крепки и густы феромоны Феликса. Он знает эти терпковатые ноты, предвещающие течку, - у всех омег они одинаковые. Но Феликс почему-то не говорит об этом, и Хенджин думает, что это значит «нет», с ним не проведут течку.

Отчасти это обидно - Феликс теперь его омега, и ему самому будет полезнее провести такой интимный период вместе со своим альфой, чтобы не мучиться от болей и отсутствия должного количества феромонов.

Возможно, Феликс действительно пока не доверяет так сильно, но просто не хочет признавать это.

Щеки румяные из-за поднявшегося от воды пара, а тушь слегка смазалась, но Феликс выглядит все так же чудесно, как и всегда. Хенджин целует его во влажный висок и не разрешает себе опустить руки туда, куда еще не положено, поэтому они остаются на животе, осторожно и невесомо поглаживая кожу. В ванной пахнет ими, пеной и шоколадной бомбочкой для ванны, сверкающей в свете ламп и окрашивающей воду в сиренево-голубой цвет.

- Ты хочешь, чтобы я остался на ночь, или мне лучше уехать домой? - шепчет Хенджин в чудно оттопыренное ушко.

- Останься, - Феликс отвечает таким же шепотом.

Так ему будет хоть немного проще.

***

- Итак, на прошлой неделе мы с тобой закончили первое задание, - омега указывает в сторону красного бумажного свертка, отложенного на комод. - Вытягивай.

Альфа улыбается и опускает ладонь в стеклянную баночку. Они и вправду начали эту игру «52 задания для пар», потому что омега хотел, чтобы это помогло альфе открыться навстречу. Прошлое их задание имело название «Милое кафе» и включало в себя несколько пунктов: добраться до первого попавшегося кафе, купить там десерт и съесть его без рук. Хван так и не понял, как это поспособствовало развитию их отношений, но липкость с лиц они с Ли потом отмывали минимум десять минут. Было забавно. И немножко стыдно перед посетителями кафе, поэтому они выбрались на улицу, чтобы не потревожить чью-нибудь и без того шаткую психику.

- Вопрос - ответ, - Хенджин убирает бумажку в сторону и оглядывает сидящего напротив Феликса. Тот, весь измазанный в глиняной маске - совершенно так же, как и Хенджин, - открывает рот, чтобы съесть запеченную темпуру с кремовой верхушкой, и пачкает ею губы. Хенджин пускает смешок, но думает вслух: - Боже мой, как же я тебя хочу.

Феликс закашливается, подавившись роллом.

- Не думай, что я дам тебе только потому, что ты подарил мне на день рождения сертификат в мой любимый магазин нижнего белья и оплатил роллы.

- А я и не думаю, - поправив сползшую с веснушчатого плеча лямку сорочки, Хенджин возвращается к свертку с заданием, отчего-то сгорая со стыда. - Мы вдвоем отвечаем минимум на тридцать вопросов. Какие пожелания? Интимные вопросы будут?

- Почему нет?

- Хорошо, тогда я начну, - альфа чешет лежащего рядом кота за ушком и закусывает губу. - Когда и как произошел твой первый раз?

- В восемнадцать, - чуть замявшись, отвечает омега. Альфа не видит, но точно знает: щеки под слоем маски покраснели. - С моим первым альфой. Если честно, мне нихрена это не понравилось, я очень расстроился. Он тоже был девственником, но, видимо, думал, что оно само как-то пойдет... И, знаешь, как в порно: я буду кричать от удовольствия и царапать ему спину. Короче, была кровь.

- Ох... А ты ходил потом к врачу? Ну, вдруг там что-то порвалось?

- Крови было не так много, чтобы бить тревогу. Я расстался с ним спустя пару месяцев, потому что он был откровенно плох и больше надеялся на меня, чем на себя.

Альфа поджимает губы. Он думал, что узнает о неловкой и забавной истории о первом разе, но получилось иначе. Омега молча макает уже другой ролл в соевый соус и протягивает альфе.

- А что было у тебя?

- В шестнадцать я лишился девственности с омегой, который старше меня на два года.

- О, так ты всегда любил постарше, - усмехается Феликс. Его волосы больше не такие кудрявые - расплелись из-за горячей воды, и теперь они убраны в пучок. - Сначала разница в два года, теперь в три. А что будет дальше?

- А дальше я бы предпочел остановиться на тебе, - Хенджин улыбается, Феликс корчит рожицу отвращения, оценивая эту фразу как «самое ужасное из всего, что я когда-либо слышал».

В итоге Хенджин рассказывает эту нелепую историю о том, как у того омеги-выпускника в упаковке презервативов лежало по одному каждого размера - видимо, он обожал разных альф и был готов ко всему, - как у них все вышло очень даже неплохо, но тогда Хенджин был пьян и в целом плевал на то, что они занимались сексом в школьном туалете, куда мог зайти любой ученик. Выпускной у того омеги прошел прекрасно.

Они узнают, что оба хотят завести двоих детей в будущем, а также что Хенджин терпеть не может алкоголь, а Феликс пьет его только по праздникам в малом количестве. Потом целуются, смазывая на лицах друг друга маски, и кое-как их смывают. Феликс прикладывает к лицу Хенджина смоченный тоником ватный диск, а Хенджин подставляется - видимо, ему начинает нравиться идея проводить спа-дни.

Сегодня Феликс использует новые средства по уходу за лицом. Чонин, оказывается, оставил свой подарок в шкафу еще вчера - недешевый набор уходовой косметики, на который Феликс периодически заглядывался, когда они вместе посещали магазины.

***

Хенджин не знает, что происходит первым делом: он открывает глаза и видит чуть потемневшее под Феликсом постельное белье, или улавливает своим острым нюхом этот запах, или же все-таки чувствует влажность ладонью. Во сне Феликс прижимается настолько близко, насколько это вообще возможно, словно собирается слиться с Хенджиновым телом воедино. Омеги во время течек могут вести себя по-разному: кто-то предпочитает не предпринимать ничего и просто ждет, что альфа подойдет сам, а кто-то, как Феликс, на инстинктивном уровне старается находиться физически ближе к своему альфе, чтобы быть окруженным его феромонами.

- Кис, - Хенджин гладит оголенное бедро, поправляет низ задравшейся сорочки и прислушивается к шумному дыханию. - Ты течешь.

И Феликс почти моментально открывает глаза, чтобы принять сидячее положение. Он растрепанный после сна и пахнет так, что Хенджину и самому тяжело. Срочно требуется проветрить комнату.

- Блять, - в конце концов выдыхает Феликс, быстро слезая с кровати и уходя в ванную. Хенджин смотрит на пропитанную его смазкой серую простыню и протирает лицо ладонями. На часах половина седьмого, и до будильника осталось еще около получаса, но Хенджин понимает, что уснуть у него больше не получится, поэтому идет на кухню, чтобы покормить побежавшего за ним кота и поставить чайник.

Аромат Феликса мешает думать о чем-то отстраненном и неважном, и отогнать ненужные мысли не получается. Хенджин вздыхает, смотрит на Коко и вертит головой в сторону ванной, откуда наконец выходит нахмуренный Феликс. Чайник почти вскипел, нужно почистить зубы, одеться и заехать к Фифи перед работой, чтобы проверить, все ли с ним в порядке. У Хенджина так много дел, но он хочет остаться здесь и быть рядом с Феликсом. Просто инстинктивно - не чтобы они занялись сексом, как это обычно происходит, а чтобы делились друг с другом феромонами, крепко-крепко обнимаясь.

К тому же Феликс сам прижимается к нему, ткнувшись нездорово горячим лбом в ключицы.

- У тебя жар.

- Я знаю, - шепчет Феликс, потянувшись носом к пахучей железе и потершись о нее так, чтобы забрать себе как можно больше запаха. Прохладные ладони заползают под Хенджинову майку и ложатся на поясницу - Хенджин пускает тяжелый выдох и, потратив пару минут на объятия, оставляет Феликса на кухне, потому что торопится в ванную. Он не знает, стоит ли спрашивать, остаться ему с Феликсом или все-таки поехать на работу. Хенджин бы выбрал остаться - и не потому, что омежьи феромоны затуманивают ему разум и шепчут: «Не уходи», а потому, что это Феликс, это его омега, и совсем не важно, что у них еще ни разу не было близости. Просто так было бы правильнее, и наверняка сам Феликс прекрасно это понимает.

Хван вздыхает и перемещает щетку на нижний ряд зубов. Даже ванная впитала в себя ноты ириса, смешанного с рисовым молоком. Кружевное черное белье висит на сушилке, а в приоткрытой дверце ящика под умывальником стоит упаковка тампонов. Хван задумывается и не замечает, как его тело снова оказывается в тепле из кольца чужих рук - кажется, его омеге действительно плохо. Ли смотрит на Хвана своими большими грустными глазами через зеркало и поджимает губы. Он что-то хочет сказать, но почему-то молчит, и Хван догадывается, какие мысли сейчас крутятся в этой голове.

- Ты хочешь, чтобы я остался с тобой? - спрашивает он, и взгляд темных глаз втыкается в серо-коричневую плиточную стену.

- Хочу, но тебе нужно на работу, - едва различимым шепотом отвечает Ли.

- Я могу взять отгул.

- Нет, тебе нужно на работу.

Альфа щурится и промывает рот, а затем поворачивается к омеге, совершенно не понимая, зачем он говорит таким твердым, уверенным тоном. Ладони обнимают лицо, и омега трется об одну щекой, невольно выпуская больше феромонов.

- Почему?

- Прости, я так не могу. Я не знаю, в чем причина, просто... Не могу, - омега кусает губу и, когда альфа молча выходит из душной ванной, опускает голову. - Хенджин, не обижайся на меня, - он идет в комнату следом и обнимает себя двумя руками - холодно и непривычно пусто, хотя альфа находится рядом.

- Я не обижаюсь. Если так, то мне лучше поскорее уйти, потому что мне тяжело дышать рядом с тобой.

Омега подходит ближе и обхватывает лицо альфы ладонями, вынуждая его прекратить переодеваться. Домашняя футболка лежит сверху на одеяле, и альфа стоит в одних только штанах, которые не так давно начал оставлять здесь тоже как домашние.

- Джинни, поцелуй меня.

Хенджин всматривается в потемневшие карие глаза: зрачки заполнили практически всю радужку. У Феликса дрожат ладони и тело, одетое в одну лишь ночнушку и нижнее белье, а кожа покрыта мурашками то ли из-за прохлады, то ли из-за каких-то внутренних ощущений. Феликс так потрясающе трогателен и слаб и смотрит на Хенджина с мольбой, с желанием быть ближе, быть интимнее.

Хенджин вздыхает и целует его, положив ладони на стройную талию, обтянутую тонковатой шелковой тканью.

Они перемещаются на кровать, продолжая целоваться, и Феликс обнимает Хенджина ногами, дыша с тем же шумом. Он близок к тому, чтобы забить на свои принципы и прямо сейчас отдаться своему альфе, но отстраняется спустя несколько минут влажных поцелуев. Его собственный запах продолжает сгущаться и раздражать Хенджина, поэтому Хенджин оставляет Феликса на кровати, возвращаясь к своей одежде. Феликсу остается только смотреть на его потрясающую мощную спину и кусать губу. Отвратительно, так отвратительно. Почему он такой чувствительный и слабый перед Хенджином в течку и почему не может позволить самому себе просто прекратить бояться и наконец сказать: «Останься со мной»?

Пробирает до слез.

- Если тебе не составит труда заехать ко мне после работы и привезти мне свои вещи, я буду благодарен. Извини. Пожалуйста.

Хенджин кивает, не поворачиваясь. Феликс чувствует жжение в глазах и утыкается лицом в подушку.

Сегодня Хенджин забывает о давно вскипевшем чайнике и отправляется на работу, оставляя Феликса одного в таком состоянии.

Феликс сам так захотел - принял это решение.