Остатки прошлого

Соён радостно приветствовала нас, когда ранним утром мы свернули на подъездную дорожку к родному дому Чонгука.

Он спросил меня, не возражаю ли я, если мы сделаем короткую остановку. Ведь он не смог провести праздник вместе с мамой.

Еще до того, как мы успели правильно припарковаться, Соён открыла пассажирскую дверь и без слов обняла меня. Она была достаточно тактична, чтобы не комментировать мое опухшее лицо и темные круги под глазами, и только бросила на Чонгука долгий взгляд.

В гостиной уже был накрыт стол, и я с облегчением опустилась на стул. Последние несколько дней были нервными. Мне срочно требовался отдых. Тех нескольких минут, что я провела в полете на плече Чонгука, было недостаточно.

– Дети Джэхёна, похоже, хорошего мнения обо мне, – сказала Соён, когда наливала нам кофе.

– Звучит неплохо, – сказал Чонгук.

– Сколько им лет? – спросила я, наливая себе немного молока.

– Тринадцать и семнадцать. – Соён села за стол напротив меня. – Могу вам признаться, я была чертовски взволнована.

Мне казалось самым нормальным в мире сидеть здесь, в этом доме, и завтракать с Чонгуком и его матерью. Они оба заставили меня чувствовать себя желанной гостьей и частью их семьи. И этим я ещё больше сожалела о том, что разрушила их совместный День благодарения.

– Простите, что доставила вам столько хлопот. – мне просто нужно было избавиться от груза прошлого. – Я не хотела этого.

Чонгук рядом со мной что-то промычал и закатил глаза.

– Не беспокойся. Это была чрезвычайная ситуация, и Джэхён отреагировал очень понимающе. Я рада, что с твоим отцом все в порядке, – тепло сказала Соён и потянулась через стол к моей руке, чтобы быстро сжать ее. – Кроме того, еды хватало как раз для нас четверых. Я совсем забыла, сколько может слопать подросток. – её смех наполнил комнату. – В следующий раз мне нужно подготовиться лучше.

Я была уверена, что она говорила это только из чистой вежливости, но, несмотря на все, я была благодарна за ее слова.

Я посмотрела на Чонгука, который мрачно уставился в свой кофе. С прошлой ночи он был напряжен, его лицо ни разу не посветлело с момента нашего разговора. За всю обратную дорогу он почти не перемолвился со мной ни словом. Я поняла, что он должен был переварить мой рассказ. На его месте я бы поступила так же.

Взгляд Соён с любопытством блуждал между Чонгуком и мной, но она никак не прокомментировала странное настроение между нами. Вместо этого она начала рассказывать о своей первой встрече с Джэхёном.

После завтрака Чонгук отправился наверх, чтобы собрать свои вещи, а я осталась помочь его маме убрать со стола.

– Он так беспокоился о тебе, Дженни, – вдруг сказала Соён. – Я никогда не видела его таким. Он вообще не мог усидеть на месте.

Что я должна ответить? Еще позавчера я уверяла ее, что просто дружу с Чонгуком. Но теперь я не могла отрицать своих чувств. Я чувствовала нечто большее к нему. Гораздо большее.

– Мне очень приятно видеть его таким, – продолжала Соён, улыбаясь мне.

Я как раз собиралась спросить, что она имеет в виду, когда какой-то шорох заставил меня обернуться. Чонгук с сумкой на плече стоял в дверях кухни.

– Пойду немного освежусь, – сказала я, оставляя их одних.

В гостевой ванной я плеснула себе в лицо холодной водой. После этого я прижала мокрые ладони к щекам и попыталась взять свои чувства под контроль. Так продолжаться не могло. Мои колени не могут подкашиваться каждый раз, когда Чонгук рядом. В конце концов, мы живем вместе. И независимо от того, что произойдет между нами, я ни в коем случае не хотела терять его как друга.

В последний раз я глубоко вздохнула и отправилась на кухню, чтобы попрощаться с Соён. До коридора доносилось тихое бормотание. Я остановилась.

– Ты что-то неправильно поняла. – голос Чонгука звучал холодно.

Соён рассмеялась.

– Ты думаешь, у меня нет глаз? Я же вижу, как вы относитесь друг к другу.

– Может, и есть какая-то искра, но это не больше чем дружба, мама.

Мое сердце замерло.

– А почему, могу я спросить?

– Нет, не можешь.

Мать Чонгука грязно выругалась. Теперь я знала, от кого он унаследовал эту привычку.

– Я твоя мать – я могу спросить, что…

– У нее просто слишком много всего в прошлом, ясно? – настойчиво прошептал Чонгук. – С этим я не справлюсь. И даже не хочу разбираться. Я не могу постоянно заботиться о ком-то, кто вот-вот сломается из-за какого-то дерьма.

– Ох, Чонгук. Она не Сана, дорогой.

– Просто оставь это, мам.

Его слова были словно удар в живот. Я шумно втянула воздух, и голоса тут же стихли. Поспешно нагнувшись, я скользнула в ботинки, когда Чонгук и Соён вышли из кухни и направились ко мне в прихожую. Я подняла глаза и улыбнулась.

Чонгук попрощался с матерью, и я сделала то же самое. Я последний раз поблагодарила ее за все. После этого я, словно оглушенная, села в джип и помахала Соён, пока Чонгук выводил машину с подъездной дорожки.

* * *

Всю поездку я притворялась, что глубоко сплю.

Когда Чонгук парковал машину, я сделала вид, что просыпаюсь. Мы молча поднялись наверх, и когда он открыл дверь в нашу квартиру, во мне, несмотря на пульсирующую боль в сердце, растеклось чувство счастья. Я была так рада снова оказаться дома.

– Хочешь принять душ? Если нет, я пойду первым, – сказал Чонгук, ставя сумку в прихожей. Он стащил с ног обувь и протянул мне руку, чтобы я отдала ему свою куртку.

Я сделала вид, что не заметила его молчаливого предложения.

– Иди первым, – ответила я, проходя мимо него в свою комнату. Я тихо закрыла за собой дверь и поставила дорожную сумку на пол. Через мгновение я услышала, как зашумел душ.

На автомате я распаковала свои вещи. Мне нужно быть чем-то занятой, несмотря ни на что.

Последние дни были наполнены бурей разных чувств, и только благодаря Чонгуку я справилась. Он приходил ко мне, когда я больше всего в нем нуждалась, слушал меня и поддерживал. Я думала, что он хочет, чтобы я открылась ему и доверила свою историю. Я думала, что он не убежит, если узнает, сколько проблем из прошлого я действительно таскаю с собой.

Я думала, что он что-то чувствует ко мне, как и я к нему.

Но теперь я знала, что это не так.

Чонгук не хотел меня. Теперь я это знала. То, что произошло между нами в гостинице, для него ничего не значило.

Я сама виновата. В конце концов, Чонгук никогда не делал секрета из того, что чувства были для него под запретом и он не искал отношений.

Тем не менее, холодные лезвия крепко сжались вокруг моего сердца.