скажи, в кого ты влюблён?

Дни летят со скоростью потери рассудка у Минхо. День сменяется ночью, а ночь — днём. Университет, магазин, общежитие, домашняя работа, сон. И так по новой. Время, как насекомые – тянет лапки пустоты. Хватает за глотку, душит до потери сознания, а после отпускает бродить, как плоды вишни. Сгнивающие безумие прекрасно привлекает тварей из странных миров. То пауков в два раза больше в комнате, то мух вонючих. Смердящий запах гниения распространяется не в комнате, не в общежитии, а в голове. Минхо стал настоящим NPC. Выполняя очевидные поочерёдные действия, словно им в игре «The Sims 4» управляют и всё вокруг — всего лишь компьютерные пиксели. Минхо — сим, который живёт так, как ему говорят. А не так, как желает он.

Прошло всего-то полгода. За окном жаркий октябрь. Но сумасшествие его желало принести порядок.

Ровно месяц, как Минхо живёт без Джисона. Без своего любимого малыша Хани. Они также видятся на парах, иногда ходят с универа до общежития вместе. Сходили пару раз погулять. И даже переписываются. Но этого не хватает, чтобы восполнить пустоту внутри. Одиночество гложет, а Сколопендра жрёт. Минхо сходит с ума, когда выпадает возможность обнять Хана. Руки начинают дрожать, тремор распространяется по всему телу, будоража каждую мурашку и волосок на коже. Словно нежным электричеством по голубым дорогам распространяется умышленная слабость и огромное желание присвоить эти руки себе. Оторвать, отрезать, искусать предплечья в кровь, потому что любовь Минхо неимоверно тяжела. Её настолько много, что самому ему с ней не справится. Тут только Хан поможет. Ведь он же добрый.

Однажды, когда парни обнялись на прощание, Минхо всё же укусил Джисона за плечо. Хан взбунтовал, разнервничался, а И перевёл всё это дело в обычную шутку. Мол, ничего необычного. Хотел подшутить над другом. Хан даже улыбнулся от чувства юмора своего бывшего парня. Попрощался, а после ушёл. И только Минхо, пока Чонина не было в комнате, яростно ублажал себя, создавая свою атмосферу зависимости. Юлой крутились мысли в голове. Сколько бы времени не прошло И не сможет отпустить парнишку, что решил начать отношения уже спустя две недели после их разрыва. Минхо смотрел в глаза Джисона и того парня. У них всё было хорошо. Вот только показушная любовь была явной ложью. Минхо видел, как с каждой неделей Хан угасал. Вечные синяки под глазами, закрытые кофты в жаркую погоду. Минхо сразу понял, в чём дело. И соврав о бессмысленной помощи с одним человеком, который якобы понравился И, позвал Хана во время пары в туалет. Там он попросил поднять кофту, объяснив, что солгал ему, чтобы обсудить проблему. Потому что пару раз Минхо всё же пытался уточнить и разузнать, но ответ Джисона был один: «Не лезь не в свои дела, Минхо». Сначала Джисон сопротивлялся показывать то, что было на его теле, но после, приняв всю ситуацию и возможную помощь Минхо, он показал свой торс. Открыл зрелище нарисованных пионов под рёбрами. Парочка красивых соцветий, что гордились своей яркостью, кричали об невыносимой боли.

Джисон стоит с хрустальными глазами, смотрит в сторону, держа кофту задранной, в то время как Минхо разглядывает его тело.

— Господи, Хани, как... как он посмел так сделать?

— Знаешь, Минхо, он чем-то похож на прежнего тебя. Ты тоже ревновал меня к каждому столбу. Только вот ты пощёчины давал, а он кулаками машет, — тяжело выдыхает Джисон, опуская кофту. И холодные пальцы И больше не касаются его горячей кожи.

— Ты почему молчал?! — Агрессирует Минхо. Вновь больно сжимая челюсть.

— А кому мне говорить? Тебе есть дело до моих проблем? Ты сам так поступал. Не играй в героя, — уставший от всего Джисон, поправляя волосы в зеркале, желает вернуться в аудиторию. Потому что если Юнги узнает о том, что Хан был настолько долго с Минхо в туалете, то ему точно не поздоровиться.

— Да, я поступал также. Но я имел права. А он нет.

— Имел права? — Повысил голос Хан, но, желал всё высказать криком, вот только остановился. И вдруг заговорил спокойно, — А хотя знаешь что? Забей. Минхо, это мои отношения и меня всё устраивает.

— Меня ты бросил из-за пары пощёчин, а его не можешь из-за кулаков?

— Давай будем реалистами, ты тоже бил меня кулаками. Только от твоих ударов у меня синяков не было. Всё, прошу тебя, давай закроем тему, ладно? — Направляется к выходу Джисон, — Я взрослый. Я сам решу, с кем мне быть, а с кем нет.

— Хорошо, ты в праве решать.

— Спасибо, — сказал Джисон и удалился прочь из туалета.

Минхо не смог всё это так оставить. Кто он такой, чтобы наблюдать за тем, как его, до сих пор его Джисон тухнет на глазах? Тем более из-за подонка Мин Юнги. Плюнув на всё, посмотрев расписание, где сейчас пара ублюдка, Минхо вломился в аудиторию. Под крики преподавателя и некие разнимания студентов, он всё же смог сломать Юнги нос. Кровищи были литры на полу. Всё размазали, растоптали. Мина увезли на скорой в больницу, а Минхо под руки к директору. Там ему сделали выговор и потребовали полной оплаты больничного листа Юнги. Минхо, безусловно, согласился.

Так Юнги и Джисон расстались. Пусть Хан и возмущался, мол, зачем полез, кто просил, после же он рыдал в плечо Минхо и сильно благодарил. Так и закончились первые отношения Джисона после И.

Счета Минхо не оплатил, потому что не за кого было их оплачивать. Когда Юнги посреди белого дня, примерно в два часа, отправился на перевязку, за углом больницы его ждала смерть с ножом. Обычно она приходит с косой, но Минхо не смерть, а коса привлекла бы слишком много внимания.

Минхо выпотрошил его. Вскрыл от грудины до пупа и превратил все внутренние органы в кашицу со свежим соком и ложечкой мёда. Он распластал все кишки на маленькие дольки, желудок вскрыл. Посмотрел, чем утром питался Юнги, а после приступил к лёгким. За больницей лежал труп с прекрасными внутренностями, на которые в тёплую погоду слетелись мухи и птицы. Для того, что замаскировать убийство, Минхо разбил телефон и забрал с собой кошелёк. Который имел хорошую сумму внутри. Юнги нашли спустя два часа, а дело закрыли, так как ни улик, ни видео с камер видеонаблюдения не было. Полиция лишь сделала вид, что продолжает искать грабителя и убийцу, только вот профессионалы знали, что это тот самый момент, когда найти убийцу не получится ни при каких условиях.

После похорон Юнги Джисон изливал душу своему другу. И Минхо это нравилось. Они снова стали близки. Вновь фильмы на одной постели и банановое молоко из круглосуточного магазинчика. Долгие разговоры и один сладкий поцелуй, который почти что перерос в близость.

Тогда в тот вечер Минхо пришёл в комнату к Хану. Хёнджин ушёл в комнату к Феликсу. Парни договорились посмотреть фильм. Расслабиться после учёбы. Джисон уже что-то выбрал на свой вкус. Минхо лишь ожидая его, колу пил да чипсами заедал. Ждал, пока всё прогрузится. Вот только слабый интернет стал причиной внезапного возбуждения. Минхо рассматривал Джисона, пока тот разбирался с настройками на ноутбуке. Профиль Хана настолько правильный, но и несовершенный, даже странно от его существования. Мягкие щёки, что со стороны было видно. Носик утончённый, ушки чуть розовые от нервов и раздражения. Пару прядок выбились из основной копны волос, а потому торчат красивыми речами умирающих роз. Розы умеют говорить, они любят кричать о боли и любви. Минхо вспоминает, как эти шелковистые волосы разливались реками Мира по подушке. Как приятно было хватать их в свои ладошки и, ощущая мягкость, тянуть до тех пор, пока Хану не становилось больно. Как после засыпать, уткнувшись в макушку. Чувствовать родной запах и полную гармонию. До чего же было хорошо. Минхо так глупо потерял Джисона, но скоро, совсем скоро он вновь станет его разорванной мечтой. Что растворится в луже крови на рассвете.

Джисон копошится в ноутбуке, а после говорит:

— Ты долго меня взглядом пожирать будешь?

Минхо тут же отворачивается, понимая, что его только что наглым образом рассекретили. Он чешет голову, показательно выдыхая, затем, начиная диалог, отвечает:

— Прости, засмотрелся.

— На что ты смотрел?

— У тебя волосы торчат. Я боролся с желанием заправить их за ухо.

— Заправь, если так угодно, — пожимает плечами Хан, будто для него это ничего не значит. Всего лишь заправить волосы за ухо бывшему парню. Что же в этом может быть такого? Для него вполне и ничего, а вот для И много что.

Минхо тянется, заправляет, но держать себя в руках, когда рядом такой Джисон, он не в силах. Наклоняясь к ушку чуть ближе, он облизывает его, тут же ловя тысячу непонимающих взглядов и руку на краснеющем участке кожи.

— Ты что творишь?

— Я не могу сдерживать себя рядом с тобой.

— Минхо, не надо. Мы друзья.

— Можно... я просто поцелую тебя и обещаю, что больше не полезу.

— Минхо, нет. Мы друзья. Наши отношения в прошлом.

— Хорошо, извини.

Вот только он не слушается. Пока Джисон ставит ноутбук на кровать слева от себя, Минхо начинает действовать. Он резко хватает Хана за щёки, тянет к себе, да целует жарко. Сминая их увядшую бесконечность губами. Хо забыл, какого это — чувствовать то тепло, которое он смел потерять. Руки покатились, будто слёзы в тот майский день по телу. Хан начал сопротивляться, хотел, чтоб всё закончилось. Вот только стоило вдохнуть парфюм Минхо, как тут же все белые лилии стали ядом в его голове. В комнате темнота и одинокий островок со светом, что спасал. Здесь, в чужих объятиях, Сколопендра отползла в угол от боли. Любовь наносила ей увечья. Джисон мягок рядом с Минхо. Они предназначены друг другу судьбой. Только проблема в том, что не в том мире встретились они. Не в той Вселенной. Поцелуи не спасут Минхо от безумия, что тише становится рядом с Джисоном.

Хан поставил руки к груди И, сказал, что они переходят границы. Они остановились. Поцелуй обозвали демоническим желанием. Правда слепила Минхо, пустота стала зиять в сознании. Но продолжения или ещё каких-либо поцелуев не было. Парни посмотрели фильм, а после Хо ушёл в свою комнату. Минхо после Хана ни с кем не спал. Считал, что это будет неправильно. А вот Джисон, видимо, любитель прыгать, как блоха из постели в постель.

Наступил август. А Хан начал встречаться с новым парнем. Бомгю — любитель выпить и потусить. Бросает Джисона одного, вечно изменяет, а почему Хан продолжает всё это терпеть, Минхо уже не знает. Как бы он не доказывал Джисону, что такие отношения неправильные, парень всё равно продолжал терпеть своего ненаглядного. А поздно вечером рыдать в подушку. После чего Хёнджин всегда писал Минхо и говорил, чтобы тот пришёл и успокоил его. Хван уходил гулять минут на двадцать, а Хо в это время становился плечом для слёз. И после каждой такой истерики Джисон всё равно возвращался к Бомгю. И продолжались их «здоровые» отношения до очередной попойки. Минхо показал Хану, что такое нездоровые, абьюзивные отношения, потому и молодой парень стал хвататься за каждого, ведь искренне считал, что всё правильно. Это был третий парень за год, и раз они все одинаковые, то, вероятно, такие отношения абсолютно у всех людей.

Хан, будто тряпичная кукла, прощал все выходки и измены. Подонок смел бить и презирать любимого человека Минхо.

Минхо не стал это терпеть.

Спустя месяц отношений Джисона и Бомгю, Чхве пропал. На связь не выходил, буквально исчез, оставив после себя в комнате блядёжник. И только Минхо знает, что несчастный познаёт все прелести садизма И в тёплой речушке. Со вскрытыми лёгкими и верёвкой на шее вкушает всю суть любовной зависимости Минхо.

Он вновь убил. Синяки на Джисоне стали ещё ярче, чем от предыдущего парня. Никто и никогда не имеел права бить то, что до сих пор принадлежит Минхо. Потому пусть Бомгю спокойно разлагается на дне реки. Пусть купается в грехах своих непростительных. А Минхо вновь попробует стать тем, кого Джисон однажды любил.

Тело Бомгю найдут к концу сентября. Оно всплывёт у ближайшего берега. Его притащит река. К сожалению, с большим количеством отсутствующих мест на теле. Опознают по татуировкам. И привяжут к делу Мин Юнги, потому что схема убийства и колотые ножевые ранения совпадают с первой жертвой. Расследование возобновляется двадцать восьмого сентября две тысячи шестнадцатого года.

Но уже в начале октября Хан опять завёл себе отношения. Снова стал встречаться с парнем. И нет. Он был вполне адекватен. Чимин — ходячий зелёный флаг, как принято говорить в современном обществе. Минхо раздражался. Агрессия стала выходить за границы дозволенности. Смотреть на то, как Джисон счастлив, но не с ним, вызывало лютую ненависть. Он бил стены в общаге. Срывал голос на парах. Ссорился с каждым вторым. Гнев распирал его. И всё из-за смазливого паренька Хана. С которым он — счастлив. И с Минхо Джисон тоже был счастлив! И что произошло в итоге! Какой позор! Минхо так это не оставит.

Пусть Чимин с И был в хороших отношениях, Минхо стал планировать убийство ублюдка, который продолжает касаться Хана. Сколопендра молчала, потому что действия Минхо были вовсе не его. Мысли, эмоции, жизнь И Минхо полностью принадлежала Милой Сколопендре. Что, сидя в мозгах у Хо, жевала его составляющую. Только Чимину повезло. Уехал куда-то подальше на какую-то практику. Минхо не успел убить его. Отпустил и забыл. А позже парни расстались на время из-за расстояния.

Минхо стал чувствовать себя с каждым днём всё хуже. Он больше не мог смотреть на то, как Хан ласков и мил с другими. Улыбается, шутит, гулять зовёт. А на Минхо всё меньше обращает внимания. Переписка молчит, только в университете, перекидываясь парочкой незамысловатых фраз, парни поддерживали контакт. Гнев в сосудах Минхо прорастал убийственной силой. Ему всё сложнее сдерживать себя. Там розы прорастали. Хихикали, напоминая каждый раз о том, что Минхо бесполезный кусок жизни взял и потерял человека, которого любил больше всего.

Как вести себя спокойно, если он видит, что Джисон обнимает кого-то. Говорит приятные слова. Минхо постоянно нервный, агрессивный и неимоверно злой. Почти на каждой паре он ругается с преподавателями, вернее сказать, орёт на них. Минхо уже отстраняли от занятий. Писали выговор. Ему было плевать. Он сгрызал свои щёки, будто крыса плоть мертвеца. До крови, до горького вкуса железа на своём языке. Стоматит во всём рту стал новым заболеванием Минхо. Из-за частого кусания ланит у него появились язвы, на которые попала грязь с овощей. И вот слизистая покрыта ужасными белыми язвами, что жрут И, как и опарыши в его сердце.

Адреналин кипел внутри, и потому, не сдержавшись однажды, Минхо разгромил свою комнату.

Он только пришёл с университета, где Джисон улыбался каждому, а с Минхо только поздоровался. Сдерживая себя, но перед глазами бесконечные приятные слова Джисона другим людям. Он сжимал в руках своих силу, агрессию. Но ничего не помогало. Бешеный ритм дыхания и рёбра, что готовы были лопнуть, не могли сдержать ненависть к человеку, что посмел заводить отношения после Минхо. Хо смотрит в окно, в голове щёлкает. Он сносит вещи со стола. На пол полетели тетради, телефон и новый принтер, который он недавно купил. С книжных полок полетели прочь печатные издания. Постельное бельё с кровати уже валялось около входа. Минхо, продолжая жевать, скорее кусать и пережёвывать свои несчастные щёки. После схватил кровать, перевернув её. Из уголков губ выступила кровь. Ручеёк алой бесконечности побежал по подбородку и шее. Опьяняя Минхо своими чудесностями. Он колотил несчастный стол своими кулаками, а дверца, не выдержав напора, разбилась, как и здоровое психическое состояние Минхо. Он крикнул, что есть сила, а кровь огромным ошмётком выпала на место, где раньше стояла кровать. В этот же момент Минхо почувствовал невыносимую боль, которая была похожа на разрыв с Джисоном. Но чуть слабее. Перешагивая сквозь разваленные вещи, И не разрывая зрительного взгляда с кровью, желает узнать, что в нём.

В дверь постучали и попросили быть потише, иначе они разбудят главную по общежитию, а она женщина опасная.

Но И было плевать. Минхо садится на пол, смотрит. А после, чувствуя лёгкое дуновение ветра внутри своего рта, понимает, что здесь странно пусто. Он тянет руки к своей несчастной щеке и случайно проваливается пальцами в полость рта. Небольшая дырочка, в которую спокойно помещается один палец, стала пропастью между адекватностью и безумством. Глаза в мгновение становятся огромными, наливаются страхом и кровью. Часть кровавого месива на полу — откусанная ланита Минхо. Паралич овладел его глоткой. Пальцы твари настолько длинны, что хватило вполне окрутить шею И два раза. Острые ногти впились в белеющую от страха кожу, выпуская на свободу красоту и вкусность счастливого безумства. Минхо стал задыхаться. Лицо наливалось сливовым светом, будто память мёртвых фантомов. Он завалился на пол, продолжая самостоятельно душить себя. Ещё немного и он покинет своё пристанище. Убьёт себя. Но что-то останавливает.

— Ты идиот!

Минхо сбрасывает руки с шеи, кашляет часто, забрызгивая своё постельное бельё кровью. В груди болит, а вены, пульсируют настолько сильно, что Минхо чувствует каждую из них. Он валяется на полу, смотря в потолок, ощущая пустотное пространство внутри своего тела. Гребаный Хан Джисон! Если бы не он...

Минхо всё равно никогда не был бы здоров. Не имеет значения, как скоро бы это произошло. Джисон всего лишь стал катализатором его болезни.

Он поднимается со дна лишь для того, чтобы с новой скоростью и желанием упасть в пустотную бездну. Вставая на локтях, идёт в ванную. Забирая с собой аптечку по пути. Розы ранили его. В зеркале его уже ждала новая Сколопендра. Мерзкая тварь с оборванными шмотками, грязными и кровавыми. Лицо изуродовано страшенными язвами и порезами. Волосы оборванные, лохматые, перепутанные. В них спрятались шипы роз. Минхо уже настолько привык к тени за своим плечом, что даже перестал обращать на неё внимания. А в это время ужас, что смотрит на него, так и кричит о ножницах и врачах. Минхо вытирает кровь, игнорирует боль и только смотрит на свои зубы сквозь рану. Дожевался. Откусил, к несчастью, частичку своей же плоти. Мозг И работает по щелчку. Как ВКЛ и ВЫКЛ у лампы. Так и у Минхо с безумностью. Он сам Король, он сам Божественное начало своей жизни, а потому включать или выключать своё сумасшествие в праве только он. Ему одному дозволен такой изысканный выбор.

Кровь растекается по белоснежной раковине несчастья. Минхо выбрасывает, кажется, миллионный ватный диск с оттенком его жизни. Бутылка перекиси водорода уже сжигает слизистую во рту. Но он не чувствует. Он запретил себе ощущать боль. Потому со спокойной душой, наклеивая пластыри на дыру, выкидывает всю грязь и наводит порядок. Минхо выбрасывает часть щеки в урну, оставляя следы на полу. Постельное вновь стелит на кровать, а после окончательно отчаивается. Он даже не задумывается над тем, что отныне у него навсегда не будет части щеки. Нет. В мыслях до сих пор улыбки Джисона другим людям.

○ ○ ○

В Минхо пол-литра. Он рассматривает их фотографии с Джисоном, вспоминая свои молитвы. Минхо вспоминает, как клялся отпустить и забыть Джисона, своего лучшего друга, бывшего парня. Но он настолько сильно зависим от него. От его прикосновений, улыбок, странного смеха. Настолько отвратительно, что всё это видит не только Минхо, но и другие, что хочется перерезать глотку каждому, кто посмотрит косо или улыбнётся Джисону. Сдерживать это желание невозможно. В первое время получалось довольно неплохо, но позже — неконтролируемая агрессия и вечно разбитые костяшки пальцев. Кто же знал, во что выльется «любовь» Минхо.

После расставания, пусть и было грустно, да и обидно сильно тоже, Минхо ощущал себя рядом с ним хорошо, вот только ревность, что стала ещё хитрее и опаснее, не желала отпускать Минхо. Чонин не знал, но если открыть шкафчик с тетрадями Минхо, то зрелище, указывающее на безумство, начнёт кричать и желать спасения. Весь ящик был завален фотографиями Джисона. Где Хан улыбается, смеётся, грустит, и даже какие-то домашние фото, которые были сделаны ещё в период отношений парней. Когда Ян был в университете, а Минхо был в общежитии, он раскладывал все фотографии по полу и любовался его Джисоном. Красивые глаза манили смотреть в них вечно. Минхо хотел заполучить его, сделать так, чтобы Джисон вновь стал только его, никого более. Чтобы каждый раз он обнимал его и чувствовал, как хрустят рёбра Хана. Как они прокалывают его лёгкие, и он начинает захлёбываться кровью. Почувствовать на вкус его плоть и сок из глаз. Насладиться его внутренним миром. Главное, чтобы Джисон снова и уже навсегда принадлежал только Минхо. Это и есть его истинные желания.

Иногда мысли пугали, но сделать Минхо с ними ничего не мог. Только ему известно, что он творил в своих снах с Джисоном. Как он мечтал искусать его шею в кровь до синяков, что не пройдут ещё два месяца. Расцарапать спину настолько сильно, что на ней остались бы шрамы от ногтей Минхо. Сколько раз он вспоминал их ночи... Но Джисон не воспринимает его больше, чем просто друга. Теперь обычный друг. Потому что парень из Минхо оказался отвратительный. Они вместе гуляют, даже спят в одной постели. И Минхо знает, что Хану больше нравятся парни. На девушек он почти не обращает внимания. Он знает всех его бывших после себя. Хоть их было и немного, всего три, но двое из них мертвы. Третьему просто повезло, что он уехал на другой край страны, а так Минхо добрался бы и до него.

Почему Минхо убил их? Всё просто! Первый парень Джисона отвратительно относился к нему. Эмоциональные качели, абьюз. Второй пил и изменял Хану. Хоть и с третьим они разошлись на хорошей ноте, Минхо он всё равно не нравился. До ужаса, до чёртиков, до отвращения. Чимин был слишком. Он мог стать тем, с кем Джисон был бы счастлив, но И это определённо не нужно. Минхо знает, когда появилась эта странная тяга к убийству парней его лучшего друга, он считал это нормальным.

Минхо не умеет контролировать свою агрессию и страх. Что в детстве, что во взрослом возрасте. Он действительно утопил девочку, которая рассказала всем свою ложь. Он вправду толкнул мальчика на арматуры, потому что тот поджёг его кота. Минхо в самом деле воткнул своему дядюшке в глаз вилку, потому что он заставил мелкого парнишку работать ручками и языком. Минхо, почувствовав в своих руках мощь, сравнимую с Божественной, убивал всякого, кто вызывал у него негативные эмоции. Безусловно, если сопровождалось давление людское ещё и действиями. Мечтал убить каждого прохожего, который не так посмотрел, не то сказал или толкнул. Но, сдерживая тварь внутри, Хо всё игнорировал. Такова была его реальность, заглушенная наркотическими таблетками. Вспышки эти появлялись примерно раза три в год. Тогда Минхо приходилось свою агрессию превращать в аутоагрессию. Он ходил в зал, бил грушу до синяков на костяшках. Колотил деревья в парке. Кусал щёки, жевал губы. Иногда становился более экологичным к себе и выбрасывал количество негативной энергии в спорт. Изнурительные тренировки по два-три часа — Минхо без сил и малейшего желания злиться на людей.

Но с появлением в его жизни Джисона существование вновь покатилась в бездонную дыру, название которой не было на карте. Потому что она являлась человеком. Дыра — это Минхо. Он и есть своя пустота. Своё наказание. А Милая Сколопендра — всего лишь проекция его больного мозга, которой на самом деле не существует и никогда не существовало. Для него Сколопендра — эта девушка, которая сбросилась с крыши многоэтажного дома на глазах у маленького Минхо. Сколопендра — это тело девушки, что заплывало собственной кровью. Утопало в собственных кишках. Парнишка только в первый класс пошёл, как уже увидел тело, летящее из соседнего окна. И разбиваясь звонко, будто скорлупка грецкого ореха, Минхо наблюдал за тем, как её мозг ещё пульсировал. Девушка из восемьдесят девятой квартиры не справилась со своим состоянием и привела все мысли в действие. Только кто мог подумать, что случится это днём, когда около пятнадцати детей, а то и больше, будут играть на детской площадке напротив дома, а она решится на суицид. Возможно, что это стало добивающим событием психики Минхо.

Вот только Сколопендра для каждого разная. У неё нет одного прошлого. Пока. Она скрытна и не желает говорить о том, что существует в разных Мирах, питается разными людьми. Милая скрывается от своего друга, который вершит каждую историю.

Минхо, правда, нравилось убивать парней Джисона. Мозгов хватало, чтобы оформить это всё под грабёж с нападением. А украденные вещи выкидывал в ближайший водоём. Глупенький Джисон не понимал ничего. Он приходил к Минхо в комнату в слезах, рассказывая об очередном ублюдке. Кровь которого И недавно смыл со своих рук. Хан тихо и мирно оплакивал смерть близких когда-то людей. Минхо же мог часами слушать о том, что на Джисоне проклятие, раз все его бывшие партнёры умирают. Хан буквально рыдал из-за смертей каких-то отбросов, хотя они столько боли ему принесли. Минхо разрывало это на части. На такие, что ему хотелось встать и избить Джисона до полусмерти, лишь бы доказать, что они не заслуживают его слёз. Только Минхо заслуживает.

Минхо изводится каждый раз, когда видит, как Хан разговаривает с другими парнями. Как мило им улыбается, легко похлопывая по плечу. Хотя раньше он хлопал только Минхо. Джисон был весьма общительным. А Минхо, стоя за углом, наблюдал, чтобы этот кто-то не переходил границы и не прикасался лишний раз к Джисону. К его Джисону.

Вчера парни должны были встретиться у Хана и посмотреть фильм. Но Джисон сказал, что не сможет, но не озвучил, почему. Хоть Минхо и старался узнать причину, он так её и не получил.

«Я расскажу потом» — крутились в голове слова Хана.

Смотря на обстановку вокруг себя, Минхо разгромил комнату в надежде успокоиться, но не помогло. Чонина тоже не было в комнате. Это что-то точно значило. Заходя в социальную сеть и смотря истории бесполезных людей, на которых подписан И, он увидел пост у Джисона. Фотографии, что были опубликованы, вызвали новый всплеск негативных эмоций. Алкоголь разжигал пламя внутри Минхо. Он с дрожащими руками читал комментарии и смотрел на блестящую морду Феликса. Неужели Хёнджин разрешил ему пойти гулять с Ханом? А если Ликс ему изменяет? Ну что за бред! А Джисон? Хану плевать на то, что у Феликса тоже фамилия И? Решил ещё быстрее Минхо замену найти?

И Феликс. Двадцать один год, день рождение пятнадцатого сентября. Родился в Австралии, в Сидней. Учится на факультете современной литературы. Живёт в общежитии, где и Джисон с Минхо, только на этаж ниже.

— Мой милый Хани, ты пошёл с ним, потому что он лучше меня? Я заставлю тебя передумать, — шептал Минхо, рассматривая фотографии Феликса.

В истории сверкнули и другие парни, от этого ярость взлетела до небес. Джисон весело пританцовывал под музыку, а Феликс обнимал его за плечо, подпевая. Сзади были люди. Парни. Все парни. Ни одной девушки.

— Убью! — кричит Минхо, разбивая рядом стоящую кружку вдребезги. Осколки валяются на полу. Чай, что был в ней, впитался в ковёр. Грудь тяжело поднимается. Дыхание быстрое, резкое. Ещё немного и Минхо начнёт колотить стену.

Взяв телефон в руки, он до двенадцати часов ночи смотрит истории всех, кто был с Джисоном. Минхо нашёл их профили и сохранил все фотографии себе на компьютер, чтобы распечатать их. Чтобы показать всё это Джисону. И доказать, что Минхо лучше стаи тупых и безмозглых скотин, что смеют прикасаться и разговаривать с его Ханом.

Принтер печатает уже около десяти минут без остановки, а на полу буквально сотни фотографий. На них одногруппники Хана, на которых он променял Минхо. Слишком добрый Бан Чан, отвратительно красивый Хван Хёнджин, накаченный упырь Со Чанбин, долбаёб Ян Чонин, что пытается казаться недотрогой, ну и по всей видимости любимчик И Феликс, что посмел прикоснуться к Джисону.

Тяжёлое свинцовое солнце стало появляться из-за линии горизонта, а Минхо ещё даже не ложился. Сколько он распечатал фотографий? Сотню, миллион? Он не знает, но старательно каждую обрезает по краю. Глаза его красные. Слезятся, болят. Но он должен проучить Хана, он должен наказать, потому что Джисон не имеет права так вести себя. Он принадлежит полностью Минхо. Хан не имеет права выходить без него на улицу, общаться с другими. Он должен сидеть рядом с Минхо и беспрестанно шептать о том, как он любит его.

Тут и Сколопендра окончательно сошла с ума.

Чонина нет в комнате. Видимо, из-за их посиделок парни задержались настолько, что Чонин не пришёл ночевать. А значит, и Хана нет, и Хвана тоже. Никого нет. Минхо один в общаге. Он засыпает с мыслью о том, что больше сдерживать себя не может. Джисон должен быть его. Нужно наказать Хана, чтобы он понимал и осознавал всю суть здоровой любви Минхо. Голоса по комнате бегают недавними солнечными лучами. Сколопендра, скрутившись на полу, лежит, еле дыша. Она готовится к смерти. И подготавливает к смерти Минхо. Её состояние с каждым мгновением всё хуже, она уже не является частью больного воображения. Отныне она и есть то безумие, которое живёт внутри Минхо. И чтобы принять истинное обличье сумасшествия, ей нужно раствориться. Стать одним целым с разумом Минхо. Пока он мог её контролировать и видеть в разных обликах, она была для него приятным другом в голове. Теперь же она становится его вторым сознанием. И проходя чрез боль процесса, она разлагается. Ноги гниют, руки давно оголили кости. Ещё, быть может, час или день, и она полностью поработит своим смердящим запахом отвращения и пустоты Минхо. Пришёл конец забавной пьесе, где несчастный творец погиб от рук своего же безумства.

Утром, когда солнце без возможности попасть в комнату, но желая этого, просыпается, Минхо окончательно теряет разум. Он, одеваясь, быстро бежит в университет. На улице четверг последней недели октября и Джисон, который сегодня ответит за похабщину в историях в социальной сети. Земля хрустит под ногами, как кости мертвецов, а заклеенная пластырем щека Минхо привлекает слишком много внимания. Но даже несмотря на это, он точно знает, что в аудитории, где снова два потока групп студентов, есть один человек, который будоражит сознание Минхо своими изысканными речами.

Пара начинается более-менее гладко. А Джисон, уже замечая Минхо, начинает их бессмысленный диалог.

— Привет, Минхо, что с щекой? — Садится на своё любимое место Джисон, разглядывая друга достаточно обеспокоенно.

— Пустяки, игрался с ножом во время готовки и ткнул в себя.

— Погоди, как ткнул? — Глаза Хана становятся с каждым мгновением больше, а Минхо, замечая в них космос, желает испить яблочный сок.

— Хотел щёку почесать рукояткой, не рассчитал и воткнул остриё, — спокойно говорит И, точно уверенный, что в этот бред Джисон поверит.

— Как так получилось? — Сомневается Хан. Парню необязательно знать, что Минхо сам её откусил. Не к чему.

— Джисон, ну как так, да как так. Ну вот так. В следующий раз буду осторожнее и не засматриваться на фильм. Ты лучше расскажи, как погуляли вчера? — Язвительно спрашивает Минхо, вновь ощущая великий конец в своих пальцах.

— Ты знаешь... Мне так жаль, Хо. Я не предупредил тебя и сорвал нам вечер. Прости, пожалуйста, — шепчет Джисон под голос преподавателя.

— Всё в порядке. Я понял, почему меня не взяли. Всё из-за Сынмина. Царство ему Небесное, — а глаз дёргается от накатывающейся ненависти, — Рассказывай, как погуляли!

— Да в целом неплохо. Отметили начало курсовой, да и всё в принципе. А потом завалились в квартиру Криса. Он недавно переехал. Вот. А утром я уже был в общаге. Только остальные после дикого похмелья до сих пор там. А я пришёл на любимые пары по истории ИЗО, — хохочет Джисон, а Минхо осознаёт, что именно сегодня всё это и совершит. — Знаешь, мы определённо должны сегодня потусить вдвоём! Приходи ко мне в комнату. Фильм глянем или, может, погулять сходим?

— Давай лучше фильм, я неважно себя чувствую.

— Оу, да, конечно. Тогда сразу после пар у меня.

— Замётано, — отвечает Минхо и отвлекается на перекличку фамилий.

Во время пары он якобы уходит в медпункт. Играя сцену тяжёлой боли его отпускают с одной пары. Но на самом деле он идёт в общежитие, чтобы устроить небольшой сюрприз Хан Джисону. Дубликат ключей Минхо сделал ещё во время отношений, правда, не говорил никому и строго хранил секрет под сердцем.

В комнате чисто, следов другого человека нет, если не считать вещи соседа по комнате. Минхо открывает рюкзак и выбрасывает на кровать все фотографии, которые только смог найти. Они — подобны тараканам, ползут по не заправленной постели. А Минхо улыбается, смотря на всё это.

Когда дело было сделано, он возвращается в университет на вторую пару. Где, ожидая её окончания, мечтает о предстоящем вечере. Как только пары у обоих парней заканчиваются, Минхо хватает Джисона грубо за руку и тащит в общагу, сказав, что там его будет ждать большой-большой сюрприз.

○ ○ ○

Хан чувствует, что что-то не так. Глаза его друга буквально светятся, огнём пылают. Ещё немного и он всё сожжёт на своём пути. Джисона тащат, ему больно и неприятно. Минхо настолько сильно сжимает его руку, что кажется, она уже начинает синеть. Хан бы сейчас очень хотел посмотреть в лицо своему другу, но он еле успевает за его быстрым шагом. И всё, что он видит — это спина.

Поднимаясь по лестнице, Джисон буквально перепрыгивал по две, потому что не успевал.

Дверь в его комнату была не заперта. Минхо буквально толкнул Джисона вглубь. Отчего — Хан ударился плечом об косяк.

Здесь царит темнота, шторы плотно занавешены. Только настольная лампа искусственно освещает пространство, и её островок со светом, к сожалению, уже никого не спасёт. Солнечный свет немного прокрадывается в комнату, но его словно что-то выгоняет. Хан лишь видит на своей кровати какие-то фотографии, подходит ближе и замирает.

На полу и на кровати валяются фотографии парней из университета. Его друзья, с которыми вчера был Джисон. Бан Чан, Чанбин, Хёнджин, Феликс, Чонин. Огромное количество распечаток. Хан стоит в недоумении, смотрит на всё это. Рядом Минхо, злой до чёртиков. Они лучшие друзья, что он себе позволяет? К чему весь этот непонятный цирк и фотографии их общих друзей. Да их тут сколько! Тысячи, десятки тысяч! Некоторые повторяются, но все цветные. Джисон и раньше замечал, что парень, ставший его бывшим, и другом продолжал ревновать, не смотря ни на что. Они буквально из-за этого расстались, а тут это? Минхо вновь начал переходить всевозможные и невозможные границы. Разве это правильно? Ни в коем случае. Парень взбесился настолько из-за того, что его не позвали гулять? Ну уж простите, И Минхо, вы буквально убили их друга Ким Сынмина. Только парни об этом не знают. Но звать всё равно не хотели. Потому что видели, на что способен парень в неконтролируемом состоянии. Поэтому Минхо так больно тянул Джисона за руку в общежитие, чтобы показать — это? Чтобы насильно запихать в комнату и заставить рассматривать эти проклятые фотографии?

Хан впервые посмотрел на Минхо, а глаза у него красные, злые. Капилляры были готовы лопнуть от сильной ярости. Каждая мышца лица дрожала. А опустив свой взгляд на руки, Хан увидел кулаки и уже белеющие костяшки. Казалось, что ещё немного и Минхо просто ударит или изобьёт Джисона.

— Минхо, ты спятил! — Неправильная реакция Хана. Теперь его не спасти. Открыв глаза от удивления, Джисон смотрел на него, но перед ним явно был не человек.

— В кого из них ты влюблён? — Сквозь зубы говорил Минхо.

— Ни в кого. Что ты творишь? Зачем мне все эти фотографии?

— Я видел, мой хороший, как ты гулял с ними, да ты сам мне рассказал! Спишь уже с кем-то, да? — Не унимался парень. Он опёрся о стену и, смотря блестящими ненавистью глазами, жевал другую щёку изнутри.

— Минхо! Прекращай! Ты что творишь? — Джисон попятился к двери. Он чувствовал, что ещё немного и ему понадобиться помощь. Хан испугался и не на шутку.

— Малыш мой, я не стану тебя бить. Ты просто скажи. Мы всё обсудим, всё будет хорошо, — шептал Минхо. За спиной сверкнуло что-то блестящее, это было последнее воспоминание Джисона.

Звук застыл в ушах диким писком. Нужно бежать. Нужно спасаться! Хан бросился к двери, но не успел. Стоило ему только схватиться за ручку, что могла стать спасением, как тут же Минхо сорвался с места. Он со всей силы дёрнул его, выдернув локтевой сустав. Отчего Джисон завопил от боли. Рука болталась как одинокая бусинка на ниточке, что потеряла остальные детали. Хан в момент осознал всю суть пагубной ситуации, в миг в голове подумал о том, чтобы взять телефон, но И быстро кинув его на пол к фотографиям, заткнул ему рот рукой. Одержимые яростью глаза жрали Джисона. Хан уже плакал от страха и боли. Телефон хрустнул в заднем кармане джинсов. Хрустальные слёзы стекали по пылающим щекам. Минхо наклонился, облизнув их, сказал:

— Теперь узнаем, какой ты на вкус, — Минхо смеялся в припадке. Это был последний смех в жизни Джисона.

Поднимая нож к потолку, Минхо желал большего, а Хан вспоминал моменты своей несчастной жизни. Он помнил, как влюбился в Минхо и как впервые с ним заговорил. Помнил и то, как поцеловал глупо, а потом убежал и рыдал в подушку. Помнил, как Минхо сам поцеловал и сделал то, о чём мечтал Джисон. Прикоснулся к нему. Хан никогда не забудет, как ему было комфортно и тепло с парнем, который после оказался отвратительным человеком. А Джисон, ища в своих будущих партнёров И, думал, что если его бьют, то это правильно. С Минхо было хорошо, и даже ревность его забывалась кошмаром во сне. О ней и думать не хотелось, когда Хо нежно обнимал и целовал в висок, как любит Хан. Вся жизнь летела мимо глаз. Лишь только быстрый острый соколиный клюв смотрел предсмертным взглядом на Джисона. Настал конец. Джисон не виноват. Это Минхо болен.

Минхо, не унимаясь, смеялся, нанося удары в районе солнечного сплетения. Он буквально заливался смехом. Охотничий нож с зазубринами входил и выходил, пачкая всё вокруг кровью. На лице были небольшие кусочки плоти Джисона, а кровь его оказалась намного вкусней, чем слёзы. Такая сладкая, словно шоколадный коктейль. Бездыханное тело, что не проронило ни капли крика или писка, давно осталось без души. Хан умер после первого удара, пришедшего в грудину. Он призраком смотрел на то, как его бывший парень, улыбаясь своими кроличьими зубами, уродовал его тело. Безумство одолело Минхо. Сколопендра и Хо стали одним целым.

Руки уже затекли. Минхо впервые посмотрел в его глаза.

— Бездонные, несчастные, убитые глаза... Скажи, Джисон-и, в кого ты влюблён? Не ответишь? Расскажи мне, в кого ты влюблён! — Кричал Минхо, колотя мёртвое тело кулаками.

Он срывал голос на Джисона, но тот был давно мёртв. Слёзы смешались с кровью. Лицо было стеклянным, с ужасно некрасивым выражением.

— В молчанку играть будем? Хорошо. Тогда попробуй и мой внутренний мир, мой хороший.

Минхо вскрыл себе вены на правой руке и приложил её к мёртвым губам Джисона.

— Пробуй, пробуй! Наслаждайся! Теперь ты мой! Отныне мой!

Глаза стали постепенно закрываться, а во всём теле появился характерный холод. Шея онемела, дыхание становилось всё тише. За окном жаркое солнце и птицы поют, а в комнате Джисона произошло убийство и самоубийство.

Через три минуты Минхо умер.

Спустя десять минут главный по общежитию придёт на крики, но обнаружит тишину и два трупа. Тела Минхо и Джисона. Позже следствие установит, что Минхо зарезал Хана. Он нанёс ему сорок шесть ножевых ранений, тем самым превратив его органы в жидкое рагу. После Минхо перерезал себе вены на правой руке, совершив самоубийство. Фотографии одногруппников, что были залиты кровью, помогли установить следствию причину смерти и самоубийства. Также будут найдены доказательства причастия И Минхо к убийству ещё двух человек. Об этом будет свидетельствовать экспертиза и взятые образцы с орудия убийства Хан Джисона. Также, проведя сравнение между ранами трёх жертв, полиция докажет причастность ножа И Минхо к делу. Спустя время выяснится причина.

Причина убийства Хан Джисона и ещё двух жертв: сильная ревность на фоне психологической одержимости.

ДЕЛО ЗАКРЫТО. 2016.12.20.