1. бездонные.
ТЕ, КТО ИМЕЕТ ОПРЕДЕЛЁННЫЕ ПРОБЛЕМЫ С ПСИХИЧЕСКИМ ЗДОРОВЬЕМ, ЗАКРОЙТЕ ВКЛАДКУ. ЧИТАЙТЕ ФЛАФФ, А НЕ ЖЕСТОКОСТЬ. НАЧИНАЯ ЧИТАТЬ ЭТОТ ФАНФИК, ВЫ СОГЛАШАЕТЕСЬ С ТЕМ, ЧТО ЭТА РАБОТА НИКАК НА ВАС НЕ ПОВЛИЯЕТ.
ЕСЛИ ВЫ ПРОЧИТАЛИ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ И МЕТКИ ВЫ МОЖЕТЕ НАЧАТЬ ЧИТАТЬ! ЕСЛИ ЖЕ НЕТ — ЗАКРОЙТЕ СТРАНИЦУ.
ОБРАЩАЙТЕ ВНИМАНИЕ НА ЭТО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. В ФАНФИКЕ ПРИСУТСТВУЕТ СЦЕНЫ НАСИЛИЯ И ЖЕСТОКОСТИ.
Солнце потихоньку начинает заходить за горизонт. Закат разрезает Небу горло от ненависти и осознания того, что Небо никогда не любило его. Всё было ложью. Мглой, окутанной тёплыми руками и нежными словами. Минхо смотрит на то, как появляются первые слёзы — Звёзды. Солнце, заливаясь искусственными слезам, винит себя в честных словах, ругает за искренность, а Небо обещает, что они оба останутся счастливыми. Минхо, лёжа на кровати в комнате пустой, обещает помочь Солнцу и Небу. Вспоминая, что он сам часто отказывал им.
Они любили дешёвые драмы. Любили пить кофе в университетской столовой, обсуждать преподавателей. Вспоминать, как они познакомились. Они ценили друг друга настолько, насколько могли. На старых плёночных камерах записывали моменты. Любить друг друга по-настоящему — трудно. Нужно не только любить, но и заботиться, понимать, помогать. Любовь — это трудный период взросления обоих партнёров, а не лёгкие пятиминутные чувства. Они не знали друг друга в этом. Но старались. Учились понимать мысли. Обсуждали проблемы, когда становилось холодно. Джисон действительно влюблён. Минхо искренне любит Хана и верит, что они — навсегда.
○ ○ ○
За окном прохладный ноябрь и приближающаяся зима. Снега ещё нет, что волнительно. А синоптики говорят, что его не будет аж до конца осени. Удивительное явление, от которого улицы кажутся ещё серее, чем обычно. Люди тусклее, а моменты нисколько не радостны. Холодные лужи пугают своими рожицами на дне. Утром тоненький слой льда скрывает воду, пытается защитить, вот только всё получается наоборот. Внимание людей белые бесконечности привлекают больше, а потому грязные ботинки, но счастливые лица уничтожают старательную работу мороза по утрам. Пусть и минус в конце октября ещё небольшой, всё же он старается сосуществовать с людьми. Голые деревья, утратив всю свою листву, закрывают глаза, укутываются проливным дождём, будто под снегом, и начинают засыпать. Птиц с каждым днём всё тише слышно. Они, собрав свои пожитки прошлого, улетают в более тёплые районы. Только сумасшедшие голуби с отмороженными лапками дерутся во дворах и около магазинов за хлеб и семечки, а после спят на канализационных люках.
Минхо, просыпаясь в холодной комнате общежития, желал лишь посильнее укутаться в одеяло и, забыв про все пары, спать дальше. Вот только оставшаяся совесть не давала ему это сделать. Пусть и хотелось. Но одеяло так ласково обвивает ноги теплотой, что двигаться Минхо не хочет. Укутаться бы с головой в страну бессмертия и сна. Вот только, всё же, открывая свои тяжёлые ото сна веки, Минхо кончиком носа чувствует холод, оставленный Чонином. Хо, будто ёжик — ёжится в постели, осознавая точно, что выходить в Мир холода желанья нет. Высовывая руку из-под одеяла, Хо берёт в руки телефон. Выключает будильник, смотрит на время, а там уже девятый час. На пары к десяти. Рука в мгновенье ока покрывается мурашками, а золотые волоски дыбом встают от мороза. Сосед по комнате — любитель открывать окна с утра пораньше и не закрывать их. Как бы Минхо не пытался до него это донести, почему-то всё никак не получалось. Со временем стало настолько всё равно, что Минхо был готов спать в носках и тёплой пижаме, хотя и так спал. Затем поговорил с Чонином, и парень перестал постоянно открывать окно. Но сегодня видимо забыл.
Минхо желанно потягивается под одеялом, вспоминая, что мышцы затекли. Хватает с тумбочки телефон, открывает панель задач, смотря кто ему мог написать. А сообщений ровно ноль. Пролистав новостные каналы, десять минут потупив в потолок И решил окончательно встать с кровати, чтобы наконец-то пойти на учёбу. Чонина уже не было в комнате, что давало полную свободу ходить в трусах по небольшому пространству.
Минхо решил связать свою жизнь с творчеством, а дизайн, который особо популярен в сегодняшнее время, стал главной дилеммой Хо. Рисовал И неплохо, вот только ничего не понимал в самом дизайне. Но он же поступил, чтобы учиться, а потому всему научится.
Закрывая дверь в комнату, Минхо вышел из здания и направился в университет на первую пару. Благо идти по территории всего десять минут до корпуса. Что несказанно удобно.
На улице холодный ветер, а его лёгкое пальто больше не спасает. В нём даже холоднее. И всё равно, что Хо надел тёплый свитер. Сердце мёрзло. Как и руки. Но в наушниках летние мотивы, а значит, всё становится намного проще. Вокруг людей куча. Одни студенты бегут на пары, другие же уже отучились. Вернее, сбежали. А Минхо, сутулясь от холода, забыл, что стоит обратить внимания на людей.
В аудитории пространство заполняется людьми. Минхо, садясь на последний ряд, желал, чтобы его никто не видел. Хо необщительный человек. Не потому, что груб или у него есть определённая травма, которую он мог получить в подростковом или детском возрасте, вовсе нет. Минхо устал от того, что кому-то нужно что-то постоянно рассказывать про себя. Когда человеку исполняется чуть больше или около двадцати, желание общаться с другими людьми пропадает. Это не подростковый возраст, где ценится сам человек и его поступки. Будучи более взрослым человек не ищет моментальных знакомств, только если это не постель. Выйти погулять ночью в незнакомой компании уже не приносит столько удовольствия, как раньше. Недавно Минхо выпала такая возможность, и в восторге он от неё не был. Как и не было той самой эйфории в юности. Хо хочет человека для стабильности, для счастья.
Но всё же прошлое смогло повлиять на него. Он был одним из самых общительных людей в своём классе ещё в школе. А затем один грязный слух и отвернулись все. Даже те, кого Минхо считал другом. Тогда в голове четырнадцатилетнего парня дрались сомнения и вера. Но до окончания он так и оставался один. Хо спит с учителем английского? Правда? Да кто в такую чушь поверит! И почему всё так банально? Других учителей нет? Вот только все поверили, а учительница по великому стечению обстоятельств и совпадений — уволилась.
Минхо плакал и задавал вопросы: а что с ним не так? Неужели этот добродушный человек, который мечтает только о любви и счастье, способен на такое? Люди привыкли верить во всё то, что интересно. И порой эта вера в неправду может загубить человека.
Минхо всё так и остался таким же добродушным и счастливым, но только не в обществе, а наедине с собой.
Дождь разрезает мечты за окном, прохладный ноябрь желает воплотить в жизнь сокровенные мысли. А И лишь поскорее оказаться в общежитии, чтобы, сделав домашнее задание, он вновь смог лечь отдыхать. И слушать истории Чонина. Этот парнишка учится на рекламном, и историй у него куча.
Размышляя, в какую игру Минхо будет играть, его отвлекают.
— Извини, пропустишь?
Хо поднимает свои уставшие и невыспавшиеся глаза, потому что спать ложиться надо рано, а не в три утра, после двух морганий замечает парня с рекламного. Вроде его звали Джинён или Джихун? Минхо не помнит. Во всяком случае, на паре истории изобразительного искусства всегда поток. На этом потоке только две группы: дизайнеры и рекламщики. Минхо ещё зачем-то смотрит парню в глаза, что склонился над ним. Ему нужно сесть на середину парты, а И занял место у края, и теперь тому не пройти. Минхо встаёт, молча, пропуская таинственного знакомого-незнакомого, а после садится обратно.
Играть ни во что не хотелось. Ни в одну аркаду, ни в три в ряд. Под разговоры преподавателя о викторианской эпохе, Минхо лишь выбрал игру в колбочки, где нужно собрать в сосуде один цвет.
Изредка записывая информацию со слайда И продолжал играть и познавать всю суть своей тупости, потому что не мог пройти один уровень больше пяти минут. А ещё красивый парень со странным именем всё смотрел в телефон Минхо. Но Хо не замечал.
— Хочешь, помогу? — Раздаётся рядом с ухом чей-то голос, отчего Минхо даже вздрогнул. И, повернув голову на того самого парня, молча кивнул, отдавая телефон.
Джинён или Джихун быстро прошёл уровень.
— Спасибо, — поблагодарил Минхо, отворачиваясь от парня.
— Если вдруг не сможешь ещё какой-нибудь пройти, обращайся, я помогу, — улыбнулся он вместе с тем, как за окном взошло солнце вместе с дождём. И пасмурность пропала, и расцвела сирень в ноябре.
— Спасибо, — отвечает незаинтересованный Минхо. Разве что чуть-чуть.
— Меня Джисон зовут, — тянет он руку, а И наконец, вспоминает его имя.
— Минхо, — тянет в ответ, сцепляя их ладошки в слабом рукопожатии, — Приятно познакомиться.
— И мне приятно. Сколько тебе, Минхо? — Заглядывается Джисон, а Хо странно.
— Двадцать один, а тебе?
— Мне двадцать.
— Ого, так ты младше меня, — искренне удивляется Минхо, смотря на то, как ушки Джисона чуток покраснели. — Погоди, тебе двадцать и ты уже на втором курсе?
— Я очень рано в школу пошёл.
— А, понял, хорошо.
Минхо кивнул, и разговор был завершён. Джисон слабо улыбнулся, отворачивая голову к слайду. Хо сам же мысленно себе сказал, что теперь у него есть новый пустой друг, про которого он забудет спустя пару дней. Но при этом они будут здороваться всегда и может даже сидеть вместе. Но дальше болтовни на паре у них не пойдёт. У И так есть ещё подруга Черён. Они тоже познакомились во время потока на философии. Теперь сидят вместе, размышляя о жизни и самом бытие, переименовывая те же формулировки в другие слова.
Продолжая покорять колбочки с разноцветными жидкостями, И слышит:
— Минхо... — Ласково тянет Джисон.
— Что? — Хо смотрит в глаза, но не понимает, что он в них видит.
— Ничего, просто у тебя имя красивое. Его приятно произносить, — подпирая подбородок ладошкой, отвечал Джисон.
Минхо улыбнулся, даже засмущался от столь приятного комплимента. Телефон заблокировался от долгого ожидания, а слова преподавателя о том, что именно эта информация будет на экзамене, была пропущена.
— Спасибо, — искренне улыбается И, смотря на то, как и на лице Хана расцветает улыбка.
— А как твоя фамилия?
— Я И. А ты?
— Хан.
— Хан Джисон? — Переспрашивает Минхо.
— Да.
— Красиво звучит. Тебе идёт.
Джисон лишь рассмеялся искренне. Глупый комплимент, но зато какой приятный.
— Спасибо.
Хотели бы они ещё немного поболтать, вот только внезапно начавшаяся контрольная работа отвлекла их от бессмысленного разговора.
К концу пары аудитория заливается громкими разговорами и тихими мыслями. Солнце спряталось и больше не желало светить. Отдав своё место дождю, скрылось за облаками. Наблюдать издалека прекрасного напрасного. Минхо кидает тетрадку в сумку, собираясь уходить, но Хан на мгновение останавливает его. Легонько дёрнув за рукав Минхо, он обратил на себя внимание. Улыбнулся уголками губ и Хо внезапно тоже улыбнулся. Что-что, а к окружающим он всегда был приветлив.
— Минхо, а ты не против познакомиться? — Смотрит прямиком в глаза Джисон, а И смущается.
— Мы уже знакомы, Джисон, — застёгивает сумку Минхо, чувствуя внутри странные стишки маленьких отрезков его жизни.
— Ну... — Чешет он голову, несмотря на парня, — Ты же понял, о чём я?
— Понял, понял, — смеётся И, продолжая улыбаться, — Не переживай. Я только за. Дашь мне свой номер?
— Конечно!
Джисон диктует номер сквозь улыбку, а И не понимает, зачем он решил с ним познакомиться. Обычный парнишка с рекламного. К чему приведёт это знакомство? На самом деле Минхо устал от этого. Каждый раз всё по-новой. Объяснять, кто он, что он, что он любит. Рассказывать про прошлое и возможное будущее так невыносимо тяжело. Особенно, когда вновь пути расходятся и всё начинается заново. Но Джисону Минхо решил не отказывать. Парень улыбчив, одет опрятно и приятен на разговор. Почему бы и не пообщаться?
— Записал и скинул тебе стикер, — блокирует телефон Минхо, кидая в карман.
— У нас история ИЗО ещё в четверг. Сядем вместе?
— Отличная идея. Можно, — уже почти уходит Хо, как вновь чувствует лёгкое оттягивание кофты. И обернувшись, сладкая улыбка окутала его.
— До четверга.
— До него самого.
У Минхо странное щемящее чувство в груди. Он шагает по коридору, чувствуя тёплую улыбку Джисона где-то внутри себя. Это... необычно? Голова словно болит, но в то же время яркость мгновения растекается внутри его сердца приятным воском. Джисон интересный парень. Минхо почему-то думает, что они смогли бы стать друзьями. Если смогут хорошо заобщаться. А пока И идёт в студию на следующую пару.
○ ○ ○
В общажной комнате тишина, а всё потому, что Чонина нет тут. Пусть за окном уже вечер, а двери общежития скоро закроются до утра, Яна почему-то не было до сих пор. Но для этого парня это было нормой. Минхо слушал музыку, смотря на всякие картинки. Он хотел украсить своё рабочее место. Добавить некой красоты. Потому расслаблялся за столь приятным занятием. Но всему спокойному приходит конец. Дверь громко схлопала, в неё ввалился Чонин. Хо по первому его движению понял, что тот далеко нетрезв. А потому с вопросами и расспросами лезть не стал. Всего лишь, не обращая внимания, продолжил лазать в поисках своей идеальности.
Минхо ставит будильник на девять утра и телефон на беззвучный режим. И уже засыпая под тихий храп соседа, чувствует, что ему нужно взять телефон в руки.
джисон, реклама.
: Привет! Не спишь?
; доброй, собирался, а что?
: Хотел поболтать просто: (
; можно я задам один вопрос?
: Задавай!
; почему ты решил
со мной познакомиться?
: Просто захотел. Ты кажешься хорошим человеком
; необычно, знаешь
: Думаешь? По мне так вполне обычно. Наверное, я тебя отвлекаю?
; немного, но это ничего. на пары к 10
: Оуу, уже полпервого ночи. Тебе лучше спать лечь
; всё нормально, не переживай
: Хорошо, тогда посоветуй мне какой-нибудь фильм и иди спать:))
; хмм... глянь «их общий конец». грустный конечно, но интересный!
: Спасибо! Я тебе в четверг расскажу, как мне фильм, хорошо?
; буду ждать
: Доброй ночи, Минхо!
; доброй, джисон:)
○ ○ ○
Минхо открывает сонные глаза в четверг. После тяжёлого сна и пары раздумий он смотрит в потолок, мечтая лишь повернуться на другой бок и вновь заснуть. Пары — занятие скучное. У каждого встречается такая проблема, что на определённом курсе человек осознаёт, что выбрал не ту профессию. Минхо, например, начал думать в первом семестре первого курса. Не то, чтобы ему не нравилось учиться, просто стало странно от постоянной рутины в виде ежедневного похода в одно место. В школе, что странно, это не замечалось, а вот в университете стало просачиваться светом сквозь незанавешенное окно. Где тюль не спасал от солнца. Минхо тягостны мысли о том, что он учится не там, где хотел бы. Желание его сейчас – уйти куда подальше. Может на работу устроиться, чтобы денег заработать. Но нет, И вновь ёжится от прохлады в комнате, а после поднимает своё всё ещё сонное тело, чтобы пойти умыться, может даже позавтракать, а после отправится в университет, где вновь в восемь утра первой парой его будет ждать дисциплина «История Изобразительного Искусства».
С Джисоном всё немного медленно и, как кажется, обычно. Они переписываются. В университете, если замечают друг друга, то обязательно здороваются. И что странно: Минхо стал слишком часто замечать Джисона. То в коридоре, то в аудитории. Минхо, когда болтал со своим соседом, рассказывая про Хана, не называя имён. Рассказал и про это, на что Чонин сказал, что это судьба. Хо, безусловно, просто посмеялся и не воспринял слова всерьёз. Только вот со временем стал чаще замечать своего малознакомого друга.
Минхо сидит на том же месте, что и в понедельник, а Джисона нет. Прошло примерно десять минут пары. Честно, И надеялся, что Хан придёт, потому что по недавней переписке он знает, что Джисон посмотрел рекомендованный фильм. Но парня этого нет уже пятнадцать минут. Видимо, не придёт. Будет ли правильным, если сейчас Минхо напишет ему? Пусть они и переписываются, и здороваются, не будет ли это лишним? Он сомневается. Потому бросает идею написать.
Преподаватель не беспокоит, когда Минхо, болтая ногой под столом, играет три в ряд. Всяко лучше, чем слушать то, что не интересно. А прошло уже двадцать минут, а Джисона так и нет. Пора перестать ждать, думает И, но тут, будто под солнечными лучами и светлыми мыслями, в аудиторию входит мокрый Хан. Минхо, поднимая свой взгляд на резкий звук и извинения, замечает вымокшего чуть ли не до нитки парня. Внутри стало немного теплее, но Хо не понял этого. А Джисон, поклонившись, побежал к последней парте, к своему новому другу.
— Привет! — Шепчет Хан, прося взглядом пропустить его на середину парты.
— Да, привет, — Минхо кажется, что воздух розами вдруг пропах.
— Я попал под дождь. Вымок до самой нитки, представляешь!
— Вижу, — оглядывая мокрую куртку и капюшон толстовки, — Ты — мокрый кот.
Джисон улыбается, стряхивая с волос капельки.
— Интересное сравнение, спасибо.
Под лекцию преподавателя, Джисон и Минхо, прячась в добре, забыли про то, где они находятся. Всё равно, что они на паре. Сейчас И, умиляясь и тихо хохоча, смотрел на то, с какой эмоциональностью Хан рассказывал фильм.
— ... И вот когда родители нашли их... Мне стало так больно, если честно. А на моменте с ванной я вообще ставил фильм на паузу и рыдал. Чёрт, не хочу больше вспоминать.
— Он правда тяжёлый для восприятия, но познавателен.
— Считаешь? Они же просто умерли и всё.
— Нет, Джисон, — шепчет Минхо, — Не всё. История о запрещённой подростковой любви не такая уж простая. Они были друзьями, любили в тишине друг друга. Родители случайно узнали о них, а они, вместо того, чтобы принять факт расставания — умерли.
— Вот этого я, кстати, и не понял. Почему бы им просто не сделать вид? Имею в виду, что они ведь могли просто сказать, но продолжить общаться и гулять, разве нет?
— Я сомневаюсь, что родители бы позволили им учиться в одном классе. Скорее всего, какая-нибудь из семей переехала бы в другой город. Им бы сменили номера телефонов, парни потеряли бы всю связь.
— Можно было бы записать на бумажку, выучить. И тогда они бы не потеряли друг друга. А когда стали бы совершеннолетними и уехали бы от родителей, то встретились бы.
— Они бы не смогли друг без друга, Джисон.
— Но почему? — Искренне не понимал Хан, — Если они так любят друг друга, то почему бы им ни подождать, ни потерпеть?
— Ты когда-нибудь любил? — Задаёт вопрос Минхо в лоб. — Настолько же сильно, как они?
— Нет, — задумывается на чёрное мгновение.
— Потому ты и не понимаешь. Они не смогли бы. Быть по отдельности. Понимаешь? Они бы сгорели и не более.
— Но решиться на суицид...
— Теперь понимаешь, насколько они любили друг друга?
— Не даром там говорили: «Суицид — это сильный поступок слабого человека», да?
— Определённо.
— Тогда теперь я понимаю, не полностью, но понимаю. Я бы не смог умереть ради кого-то.
— Даже ради Любви?
— Мне кажется, что... Я никогда не полюблю человека настолько, чтобы умереть с ним.
— Звучит грустно.
— А ты, Минхо, умер бы?
— Умер.
— Зачем?
— Я когда люблю, то отдаюсь на все сто процентов человеку.
— Мне кажется это глупо.
— Думаешь?
— Ты бы бросил всё ради того, чтобы быть с тем, кого любишь?
— Да.
— Сильно.
— А ты?
— Нет.
— Не бросил бы?
— Нет, Минхо, не бросил бы.
— Это твой выбор, я принимаю его.
— Спасибо, а я твой. Это ведь нормально? Не желать этого?
— А почему это должно быть чем-то плохим? Ты можешь всей душой любить человека, но ты не обязан умирать за него или с ним. Свою жизнь тоже ценить надо.
— Ты ценишь?
— Ценю.
— Но ты готов умереть?
— Готов.
— Но только если ты будешь сильно любить, будешь уверен в своём партнёре?
— Да. Зачем мне умирать за человека, если я не люблю его, Джисон? Если я буду любить её, знать, что в будущем я бы хотел сделать её своей женой и иметь детей от неё. То я готов.
— Удивительно, правда. Выглядит так, будто ты однолюб.
— Может быть, я не думал над этим.
— Ты любил хоть раз? Или симпатия была?
— Нет, если честно, то нет. А ты?
— Много раз. У меня и отношения были. Но самые длинные были восемь месяцев.
— Для двадцати лет нормально.
— Слова, которые были сказаны во время отношений, оказались бесполезными. Потому я и не понимаю твоей ценности, Минхо. Мне кажется, что из-за того, что ты никого не любил ты так думаешь, мол, сможешь умереть за человека.
— Я отпускал людей легко, потому что знал, что придут ещё. У меня были симпатии, но я не любил. Мои слова искренние. Я знаю, что смогу.
— Ладно, тогда я надеюсь, что тебе не придётся умирать ради кого-то. Ты хороший, Минхо. Не хотелось бы знать, что тебя погубила любовь.
— Я хороший? — Удивился И.
— Мне нравишься. Честно, хотел бы с тобой пообщаться.
— Забавно, — смеётся плечами Минхо.
— Сходим погулять?
— Когда?
— В выходные может?
— В принципе, я свободен. Можем прогуляться. Куда пойдём?
— Может, в центр города? Там вечером гирлянду включат. Надеюсь, что в выходные дождя не будет.
— Хорошо. Тогда позже напишешь во сколько, ладно?
— Да, конечно! Спасибо! — Джисон улыбается, утепляя Минхо своим ярким светом. А И кажется странным, что парнишка с рекламного его привлекает.
— Почему мы вдруг вообще решили поговорить на эту тему? — Вдруг замечает Джисон, когда И решил записать хоть что-то за целую лекцию.
— Мы фильм обсуждали, а после переместились на нас.
— Да, точно, — смеётся он, — Ты глубокий, Минхо.
— Спасибо, — словно зачарованный отвечает И, засматриваясь на Джисона, — Мне такого ещё никто не говорил. Это... приятно? Да, наверное.
— Рад, что смог поднять тебе настроение!
Звонок с пары, словно ветер, который дул не туда. Студенты начинают собирать вещи, а Минхо, впервые проявляя инициативу, приглашает Джисона сходить до столовой, выпить кофе. Парень соглашается. Хо чувствует в своём городе грёз расцветавшую весну. Смогут ли они стать чем-то большим? Это интересно. Немного странно. И будто правильно. Минхо улыбается от рассказов Джисона, жуя в этот момент булку с красными бобами. И прекрасное солнце внутри непродуманными диалогами украшает чужие сердца грацией.
Вечером Минхо, сидя за очередным сериалом, ждёт своего соседа в комнату. Чонин опять гуляет. Этому парню определённо пора взяться за голову, иначе как он окончит университет? Минхо переживал за него в этом плане.
За окном давно вечерняя заря укутала своей прекрасностью остаток Мира, что ещё не спал. Среди тревог и вечной грусти красные и ярко-оранжевые оттенки украшали и дарили некую надежду на самое замечательное. Люди спешат, волнуются, бегут. А Минхо, сидя на кровати с горячей чашкой кофе, думает о встречи с Джисоном. Почему-то этот парень засел в голове. Возможно, что И хватается за него, потому что он одинок. А кто в этом тоскливом Мире не одинок? Одиночество — странное понятие. Словно материальное, но тут же нет. Его можно ощутить и можно потрогать. Но прикоснувшись к нему, оно исчезает. Словно и не существовало никогда.
Когда на тумбочке рядом с кроватью догорал фитиль дешёвой свечи, Минхо задумался над своим положением. Тени огня игрались на белой доске. Выстраивали величественные отражения, будто смеясь. Сам огонёк, что дрожал от каждого выдоха Минхо, тоже игрался смехом комедией странной души. Он тоже одинок, а вскоре и вовсе догорит. Умрёт. Люди похожи на огонь. Горят, смеются, любят, затем полностью сгорают, оставляя после себя только пепел жизни — прах. И как убежать или спрятаться от рук хищного одиночества? Оно сковало И страшными моментами. Возможно ли вырваться из его хитрых лап с помощью Джисона? Душа лежит к нему. С ним интересно. И пусть это только ядовитые мысли Минхо, но ведь попробовать дружить можно?
Хо ставит фильм на паузу, поднимает голову к потолку, а после шепчет:
— Если Джисон сможет стать моим другом, то прямо сейчас я увижу его...
И стоило только договорить слова, как тут же в комнату вбежал Чонин, а на пороге показался Джисон. Хо застыл взглядом на нём, а Хан, кажется, тоже. Смотрит на Минхо, будто совершенно не ожидал его тут увидеть. Улыбается, машет. А И, даря улыбку в ответ, повторяет те же лёгкие движения руки.
Чонин копается в своём ящике с книжками, а после говорит Джисону:
— Хани! Я не могу найти!
— Ищи лучше, балбес! — Отвечает он Чонину, а после, вновь встречаясь со взглядом И, спрашивает: — Можно войти?
Минхо кивает, отвечая на вопрос согласием. Хан, скидывая чёрные кеды, проходит в комнату, сразу замечая то, что не мог найти.
— Ну вот же! — Чуть ли не тычет в лицо Яна какими-то бумажками, — Минхо, твой сосед балбес!
— Вы знакомы? — Искренне удивляется Чонин.
— Эх, Ян Чонин, ты когда последний раз на истории ИЗО был?
— В этом семестре ни разу.
— Оно видно! Мы с Минхо там и познакомились. Повезло тебе с соседом, — яркий взгляд окутал Хо.
— С Минхо? Конечно! Он такой клёвый! Знаешь, мы с ним...
— Хватит меня нахваливать, — снимает один наушник Минхо, перебивая Яна.
— Теперь я знаю, где ты живёшь, – продолжает Хан, – Комната сто одиннадцать. Иронично, не правда ли?
— Почему иронично? — Не понимает И.
— Будто знак вселенной, знаешь?
Минхо вспоминает, как пару минут назад просил ответ на свой вопрос. Мало того, что Джисон и вправду оказался тут, так ещё что-то про число ангела заикнулся. Хо, чувствуя внутри волнение, улыбнулся, а после сказал:
— Теперь знаю.
Чонин, замечая странные переглядывания между своими друзьями, вдруг понял, куда дальше покатятся их странные отношения. Ян вдруг захотел защитить Минхо. Пусть они и были просто соседями, но в эту меланхолию по имени Хан Джисон впутывать никак не хотел. Хотя он и знает, что Минхо гетеро, но Джисон красив, а все люди по природе бисексуальны.
— Всё, Хан Джисон, катись в свою комнату, мне отдыхать надо, — Чонин, разворачивая своего друга к выходу, вдруг стал толкать того к двери. Минхо на фоне только искренне смеялся.
Когда дверь захлопнулась, а Ян сел на кровать, то тут же сказал Минхо:
— Минхо, не лезь к Джисону, — прозвучало грубо, будто даже с ревностью.
— Мы просто общаемся, ты чего? — Дивился И смотря на абсолютно трезвого соседа.
— Хан не тот, за кого себя выдаёт. Он хороший друг, но иногда переходит границы.
— Не понимаю тебя.
— Он любит передружбу. Секс без обязательств — его главная составляющая.
— Он что, и с парнями спит? — Даже скривился Хо. Он не понимал отношений между парнями в реальной жизни. В фильмах или книгах принимал как должное, но только не в реальности.
— Джисон БИ, так что да. Я предупреждаю тебя, потому что не хочу, чтобы ты попал в его сети. Как бы это банально и по-сериальному не звучало, лучше воздержись.
— Чонин, мне девушки нравятся, а не парни, — строго отвечает Минхо. Чонин, видимо, совсем перепутал, раз решил, что И сможет вступить в какие-либо отношения с Ханом.
— Просто предупреждаю, ладно?
— Хорошо, понял тебя. Можешь не переживать, — повисла неловкая тишина. Хо, смотря на соседа точно понимал, что тому стыдно за диалог, который он завёл. Чонин объективно сказал чушь, И пропустил слова мимо ушей и стараясь разрядить обстановку, сказал: — Поедим вместе?
— Отличное предложение. Давай!
Минхо удалился на кухню за кипятком, а Ян ищет короткий ролик на их ужин. Слова Чонина кажутся странными. В действиях Джисона Минхо не замечал чего-либо большего. Оттого забавно. Будто и вправду в типичном сериале или фильме про любовь, где один всегда бабник, а второй — серая мышь. Но пусть Хан и не такой, из уст Чонина звучало именно так. Будто он Хардин Скотт из фильма «После». Минхо, слова банальщины любой романтической книги, вынудили улыбнуться. Он знал, что всё это всего лишь враки, но не более.
○ ○ ○
Когда на часах стрелки играют со странными манерами, Минхо собирается на прогулку с Джисоном. Разговор с Чонином он забыл. В нем не было смысла. Какая разница, с кем спит Хан, если они просто знакомые. Минхо нормально относился к геям и лесбиянкам, но у самого, чтобы начать встречаться с парнем, мыслей не было. Ему кажется это неинтересным. И в его случае — неправильным. Что он не знает в парнях? Сам парень. Без памяти слова летят в пустоту, а Минхо, ступая за порог, меняет свою жизнь уже навсегда.
На улице яркое солнце и счастливые люди. Совсем скоро включатся тёплые фонари, что будут имитировать солнце. Настроение приподнятое, ведь денёк был славным. Ещё и дождя нет. Даже в пальто нехолодно. Легкий ветерок гладит белые щёки, путается в волосах, играя с ниточками, заплетая их в косички. Словно всю свою нежность и даже любовь сохраняет в узелках на голове. Может это поможет. Джисон — судьба Минхо. Но И не верит. Назвав и комнату, и резкое появление Хана простым совпадением, отпустил мысли в молоко с хлопьями утром. Минхо чувствует тактильный голод, потому и схватился, пусть и не сильно, за Джисона. После прогулки И станет всё чуточку понятнее. Может Хан не сможет стать другом. Ведь вдруг слова Чонина окажутся правдой, и он начнёт приставать. Тогда, поставив жирную точку и проведя линию бесконечности, Минхо вновь выберет то, что стало самым преданным другом — Одиночество. Старый, но верный друг. Ледяная пустыня обычными словами и фразами Джисона стала таять. Ломать льды, которые наросли за столько лет.
В наушниках — зарубежный исполнитель, с которым его познакомили ещё в школе. «Солнце тонуло в море» — строчка, которую Минхо знал. А сама песня переводилась как: «Кладбище самолётов». Исполнителя Хо не назовёт, даже если бы и хотел. Твёрдая, даже агрессивная буква «Р» его главный враг.
Дорога до парка коротка. Двадцать минут, и Минхо будет там. Джисон рассказал, что сначала они немного погуляют, а потом зайдут перекусить. Минхо такой расклад событий устраивал полностью. Тем более сегодня тепло, да и денег родители немного дали.
Стоило только войти в парк, как тут же Минхо заметил Хана. Аккуратная чёрная расстёгнута куртка, чёрные джинсы и выглядывающая белая кофта. Чёрные волосы красиво уложены. Минхо, кажется, впервые обратил внимание на красоту человека. Хан, заметив его, улыбнулся, а на душе стало ещё теплее. Ещё приятнее. Нежная нуга внутри холодного сердца полилась безнадёжными лучами счастья. Джисон сорвался с места, помчался к Минхо, а у И будто бешенство по рукам полилось. Странно, волнительно.
— Хо! Привет! — Подбегает уже взъерошенный Джисон. Укладку Ветер растрепал, а щёки Солнце обожгло.
— Привет! — Смеётся Минхо, чувствуя, как в карманах пальто ладошки потеют.
— Как дошёл, всё хорошо?
— Вполне. Идти недалеко, знаешь ведь.
— Потому и выбрал это место. Тут вечером особо красиво и безопасно. Да и недалеко от общаги! Ну что, идём?
Минхо кивнул, вставая с левой стороны. Они, слабыми шагами, будто путешествующая кувшинка по волнам болтливого моря, пошли вглубь парка.
— Джисон, тоже живёшь в общаге?
— Да, я даже на том же этаже, только в конце коридора. В сто шестнадцатой комнате.
— Забавно, что я никогда тебя не видел.
— Я же тебе говорю, что я твоя судьба, а ты мне не веришь!
— Ну, скажешь тоже, Джисон, — шагая вдоль прекрасных мёртвых цветов, что были высажены на клумбе, которая стала их местом жизни и захоронения, Минхо хохотал под странные взгляды Хана.
— Говорю тебе!
— Будь я девушкой, то я бы поверил тебе.
— Так, а друзья? Минхо-я!
— Я почему-то всегда думал, что судьба может быть только любовной, нет?
— Не обязательно!
— Ладно, тогда посмотрим. А теперь предлагаю купить по мороженому.
— На улице ноябрь и всего десять градусов тепла.
— Я буду шоколадное, — хитро улыбается Минхо, когда замечает небольшой ларёк с цветным мороженым.
Солнце горит, будто воспоминания на последней страницы книги. Парни шагают по тротуару, а искренняя близость между ними — как электростатика возбуждённых от счастья мыслей. Минхо, забыв про всё, шагал с Джисоном нога в ногу, болтая про Свет и вечность бытия. От приятных моментов их разных жизней, вплоть до теории Вселенной и почему они вообще существуют. Джисон считает, что Люди — Звёзды, а Минхо — что Звёзды принадлежат Богам. Минхо смело может сказать, что с Ханом ему комфортно. Он не говорит лишнего, не перебивает, слушает. Высказывает своё мнение и если оно несхоже с Минхо, то, выдвигая аргументы, доказывает, почему так считает. Лёгкий ветерок и искренний смех окутывает гармонией звуков и детских голосов на фоне. Эмоциональность зашкаливает редкими тёплыми руками на плечах. Джисон часто, будто имел привычку, хлопал Минхо. Оттого было необычно, а такая необходимая тактильность восполнялась редким чужим теплом.
Миллионы фотографий с мороженым в кафешке, с прудиком и необычным деревом. Исцелять бы раны да залечивать их сладкими словами. Почему-то в середине часа пронеслась мысль, что их прогулка безумно похожа на свидание. Они болтают о личном, узнают друг друга. Хан купил Минхо айс-американо. Хотя И сам хотел купить. В действиях Джисона он видел только добродушное желание и не более. А вот Хан так не считал.
Когда Минхо промахнулся мимо урны, Джисон лишь рассмеялся, назвав его растяпой, подбежал к стаканчику и выкинул сам. А после, схватив Минхо за руку, он побежал, крича чуть ли не на весь парк: «Минхо, там белка!». Он смеялся, а тепло в ладошке было похоже на цветение кустовых роз. Нежность и мягкость в мгновении. И даже Звёздам не нужно рассказывать секреты, которые они приготовили для двух душ. Вот только... правильно ли будет назвать их знакомство — опытом? Смогут ли они преодолеть все препятствия, чтобы стать настоящими друзьями?
Первые лучи заката стали украшать любимое небо оттенками красного и оранжевого. Гирлянда в парке на главной улице зажглась, и тысячи созвездий, до которых не дотянуться, стали украшать волшебное пространство. Джисон с Минхо, пританцовывая под музыку, доносящуюся из беспроводных наушников, готовы были кричать от чувств внутри. Минхо давно не ощущал себя настолько прекрасно. Одиночество растворилось в смехе и странном забвении сегодняшнего дня. Среди тревог и вечной грусти И, внезапно выглянуло солнце. Почему-то всю прогулку Джисон искал повод, чтобы взять Минхо за руку. Не сказать, что было неприятно, но странно, потому И в свою очередь, находил возможности, чтобы разорвать их недообъятия. Так Минхо решил назвать их переплетённые в бесконечность ладони.
Парк заканчивается, а парни почти подходят к выходу. Прогулка определённо прошла замечательно. На часах одиннадцатый час. Гуляют только парочки и подростки, что решили устроить бойкот родителями. Приняв решение пойти в общагу вместе, так и продолжили разговаривать о лёгкости и интересах друг друга. Минхо думает, что Джисон правда сможет стать его другом. Хорошим, а может быть и лучшим, ведь если они так прекрасно смогли провести время, то почему бы и не попробовать общаться дальше? Определённо стоит. Именно поэтому сейчас И не замечает своё одиночество рядом. Но оно обязательно будет ждать его в комнате, а пока они поднимаются по лестнице, буквально за пять минут до того, как общежитие закроется, его нет.
Парни стоят на своём этаже, Минхо рад прогулке. Давно он таких искренних эмоций не испытывал.
— Спасибо за прогулку, Джисон, — улыбается И, смотря на уже уставшего друга.
— И тебе спасибо, что согласился пойти. Надеюсь, тебе было интересно.
— Смеёшься! Конечно! Надо будет повторить.
— На следующих выходных?
— Можно, почему бы и нет? Надо будет расписание ещё глянуть.
Джисон кивнул в знак согласия, а после произнёс:
— Ну, я пошёл тогда. Спасибо за прогулку, Хо-я, — Хан улыбается, тянет руки к Минхо, заключая в свои объятия. Между ними звёзд мириады, но странный огонёк с неизвестной силой уже готов принять размер пожарища, а затем и настоящего пожара. Минхо с осторожностью обнимает в ответ, чувствуя на своём ухе быстрый ветерок, словно от усмешки. Минхо, стукнув по плечу, как это делал Хан, разорвал объятия и удалился в комнату, оставив Джисона с влюблёнными мыслями наедине.
Закрывая дверь за собой, Минхо обратил внимания, что свет не горел. А означало это одно — что Чонин спит. Потому на цыпочках он пробрался в ванную, приняв решения помыться утром, чтобы не разбудить соседа. А вместо этого лишь умылся и рассматривал свои горящие уши в зеркале. Необычно настолько, что страшно дышать. Минхо, оставив грязные вещи в корзине для белья, так же тихо, как и до этого, расстелил постель и лёг спать. Получая на вибрирующий телефон сообщение:
джисон, реклама: Доброй ночи, Хо-я!
И необычная глубина внутри стала витаминкой замедленного действия. День был чудесен. Минхо и говорить больше нечего. Джисон и вправду сможет стать его другом.