14 глава. *Король*.
Когда Рита успокоилась, мы смогли нормально обсудить сложившуюся ситуацию. Девочка сбежала из дома, потому что мама не давала ей нормально жить. И что отцу, что матери, как считала Рита, было на нее наплевать.
– Поэтому Ира предложила съехаться. Она нашла эту квартиру для себя, ну и позвала меня сюда.
Я посмотрела на Иру.
– Да, – кивнула она. – Мне уже есть восемнадцать, я посчитала, что нужно перестать сидеть на шее родителей. И съехала! Эта квартира недорогая. Тетя Маша женщина старая и добрая, говорит платить лишь счета, и сверху ей две тысячи накидывать. На продукты мы много не тратим, поэтому моей зарплаты хватает. Да и Рита иногда подрабатывает по возможности.
– Правда? – заинтересовалась я. – Кем?
– Листовки раздаю, – шмыгнула носом девочка. – Собак соседских выгуливаю. Сочинения и рефераты на заказ пишу.
Я восхитилась:
– Вот это да! Ты такая молодец! Я в твоем возрасте только и делала, что ныла, как хочу много зарабатывать. Но даже не пыталась начать это делать.
– Я дома тоже пыталась подрабатывать. Но мама находила деньги и забирала. Думала, что это мне папа дал...
Я ужаснулась. Даже если бы эти деньги дал Рите отец, почему мать их отбирает? Что же за люди живут со мной в одном мире?..
– Ты папе об этом говорила?
– Ему плевать.
– Мы к ним заезжали. Алина рассказала, что он все время на работе, и ей тоже внимание не уделяет. Может, ему на самом деле не плевать, а у него правда нет времени? Ты бы хотела жить с ними?
Рита молчала, опустив глаза в книгу. Я тоже решила помолчать. Дать девочке подумать.
– У него будет ребенок, – наконец произнесла Рита. – Зачем ему я? Я буду только мешать.
– Это твои мысли. А мысли отца мы прочитать не можем.
– Захотел бы, позвал бы меня к себе!
Ник сделал шаг к дивану. Я повернула голову в его сторону. Неужто хочет что-то сказать?
– Многие мужчины не умеют выражать свои эмоции, Рита, – произнес напарник. – Мужчины о них не говорят. У меня отец такой. И оба деда такими были. Я работаю среди мужчин, и они почти все черствые с виду по отношению к своей семье. Но только с виду. Ведь абсолютно у каждого либо на рабочем столе компьютера, либо в рамочке фотография жены и детей. И они часто смотрят на эту фотографию с улыбкой. Или иногда в разговоре упомянут свою жену, ребенка, и их лицо сразу светлеет от любви к ним, разглаживаются хмурые морщины. А с нашей работой морщины появляются рано. Особенно между бровями. Так вот, скажут они что-то про свою дочку, и этой морщины словно и не бывало никогда! У меня мама много лет назад умерла. Я думал, папа спокойно пережил это. Но совсем недавно я узнал, что он, как съехал от меня, начал пить. Он ни словом, ни делом не показывал, как ему плохо без моей мамы. Я совсем не ожидал от него такого. А он, оказывается, переживал! Поэтому, если ты правда хочешь жить с папой, поговори с ним. Твои мысли могут оказаться ошибочными.
В глазах Риты загорелась надежда. Это заметила я, это заметила и Ира. Она схватила Риту за руку и спросила:
– Хочешь, я с тобой к нему пойду?
– Сегодня?
– Сейчас!
– Я боюсь.
– Я буду рядом!
– Он может тебя ругать, что ты скрыла меня у себя.
– Я потерплю. Ты согласна?
Рита молчала. Но глаза, все еще горящие надеждой, сказали все за себя. Ира встала с дивана, засуетилась, полезла в шкаф, достала оттуда вещи.
– Одевайся! Все будет хорошо, я уверена. Будет просто замечательно! Извините, – Ира обратилась к нам с Ником, – а вы не можете нас подбросить до работы папы Риты?
– Без проблем, – ответил Ник.
Ира расцвела:
– Спасибо! Подождите нас внизу, пожалуйста, мы переоденемся.
Мы спустились вниз. Встали у подъезда. Я достала таро. Ник вопросительно посмотрел на меня.
– Надо узнать реакцию Ярослава Данииловича. Если положительная, то поедем. Если нет... Тоже поедем, но надо что-то придумать. Бедная Рита не может жить с матерью! Что за женщина эта Элина! Мало того, что алименты на себя тратит и только о них и думает, так еще и деньги у ребенка отбирает! И куда она их девает? Дома у них не шикарно, одежда на ней тоже так себе, как и прическа.
– На алкоголь?
– Да вроде не выглядит пьющей. И Рита бы сказала об этом, когда нам на мать жаловалась.
– На своего ухажера?
Точно! Вдруг она все деньги спускает на этого мужика, с которым Рита якобы мешает построить отношения?
– Надо намекнуть Ярославу Данииловичу, куда деваются алименты, – решила я. – Пусть он со своей бывшей сам разбирается. Надеюсь, не отвергнет Риту, возьмет к себе, и девочка заживет спокойной жизнью.
Я достала из колоды карты. Прищурилась.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил Ник.
– Вроде все нормально. Так что едем! Карты положительные.
Девчонки спустились довольно быстро. Обе переоделись в джинсы и светлые футболки, собрали волосы в хвостики. Интересно, как они вообще подружились, совершеннолетняя Ирина и четырнадцатилетняя Рита?
Именно это я спросила, пока мы добирались до ночного клуба «Король». А что, в тишине ехать что ли?
– Мы учились в одной школе, – поведала Ира. – Я год назад выпустилась, в ветеринарный колледж поступила. А с Ритой мы познакомились пару лет назад, когда она полезла на дерево снимать котенка, да там вместе с ним и застряла. Я ей помогла, мы разговорились, и сдружились на почве любви к животным.
– Так вы обе будущие ветеринары? – улыбнулась я.
– Ага. Может, у вас есть питомец? Вы, если что, к нам обращайтесь, бесплатно поможем!
– Нет, питомец отсутствует. – Я покачала головой. – Зато у Ника есть паучиха.
– Паучиха? – заинтересовались девочки.
– Ник, что там за вид у тебя? Я забыла.
– Птицеед.
И Рита, и Ира в один голос воскликнули с восторгом:
– Птицеед!
Я скривилась. Ну как можно любить этих жутких противных волосатых восьмилапых созданий?
– Как ее зовут? – спросила Рита.
– Страхолюда, – ответила я.
Нику это не понравилось. Что, уже прикипел к своей паучихе?
– Ада! Ее зовут Виталина.
– Страхолюда ей больше подходит.
– Она вполне симпатичная.
– Ты и меня симпатичной называл. Я что, выгляжу как она?!
– Ты серьезно сравниваешь себя и паука?
– А что? – вскинула я брови. – Ты и меня, и ее симпатичной называл. Вполне обосновано сравниваю.
Девочки тихо хихикали на заднем сидении.
– Пауков и людей невозможно сравнивать.
– А я вот сравниваю, значит, возможно.
– Что ты хочешь от меня услышать? Что Виталина уродина?
– Ага.
– Я не могу оскорблять своего питомца.
– Зато свою напарницу можешь!
– Ира, они собачатся, прямо как ты со своим парнем! – весело воскликнула Рита. – Вот как вы с Темой выглядите со стороны! Наконец-то ты это увидела!
Ирина начала отрицать это, девочки начали переругиваться. А я расслабилась. Чушь, которую я несла, смогла разрядить обстановку, поднять настроение очень грустной и напуганной предстоящим разговором Риту.
На светофоре Ник наклонился ко мне, сделав вид, что ему что-то надо в бардачке, и прошептал мне на ухо:
– Ты молодец.
По шее скользнули мурашки. Но Ник уже отстранился, захлопнув бардачок. Я же сжала руки в кулаки и отвернулась к боковому окну. Сердце билось как-то чересчур быстро. И это направляло мои мысли в определенную сторону. Не хочу об этом думать! Не хочу! Этого нет! Нет!
Для нашего маленького скромного городишки клуб «Король» выглядел очень уж вычурно. Здание было черным, с кислотно-розовыми элементами. Ночью они наверняка светились. Над входом висело название «Король» с большой короной в цвет элементам.
Дверь была открыта. Поэтому мы беспрепятственно вошли внутрь. Мужчина, стоящий за барной стойкой, произнес:
– Мы закрыты.
– Дверь надо закрывать, когда вы закрыты, – ответила я. – Нам хозяин нужен. Он уже с обеда вернулся?
– Ярослав Даниилович занят.
Ник достал удостоверение, помахал им. Мужчина кивнул и ушел куда-то.
Девочки осматривались.
– Я здесь никогда не была, – цокнула Ира. – Надо Теме сказать, чтобы привел меня сюда.
– Тут дорого, – сказала Рита.
– Ну и что? Один раз уж можно любимую девушку в такое место привести?
Рита улыбнулась:
– Ему же еще семнадцать.
– Точно, – расстроилась Ира. – Еще целых три месяца ждать его совершеннолетия.
– А мне целых четыре года моего!
Ярослав Даниилович очень удивился, увидев нас. Поинтересовался, чего нам еще надо. А как мы с Ником расступились, открыв вид на его дочь, он поменялся в лице. Рита распереживалась, слезы к глазам подступили. Темное освещение превращало ее в десятилетнего беспомощного ребенка.
– Рита? – не поверил отец. – Рита???
Он сделал шаг к ней, а потом замер. Двигал руками, не зная, куда их деть. Не зная, что ему сделать. Но Рита, помня слова Ника, бросилась вперед и обняла Ярослава Данииловича сама, громко зарыдав. Владелец клуба нерешительно погладил дочь по голове.
– Ты где была, Рита? – спросил он дрожащим голосом.
– У подруги-и-и, – провыла она, всхлипнув.
– Ты сбежала из дома?
– Угу.
– Но почему?
– М-мама вечно п-придирается.
Слезы хлынули с новым потоком. И Ярославу Данииловичу только и оставалось, что успокаивающе гладить дочку по спине и голове. Он махнул рукой мужчине за барной стойкой. Тот понятливо кивнул и налил стакан воды, бросив туда ломтик лимона. Ярослав Даниилович вновь махнул рукой, как-то недовольно. И мужчина заменил созданный напиток на обычную воду. Судя по всему, Рита не любит лимон. И ее отец об этом знает. Что ж, довольно неплохо.
– Рита, выпей водички, – Ярослав Даниилович подал ей прозрачный стакан. – Успокойся. Я так рад, что ты нашлась!
– П-правда?
Руки девочки дрожали. Она отхлебнула воды и поставила ее на барную стойку.
– Конечно, правда. Садись. Давай поговорим?
Рита взгромоздилась на барный стул. Ярослав Даниилович сел на соседний. Опять махнул рукой бармену, и тот налил ему клубничный лимонад.
– Хочешь что-нибудь попить? – спросил отец у дочери и придвинул к ней меню. – У нас тут соки есть, лимонады, безалкогольные коктейли.
Девочка внимательно изучила меню. Попросила себе и Ирине яблочный сок.
– А вы что будете? – Ярослав Даниилович повернулся к нам. – У нас тут и пожевать что-нибудь можно.
Ник ответил:
– Спасибо, ваша жена нас накормила. Можно мне «Мохито» безалкогольный?
– И мне! – сказала я.
Бармен принялся готовить напитки. Ирина залезла на барный стул рядом с Ритой.
– Рассказывай, Рита. Мама тебя обижает?
И девочка рассказала то же, что говорила и нам. Только добавила новые подробности. Оказывается, иногда Элина позволяла швыряться в дочь вещами. А ее новый хахаль угрожал Рите, что будет бить ремнем, если она будет перечить ему и матери.
С каждой новой информацией брови Ярослава Данииловича все сильнее сходились к переносице.
– Почему ты раньше мне не рассказывала? – спросил владелец клуба.
– Ты же вечно занят. До тебя не дозвониться. И не навещал меня почти. В гости не звал. Когда и где мне тебе нужно было рассказывать? – с обидой произнесла Рита.
Ярослав Даниилович погрустнел:
– Прости... Ты права. Это я виноват, старый дурак. Я же разошелся с твоей матерью, а не с тобой. Думал, алиментов и подарков на День рождения, Восьмое марта и Новый год тебе достаточно.
– Все деньги забирает мама...
– Что?!
– Я подрабатывать начала. Она решила, что эти деньги даешь мне ты, и тоже их отобрала.
– И куда она их девает, у меня вопрос?!
Рита пожала плечами. Бармен поставил перед ней и Ирой сок. Девочки принялись его пить через трубочку. Рита через желтую, Ира через голубую.
– Я с ней поговорю! – грозно пообещал Ярослав Даниилович. – Как она посмела?
– Да-а, – протянула Ира, задумчиво глядя на полки с алкоголем в бутылках, – тяжко Рите с матерью жить.
Ярослав Даниилович перевел на нее взгляд.
– Знакомься, папа. Это Ирина. Моя подруга. Она учится в ветеринарном колледже. И я тоже после девятого класса хочу туда поступить.
– Хочешь – поступишь, – кивнул Ярослав Даниилович. – Но может лучше до одиннадцатого класса доучиться, а там уже на вышку по твоей этой ветеринарной сфере?
Ира не одобрила такую идею:
– В колледже больше практики. И преподы больше взаимодействуют со студентами, участие проявляют. У меня есть две старшие знакомые – Эльвира и Лиля. Обе пошли на ветеринаров. Элька на вышку, Лиля в колледж. И мы, когда встречались, сравнивали колледж и универ. Поэтому я знаю наверняка! И именно поэтому после одиннадцатого класса пошла в колледж, а не в универ. Потеряла годик, да не жалею. Больше знать буду. Учение – свет, как говорится.
– А тебе сколько лет-то? – поинтересовался Ярослав Даниилович.
– Восемнадцать.
Видно было, что не понравилась ему дружба дочери с Ирой. Девочки это тоже заметили. Поэтому Рита стала активно защищать свою подругу:
– Она, зная как мне плохо с мамой, позвала меня к себе! Жить! Бесплатно!
Ярослав Даниилович был недоволен:
– Подруга знала, что тебе плохо, а я не знал.
– Ире я нужна.
– Ты мне тоже нужна, Рита.
– Тогда почему я никогда этого не чувствовала?
Лицо владельца клуба совсем стало кислым и несчастным.
– Прости меня. Я исправлюсь. Хочешь, ко мне жить переезжай?
– Главное, чтобы ты хотел.
– Я хочу. Вот только дома меня не бывает, тебе придется с Алиной всегда общаться. Если тебя Алина не смутит, я буду только рад. В доме есть две свободных комнаты. Выберешь себе, какая больше нравится. Одна с балконом, вторая побольше.
– А можно будет поставить стеллажи для книг? – воодушевилась Рита.
– Да хоть сто стеллажей ставь. Дом большой, места много.
– Нет, столько книг у меня нет...
– Хочешь – будут. Знаю, ты любишь читать. Думал, на мои подарочные деньги ты себе книжки покупаешь, а Элина их себе забирала...
Пока отец с дочерью беседовали, мы с Ником успели выпить «Мохито». Заплатить нам за коктейли не дали, сказали, все за счет заведения. Поблагодарили за дочь. Дали какие-то купоны на скидки и на бесплатный вход в ночной клуб, сунули визитку, сказали обращаться если что. А когда мы собирались уйти, в спину крикнули:
– У меня скоро кафе откроется. «Королева» будет называться. Вы заходите туда тоже. И там скидки вам организуем!
В общем, отец всячески показывал свою благодарность нам.
– Надеюсь, Рите будет комфортно с ним, Алиной и братиком, – произнес Ник, когда мы сели в машину.
– У нее будет сестра.
– Сестра? Но Алина сказала, что у них родится сын.
– Я почувствовала, что это девочка.
– Ты и это можешь? – удивился Ник, заводя машину.
– Да. Куда едем?
– В управление? Доложим о закрытом деле.
Я рассмеялась:
– Вот они обрадуются! Они два месяца не могли его закрыть, а мы за полдня справились.
Впереди мелькнул подозрительный затылок. Я напряженно всмотрелась в переднее окно машины. И энергия била прямо через него. Странная, знакомая.
– Ты чего? – спросил Ник.
Человек, который встал прямо перед нашей машиной... Кто он? Кепка скрывала лицо, из-под нее вырывались кучерявые темные волосы. Спортивный костюм идеально сидел на чересчур худощавом теле. Человек что-то кому-то писал по телефону. Почему вокруг него разливается сильная энергия, порождающая во мне какую-то ностальгию?
– О боги... – прошептала я, осознав.
И в этот момент я почувствовала, что незнакомец поднимет голову и посмотрит прямо на меня.
Я не знаю, что на меня нашло. Это было какое-то наваждение. Но я смогла одной силой мысли накинуть на себя морок, скрыв свое ведьминское происхождение. А затем повернуться к Нику, недоуменно глядящему на меня, прошептать: «Прости», и притянуть его за ворот футболки к себе.
Единственное, что я запомнила из этого момента – это его округлившиеся от удивления глаза, а также губы, которые я в своем безумии поцеловала. Я не хотела! Честное слово, я хотела лишь притвориться, что мы целуемся, чтобы тот незнакомец ничего не заподозрил. Но что-то пошло не так. И я коснулась губ Ника в поцелуе. Настоящем, а не притворном. Ну почему мои планы вечно рушатся?
Но это я так думала потом. А в моменте, которого я сама не ожидала, я не думала ни о чем. Я лишь чувствовала бьющую от окна знакомую энергию, а также слабость, тепло, головокружение и желание дальше целовать Ника. Какой кошмар! Но еще больший кошмар был в том, что Ник целовал меня в ответ.
Когда знакомая энергия начала пропадать, я, почувствовав неладное, отстранилась от Ника. Он выглядел весьма ошалелым. Особенно после того, как я рявкнула:
– Он сваливает!
И вылетела из машины.
Синяя кепка мелькнула и свернула за клуб. Я рванула за ней. Выглянула из-за угла. Ник материализовался рядом.
– За кем мы следим? – спросил он.
А я выругалась, потому что кепка пропала из виду окончательно.
– Что такое?
– Что такое! – расстроилась я. – Что такое! Это был он!
– Кто?
– Колдун, кто еще!
– Колдун?!
– Какая же я молодец, что смогла накинуть морок! Значит, наш план не провалится. Хотя было бы лучше, если бы мы проследили за ним сейчас и выследили бы его логово.
– Погоди, это был колдун?
Я вздохнула:
– Это был колдун...
– Как ты его узнала?
– По затылку. И по энергии. Раньше я ее не особо замечала, она была как какой-то фон. Потому что почти рассосалась с мест преступления. А сейчас сам источник этой энергии появился, и вот. Я ее узнала. А затылок его я во сне видела.
– Да... Вот это, конечно, неожиданность.
Я вспомнила еще одну неожиданность в виде поцелуя. И едва не покраснела. Но решила притвориться, что мне вообще на это плевать. Ну было и было? Это же по работе, для дела. Чтобы колдун ничего не заподозрил в девушке, таращащейся на него. Да! А что от одного воспоминания щеки так и норовят загореться, руки и ноги ослабеть, а сердце заныть, так это ничего страшного. Потерплю. Да и Ник наверняка все понимает. Конечно, понимает, не дурак же он? Понял, что это по работе. Да! Иначе бы спросил давно. Но он же молчит. Вот и я буду молчать.
– Ладно, поехали в отделение, – пробормотала я. – Девочку нашли, колдуна увидели. Неплохо день идет, а?
– Это точно. Неплохо...
В отделении, конечно же, очень изумились нашей скорости. Вслух выразили желание обзавестись такой же ведьмой как я, чтобы она решала все трудности.
– Обленились! – выдал на это их начальник. – А зарплату тогда зачем вам надо будет платить, если всю вашу работу бедная девушка с магическими способностями выполнит?
На этом нас погнали домой. Отдыхать.
Дома нас ждали нежданные гости. Для нас нежданные. А мама их весьма целенаправленно пригласила. Подругу со второго этажа – тетю Лену, ее мужа – дядю Валеру, ну и их двоих сыновей – Виталика и Тихона.
Едва я увидела кучу обуви, скривилась. Положила пакет с продуктами на пол, за которыми мы с Ником заезжали по пути, разулась. Судя по гоготу, все сидели в гостиной. Ну, кроме Гоши. Он заперся в своей комнате. С Тихоном, наверное. Тихон был младше Гоши всего на год. А вот возраст Виталика, которого мы встречали на пруду, я не знала. Знала лишь, что он немного старше меня.
Ник тоже чувствовал себя дискомфортно. Вот же мама, а! И чего она притащила их в дом? Ей нас с Ником мало?
Я выругалась и пошла выкладывать продукты в холодильник. Никита хвостиком поплелся за мной.
– Вот что это? – задала я напарнику риторический вопрос. – Что это такое? Почему она их притащила? С работы не успела прийти, уже притащила! Вот бывает у нее такое, раз в полгода их звать! Ораву целую! Ладно, тетя Лена, они иногда вдвоем тихонечко сидят на кухне, о своем, о женском и медицинском беседуют. Но зачем тут еще ее муж и дети? И почему их надо звать, когда я приехала, да еще и с тобой, можно сказать, в гости? Вот мама, а! Я иногда ее совсем не понимаю!
– Да ладно, не ругайся. Потерпим. Может, нам тоже весело будет?
– Ненавижу гостей!
– Я тоже твой гость.
Я отмахнулась:
– Ты не считаешься.
– Почему?
– А я откуда знаю? Я ведь говорила, что абсолютно спокойно тебя воспринимаю в любой ситуации? Может, привыкла к тебе, не знаю. Мы же с тобой целый месяц всегда вместе. Хотя я тебя воспринимала спокойно с первого дня... Короче, это совсем неважно, почему. Главное – я не люблю гостей, а они есть! Думала, отдохну после такого насыщенного денька, а тут такое. Может, пока нас не заметили, по-тихому сбежим?
– Куда?
– Да хоть куда! В кафе, в кино, к Мусе. Быть в гостях и терпеть гостей у себя – разные вещи.
– Давай, если хочешь.
– А ты хочешь? – поинтересовалась я. – Может, ты хочешь провести время с друзьями моей мамы?
Ник отрицательно покачал головой. Я решила:
– Тогда бежим!
Но нас поймали, когда я завязывала шнурки. Тетя Лена весьма не вовремя вышла в туалет. Увидела нас с Ником, заахала:
– Ах, Адочка пришла! Алина, они вернулись! Пойдемте к столу, мы заказали пиццу, роллы и прочую вредную пищу.
Тетя Лена работала в аптеке провизором. Мама с ней подружилась на почве медицины. Они часто любили обсуждать лекарства и их влияние. Что маме на приеме люди рассказывают о влиянии таблеток, что тете Лене в аптеке покупатели жалуются или нахваливают разные препараты.
Мы с Ником переглянулись. И оба тяжко вздохнули.
– Неплохо день идет, да? – повторила я второй раз за сегодня.
– Неплохо... – протянул Ник.